Антон Чехов - Том 5. Рассказы, юморески 1886

• Название: Том 5. Рассказы, юморески 1886
• Автор: Антон Чехов
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1976

Полное собрание сочинений и писем Антона Павловича Чехова в тридцати томах — первое научное издание литературного наследия великого русского писателя. Оно ставит перед собой задачу дать с исчерпывающей полнотой всё, созданное Чеховым.

В пятый том Полного собрания сочинений А.П. Чехова входят рассказы и юморески, написанные с марта по декабрь 1886 г.

В данной электронной редакции опущен раздел «Варианты».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Сближая эти произведения с рассказами Чехова о детях, К. К. Арсеньев делал вывод о несложности психологии изображенных Чеховым людей: «…для Чехова доступнее всего психология тех людей, которые по своей психической организации отличаются крайнею простотою, зависящей от малочисленности и несложности управляющих ими побуждений». В то же время, имея в виду главным образом «Агафью», критик писал: «Из самых обыкновенных, заурядных элементов складывается материал для драмы, развязка которой остается не известной читателям, но легко может быть восполнена их воображением» («Вестник Европы», 1887, № 12, стр. 773). Мысли о драматизме рассказа высказали также В. Л. Кигн («Книжки Недели», 1891, май, стр. 201) и К. Ф. Головин (Орловский) в книге «Русский роман и русское общество» (СПб., 1897, стр. 455).

Скрывший свое имя рецензент журнала «Северный вестник», (1887, № 9) уделил внимание бесфинальному завершению рассказа. В отличие от Арсеньева он оценил эту особенность отрицательно и связал ее с общим «сумеречным» характером таланта Чехова. Утверждая, что Чехов только завязывает узлы и не развязывает их, а оставляет героев в самую критическую минуту, «когда коллизия обстоятельств их жизни достигает высшей степени сложности и трагизма» (стр. 83), рецензент ссылался (кроме рассказов «Ведьма», «Верочка») на концовку «Агафьи». Пафос анонимной статьи, направленный к усилению открытого гражданского выражения авторской «боли и скорби» за героев, дал повод В. П. Буренину для грубых нападок на демократическую критику. В рецензии на первое издание сборника «В сумерках» («Новое время», 1887, № 4157, 25 сентября) он привел финальные строки рассказа с ироническим комментарием, искажавшим позицию противника: «Критика требует, чтобы автор непременно выяснил, как встретил муж Агафью: „убил он ее или прибил, выругал, простил?“ Очевидно, критике хочется, чтоб была изображена супружеская потасовка или примирение во вкусе современного реализма…»

О поэтичности пейзажа в «Агафье», особенно в описании заката, писала «Петербургская газета» (1887, № 248, 10 сентября, без подписи). Пейзаж «Агафьи» оказался едва ли не главным поводом для сопоставления таланта Чехова с талантом первостепенных писателей. Один из рецензентов, выделивший в «Агафье» «изображение грубой, животной, но верно обрисованной страсти» в простонародной среде, отметил, однако, свойственную рассказам Чехова картинность и поэтичность описаний природы, несколько напоминающих манеру Тургенева (см. «Наблюдатель», 1887, № 12, стр. 69).

При жизни Чехова рассказ был переведен на сербскохорватский, словацкий и чешский языки.

О своих переводах (в частности «Агафьи») и публикации их чешский переводчик и критик Августин Врзал 23 июня 1890 г. писал Чехову: «Я приобрел сборники Ваших замечательных рассказов: „Невинные речи“, „В сумерках“, „Рассказы“,„Детвора“ <…> Некоторые из них мне настолько понравились, что я перевел их на чешский язык и кое-что уже опубликовал в печати <…> Рассказы чехам очень нравятся» (ЛН, т. 68, стр. 749).

МОЙ РАЗГОВОР С ПОЧТМЕЙСТЕРОМ

Впервые — «Осколки», 1886, № 11, 15 марта (ценз. разр. 14 марта), стр. 4. Подпись: А. Чехонте.

Печатается по журнальному тексту.

Вероятно, об этом рассказе идет речь в письме Чехова к Н. А. Лейкину от 8 марта 1886 г.: «Посылаю рассказик».

Стр. 36. …не лотами, а берковцами считать приходится. — Лоты и берковцы — старые русские меры веса. Лот — 12,8 г, берковец — 163,8 кг.

ВОЛК

Впервые — «Петербургская газета», 1886, № 74, 17 марта, стр. 3, отдел «Летучие заметки». Заглавие: Водобоязнь (Быль). Подпись: А. Чехонте.

Сохранились: лист авторской рукописи, очевидно, 1886 г. (ГЛМ); автограф всего рассказа, относящийся к 1890-м годам (ГБЛ), а также писарская копия первопечатного текста с авторской пометой: «„Петербургская газета“, 1886, № 74» (ТМЧ).

Печатается по тексту автографа (ГБЛ), опубликованному впервые в журнале «Русская мысль», 1905, № 1, стр. 153–159.

Текст автографа (ГБЛ) значительно отличается от газетного. Датировать автограф можно лишь по почерку, предположительно 1890-ми годами. Перед измененным в автографе заглавием значится: II.

Перерабатывая рассказ, Чехов значительно сократил его. Зачеркнутые в автографе места почти буквально совпадают с текстом газетной публикации.

