Дональд Уэстлейк - Дурак умер, да здравствует дурак

• Название: Дурак умер, да здравствует дурак
• Автор: Дональд Уэстлейк
• Жанр: Детектив

---

— Сведений, — он тускло ухмыльнулся, взял свой стакан и сказал: Следуйте за мной.

Мы вернулись в гостиную, где Рикович указал мне на кресло, в котором я не так давно сидел, а сам уселся на диван.

— Сведений, — повторил он, с наслаждением смакуя это слово. — Месть — дело святое, так, кажется, говорят.

— Я хочу узнать, кто убил дядьку, — сказал я. — У меня на то свои причины.

— Свои причины. Теперь вы толстосум.

— При чем тут это?

— Когда богатым мальчикам нужны сведения, — он улыбнулся мне и приветственно поднял бокал, — им только и надо, что помахать стопкой денег. Ваше здоровье.

И проглотил содержимое единым духом.

— Вы хотите сказать, что, возможно, располагаете какими-то сведениями? — осторожно спросил я.

— Я знаю цену доллару, — ответил он, поставил стакан на кофейный столик и вытер губы рукавом халата.

Неужели он серьезно? Или просто хочет сбагрить мне какую-нибудь выдумку?

— Разумеется, я выплачу вознаграждение за сведения, которые приведут…

— Да, да, да, — он махнул рукой. — Приведут к поимке и осуждению убийцы вашего дядьки. Я тоже читал эти плакаты.

— Ну, и?

— Скажу вам так, приятель. От поимки до осуждения путь неблизкий. Я не рассылаю пакеты наложенным платежом.

— Деньги — вперед?

— Так оно вернее.

— А у вас действительно есть товар на продажу? — спросил я.

Рикович улыбнулся.

— Гас Рикович не торгуется забавы ради, — сказал он.

— Имя убийцы?

— На этой неделе оно — гвоздь программы, друг мой.

— И доказательства? — спросил я.

Рикович передернул плечами.

— Указания, — ответил он. — У меня есть указательный палец, а у вас — глаза.

— Я не хочу платить вам за сведения, которыми не смогу воспользоваться, — сказал я.

— Весьма рачительно, приятель. Может, вам лучше воздержаться от покупки?

Будь он неладен! Рикович прекрасно знал, что торгует дефицитом. Ему было плевать, стану я покупать или нет. Во всяком случае, он мог позволить себе вести себя именно так. Это я пришел к нему как проситель, значит, и решать мне.

— Сколько? — спросил я.

— Тысячу на бочку.

— Сейчас?

— Первый взнос. Еще тысячу, когда полиция возьмет за шиворот того парня, на которого я укажу. И, наконец, тысячу, когда он сядет на скамью подсудимых, независимо от исхода процесса.

— Зачем такие сложности?

— Гас Рикович — человек щепетильный. Если мои сведения не помогут, они обойдутся вам в тысячу. Если они сыграют главную роль, то в три тысячи, — он развел руками. — Все честно.

Я откинулся на спинку и погрузился в размышления, хотя уже знал, что пойду на сделку. Наконец я сказал:

— Ладно, я выпишу вам чек.

— Не выйдет, друг мой. Нарисуйте мне тысячу наличными.

Я вполне понимал его желание, но сказал:

— У меня не наберется тысячи долларов.

— А у кого наберется? Сходите в банк, а к шести часам возвращайтесь сюда.

— Почему к шести?

— Мне нужно время, чтобы перемолвиться с другой стороной.

— С какой еще другой стороной?

— С тем, кто уделал вашего дядьку. Это естественно.

Я не видел тут ничего естественного.

— Вы собираетесь вести с ним переговоры?

— Чтобы все было справедливо. Разумеется, я должен дать ему возможность поторговаться.

— Потор… Но вы… Вы не…

— Извините, дружище, но не могу не сказать вам, что вы заикаетесь.

— Вы чертовски правы! Я заикаюсь! Что это за… Я приду в шесть часов, а вы скажете: нет-нет, цена поднялась, вторая сторона предлагает столько-то и столько-то, стало быть, вам придется заплатить столько-то и столько-то.

— Возможно, — рассудительно сказал он, признавая разумность моего довода. — Вот что мы сделаем: ограничим торг двумя ставками. Вы играете в пинокль?

— В пинокль? — переспросил я.

— Две ставки при торге. Это как в пинокле.

У меня ум зашел за разум.

— Да какое мне дело? — взорвался я. — Пинокль? При чем тут пинокль? Сначала вы говорите, что имеете сведения на продажу, потом вам надо совещаться с другой стороной. Господи, то две ставки при торге, то какой-то пинокль! Может, вы вовсе ничего не знаете! Как вам такая мысль? Может, у вас пять тузов в колоде! Каково, а? Это как в очко: ни черта у вас нет, и вы просто блефуете, — я вскочил на ноги, подталкиваемый бессильной злостью. Не верю ни единому вашему слову. Вы не получите от меня и тысячи центов.

