Иван Тургенев - Том 2. Сцены и комедии 1843-1852

• Название: Том 2. Сцены и комедии 1843-1852
• Автор: Иван Тургенев
• Издательство: Наука
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1978

Во второй том вошли сцены и комедии И.С. Тургенева: «Неосторожность», «Безденежье», «Где тонко, там и рвется», «Нахлебник», «Холостяк», «Завтрак у предводителя», «Месяц в деревне», «Провинциалка», «Разговор на большой дороге», «Вечер в Сорренте» созданные писателем в 1843–1852 гг, а также неоконченные произведения, планы, наброски.

---

Дарья Ивановна (поднимая глаза). И вы не ошиблись…

Граф. И потому я… я…

Дарья Ивановна (с улыбкой). Далее, граф, далее.

Граф. Потом я вдруг убедился, что имею дело с женщиной чрезвычайно пленительной, а теперь откровенно должен вам сознаться — теперь вы мне совершенно вскружили голову.

Дарья Ивановна. Вы смеетесь надо мной, граф…

Граф. Я смеюсь над вами?

Дарья Ивановна. Да, вы! Сядемте, граф. Позвольте мне вам сказать два слова. (Садится).

Граф. (садясь). Вы мне всё не верите!..

Дарья Ивановна. А вы хотите, чтоб я вам верила? Полноте… как будто бы я не знаю, какого рода впечатление произвожу на вас. Сегодня я вам, бог знает почему, нравлюсь; завтра вы меня позабудете. (Он хочет говорить, но она его останавливает.) Поставьте себя в мое положение… Вы еще молоды, блестящи, живете в большом свете; у нас вы случайный гость…

Граф. Но…

Дарья Ивановна (останавливая его). Мимоходом вы заметили меня. Вы знаете, что наши дороги в жизни так различны… что же вам стоит уверить меня в вашей… в вашей дружбе?.. Но я, граф, я, которой суждено провести весь свой век в уединении, — я должна дорожить своим покоем, я должна строго наблюдать за своим сердцем, если не хочу со временем…

Граф. (перебивая ее). Сердцем, сердцем; vous pites[171] сердцем! Да разве у меня тоже нет сердца, наконец? И почему вы знаете, что оно… это сердце, не… не заговорило, наконец? Вы говорите: уединенье! Но почему же уединенье?

Дарья Ивановна. Я дурно выразилась, граф; я не одна — я не имею права говорить об уединении.

Граф. Понимаю, понимаю — ваш муж… но разве… разве… Ведь это только между нами… одна эдак… de la sympathie[172]. (Небольшое молчание.) Мне только, признаюсь, одно больно: мне больно, что вы не отдаете мне справедливости, что вы видите во мне какого-то, я не знаю… какого-то фальшивого человека… что вы не верите мне, наконец…

Дарья Ивановна (помолчав и посмотрев на него сбоку). Так верить мне вам, граф?

Граф. Oh, vous êtes charmante![173] (Берет ее руку. Дарья Ивановна сперва как будто хочет принять ее, потом оставляет. Граф с жаром ее целует.) Да, верьте мне, Дарья Ивановна, верьте… я вас не обманываю. Я сдержу все свои обещанья. Вы будете жить в Петербурге… Вы… вы… увидите. И не в уединении… я за это вам ручаюсь. Вы говорите, я вас забуду? Как бы вы меня не забыли!

Дарья Ивановна. Валерьян Николаич!

Граф. А, вы сами теперь видите, как неприятно, как оскорбительно сомнение! Ведь я бы мог тоже подумать, что вы притворяетесь, que ce n’est pas pour mes beaux yeux…[174]

Дарья Ивановна. Валерьян Николаич!

Граф. (более и более одушевляясь и вставая). Впрочем, что мне за дело, какого бы вы ни были мнения обо мне!.. Я… я должен вам сказать, что я вам душевно предан, что я, наконец, влюблен в вас, страстно, страстно влюблен, и готов на коленях поклясться вам.

Дарья Ивановна. На коленях, граф? (Встает).

Граф. Да, на коленях, если б это не было принято — так, чем-то театральным.

Дарья Ивановна. Отчего же?.. Нет, это, признаюсь, это, должно быть, очень приятно — для женщины. (Быстро оборачиваясь к Любину.) Станьте на колена, граф, коли вы точно не смеетесь надо мной.

Граф. С удовольствием, Дарья Ивановна, если это только может вас заставить поверить, наконец… (Не без труда становится на колена.)

Дарья Ивановна (дает ему стать на колена и быстро приближается к нему). Помилуйте, граф, что вы! я шутила, встаньте.

Граф. (пробует встать и не может). Всё равно, оставьте. Je vous aîme, Dorothée… Et vous?[175]

Дарья Ивановна. Встаньте, прошу вас… (Из передней показывается Ступендьев, напрасно удерживаемый Мишей.) Встаньте… (Она делает мужу знаки и сама с трудом удерживает смех.) Встаньте… (Граф с изумлением глядит на нее и замечает ее знаки.) Да встаньте же, говорят…

Граф. (не вставая). Кому вы делаете знаки?

