Якоб Гримм - Полное собрание сказок и легенд в одном томе

• Название: Полное собрание сказок и легенд в одном томе
• Автор: Якоб Гримм
• Жанр: Сказка

Сборник сказок Братьев Гримм, перевод под редакцией П.Н. Полевого. Перевод перешёл в общественное достояние.

Нумерация сказок соответствует канонической нумерации; печатается по изданию «Сказки, собранные братьями Гриммами», Спб, 1895. Отсутствует перевод у следующих сказок:

22a. Wie Kinder Schlachtens miteinander gespielt haben33a. Der gestiefelte Kater62a. Blaubart71a. Prinzessin Mäusehaut73a. Das Mordschloss95. Der alte Hildebrand102a. Die Krähen117. Das eigensinnige Kind119a. Der Faule und der Fleissige129a. Der Löwe und der Frosch138. Knoist un sine dre Sühne139. Dat Mäken von Brakel140. Das Hausgesinde143a. Die Kinder in Hungersnot148. Des Herrn und des Teufels Getier157a. Die heilige Frau Kummernis167. Das Bürli im Himmel175. Der Mond175a. Das Unglück178. Meister Pfriem182a. Die Erbsenprobe190. Die Brosamen auf dem Tisch

---

«Куда, Ганс?» — «К Гретель, матушка». — «Смотри, не оплошай, Ганс». — «Небось, не оплошаю. Прощай, матушка». — «Прощай, Ганс».

Приходит Ганс к Гретель.

«Здравствуй, Гретель». — «Здравствуй, Ганс. Что принес хорошенького?» — «Ничего. От тебя получить хочу».

Гретель дарит ему кусок свиного сала.

«Прощай, Гретель». — «Прощай, Ганс».

Ганс берет кусок сала, навязывает его на веревку и тащит за собою. Подбежали собаки и съели все сало.

Приходит домой — за ним одна веревка тащится, а на веревке-то и нет ничего.

«Добрый вечер, матушка». — «Добрый вечер, Ганс. Где побывал?» — «У Гретель побывал». — «Что ей снес?» — «Ничего не снес — от нее получил». — «А что тебе Гретель дала?» — «Кусок сала дала». — «А где же у тебя сало, Ганс?» — «Привязал на веревку, домой поволок, собаки и съели». — «Глупо ты это сделал, Ганс; тебе бы сало-то на голове принести». — «Ну, ничего, другой раз лучше сделаю».

«Куда, Ганс?» — «К Гретель, матушка». — «Смотри, не оплошай, Ганс». — «Небось, не оплошаю. Прощай, матушка». — «Прощай, Ганс».

Приходит Ганс к Гретель.

«Здравствуй, Гретель». — «Здравствуй, Ганс. Что принес хорошенького?» — «Ничего не принес — от тебя получить хочу».

Гретель дарит Гансу теленка.

«Прощай, Гретель». — «Прощай, Ганс».

Взял Ганс теленка, положил его себе на голову — и теленок, брыкаясь, все лицо ему помял.

«Добрый вечер, матушка». — «Добрый вечер, Ганс. Где побывал?» — «У Гретель побывал». — «Что же ты ей снес?» — «Ничего не снес — от нее получил». — «А что она тебе дала?» — «Теленка дала». — «А где же у тебя теленок?» — «Да вот, на голове его нес, он мне ногами все лицо помял». — «Ну, ты это глупо сделал, Ганс. Тебе бы теленка пригнать да к колу привязать». — «Ну, ничего, другой раз лучше сделаю».

«Куда, Ганс?» — «К Гретель, матушка». — «Смотри, не оплошай, Ганс». — «Небось, не оплошаю. Прощай, матушка». — «Прощай, Ганс».

Ганс приходит к Гретель.

«Здравствуй, Гретель». — «Здравствуй, Ганс. Что принес хорошенького?» — «Ничего не принес — от тебя получить хочу».

Гретель сказала Гансу: «Я с тобой сама пойду».

Ганс берет с собой Гретель, привязывает ее на веревку и гонит впереди себя; приводит ее к колу и накрепко к нему привязывает. Затем идет Ганс к своей матери.

«Добрый вечер, матушка». — «Добрый вечер, Ганс. Где побывал?» — «У Гретель побывал». — «Что ей снес?» — «Ничего не снес — саму ее с собою привел». — «Да где же ты Гретель подевал?» — «На веревке пригнал, к колу привязал, травки ей бросил». — «Глупо ты это сделал, Ганс; ты должен на ее лицо ласковые взгляды глазами бросать». — «Ну, ничего, в другой раз лучше сделаю».

Ганс идет в стойло, вырезает у всех телят и баранов глаза и вскидывает их в лицо Гретель.

Ну, тогда уж Гретель на него не на шутку озлилась, с привязи сорвалась и убежала… А была Гансу невестой!

33. Три языка

В Швейцарии жил некогда старик-граф, у которого был всего один сын, но он был глуп и ничему не мог научиться. Тогда сказал ему отец: «Слушай, сын мой, что я ни делаю, ничего тебе в голову вдолбить не могу. Надо тебе отсюда отправиться к одному знаменитому учителю; я тебя передам ему, и пусть он с тобою попробует заняться».

Юноша был отослан отцом в другой город и целый год оставался у учителя.

По прошествии же года он опять вернулся домой, и отец спросил его: «Ну, сынок, чему же ты научился?» — «Батюшка, я выучился разуметь то, что собаки лают», — отвечал сын. «Ах, Господи! Да неужели ты только этому и научился? Так я тебя лучше уж отдам в другой город, к другому учителю».

