Василий Шульгин - Украинствующие и мы

• Название: Украинствующие и мы
• Автор: Василий Шульгин
• Издательство: Издательство И.Э. Рыбинскаго Russia Minor
• Жанр: Публицистика
• Год: 1939

На протяжении последних 16 с лишним лет на Украине раскручивается националистическая спираль, которая инспирируется государственными органами власти, так называемой «свидомой интеллигенцией» в отношении русских и их языка, России, совместной многовековой истории украинского и русского народа. Дошло до того, что нынешний «лидер нации» начал рассуждать о создании музея «советской оокупации» по примеру своего друга в Грузии, а предыдущий президент написал шедевр, тщась доказать, что «Украина — не Россия». В общем, выстраивается подлая картинка, при котором наши народы эти «деятели», равно как и их мазепинские предшественики, всеми силами пытаются поссорить братские народы к вящей славе постоянных исторических недругов, нынешних «стратегических партнёров».

Мы решили немного приподнять завесу молчания, предоставив наши страницы для другой позиции. Вашему вниманию предлагается статья «Украинствующие и мы», написанная в 1939 году Василием Витальевичем Шульгиным (1878–1976). Это русский политический деятель, публицист. Родился в Киеве в семье профессора истории Киевского университета. Окончил 2-ю Киевскую гимназию и юридический факультет Киевского университета (1900 г.). Сотрудничал в газете «Киевлянин», монархист-националист, избирался депутатом II–IV Государственных дум от Волынской губернии. В 1917 году член временного комитета Госдумы, 2 марта 1917 года ездил требовать отречения от Николая II. Принимал участие в создании Добровольческой армии, белоэмигрант. В 1944 году был арестован в Югославии и приговорен в СССР к тюремному заключению, в 1956 году был освобожден. Автор книг «Дни», «1920-й год», «Три столицы» и т. д.

Статья печается с небольшим сокращением и предназначена вдумчивому читателю.

---------

орфография исходника

---

К сожалению, голос В.Г. Полетики, предполагаемаго автора «Историям Руссов», скрывшегося под именем архиепископа Георгия Конисского, мало кем был услышан. Польские влияния разными, едва уловимыми путями проникали в чисто русскую общественную жизнь. Сам великий Пушкин поддавался обаянию Мицкевича…»

Влиянием Мицкевича объясняет А. Стороженко некоторые отдельные стихи из Пушкинской «Полтавы». Мицкевич же «мыслил Малую Русь — Украиной польскаго королевства, гибель которого жгучей скорбью пронизывала патриотическое сердце поэта».

Свой очерк, устанавливающий, что украинствование рождено и взлелеяно поляками, А. Стороженко заканчивает так:

«В первой четверти XIX века появилась особая «украинская» школа польских ученых и поэтов, давшая чрезвычайно талантливых представителей. К. Свидзинский, и Гощинский, М. Грабовский, Э. Гуликовский, Б. Залесский и многие другие продолжали развивать начала, заложенные гр. Я. Потоцким и Ф. Чацким, и подготовили тот идейный фундамент, на котором создалось здание современнаго нам украинства. Всеми своими корнями украинская идеология вросла в польскую почву» (Труды подготовительной по национальным делам комиссии. Малорусский отдел. Одесса, 1919 г. Стр. 61–63).

Зачем полякам понадобилось создание особого народа, окрещенного «украинским»? У польских писателей можно найти весьма ценные по своей откровенности признания. Например:

«Бросим пожары и бомбы за Днепр и Дон, в самое сердце Руси. Возбудим споры и ненависть в русском народе. Русские сами будут рвать себя своими собственными когтями, а мы будем расти и крепнуть». (Завещание польского повстанца генерала Мерославскаго).

Не менее интересны мысли ксендза Валериана Калинки:

«Между Польшей и Россией сидит народ, который не есть ни польский, ни российский. Но в нем все находятся материально под господством, нравственно же под влиянием России, которая говорит тем же языком, исповедывают ту же веру, которая зовется Русью, провозглашает освобождение от ляхов и единение в славянском братстве. Как же защищать себя?! Где отпор против этого потопа? Где?! Быть может, в отдельности этого русскаго (малорусскаго) народа. Поляком он не будет, но неужели он должен быть Москалем?! Поляк имеет другую душу и в этом факте такую защитительную силу, что поглощенным быть не может. Но между душою Руссина и Москаля такой основной разницы, такой непроходимой границы нет. Была бы она, если бы каждый из них исповедывал иную веру, и поэтому-то уния была столь мудрым политическим делом. Если бы Русь, от природы этнографически отличная, по сознанию и духу была католической, в таком случае коренная Россия вернулась бы в свои природныя границы и в них осталась, а над Доном, Днепром и Черным морем было бы нечто иное. Каково же было бы это «нечто»? Одному Богу ведомо будущее, но из естественного сознания племенной отдельности могло бы со временем возникнуть пристрастие к иной цивилизации и в конце концов к полной отдельности души. Раз этот пробуждавшийся народ проснулся не с польскими чувствами и не с польским самосознанием, пускай останется при своих, но эти последние пусть будут связаны с Западом душой, с Востоком только формой. С тем фактом (т. е. с пробуждением Руси с не-польским сознанием) мы справиться сегодня уже на в состоянии, зато мы должны позаботиться о таком направлении и повороте в будущем потому, что только таким путем можем еще удержать Ягайлонския приобретения и заслуги, только этим способом можем остаться верными призванию Польши, сохранить те границы цивилизации, которые оно предначертало. Пускай Русь останется собой и пусть с иным обрядом, будет католической — тогда она и Россией никогда не будет и вернется к единению с Польшей. И если бы даже это не было осуществлено, то все-таки лучше самостоятельная Русь, чем Русь Российская. Если Гриць не может быть моим, говорит известная думка, пускай, по крайней мере, не будет он ни мой, ни твой.