— Покер, — поправил он меня.

— Что?

— Это термин из покера. Он означает, что вы блефуете, делая вид, будто у вас пять карт одной масти, хотя на самом деле их всего четыре, — Рикович поднялся. — Мне блефовать не надо, у меня — флеш. Жду вас в шесть часов.

— Я знал, — сказал я, наставляя на Гаса Риковича палец. — Я знал, что это из покера. Вот как вы меня расстроили.

— Уж простите, приятель, — ответил он. — Когда вернетесь нынче вечером, постараюсь не добавлять вам огорчений.

Глава 20

Очко — это такая игра, в которой вам сдают две карты рубашками кверху, а остальные, если они вам нужны, — наоборот, в открытую. Цель игры состоит в том, чтобы подобраться как можно ближе к двадцати одному очко («картинки» идут по десять), но ни в коем случае не набрать больше этого числа. Если в конце кона вы оказываетесь ближе к двадцати одному очко, чем банкомет, стало быть, выигрыш ваш.

Покер — это такая игра, в которой вам сдают пять карт. Если среди них попадаются две парные — это хорошо. Четыре — еще лучше, а три карты одной масти — и подавно. А еще есть стриты, флеши, стрит-флеши, аншлаги и четыре в масть.

Я просто хочу сказать, что все это мне известно. Я не знаю, почему говорил, что «блефовать» — это термин из очко. В очко только один термин «очко».

Как бы там ни было, когда я на нетвердых ногах выбрался из квартиры Гаса Риковича, то немедленно взял такси и поехал на север, в банк, чтобы во второй раз на дню снять деньги со счета.

Сидя в медленно пробиравшейся сквозь вечные нью-йоркские заторы машине, я размышлял, не надувают ли меня в миллионный раз. Действительно ли Гас Рикович знает, кто убил дядюшку Мэтта? И, если знает, скажет ли? А если знает и скажет, будет ли мне в этом какой-нибудь прок?

В книжках про частных сыщиков, которых я начитался вдосталь, все герои покупают сведения, и сведения эти непременно оказываются стопроцентно точными. Бог знает, почему никто никогда не сбагривает частным сыщикам туфту. Но я — не частный сыщик, и вполне возможно, что именно сейчас Гас Рикович готовит три большущих короба без крышек, чтобы нагрузить их враками.

И я куплю эти враки. Я знал это не хуже, чем Рикович. Я понятия не имел, каким еще способом смогу что-либо выяснить. И, если уж бросать деньги на ветер, то хотя бы попытавшись сначала установить, откуда он дует.

Однако, чтобы швырнуть деньги в воздушный поток, надо по меньшей мере взять их в руки, а это не всегда так просто, как кажется. И уж совсем непросто, если вы доверили ваши денежки банку.

— Крупная сумма, — с сомнением проговорил кассир, разглядывая мой расходный ордер.

— Мне нужно сотенными купюрами, — сказал я.

— Минутку, — ответил он, снял трубку и проверил мой счет. Похоже, то, что услышал кассир, взволновало его. Он положил трубку и капризно уставился на ордер.

— На счету достаточно, — заметил я.

— Оно, конечно, так, — ответил кассир, изучая ордер, и добавил: — Крупная сумма.

— Сотенными, — повторил я. — В конвертике, если у вас найдется.

— Минутку, — повторил он, и мне на миг показалось, что я угодил во временную петлю, и теперь все будет повторяться снова и снова несчетное число раз и так ни к чему и не приведет. Но вместо того, чтобы снова снять трубку и проверить мой счет, кассир куда-то ушел, прихватив ордер с собой.

Я привалился к конторке и стал ждать. Стоявшая за мной женщина с буклетом Рождественского клуба в руке сердито посмотрела на меня и перешла в другую очередь.

Кассир вернулся в сопровождении еще одного человека, который всячески стремился выглядеть не менее щеголевато, чем Гас Рикович, только у него ничего не получалось. Разумеется, вместо белого махрового халата на человеке был серый костюм. Может, в этом и заключалась причина тщеты его усилий.

Человек улыбнулся мне как механический Санта-Клаус в витрине и спросил:

— Чем могу служить?

— Можете выдать мне деньги по ордеру, — буркнул я. — Сотенными купюрами, если они у вас водятся.

Кассир уже передал ордер вновь прибывшему. Вновь прибывший с легкой тревогой взглянул на него и сказал:

— Крупная сумма.

— Не очень, — ответил я. — По сравнению с размерами государственного долга…

Он положил ордер на конторку и указал куда-то поверх моего плеча.

— Боюсь, вам придется заверить этот ордер. Вон сидит мистер Кекклмэн, он наверняка поможет вам.