Средневековые убийцы - Проклятый меч

• Название: Проклятый меч
• Автор: Средневековые убийцы
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-052289-7, 978-5-403-00655-2

Некогда знаменитый саксонский оружейник начертал на стальном клинке слова странного заклятия.

Так начался путь Проклятого меча — оружия необыкновенной красоты, приносящего позор и погибель всякому, кто рискнет завладеть им.

Шли века, но меч снова и снова становился орудием ужасных, предательских убийств.

Он имел отношение к мученической кончине епископа Томаса Беккета — и к тщательно спланированному покушению на короля Ричарда Львиное Сердце.

Он появлялся в роскошной и жестокой Венеции — и на поле кровавой битвы при Пуатье. Времена меняются, но Проклятый меч снова и снова разит наповал…

---

Уильям покачал головой:

— Нет, вместо него Лимбери послал им серебряную чашу. Такое замечательное оружие должно находиться в руках настоящего воина, а Куртене говорил, что все его родственники всегда были фермерами.

— Он слишком старый и тяжелый, — неодобрительно отозвался Доул, искоса наблюдая за упражнениями Уильяма. — К тому же мне очень не нравятся те сказки, которые Куртене рассказывал нам о его происхождении. По его словам, это оружие всегда приносило владельцу несчастья и позор. В особенности мне не нравилась история про офицера-коронера в Эксетере. Его повесили за преступление, которого он не совершал.

— Его не повесили, — уточнил Уильям, продолжая отражать мечом атаки воображаемого противника. — Куртене сказал, что хозяин этого парня спас его с помощью какой-то уловки. Ты же знаешь, какими умными и хитрыми могут быть эти коронеры.

— А потом приключилась эта жуткая истории в Венеции, — как ни в чем не бывало продолжал Доул. — Его бросили в море и снова извлекли на свет божий, чтобы он продолжал творить свои недобрые дела. Зловещая история. Куртене рассказывал мне, будто этот клинок обладает способностью летать по воздуху и вонзаться в того, кто ему не по нраву.

— Неужели? — проворчал Майкл. — Для кого-то в этом доме весьма удобная версия.

— Когда он был еще ребенком, меч поранил ему ладонь, — продолжал Доул. — Он показывал нам шрам от этой раны и говорил, будто меч появился неизвестно откуда и чуть было не отрезал ему большой палец. А также вспомнил какого-то слугу, который пытался украсть его, но упал с крыши во время побега и сломал себе шею.

— Так зачем же Куртене взял его с собой в Пуатье? — усомнился Бартоломью. — Если верить всем этим историям, он, вероятно, считал этот меч заколдованным.

— У него просто не было выбора! — воскликнул Уильям. — Все свои деньги он потратил на лошадь и доспехи, а на покупку другого меча ничего не осталось. Хотя он вполне мог сгустить краски и рассказывал эти байки, чтобы слуги думали, будто меч непременно принес несчастье, если они задумают украсть его.

— Нет, он все равно должен был оставить его в Девоншире, — сокрушенно покачал головой Доул. — Еще когда мы только встретились с ним, он говорил, что в этом оружии есть что-то странное.

— Думаю, все эти жуткие истории он придумал у нашего лагерного костра, чтобы хоть как-то развлечь нас, — насмешливо отмахнулся Уильям. — Ты меня удивляешь, Доул, своим легковерием к подобным сказкам, за которыми нет ни капли правды.

— Тогда почему удача отвернулась от Лимбери, едва он заполучил эту вещь? — продолжал настаивать Доул. — Его жена так и не смогла оставить ему наследника…

— Прошел только год, — рассмеялся Уильям. — Дай бедной женщине время!

— Его овцы погибли от бешеных собак, случился пожар в амбаре, — продолжал перечислять Доул, не обращая внимания на косые взгляды Джоан. — А Куртене говорил мне, что это оружие называют «проклятый меч» и только законченный дурак добровольно возьмет в руки клинок с таким жутким названием.

— Почему же вы все тянули жребий из-за него после битвы при Пуатье? — резонно спросил Бартоломью, ехидно поглядывая на друзей. — Что-то не похоже, чтобы вы не хотели обзавестись этим оружием.

— Суеверие годится только для хилых и немощных, — подытожил Уильям, глядя на меч и восхищенно улыбаясь. — А я не боюсь призраков, и Лимбери не боялся. Если бы в результате жребия он достался Доулу или даже Эскилу, они поспешили бы поскорее продать его. А я бы с удовольствием оставил у себя. Все эти сказки насчет проклятия — полная чушь, тем более выгравированная на нем надпись гласит, что это оружие чести и достоинства.

Бартоломью взял у него меч и взвесил в руке. Он не был воином, но не мог не признать, что вещь прекрасная. Затем он внимательно посмотрел на лезвие, где на сверкающей стали отчетливо выделялись слова: «Кто живет во лжи — губит свою душу, а кто сам лжет — губит свою честь». Вторую надпись он прочитать не мог, поскольку в этом месте лезвие покрывали пятна крови, но она, судя по всему, осуждала никчемных людей.