(A. Tarnowski, Ksiandz Waleryan Kalinka, Krakow, 1887, стр. 167–170)

Чтобы правильно понимать вышеизложенный взгляд отца Калинки, надо принять во внимание, что он был деятелем половины XIX в. В то время украинствующая терминология еще не имела широкого распространения. Не употреблял ее и ксендз Калинка, и в этом была его великая ошибка. На противопоставлении «Руси», под которой Калинка разумеет наш Юг, и «России», каковым он обозначает наш Север, — далеко не уедешь. Такая терминология, вероятно хорошо звучит по-польски, но мало вразумительна для русских. Русь есть Россия, Россия есть Русь! — Так ощущает каждый из нас. Для целей, преследуемых В. Калинкой и другими поляками, т. е. для раскола единого русского народа, непременно надо было найти для Юга России совершенно отдельное наименование. Оно и было найдено под видом «украинский народ». Когда это в высшей степени удачное изобретение было пущено в ход, польские стремления пошли по верному пути. Однако, судьба бывает насмешлива: то, что поляки сеяли для себя, пожали немцы…

Немцы.

Надо признать, что наши нео-чигиринцы вышеизложенную польскую доктрину в конце концов усвоили, как свою собственную. Однако долгое еще время они, если так можно выразиться, держались довольно по домашнему. И это продолжалось до тех пор, пока «обиду» украинствующих не взяли в свои аккуратныя руки немцы, австрийские и германские. Вот тогда чигиринскую претензию, можно сказать, развели на большой интерес! Это произошло по той простой причине, что этот интерес совпал в точности с видами самих немцев. После того, как мы сначала подписали, но на следующий день дезавуировали союз, предложенный императором Вильгельмом II-м,[4] Германия повернулась против России. И восторжествовал план: в результате победоносной войны расчленить Россию на десять самостоятельных республик. Еще до войны была напечатана географическая карта, на которой программа раздела России была изображена графически, причем среди будущих республик «Украина» занимала главное место.

Не безинтересно вспомнить, в каком тоне во время войны велась «украинствующими» пропаганда против России, за Германию и Австрию. Вот примеры:

«Товарищи! Эта война должна решить нашу судьбу. Если Россия победит, мы еще долго будем нести иго царей. Но поражение русской армии и торжество Германии и Австрии обеспечит нам победу в нашей борьбе за национальную независимость».

«Пусть дело освобождения Украины станет делом миллионов людей! Осуществление нашей мечты вполне согласуется с интересами держав, враждебных России, т. е. Германии и Австрии. Отнять Украину у России и создать независимое государство — вот, что может спасти Европу от русской опасности».

«Мы непримиримые враги русской империи! Мы желаем ее гибели, мы хотим отнять у нее Украину. Государства, которыя находятся в войне с Россией, тем самым являются нашими друзьями, потому что если им удастся победить Россию, если Австрия сможет аннексировать часть Украины — эта аннексия будет благодеянием для этой страны, освобождая ее от русскаго ига и давая ей возможность жить свободной национальной жизнью».

«Без отторжения украинских провинций самое большое поражение России в этой войне будет только легкой раной, от которой царизм излечится в короткое время и по прежнему будет угрозой для европейскаго мира. Только свободная Украина, союзная с центральными державами, благодаря своей территории, простирающейся от Карпат до Дона и Черного моря, будет достаточным барьером, чтобы защищать Европу от России».

«Это счастье для нас, что австрийская и германская армии сильнее, чем армия царя. Уже царские генералы обратились в бегство. Уже австрийцы вошли в Украину! Счастливый день близок».

«В Австрии все народы свободны. Свободной и независимой будет и Украина, союзная с Австрией».

«Солдаты! Если вы не развращены вашими офицерами; если вы не лишились своей собственной воли; если вы помните, что крестьяне и рабочие не могут быть братьями буржуев и офицеров; если вы не забыли, что вы Украинцы и что цари в течение двух веков притесняли Украину; если вы не потеряли чувства национальной украинской чести, — поднимитесь против царской России. Не стреляйте против войск, с которыми вам приказали сражаться, но обратитесь против ваших офицеров и убивайте их».

Нам кажется, что вышеприведенными выдержками характер украинско-австро-германско-большевистскаго альянса 1914–1918 годов достаточно выяснен. Не будем на этом останавливаться; не в наших намерениях воскрешать те чувства, которые рождала мировая война. Наоборот, мы хотели бы видеть друзей в прежних врагах. Именно с этими мыслями мы привели ядовитые строки украинствующих прокламаций. Только для того, чтобы напомнить: «Украина» была «аннексирована» и Германией и Австрией. Каковы же результаты? Стала ли «свободная Украина» тем «барьером», который должен был «спасти Европу»? Что то на это не похоже! Из двух центральных держав Австрии вообще уже нет на карте спасаемого украинствующими материка. Что же касается Германии, то вместо спасительного барьера против Зигфрида XX века стоит злобный дракон, для которого гибель и Германии и Европы и всего мира есть вопрос собственного существования.