Г. Коган - Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования

• Название: Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования
• Автор: Г. Коган
• Издательство: Наука
• Жанр: Языкознание
• Год: 1973

В первый раздел тома включены неизвестные художественные и публицистические тексты Достоевского, во втором разделе опубликованы дневники и воспоминания современников (например, дневник жены писателя А. Г. Достоевской), третий раздел составляет обширная публикация "Письма о Достоевском" (1837-1881), в четвёртом разделе помещены разыскания и сообщения (например, о надзоре за Достоевским, отразившемся в документах III Отделения), обзоры материалов, характеризующих влияние Достоевского на западноевропейскую литературу и театр, составляют пятый раздел.

---

В ней говорится:

"Люб(езный) Александров, вместо 250 строк, я написал, кажется, до 500. Уменьшить ничего не могу. Как же быть? Непременно надо найти место и решить поскорее"[312].

По-видимому, на следующий день статья была набрана, гранки отосланы Достоевскому, он "из корректуры кое-что исключил", а еще день спустя, 17 сентября, этот номер "Гражданина" появился в свет. Значит впервые печатаемую записку следует датировать 16 сентября 1873 г. Судьба записки к Мещерскому, одновременно посланной Александрову, неизвестна: в четырехтомнике ее нет.

Во второй записке, сохранившейся в бумагах В. Я. Богучарского, писатель просил Александрова:

Любез<ный> Михаил Александрович.

Вот текст. Ради бога скорее корректуру (часа бы в три, в четыре) и ради бога рассчитайте мне страницы. Кажется, осталось [одна] три страницы или 2 1/2, но всего бы лучше знать в самом точном виде.

Очень прошу вас.

Ф. Достоевский

3 марта

На записке карандашом рукою Александрова:

"1877".

Судя по содержанию, дело касалось подготовки к печати февральского номера "Дневника писателя" 1877 г.

За день до отправки той — новонайденной — записки Достоевский послал Александрову 2 марта другую, в которой говорилось:

"…вот вам всего только 4 странички. Наберите, но цензору раньше дальнейшего окончания статьи нельзя посылать <…>. Завтра, может быть, дам еще тексту"[313].

Публикуемая здесь впервые записка Достоевского, отправленная Александрову 3 марта, начинается словами:

"Вот текст…"

А еще день спустя, 4 марта 1877 г., было получено цензурное разрешение на печатание февральской книжки "Дневника писателя".

Вполне возможно, что в дальнейшем обнаружатся и другие записки Достоевского к Александрову, до сих пор не опубликованные.

Такой вывод можно сделать, в частности, из воспоминаний антиквара Ф. Г. Шилова, где сказано:

"Случайно мною были приобретены около тридцати записок Достоевского к метранпажу типографии А. Траншеля, где печатался редактировавшийся Достоевским "Гражданин" с "Дневником писателя" за 1873-1874 годы".

Так как Шилов, желая выручить более значительную сумму за эти записки, продавал их по одной-две, то не исключено, что некоторые из тех, которые и ныне пребывают в частном владении, в печати остаются неизвестными[314].

В ЦГАЛИ хранится оттиск из № 4 "Русской старины" за 1892 г. под заглавием "Федор Михайлович Достоевский в воспоминаниях типографского наборщика М. А. Александрова", с авторскими исправлениями и добавлениями.

На обложке надпись:

"Анне Григорьевне Достоевской на память от глубокоуважающего и преданного ей автора".

В этот оттиск Александров внес, по-видимому, то, что в редакции "Русской старины" сократили.

Один такой отрывок сняли после абзаца, где мемуарист писал о Достоевском:

"…Он просил меня выручать его при случае, то есть наверстывать в типографии могущие случиться за ним просрочки в присылке оригинала, и мне неоднократно приходилось исполнять эту просьбу".

Завершался же напечатанный абзац словами, что в качестве редактора-издателя "Дневника писателя" Достоевский "опаздывал нередко", в то время как "типографии надо было иметь время на набор, корректуру типографии, корректуру автора, после которой Федор Михайлович только и допускал посылку корректуры к цензору, которого торопить, как известно, не полагается, верстку и затем опять корректуру автора и корректуру типографии и, наконец, печатание"[315].

Далее следовали строки воспоминаний Александрова, до сих пор не напечатанные:

"Много нужно было личной симпатии и уважения к издателю этого маленького и потому мало дающего заработка, но очень беспокойного журнала, чтобы отдавать все необходимое ему внимание, какое требовалось для тщательного его воспроизведения и выпусков в желаемые сроки — не жертвуя "Гражданину" — журналу еженедельному, солидному в смысле заработка, и обусловленно срочному. Мудрено было в небольшой типографии организовать работу так, чтобы при полном отсутствии работы для "Дневника писателя" в первые три недели каждого месяца, проделать всю вышеприведенную процедуру рабочую в последние полторы недели. Но симпатии и уважения к Федору Михайловичу и его делу у меня было много, и потому я все это делал для него".

