Кнут Гамсун - Воинствующая жизнь (cборник)

• Название: Воинствующая жизнь (cборник)
• Автор: Кнут Гамсун
• Жанр: Классическая проза

Кнут Гамсун (настоящая фамилия - Педерсен) родился 4 августа 1859 года, на севере Норвегии, в местечке Лом в Гюдсбранндале, в семье сельского портного. В юности учился на сапожника, с 14 лет вел скитальческую жизнь.

---

Джордж заплатил деньги и сказал:

— Теперь я иду к девицам. Прощайте, ребята. Надо ещё зайти за деньгами.

— У тебя и так много денег, — заметили ему.

— Не хватит, — ответил Джордж.

Он, шатаясь, выбрался за дверь.

— Нынче ночью банк обеднеет на несколько сот долларов, — говорили парни.

— Похоже на то, — моментально ответил Джесс и продолжал: — Он мастер тратить деньги.

Но так как никто не хотел вступать в разговор с Джессом, который был бродяга, то все от нас отвернулись.

Джесс подошёл к стойке и спросил всех, кто чего хочет выпить, но все сказали, что нет, спасибо, больше не желают.

— Поди, выпей стаканчик виски, — сказал он мне. Я с удивлением посмотрел на него.

— Тебе нужно выпить, — настаивал Дзкесс.

И я выпил два больших стакана виски и стал твёрд и непобедим, так что готов был вышвыривать людей от Конвея.

Джесс и я простились и вышли на улицу. Город был тёмен и безлюден. Джесс направлял наш путь, и мы двинулись по направлению к банку. В окнах был свет, и из этого мы заключили, что Джордж внутри.

— Подожди здесь! — сказал Джесс и сделал пять беззвучных скачков к дому. Он исчез за решёткой сада.

«Куда это он пошёл?» — думал я.

Я подождал две минуты, и Джесс вернулся. Он проделал те же скачки.

— Где ты был? — спросил я.

— Я немножко пощупал его дверной замок, — ответил Джесс. — Подожём пока здесь.

Вдруг Джесс схватил меня за руку и прошептал:

— Слышишь?

Мы услышали, как кто-то вертит, гремит ключом в замке и ругается всё несдержаннее.

— Это Джордж, — сказал Джесс.

Мы притаились за углом и ждали.

— Я не могу запереть эту проклятую дверь! — проговорил Длюрдж и вышел на улицу. — Ну, в шкафу два замка!

Джордж пошёл к девицам, сильно шатаясь.

— Теперь пройдёмся немножко, пока всё успокоится, — сказал Джесс.

Дорогой я заметил:

— Я всё-таки не думаю, что ты решишься на это, Джесс!

— Ну, нет, — сказал Джесс.

Он осмотрел дома, насколько позволяла темнота, выбрал лавку с двойной дверью и сказал, что хочет показать мне кое-что. Он притворился мертвецки пьяным и стукнулся, точно не удержавшись на ногах, о дверь. Раздался страшный грохот во всём доме, и обе двери отскочили и распахнулись.

Карауливший в лавке человек закричал:

— Что это за чертовщина?

Джесс продолжал стоять и дубасить в дверь, точно сам не понимая, как попал сюда.

— Кто там? — спрашивает человек в лавке. — Я убью тебя, собачий сын, если не ответишь.

— Это я, — говорит Джесс безпомощно пьяным голосом и опускается на землю.

Человек в лавке должен был, в довершение всего, ещё вытащить его на тротуар. И Джесс так хорошо подражал пьяным, что сторож ясно понял, что это было нечаянное вторжение. Он опять запер дверь и был в ярости.

— Досадно, что в лавке оказался человек, — сказал Джесс, догнав меня на улице. — Не то, может, была бы маленькая добыча.

— Теперь я понимаю, что у тебя хватит храбрости на что угодно, — сказал я.

Опять мы стоим около банка. Джесс говорит:

— Собери горсть песку с улицы и брось ее в окно, если кто-нибудь пойдёт.

— Хорошо, — сказал я и почувствовал, что сердце у меня заколотилось.

— Ну, я иду, — сказал Джесс.

Я стоял некоторое время, смотря ему вслед, он исчез за садовой решеткой. Если теперь кто-нибудь придёт и спросит меня, зачем я здесь стою, Что я отлечу? Я собрал горсть песку и очистил его от мелких камней, улица была не мощёная, и на ней было пропасть сухого песку. Ничего не было видно, город молчал, только изредка со станции доносился свист паровозов, развозивших вагоны с пшеницей. Вдруг я слышу шаги на деревянном тротуаре, хочу бросить песок в окно банка, но вместо того иду навстречу к пешеходу, говорю: добрый вечер, и мне отвечают тем же. Человек проходит своей дорогой. Джесс уже, пожалуй, минут пять, как ушёл.

Тут я ясно услышал слабые удары изнутри банка, один за другим. «Теперь Джесс срезает винты», — думаю я и дивлюсь его хладнокровию. Я знал, куда я побегу, если понадобится: к станции, где столько складов и амбаров вдоль линии.

