Александр Матюхин - В тихом омуте чертей нет

• Название: В тихом омуте чертей нет
• Автор: Александр Матюхин
• Жанр: Научная Фантастика

Недавно отрыл небольшую повесть. Что-то из разряда альтернативной фантастики. Вот, выношу на суд читателей.

---

— Неужто? Приплыли? Два с половиной месяца плыли, и приплыли? Крышка кивнул.

— Быть того не может! Крышка пожал плечами, мол, как знаешь.

Толстяк стал лихорадочно откатывать закатанные до колен штаны, натянул валяющуюся на солнце тельняшку, которая успела порядком прогреться и больно обжигала кожу. Удары колокола прекратились.

— А ну чего смотрите, живо драить! — рявкнул Толстяк замершим в испуге синекожим.

Понять они его, наверное, и не поняли, но живо сообразили, что просто так стоять не стоит. Схватились за швабры и давай натирать.

— Крышка, ты идешь?

— Мое место там, внизу, — ответил Крышка.

— Тогда бывай.

— Бывай. Спасибо за приятный разговор.

Вот ведь чокнутый. Какой такой приятный разговор? Протянули время, на солнце загорели, и разбежались. Про рабов зачем-то болтали, когда много других тем. Женщины например. На «Валентине» всего одна женщина, да и та повар. По ночам запирается в хлеборезке и спит с ножом в руке. До нее, кажется, только Мягкоступ и два старших офицера добраться смогли, а остальные ни-ни. Опарыш до сих пор ходит с перемотанным хозяйством и прихрамывает. Тут тебе не до рабов.

В рубку натолкались многие. Человек тридцать, не меньше. Некоторые стояли в дверях и в коридоре, тянули шеи, пытаясь услышать, что говорил старший офицер капитан Мягкоступ.

Кажись, опоздал — испуганно подумал Толстяк, но сзади подтягивались несколько припозднившихся, толкались, поругивались в полголоса и шипели, тс-с, мол, ни черта не слышно, хрестени!

Вывернув шею, Толстяк увидал впереди Опарыша, за ним Сумасброда и Недочеловека. И он приковылял! Не сидится на мачте, что ли?

— Что там, опоздал? — захрипел кто-то над ухом, запахло перегаром и протухшим сыром.

— Тсс! — зашипел Толстяк, не оборачиваясь, — захлопните пасти, а то ни черта не услышим!

Повернулся Опарыш, посмотрел в упор на Толстяка своими белыми глазами без зрачков, хмыкнул и вновь отвернулся.

Это он, наверное, вспомнил, как вчера пили. Да, хорошо пили, ничего не скажешь, много. Только горло потом жгет от его пойла. Где только Опарыш выпивку находит? Ведь не ром это, а что совсем иное!

Толстяк хмыкнул задумчиво, но теперь уже на него зашипели, чтоб дал вслушаться. Но ведь Мягкоступ еще и не говорит ничего. Стоит, вон, на самодельных приступках из фанеры, руки в карманы, в зубах — цигарка, на глазах — козырек мягкой кепочки из черной кожи. Его, кажись, за эту самую кепочку чуть левого глаза не лишили еще в Израиле. Знающие люди говорили, что кожа, из которой кепочку изготовили, принадлежит не кому-нибудь, а самому настоящему Упырю, который исчез, как помниться, лет десять назад. Откуда капитан Мягкоступ кожу-то взял, даже подумать было страшно.

Вот Толстяк и не думал. Вытянул толстую шею, разглядывая старшего офицера, затаил дыхание и даже не обращал внимание на то, что кто-то сзади больно оперся острым подбородком о плечо.

Капитан же Мягкоступ, похоже, выжидал паузу. Толстяк в таких делах, как болтовня высших чинов, не разбирался, но и до него дошло. Тишина должна быть в рубке, чтоб все слышали и чтоб все осознали. Значит, точно приплыли. Вот ведь неожиданная штука!

— Молчать всем! — заорал кто-то спереди, где Толстяк разглядеть не мог, — кто сию минуту пасть не захлопнет — лично язык вырву вместе с кадыком, хрестени!

Ага, это младший офицер Шутоград. Только он языки всем вырывает. Правда, Толстяк так и не видел ни одного беднягу, до которого бы дотянулись худые, морщинистые руки Шутограда. Старик он был, немощный и насквозь пропитанный ромом. От Тустороннего мира его отделяла только лютая ненависть ко всему роду нечеловеческому. Все он хотел найти какого-нибудь оборотня да убить его прилюдно, чтоб со снятием шкуры и чтением вслух всех грехов волчьих, в какие он там успел вляпаться, серый…

Все затихли через некоторое время, когда даже до самых недалеких дошел смысл сказанного Шутоградом. А еще, когда все приметили выжидающего Мягкоступа.

