Чарльз Тилли - Принуждение, капитал и европейские государства. 990– 1992 гг

• Название: Принуждение, капитал и европейские государства. 990– 1992 гг
• Автор: Чарльз Тилли
• Издательство: Издательский дом «Территория будущего»
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 5-91129-044-8

---

Военная помощь США Латинской Америке выросла примерно с 40 млн долларов в год в 1953–1963 гг. до 125 млн долларов в год в 1964–1967 гг. (Rouquie, 1987: 131). Американское присутствие помогло предотвратить многие военные перевороты в Латинской Америке, одновременно укрепляя те военные режимы, которые уже пришли к власти. И только в 1970–е гг., когда Соединенные Штаты начинают сокращать поддержку местных военных, начинается слабое движение к передаче власти гражданским лицам — огражданствление.

В этом смысле показателен опыт Бразилии. Хотя здесь военная политика была определенно важнее гражданской (после свержения военными Бразильской империи в 1889 г.), но прямой и надолго захват государственного контроля совершился только с «Апрельской революцией» 1964 г. Затем военизированный режим открыл Бразилию американскому капиталу, американской военной помощи и бразильско–американскому сотрудничеству в делах холодной войны. Военные продержались до 1985 г. Во время региональных выборов 1982 г. лидеры оппозиции пришли к власти в ключевых провинциях, и в 1984 г. умеренный оппонент военной власти Танкредо Невес стал президентом Бразилии. Началась демилитаризация, однако одновременно военные получали значительную компенсацию, в стране росли производство вооружения и военный бюджет. Соединенные Штаты прямо не вмешивались здесь в процесс огражданствления, но американское влияние проявляло себя в поддержке борьбы за права человека и в сокращении помощи терявшим власть военным.

Соседний Суринам пришел к военному правлению через пять лет после обретения независимости от Нидерландов, но суринамские военные объявили себя социалистами (Sedoc–Dahlberg, 1986). В период от получения независимости в 1975 г. до военного государственного переворота 1980 г. три крупнейшие партии Суринама представляли три основные этнические группы: индусов, креолов и яванцев. Когда же 600 человек войска под предводительством сержантов захватили государственный контроль (после долгих трудовых споров в армии), новое правительство начинает получать значительную помощь от Кубы и корректирует свою политику с кубинской. Увеличивается численность военных, организуется народная милиция примерно в 3000 человек для осуществления контроля внутри страны, и вообще под ружье поставлено примерно 1,4% всего населения, более чем в три раза превышающая обычные цифры для государств с низкими доходами. Бразильские лидеры, обеспокоенные тем, что рядом с ними находится левацкое государство, начинают готовить соглашение в 1983 г., согласно которому «Суринам будет продавать Бразилии рис и алюминий в обмен на вооружение, достаточное, чтобы удвоить армию Суринама» (Sedoc–Dahlberg, 1986: 97). Кроме того, от Суринама требовалось перейти к более умеренной социальной политике. Эта двойная поддержка (со стороны Кубы и Бразилии) обеспечила военным такой простор для маневра, что они были в состоянии править в Суринаме, даже не имея широкой социальной базы.

Другим путем пришла к военному правлению Ливия (Anderson, 1986: 251–269). Во времена итальянского империализма здесь были объединены территории враждебных и совершенно разных Триполитании и Киренаики. Санусит Идрис, ставший королем во время борьбы за независимость в 1951 г., получал поддержку главным образом от Киренаики. Его участие в действиях союзников по изгнанию Италии из Северной Африки доставило ему решительное политическое преимущество над его соперниками из Триполитании. С получением независимости Ливия становится не вполне определившимся национальным государством. Разросшиеся семьи правят здесь через системы патронажа. Они обогащаются доходами от продажи нефти, что позволяет им создать некоторую инфраструктуру, и король со своими сатрапами мог дальше править без помощи сколько–нибудь значительной центральной бюрократии. Небольшая королевская ливийская армия была сформирована из соединений, боровшихся с британцами во Второй мировой войне. Однако между этой армией и племенным населением встали войска службы безопасности из провинций, велико было также влияние расположенных здесь американских и британских военных баз. Несмотря на присутствие англо–американцев, капитан Муамар аль–Кадафи возглавил успешный государственный переворот в 1969 г. Захватив контроль над доходами от нефти, Кадафи сумел изгнать британцев и американцев, покончил с большинством прежних правителей, исламизировал и арабизировал государство, проводил программу помощи нарождающимся революционным режимам повсюду и при этом, как и его предшественник, обходился без громоздких центральных структур. Преобразившееся государство начинает робко заигрывать с Советским Союзом и противостоять власти американцев. Теперь хрупкое государство поддерживается своеобразным национализмом, который оправдывает военное правление.

