Север Снег - Чужак. Сапсан и нетопырь

• Название: Чужак. Сапсан и нетопырь
• Автор: Север Снег
• Жанр: Фэнтези

Мир Лакаана. Мир уже переживший чудовищный катаклизм и вновь стоящий перед серьезнейшими испытаниями. Существованию тысячелетней империи угрожают интриги алчной знати и экономическая экспансия соседей. Древний маг стремится продлить свое бессмертие кровавым жертвоприношением. Некогда побежденные боги пытаются вернуть утраченную силу. Боги-победители нуждаются в помощи людей, для осуществления свои таинственных, далеко идущих планов. Операции разведывательных служб переплетаются с делами запрещенных магических сект. В середине этого запутанного клубка, куда более опасного, чем гнездо ядовитых змей, оказывается Денис Ренев (Дар), пришелец со способностями, которые не только помогают ему выжить, но и вызывают к нему нежелательный интерес со стороны многих противоборствующих сил. Удастся ли ему помочь друзьям, овладеть новыми знаниями, найти свое место в незнакомом мире или он сгинет, незаметной щепкой, в водовороте событий?

---

— Мне пора в редакцию, — отсмеявшись сказал Пилад. — Надо что-нибудь написать про этот кретинизм вежливое, но так, чтобы читатель понял, что смысла во всей этой "Либеральной инициативе" нет и на ломаный грош. Так что придется попотеть над формулировками…

— Очень сочувствую, — отозвался Дар. — А, может, так и напишите, что либерализм и "гражданское общество" прекрасны тем, что, как выражался один из ораторов, дают бедняку свободу помирать с голоду?

— Не хочется, чтобы те, кто не слушал эти доклады, не вполне понял юмор и принял бы меня за такого же законченного идиота, как автор этого высказывания… А, может, он не совсем здоров… э-э… психически, этот автор?

— Не думаю. Лекарство от этой болезни — лопату или тачку в руки, и пара лет физической работы на свежем воздухе, на строительстве дорог…

— Ну да ладно, что-нибудь придумаю… Хуже другое — эта пакость всё активнее протаскивается банкирами и промышленниками. И те, кто от этого больше всего страдает — ремесленники, крестьяне — никак не реагируют, не сопротивляются!

— А как вы себе представляете их сопротивление? Они же и газет-то, как правило, не читают, тем более в них не пишут. Восстание?

Пилад просто задохнулся от этого вопроса. Его законопослушный ум имперца понятия восстания просто не принимал — это было нечто запредельное, почти мировое зло. Ум лихорадочно заметался пытаясь противопоставить логике фактов что-то моральное, привычное… Молчание длилось несколько минут, пока Пилад, наконец, не выдавил:

— Нет, конечно, нет! Только не смута! Но можно же искать законные пути — да… политическая партия! Партия крестьян и ремесленников — со своими представителями в Народном собрании! Вот он — выход!

— Ну, ну… — скептически протянул Дар. — И сколько там голосов будет у этой партии?

— Неважно — главное, они будут! — новая идея воодушевила Пилада. Он заговорил всё увереннее. — Главное — чтобы услышал император эти голоса. Справедливость — вот высшая основа империи! Наши требования справедливы, значит, отмахнуться от них нельзя. И император уже найдет управу на банкиров и разорителей.

— Послушайте. — Дар мягко перебил раскрасневшегося собеседника. — А в чем, собственно, вы видите несправедливость?

— Ну как же… — Пилад осекся. — Как это — в чем? А разорение работников? Разве это справедливо?

— Ну а почему они разоряются? — продолжал допытываться Дар. — Потому, что не выдерживают ценовой конкуренции с новыми фабриками, с большими поместьями, правильно? Вы ведь сами об этом писали в статье?

— Да, — недоуменно согласился Пилад. — Нужно восстановить государственную помощь ремесленникам и мелким крестьянам.

— Тогда посмотрите, что получается — возьмите государство, в целом. Производить на крупных предприятиях выгоднее, продукция выходит намного дешевле. Потребителю продукции тоже выгоднее платить меньше. Но чтобы поддержать мелкого собственника государство должно или искуственно поддерживать завышенные цены, или у кого-то забрать деньги и отдать ремесленнику и фермеру, как субсидию. Верно?

— Да, — не очень охотно согласился Пилад. Он еще не очень понимал, куда клонит собеседник, но чувствовал, что его гонят в какую-то ловушку.

— То есть вы выступаете за поддержку заведомо неэффективного способа хозяйства. Вместо того, чтобы развивать эффективные. Вы это считаете разумным?

— А то, что сотни — а скоро и тысячи работников, разоряются и становятся нищими, безработными — это разумно?

— Нет, конечно. Но почему эти работники не могут найти работу на тех же крупных предприятиях — если рабочих мест станет больше? Или империя завалена по уши продукцией, и развивать производство ни к чему?

— Но там они не хозяева своему делу! Просто работники, поденщики — кто такому будет рад?