И свез туда юношу, и оставался он еще год у другого учителя в науке.

Когда же окончил ученье, отец опять-таки спросил его: «Ну, сынок, чему же ты научился?» Тот отвечал: «Батюшка, я научился тому, что птицы между собой говорят».

Тогда отец разгневался и сказал: «Ах ты, пропащий человек, сколько ты потерял драгоценного времени, ничему не выучился и не стыдишься мне на глаза показываться! Пошлю я тебя еще к третьему учителю, и уж если ты у него ничему не научишься, так я и отцом твоим не хочу называться!»

Сын и у третьего учителя оставался ровнешенько год, и когда домой вернулся, отец опять его спросил: «Чему, сынок, выучился?» Сын отвечал: «Дорогой батюшка, в этот год я научился понимать, что лягушки квакают».

Тогда отец пришел в величайшую ярость, вскочил со своего места, созвал людей своих и сказал им: «Этот человек мне больше не сын! Я выгоняю его из моего дома и приказываю вам отвести его в лес и лишить жизни».

Люди вывели его из дома в лес, но когда собирались его убить, жалость их одолела, и отпустили они его на все четыре стороны. А чтобы отцу доказать, что его приказание исполнено, они убили лань, отрезали у ней язык, вынули глаза и принесли их к старику-графу.

А юноша пошел путем-дорогою и пришел немного спустя к крепкому замку, в который и стал проситься переночевать. «Ладно, — сказал владелец замка, — если только ты захочешь переночевать в подвале старой башни, так ступай туда, пожалуй; только я предупреждаю тебя, что подвал полнехонек злых собак, которые и лают, и воют, не переставая, а по временам требуют, чтобы им сброшен был человек, и они его тотчас растерзывают».

Он добавил еще, что весь околоток был этим бедствием напуган и опечален, и все же никто не мог ничего поделать.

Юноша, однако же, не испугался и сказал: «Спустите меня в подвал к этим злым собакам и дайте мне с собою что-нибудь такое, чем бы я мог их покормить; мне от них ничего не станется».

Так как он сам выразил это желание, то ему дали с собой немного съестного про запас и спустили его в подвал башни к злым собакам.

Когда он туда спустился, собаки не стали на него лаять, а напротив, очень ласково завиляли около него хвостами, съели то, что он принес съестного, и не тронули на нем ни одного волоска.

На другое утро ко всеобщему удивлению он вышел из подвала цел и невредим и сказал владельцу замка: «Собаки на своем языке пояснили мне, почему они в том подвале сидят и весь околоток в страхе держат. Они заколдованы и вынуждены заклятием сторожить под этой башнею большой клад, и только тогда с них заклятие снимется, когда этот клад из-под башни достанут; а как это сделать, я тоже из их речей понял и выслушал».

Все обрадовались, услыхавши это, а владелец замка сказал, что готов его сыном в семью к себе принять, если он счастливо выполнит это дело. Поэтому юноша снова спустился в подвал и, зная уже, что ему надлежит делать, выполнил все прекрасно и вынес на свет Божий сундук, полнешенек золота.

С той поры и воя, и лая злых псов не стало более слышно: они исчезли, и весь околоток был избавлен от великого бедствия.

Немного времени спустя пришло юноше в голову в Рим отправиться.

На пути пришлось ему проезжать мимо болота, в котором сидели лягушки и квакали. Прислушался он и, когда разобрал, что они говорили, то призадумался и опечалился. Наконец он прибыл в Рим; а там как раз около этого времени папа умер и кардиналы были в большом сомнении, кого они должны избрать папе в преемники.

Наконец они согласились на том, что папою должен быть избран тот, на ком явно проявится знамение благодати Божией.

И чуть только на этом порешили, как вошел в церковь молодой граф и вдруг слетели к нему два белых голубя и уселись у него на обоих плечах. Все духовенство признало в этом знамение Божие и спросило его тотчас же, желает ли он быть папою? Он был в нерешимости и не знал, достоин ли он такой чести, но голуби наворковали ему, что он может это сделать, и он отвечал утвердительно.

Тут его помазали и посвятили в папы, и тогда только выяснилось, что его так опечалило в речах придорожных лягушек: они ему предсказали, что он святейшим папой будет.

Вот и пришлось ему службу в соборе служить; а он ни в зуб толкнуть…

Ну, да спасибо, голубки выручили: сидели у него на плечах да ворковали — все до слова ему подсказали.

34. Умная Эльза

Жил-был на свете человек, у которого была дочка, и называлась она умною Эльзою. Когда она выросла, отец и говорит матери: «Надо ее замуж отдать». — «Ладно, — сказала мать, — лишь бы нашелся такой молодец, который бы захотел взять ее в жены».

Наконец откуда-то издалека выискался такой молодец по имени Ганс и стал к ней присватываться; но при этом поставил условием, чтобы жена его была не только умная, а и разумная.

«О! — сказал отец. — У этой девки голова с мозгами». А мать добавила: «Чего уж! Она такая у меня сметливая, что видит, как ветер по улице бежит, и такая-то чуткая, что, кажется, вот муха кашляни — она уж услышит!» — «Да, — сказал Ганс, — должен вам сказать, что коли она не очень разумная, так мне на ней и жениться не с руки».

Когда они сели за стол и поели уже, мать сказала: «Эльза, сходи-ка в погреб да принеси нам пива».