Послевоенное государство Южной Кореи сформировалось в результате прямой американской оккупации. В Бразилии переориентация американцев в отношении латиноамериканских военных произвела политические сдвиги, но ни в коем случае не стала определяющей для истории военного правления. Ливия перешла к военному режиму, несмотря на американское военное присутствие. Так что условия (и последствия) перехода власти к военным были самыми разными в разных странах третьего мира. Соперничество великих держав и их вмешательство только оказывали определенное влияние при государственных переворотах, как и в поддержании установившегося военного режима. Гораздо важнее для ритмических колебаний установления военного контроля в мире вообще были изменения отношений государств третьего мира к великим державам и друг к другу. Причем влияние оказывала собственно система государств как таковая.

Если конфронтация великих держав и их вмешательство в национальные вооруженные силы действительно оказывали такое влияние, как мы здесь утверждаем, то ясно определяется один путь к огражданствлению. Этот путь предстает в двух вариантах: или сокращение участия соревнующихся между собой великих держав в создании военной мощи государств третьего мира, или полная отстраненность соответствующего государства от этого соперничества. В таком случае необходимо стимулировать переговоры между государственными гражданскими институтами и всей массой граждан. Создание регулярных систем налогообложения, справедливо распределяемых и понятных гражданам, может ускорить процесс. Результативным было бы и открытие новых возможностей для граждан строить карьеру помимо военной службы. Возможно, заявляет Альфред Степан (1988: 84–85), что развитие экспортной промышленности крупного вооружения в Бразилии приведет к парадоксальному результату: ограничению независимости бразильских генералов. Тогда быстрее будет развиваться демократия через рост гражданской бюрократии, заинтересованных кругов и переговоры с гражданским населением. В более общем смысле (и, будем надеяться, не столь воинственном) все большее втягивание правительства в расширение производства товаров и услуг способствует огражданствлению. Ни в коем случае не воспроизведение европейского опыта (на сегодняшний день, надо полагать, мы можем отчасти избежать повторения этого сурового опыта). Но обращение к некоторым возможностям, которые становятся нам яснее при трезвом анализе процесса формирования европейских государств.

Заключение

Конечно, мой подход к рассмотренным темам имеет определенные обертоны. Он снова возвращается, несмотря на все мои прежние протесты, к своего рода интеллектуальному колониализму, к предположению, что если европейские государства выработали путь к огражданствлению общественной жизни, то так же могут и должны действовать государства третьего мира — стоит им (или их патронам) позволить развернуться этому европейскому процессу. Это допущение пренебрегает геополитическими характеристиками разных регионов, именно теми, что накладывают сильный отпечаток на отношения военных с гражданскими. К таковым отнесем постоянную угрозу прямой американской интервенции в Центральную Америку или страны Карибского бассейна, особую важность проблемы нефти в экономиках множества стран Ближнего Востока, широкое проникновение Южной Африки в государства к северу от нее, промышленную экспансию Японии, Южной Кореи и Тайваня — все эти факторы являются определяющими для политики их соседей. При нашем допущении мы забываем об этнической раздробленности и вражде как условиях, подталкивающих к передаче власти военным. Предпринимая попытку рассмотреть современную милитаризацию в исторической перспективе, я рискую бросить слишком много света на рассматриваемую проблему, так что незамеченными останутся ее тонкости, будет искажено ее прирожденное сочетание света и тени. Скажем просто, не следует думать, что установление власти военных в государствах третьего мира — это всего лишь обязательная фаза процесса формирования государства, и прошлый опыт нам этого не подсказывает и не дает уверенности, что, по мере развития государство эту фазу минует.