— А вот это уже другой вопрос — почему они не хозяева! Представьте себе ту же фабрику, как совместную собственность ее работников. Или поместье — не в руках помещика, а в руках сотни крестьян, объединивших свои земли… Преимущества крупного производства и владения вместе.

— Вот вы о чем… — Пилад понял, куда его вел разговор, и успокоился. — Да, знаю, такие идеи есть. В трудах философа Маркуса, например. Но это — утопия. Куча владельцев не договорится между собой, они перессорятся и разделятся снова.

— А как же государственные имерские верфи, оружейные фабрики?

— Так это собственность… — Пилад замялся, он раньше как-то не задумывался над этими тонкостями. Собственность императора? Нет, конечно, император не собственник государственного имущества. Собственность Империи? Но империя — это ее граждане. Тогда, выходит, он сам себе противоречит, в вопросе невозможности совместного владения множеством людей…

— Совместная собственность всех граждан, — подтвердил его мысли Дар. — По крайней мере — формально. Значит, есть условия, при которых можно владеть собственностью и не ссориться, не разделяться. Конечно, не всё так просто — нобилитет имеет несравненно больше прав и возможностей распорядиться такой собственностью, чем крестьянин или даже вы… Но мы уже и так заговорились — смотрите, публика расходится, скоро зал закроют. Возможно, мы с вами обсудим эти интересные темы при новой встрече.

— Конечно, — с некоторым облегчением согласился Пилад. Он даже не представлял себе, что простой разговор мог так его вымотать. Но сколько всего нового и интересного он только что для себя открыл! Нет, не зря он сходил на эту конференцию, пусть "от противного", но польза он нее была… — Вы почти всегда можете найти меня в редакции, в рабочие дни. А вечерами я часто бываю в салоне Струвия. Вы знаете, где это? Я вас отрекомендую, уверен, что вы будете желанным гостем! — он назвал адрес.

— Спасибо, постараюсь. — Дару и в голову не могло прийти, что следующая их встреча состоиться через много лет и в совершенно немыслимой сегодня обстановке…

* * *

В очередной приход к Гистосу, Элеана, вся сама не своя, обрушила на Дара страшное известие:

— Квинта арестовали! Обвиняют в государственной измене!

— Как это?!

— Следствие засекречено. Дядя попытался узнать, но и ему не дали более подробных сведений…

— Ничего не понимаю! Обвинять Квинта в измене… это всё равно, что тебя — в культе Отступников! Ну, ведь есть же у вас магические средства проверить, говорит ли человек правду, особенно — для бездольных, это же просто, я сам недавно читал…

— Верно, есть… Только всё не так просто, как пишут в книжках — можно на человека наложить принуждение, достаточно тонко, он будет лгать, но верить, что говорит правду. И проверка не сработает…

— Проклятье, ну кто и когда… Они что, думают, это в плену Хакес на него чего-то наложил?

— Да не знаю я — это всё только дядины предположения… Пока неизвестно, в чем его конкретно обвиняют, так что и защищать не от чего… Может быть, есть какие-то заговоры в Раменье — дядя как-то глухо намекнул, что там не всё спокойно…

— Слушай, Элеана, а так они могут и тебя обвинить, и меня…

— Я — волшебница, я имею право требовать Суда Справедливости при Верховном Совете Магистров! А там никакие политические интриги силы не имеют. А ты… ты же вообще не гражданин империи, только в нее приехал — о какой измене можно говорить?!

— Не знаю, я в вашей юриспруденции еще не разобрался… хорошо, если так. Чем мы сейчас можем помочь Квинту?

— Боюсь, что ничем… — Элеана стиснула руки так, что пальцы побелели. — Придется ждать, пока к нему хоть на свидание не допустят…

— А если известить его отца — князя этого, как его… Тарсея?

— Дядя написал уже… Но пока почта дойдет, пока там что-то решат и примут меры — уйдут декады, если не месяцы.

— А следствие — сколько оно может продлиться?

— Неизвестно…

Дар сжал виски — он лихорадочно размышлял, но ничего в голову не приходило.

— Какое у вас наказание положено, за измену?

— В мирное время — от двадцати лет каторги, до пожизненной. С отбыванием в Имперских Копях…

— Это там, откуда наш караван был?

— Ну, да…

— Вытащим! Нет такой каторги, с которой бы нельзя было сбежать — особенно, с помощью друзей! — Дар говорил решительно, и вполне серьезно. Для него святость богоданных законов империи означала очень мало, он вполне готов был нарушить любой их них, без малейших сожалений, чтобы помочь другу. Что, разумеется, не означало, что он намерен по-детски лезть на рожон — аккуратно надо действовать, тихой сапой… Но Элеану его порыв нисколько не ободрил.

— Дар, с Имперских Копей за несколько столетий никто не убегал. Это попросту невозможно. Но всё равно тебе спасибо, за поддержку… Нет, я надеюсь, что это чудовищное недоразумение разрешится, даже если Квинта пытаются ложно подставить под удар враги…