Дарья Ивановна. Граф, ради бога, встаньте!

Граф. Дайте мне руку.

Явление двадцать четвертое

Те же, Ступендьев и Миша. Ступендьев во время этого разговора подошел к самому графу. Миша остановился у порога. Дарья Ивановна глядит на графа, на мужа и с звонким хохотом бросается в кресла. Граф в смущении оглядывается и видит Ступендьева. Тот ему кланяется. Граф с досадой обращается к нему.

Граф. Помогите мне встать, милостивый государь!.. Я как-то… здесь стал на колена. Да помогите же мне! (Дарья Ивановна перестает смеяться.)

Ступендьев (хочет поднять его под мышки). Слушаю-с, ваше сиятельство… Извините меня, если я… того-с…

Граф. (отталкивает его и вскакивает молодцом). Очень хорошо-с, очень хорошо-с — я у вас ничего не спрашиваю. (Подходя к Дарье Ивановне.) Прекрасно, Дарья Ивановна, очень вам благодарен.

Дарья Ивановна (принимая умоляющий вид). Чем же я виновата, Валерьян Николаич?

Граф. Вы нисколько не виноваты, помилуйте! Нельзя не смеяться над тем, что смешно, — я вас в этом не упрекаю, поверьте; но, сколько я мог заметить, это всё было у вас наперед сговорено с вашим супругом.

Дарья Ивановна. Почему вы это думаете, граф?

Граф. Почему? Да потому, что в эдаких случаях, обыкновенно, не смеются и не делают знаков.

Ступендьев (который вслушался). Помилуйте, ваше сиятельство, между нами ничего не было сговорено, уверяю вас, ваше сиятельство. (Миша дергает его за фалду.)

Граф. (с горьким смехом к Дарье Ивановне). Ну, после этого вам трудно будет еще запираться… (Помолчав.) Впрочем, вам и не для чего запираться. Я совершенно заслуживал это.

Дарья Ивановна. Граф…

Граф. Не извиняйтесь, прошу вас. (Помолчав, про себя.) Какой позор! Одно только осталось средство выйти из этого глупого положения… (Громко к Дарье Ивановне.) Дарья Ивановна?..

Дарья Ивановна. Граф?

Граф. (помолчав). Вы, может быть, думаете, что я теперь не сдержу своего слова, сейчас уеду и не прощу вам вашей мистификации? Я бы, может быть, имел право это сделать, потому что всё-таки с порядочным человеком так шутить не следует; но я желаю, чтоб вы в свою очередь узнали, с кем имели дело. Madame, je suis un galant homme[176]. Притом я уважаю ум всегда, даже когда мне от него достается… Я остаюсь обедать — если господину Ступендьеву это не будет противно — и, повторяю вам, сдержу все свои обещания, теперь еще более, чем когда-нибудь…

Дарья Ивановна. Валерьян Николаич, вы, я надеюсь, тоже не такого дурного мнения обо мне; вы не подумаете, не правда ли, что я не умею ценить… что я не до глубины сердца тронута вашим великодушьем… Я виновата перед вами; но вы меня узна̀ете, как я теперь узнала вас…

Граф. О, помилуйте! К чему все эти слова?.. Всё это не стоит благодарности… Но как вы хорошо играете комедию!..

Дарья Ивановна. Граф, вы знаете, комедию хорошо играешь тогда, когда чувствуешь, что говоришь…

Граф. А! вы опять… Нет, уж извините — два раза сряду я не попадусь. (Обращаясь к Ступендъеву.) Я должен быть очень смешон в ваших глазах теперь, милостивый государь; но постараюсь доказать на деле мое желанье быть вам полезным…

Ступендьев. Ваше сиятельство, поверьте, я… (В сторону.) Я ничего не понимаю.

Дарья Ивановна. Да это и не нужно… Благодари только его сиятельство…

Ступендьев. Ваше сиятельство, поверьте.

Граф. Полноте, полноте…

Дарья Ивановна. А вас, Валерьян Николаич, я поблагодарю в Петербурге.

Граф. И покажете мне письмо?..

Дарья Ивановна. Покажу, и, может быть, с ответом.

Граф. Eh bien! il n’y a pas à dire, vous êtes charmante après tout…[177] и я ни в чем не раскаиваюсь…

Дарья Ивановна. Я, может быть, не буду в состоянии это сказать… (Граф рисуется; она улыбается.)

Ступендьев (в сторону, глядя на часы). А ведь я пришел в три четверти третьего, а не в три.

Миша (робко подходя к Дарье Ивановне). Дарья Ивановна, что ж вы, меня-то?.. Вы меня-то, кажется, забыли… А уж я как старался!

Дарья Ивановна (вполголоса). Я вас не забыла… (Громко.) Граф, позвольте вам представить одного молодого человека… (Миша кланяется.)