Толстяк стряхнул с плеча чей-то подбородок и оперся о близстоящего рядового матроса Кукиша. Матрос не возражал. Попробовал бы только…

— Господа, я хотел бы сообщить вам радостную новость, — Мягкоступ начинал говорить, как и обычно, без вступлений. Он никогда не подыскивал нужных слов, не путался в замысловатых предложениях и мог без запинки произнести таинственное слово «параллелограмм», что ставило его на одну ступень со многими известными магами и некромантами Большой Земли.

Цигарку из уголка тонких губ он не вынул, как и руки из карманов. Только позу принял более деловую, капитанскую что ли?..

— Полтора месяца назад мы с вами отправились от берегов Италии с одной единственной целью — найти затонувший несколько лет назад корабль «Туманные берега». Все вы прекрасно осведомлены о том, что на борту корабля находился небезызвестный маршал Английской армии сэр Фридрих Борнштейн. Он вез с собой сокровища, награбленные и частично завоеванные в сражениях на островах Японии. Понятное дело, что спасти сокровища, как и самого сэра Фридриха не удалось. Правда, мне кажется, что мы с вами больше сочувствуем ящикам с золотом и драгоценностями, нежели толстосуму с маршальскими звездами…

Мягкоступ сделал паузу. Толстяк, как и многие вокруг, неопределенно хмыкнул. В чем соль шутки он не понял, надо будет позже подумать, за кружкой другой рома.

— Я бы не предпринял это путешествие, не будь у меня веских причин. Вы знаете, что существует карта с точными координатами места, где лежит корабль «Туманные берега». И вот сейчас я хочу сообщить вам, что корабль здесь.

Мягкоступ вынул руки из кармана и ткнул кончиками пальцев в пол. Толстяк невольно опустил голову и секунду тупо разглядывал дощатый пол с сеточкой неровных трещин и соскобленными кусками бардовой краски.

«Плохо надраили, черти — подумал он, — надо будет взять с десяток синекожих, чтоб умерли здесь, но блеск навели».

— Под нашим кораблем лежат три десятка ящиков, наполненных золотом и иными сокровищами. Отплывая от берегов разграбленной Японии, сэр Борнштейн писал, что богатство, которое он везет, превосходит золотые запасы Англии в десятки раз. Вы понимаете, что это значит?

Снова эффектная пауза. Толстяк не понял для чего, но понял, что она именно эффектная.

— Мы станем богатыми! — сказал Мягкоступ и по мере того, как до присутствующих доходил смысл этих слов, рубку наполнили восхищенные вопли. Завопил и Толстяк, радостно, волнующе, потирая чешущиеся локти.

Он станет богатым! Он станет знаменитым! Он станет этим, как это…с толстым кошельком которые… а еще жениться на Геральдине! Хотя, к чему ему Геральдина? У нее толстый зад и обвисшие груди! А нос! Видел бы кто-нибудь ее нос! Нет, Толстяк, он человек шаристый, он не станет тратить деньги на толстых обрюзгших баб. Найдет себе красотку, чтоб помоложе и поопытней. Таких в Италии, конечно, днем с огнем не сыщешь, но ежели хорошо поискать…

— Языки вырву! — заорал младший офицер Шутоград, — ну-ка заткнулись все! Капитан Мягкоступ не договорил еще. А чего тут еще говорить? Дела делать надо! Сокровища доставать!

— Господа, попрошу еще одну минутку внимания! — сказал капитан Мягкоступ, подняв руки вверх.

И все затихли. Недочеловек всхлипывал еще с секунду, не понимая, что происходит, но замолк, стоило Опарышу врезать ему как следует по плешивой голове.

— Теперь я объясню вам, для чего мы взяли в плен синекожих. Многие из вас, должно быть, остались не слишком довольны тем, что мы ввязались в бой с ними, потеряв добрый десяток хороших воинов. Но игра, как говориться, стоила свеч. Вы не знали, а я знал на что мы идем. Сокровища покоятся на дне океана, а это ни много, ни мало, а восемьсот метров в глубину. Скажите, кто-нибудь из вас может нырнуть на такую глубину? Нет. А вот синекожие могут. В свое время я долго изучал повадки аборигенов и знаю, на что они способны. А теперь скажите мне, господа, кто сделает за нас с вами всю грязную работу? Кто преподнесет нам золото на блюдечке? Кто сделает нас богатыми?

— Капитан Мягкоступ!! — взревели разом пятьдесят с хвостиком глоток. Капитан поморщился и сказал:

— Синекожие. Они и только они. Вам понятно?

— Понятно! — заревели все те же глотки, хотя Толстяк был готов поклясться, что никто ничего не понял. Лично он сам с трудом связывал все сказанное капитаном в более менее разумную цепочку. Непонятно было одно — что делать дальше?

— Велите вставать на якорь и выводите всех синекожих на палубу, — распорядился капитан Мягкоступ, — Шутоград, в вашем распоряжении пятнадцать минут. Медлить ни в коем случае нельзя. Начнем прямо сейчас. Господа! — теперь капитан обращался ко всем, — попрошу вас вернуться к исполнению своих непосредственных обязанностей. На палубе столпотворения не создавать.