— Эта надпись предупреждает о недопустимости лжи, — сделал Майкл вольный перевод. — Человек, который не считается с правдой, теряет душу. И пусть это будет предупреждением всем, кто попытается увести в сторону наше расследование.

— Мы должны начать с самого начала, если хотим хоть как-то сократить список подозреваемых, который уже составила сестра Роуз, — сказал Бартоломью, осторожно кладя меч на стоявшую неподалеку скамейку. — Когда было принято решение отправить на охоту всех, кроме самого Лимбери?

Леди Джоан жестом приказала Хогу вытереть кровь со стула, на котором сидел Лимбери, затем уселась на него и немного поерзала, словно выбирая наиболее комфортное положение. Самодовольная ухмылка на ее лице говорила о полном удовлетворении.

— Это решение принял наш дорогой сэр Элиас прошлым вечером. Его всегда считали самым почетным и наиболее желанным гостем, поэтому муж не мог отказать ему в таком удовольствии.

— Ненавижу болтаться без дела, — пояснил Эскил, с опаской глядя на Уильяма, который взял со скамьи оружие и снова начал громко им восхищаться. — Человек, который добывает себе пищу для обеденного стола только на охоте, неизбежно теряет воинское мастерство. А мы не знаем, когда Черный Принц вновь позовет своих воинов в поход.

— Муж послал весточку в приорат, чтобы сестра Роуз могла принять участие в охоте, — продолжала Джоан. — Я не одобрила этот поступок. Такие люди, как сестра Роуз, должны как можно чаще стоять на коленях и замаливать грехи. Возможно, ей следует попросить отпущение грехов и за это убийство.

Роуз не удостоила ответом наглое обвинение, а Эскил, прекрасно понимая, что обе женщины пристально следят за его реакцией, постарался сохранить нейтральное выражение лица.

— Я немного умею обращаться с оружием, — скромно заметила Роуз, адресовав Эскилу очаровательную улыбку. — Мой отец был солдатом и всегда считал, что женщины должны защищать свою честь. — Она демонстративно проигнорировала насмешливое хихиканье Джоан. — Сэр Филипп был приятно удивлен моими талантами и всегда брал меня с собой на охоту, чтобы я могла обеспечить свежим мясом своих сестер в приорате.

— Я тоже приятно удивлен твоими талантами, — неожиданно вырвалось у Доула, смотревшего на нее с нескрываемым восторгом. — Мы могли бы вместе повоевать во Франции.

Она вежливо наклонила голову, а потом повернулась к Майклу:

— Я пришла в приорат Иклтона три года назад и еще не решила окончательно, стоит ли посвящать свою жизнь служению Богу. А члены моей семьи согласны ждать сколько угодно.

— А все потому, что у тебя нет приданого, — немедленно отреагировала Джоан. — Поэтому им все равно, чем ты займешься в будущем. Что же до меня, то я вполне обеспеченная вдова и в этом смысле крайне желанна для претендента на мою руку. — И она выразительно посмотрела на Эскила, надеясь, что до него наконец-то дошел смысл происходящего.

— Это так, но я не стремился склонить тебя к личному общению, — сказал Эскил, заслужив укоризненный взгляд Роуз и триумфальную улыбку на лице Джоан. А Бартоломью подумал, сумеют ли деньги победить красоту в этой жестокой битве. Эскил сообразил, что глубоко оскорбил одну из женщин, и поспешил исправить положение. — Я имел в виду, что не собирался отвлекать монахиню от ее служения Богу, и уж тем более соблазнять.

— Однако поступили именно таким образом, — холодно заметила старая мадам Полин. — А мне пришлось расплачиваться за ваши ошибки. В моем возрасте гоняться по полям на лошади за каким-то оленем! Это неправильно, и я намерена написать об этом епископу. Приоресса Кристиана не может управлять нашим монастырским домом. Она даже читать не умеет. Я здесь единственная грамотная женщина.

— Ты денно и нощно напоминаешь нам об этом, — вздохнула Роуз и предусмотрительно отошла в сторону, когда Уильям сделал выпад и так близко взмахнул мечом, что чуть было не проткнул ее элегантно скроенное монашеское одеяние.

— Вы сказали, что постоянно навещаете Лимбери, — продолжал допрос Майкл, обращаясь к Эскилу. — Как долго вы обычно находитесь здесь?

— Несколько недель, — спокойно ответил рыцарь. — У меня нет своей семьи, поэтому я с удовольствием провожу время с лучшими друзьями — Лимбери, Уильямом и Доулом. А Лимбери всегда отличался исключительным гостеприимством.

— Вы оба священники? — спросил Бартоломью у капеллана и викария, дабы выяснить, посвящен ли Уильям в духовный сан. Его неподдельный интерес к мечу противоречил всем представлениям о духовной службе. Истинный священник обязан был отречься от оружия.

Доул кивнул:

— Мы приняли посвящение в духовный сан, когда вернулись из Пуатье. Я сделал это исходя из внутреннего убеждения, поскольку погубил слишком много французов, а также с учетом того печального факта, что вряд ли мне удастся найти невесту. К сожалению, война обезобразила меня.