Как хорошо эти строки характеризуют душевное отношение к Достоевскому рабочего человека — наборщика и метранпажа М. А. Александрова.

V. Два письма к К. К. Романову и рассказ о казни Млодецкого

Необычайно широким был круг знакомых — и тем самым корреспондентов — Достоевского. И если в предыдущей главке впервые опубликованы две его записки к типографскому рабочему, то сейчас мы вводим в научный оборот два обращения Достоевского к члену царской фамилии, — великому князю Константину Константиновичу, внуку Николая I. Эти два письма, как и дневник К. К. Романова, хранятся среди других его бумаг в Центральном государственном архиве Октябрьской революции и социалистического строительства СССР[316].

В. к. Константин Николаевич, отец Константина Константиновича, с 1855 г. управлявший флотом и морским министерством на правах министра, а с 1865 г. председатель Государственного Совета, был знаком со многими выдающимися русскими писателями. К его помощи, когда требовалось облегчить участь русских революционеров, прибегал И. С. Тургенев, хотя относился к нему весьма отрицательно. После того как Константин Николаевич посетил писателя в Париже и "рассыпался в любезностях" перед ним и Полиной Виардо, Тургенев сделал в дневнике запись, которую завершил словами: "Но какая, в сущности, ничтожность!"[317].

Сын Константина Николаевича Константин с молодых лет не только был знаком и встречался с литераторами, но и сам писал и печатал — под инициалами К. Р. — стихи, критическую прозу; его перу принадлежит драма "Царь Иудейский", текст песни "Умер бедняга в больнице военной", получившей широкое распространение. Многие выдающиеся представители культурного мира России ценили в Константине Константиновиче его любовь к литературе и музыке.

Сохранилось письмо И. А. Гончарова к А. А. Фету о Константине Константиновиче, где сказано:

"У него в натуре так много задушевной искренности, сочувствия к людям и природе, так много страстности к поэзии, что он может стать образцовым лириком, если условия его быта не задержат роста его сил"[318].

П. И. Чайковский, познакомившись с ним 19 марта 1880 г., писал на следующий день Н. Ф. фон Мекк:

"Это молодой человек двадцати двух лет, страстно любящий музыку и очень расположенный к моей. Он желал со мной познакомиться <…> Впрочем, юноша оказался чрезвычайно симпатичными очень хорошо одаренным к музыке. Мы просидели от девяти часов до двух ночи в разговоре о музыке"[319].

Чайковский считал Константина Константиновича талантливым поэтом, а впоследствии написал на его стихи шесть романсов, которые посвятил автору, а также хор на слова К. Р.

За два года до знакомства с композитором К. К. Романов встретился с Достоевским. Произошло это 21 марта 1878 г. в доме в. к. Сергея Александровича, четвертого сына Александра II. В тот же день Константин Константинович внес в свой дневник следующую запись: "Я обедал у Сергея. У него были К. Н. Бестужев-Рюмин[320] и Федор Михайлович Достоевский. Я очень интересовался последним и читал его произведения. Это худенький, болезненный на вид человек, с длинной редкой бородой и чрезвычайно грустным и задумчивым выражением бледного лица. Говорит он очень хорошо, как пишет" (публикуется впервые, как и приведенные ниже другие отрывки из этого дневника).

Следующая запись дневника, связанная с Достоевским, была сделана 9 марта 1879 г.:

"Достал я "Идиота" Достоевского. Когда читаешь его сочинения, кажется будто с ума сходишь. Я это еще и на "Светлане" испытал, читая "Преступление и наказание". Хорошо!"

Спустя шесть дней после этой записи Константин Константинович послал Достоевскому приглашение:

"Многоуважаемый Федор Михайлович, я буду очень рад и благодарен вам, если вы не откажетесь провести у меня вечер завтра, 16-го марта, начиная с 9 ч. вы встретите знакомых вам людей, которым, как и мне, доставите большое удовольствие своим присутствием. Преданный вам Константин"[321].

В тот же день Достоевский ответил. Вот это письмо (тексты двух неизданных писем Достоевского к К. К. Романову сообщила А. М. Козочкина):

15 марта 1879 г.

Ваше императорское высочество,

я в высшей степени несчастен, будучи поставлен в совершенную невозможность исполнить желание ваше и воспользоваться столь лестным для меня предложением вашим.