Прошло много времени, целая вечность. Джесс начинает пилить металл внутри, я слышу изредка лязг и стою, как на иголках, дивясь его безподобной дерзости. «Только бы он украл что-нибудь настоящее!» — думаю я и трясусь от жадности при мысли о своей части. По мере того, как время шло, я тоже становился спокойнее, ходил взад и вперед по тротуару и думал. Я думал также о девушке на ферме, ее звали Алиса Роджерс.

Теперь Джесс, наверно, пробыл целый час и всё ещё не шёл. Я только что начал убеждать себя войти в сад и заглянуть, как Джесс появился. Он быстро шёл впереди меня к кучам досок у железнодорожной линии.

— Чёрт бы побрал эту неудачу! — сказал он, задыхаясь от усердной работы.

— Что случилось? — спросил я.

— Проклятый Джордж, должно быть, захватил весь банк к девицам, — сказал Джесс. — Шкаф пуст. В нём только одни протоколы.

Я почувствовал тайное удовлетворение при этих словах и выдал себя Джессу, самоотверженно хлопнув его по плечу, и спросил:

— Значит, ты ничего не захватил?

— Что же мне было, по твоему, брать, глупое животное? — сказал Джесс злобно. — Не хочу я здесь больше сидеть, — продолжал он возбуждённо: — Надо попробовать что-нибудь другое.

С этими словами Джесс пошёл по шпалам к станции, а я поплёлся за ним.

Я ослабел от своего длиннаго караула и сказал:

— По совести сказать, я не думаю, что и другое к чему-нибудь приведёт. Лучше оставим это.

— Попробуем ещё одну вещь, — продолжал Джесс.

Он вошёл на станцию и спросил телеграфиста, когда идёт поезд на восток. Через полчаса, — ответил телеграфист и посмотрел на часы.

— Значит, нечего делать, пока не пройдёт этот поезд, — сказал мне Джесс.

Мы сели поблизости от станции и прождали полчаса, хоть и зябли чертовски. Дело шло к утру.

Как только послышался шум поезда, Джесс встал и попросил меня подождать его здесь. Он опять пошёл на станцию и скрылся от меня.

Я ждал. Поезд пришёл, постоял и опять ушёл. Я тщетно прождал час, и на востоке начало светлеть. Он, должно быть, ходит и выслеживает, — думал я про Джесса. Потом я пошёл на станцию и спросил, не видел ли моего товарища.

— Он уехал с поездом, — ответил телеграфист.

— Ну, уехал с поездом, — сказал я, не смея выразить большего удивления.

Я начал подозревать, что Джесс, пожалуй, нашёл в банке не одни протоколы. Он был так возбуждён и так странно вел себя со мною.

Телеграфист спросил, улыбаясь:

— Он удрал от тебя?

Я высокомерно улыбнулся и ответил, что нет, я знал, что он уедет.

— Я его совсем не знаю, — сказал я, — и только что говорил ему, что не желаю иметь с ним никакого дела.

Я вышел со станции с тысячью мыслей. Нахальство Джесса поразило меня точно громом. Разумеется, ему повезло, мошеннику, и он нашёл порядочно денег в банке. И он не подумал уделить мне даже самой крошечной части. Чтоб чёрт его побрал!

Я направился в ночлежный дом, вывеску которого видел днём, и хотел взять постель. Дорогой я всё более и более радовался, что не замарал своих рук украденными деньгами. «Всё-таки наслаждение — жить совершенно чистым и незапятнанным на свете! — думал я и подпрыгнул от радости. — Пусть я лучше буду беден и стану работать на других до последней капли крови!»

Придя к постоялому двору, я решил лучше пойти к кучам досок и выспаться там задаром. У меня оставалось всего два доллара, а мне хотелось принести Алисе Роджерс золотую ручку для пера, какую я видел в окне у ювелира.

VII

— Я думал, ты остался со своим товарищем на Востоке, — сказал фермер Роджерс, когда я вернулся на ферму. — Мне нравится, что ты сдержал слово.

— Я ведь сказал, что вернусь сегодня, — возразил я. — Что касается до товарища, то мы расстались не в ладах, я не хотел идти с ним.

— Тебе будет холодно ездить на плуге в этих сапогах. Тебе надо бы купить пару новых сапог, раз уж ты был в городе и при деньгах, — заметил мистер Роджерс.

Меня послали в прерию выбрать себе запряжку мулов, которые мне понравятся. Я разогнал весь табун и посмотрел, которые из мулов больше всего друг к другу подходят, и потом выбрал себе запряжку.

— Это моя запряжка, — сказала Алиса, когда я пришёл домой запрягать. — Обращайся с ней осторожно.

— Будьте спокойны, мисс, — отвечал я.

Я прибавил это мисс, как будто она была барышней; обыкновенно мы этого не делаем на фермах.

Но недолго мне пришлось поездить на Алисиной запряжке. Однажды у немца Фреда одно животное упало и околело от заворота кишок, тогда Фред заявил, что возьмёт мою запряжку. Я воспротивился этому, и сам старик Роджерс был на моей стороне, но Алиса и Фред победили нас. На утро Фред встал раньше обыкновенного, и когда я пришёл в конюшню, запряжки моей уже не было. Это было бы для меня достаточной