В первоначальном тексте у Нилова — председателя мирового съезда (а не просто помещика, как это стало в тексте автографа) было два товарища по охоте: второму, земскому врачу Пегасову, и принадлежало устрашающее слушателей описание признаков водобоязни. Все реплики Пегасова (кроме тех, которые были исключены) в автографе переданы следователю Купреянову и доктору Овчинникову. Изменен финал рассказа. В газетном тексте более резко выраженным психическим страданиям Нилова (он поседел и стал впадать в «мистицизм») соответствовала иная, сниженная оценка его нравственного выздоровления: Нилов стал равнодушен к печалям других людей.

Позднее Чехов переключил внимание читателя на психологический казус, происшедший с человеком, здоровым нравственно и физически.

В 1886 г. в газетах часто писали о нападениях на людей бешеных волков и собак (см. также примечания к рассказу «В Париж!»*). 24 февраля 1886 г. К. П. Победоносцев сообщал Александру III, что в ночь на 17 февраля в городе Белом, Смоленской губ., бешеный волк искусал 18 человек, из которых «наиболее опасные» были посланы в Париж — в лечебницу Пастера («К. П. Победоносцев и его корреспонденты», т. I. М. — Л., 1927, стр. 559). В том же номере «Петербургской газеты», где напечатан рассказ «Водобоязнь», было помещено сообщение о смерти человека, укушенного бешеным волком («Изо дня в день»).

По свидетельству Д. П. Маковицкого («Яснополянские записки», вып. II, М., 1923, стр. 5 — запись от 21 января 1905 г.), этот рассказ читал вслух Л. Н. Толстой (ошибка Маковицкого: «о том, как охотник бился с бешеной собакой»). Как раз в январе 1905 г. вышел первый номер журнала «Русская мысль» с рассказом «Волк». Под впечатлением чеховского рассказа Толстой в этот вечер вспоминал аналогичные известные ему эпизоды из жизни.

Стр. 41. На плотине ~ глядели сердито, уныло ~ что-то похожее на тень прокатилось черным шаром. — Этому описанию Чехов придавал программное значение. 10 мая 1886 г. он писал брату Александру Павловичу: «По моему мнению, описания природы должны быть весьма кратки и иметь характер à propos. Общие места вроде: „Заходящее солнце, купаясь в волнах темневшего моря, заливало багровым золотом“ и проч. „Ласточки, летая над поверхностью воды, весело чирикали“, — такие общие места надо бросить. В описаниях природы надо хвататься за мелкие частности, группируя их таким образом, чтобы по прочтении, когда закроешь глаза, давалась картина. Например, у тебя получится лунная ночь, если ты напишешь, что на мельничной плотине яркой звездочкой мелькало стеклышко от разбитой бутылки и покатилась шаром черная тень собаки или волка и т. д. Природа является одушевленной, если ты не брезгуешь употреблять сравнения явлений ее с человеч<ескими> действиями…»

В IV действии «Чайки» (1896) Чехов использовал для иллюстрации художественных приемов Тригорина тот же образ лунной ночи в противопоставлении устаревшим длинным описаниям с «общими местами».

В ПАРИЖ!

Впервые — «Осколки», 1886, № 12, 22 марта (ценз. разр. 21 марта), стр. 4–5. Подпись: А. Чехонте.

Сохранилась вырезка из журнала с авторской пометой: «NB. В полное собрание не войдет. А. Чехов» (ЦГАЛИ).

Печатается по журнальному тексту.

Рассказ написан в связи с известиями о первых опытах лечения от бешенства по методу французского бактериолога и химика Луи Пастера (1822–1895). Открытие в 1885 г. международной больницы Пастера в Париже вызвало широкие отклики в русской печати. «Русская медицина» сообщала 2 марта: «Путешествия к Пастеру с людьми, укушенными бешеными собаками, всё учащаются» (№ 9, отдел «Хроника»). П. А. Монтеверде предложил открыть подписку для сбора сумм, предназначенных для отправки больных в Париж, чтобы не приходилось ждать финансовой помощи от земства, обычно задерживаемой («Ежедневная беседа», подпись: Амикус — «Петербургская газета», № 63, 6 марта). Обилие корреспонденций о Пастере вызвало также иронические отклики — в «Петербургской газете», в журнале «Будильник» и др.

Стр. 47. …новая грамматика Грота… — Работа академика Я. К. Грота «Русское правописание», СПб., 1885 (впервые опубликована в «Сборнике отделения русского языка и словесности императорской Академии наук», том XXXVI, № 1, СПб., 1885, стр. 1-144). Главные положения этого труда легли в основу унификации русского письма, предпринятой в конце XIX века. Однако Грот сохранил написание букв ять, фиты, ижицы и і, употребление которых не было регламентировано определенными правилами. Имея в виду половинчатость мер, которые предлагал Я. К. Грот, Чехов писал 18 января 1887 г. М. Е. Чехову: «Если б от меня зависело, я упразднил бы и ять, и фиту (дурацкая буква!), и ижицу, и і. Эти буквы мешают только школьному делу, вводят в конфуз деловых людей, которым нет времени учиться грамматическим тонкостям, и составляют совершенно излишнее украшение нашей грамматики». Употребление буквы ѣ как показатель грамотности человека Чехов высмеял в «Правилах для начинающих авторов» (1885), в рассказах «Мыслитель» (1885) и «Розовый чулок» (1886).