Андрей Архипов - Поветлужье

• Название: Поветлужье
• Автор: Андрей Архипов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9922-0833-7

Волею судьбы горстка наших соотечественников вместе с детьми затерялась в ветлужских лесах. Но заблудилась не только в пространстве, а и во времени, очутившись в Киевской Руси XII века, за полтора десятка лет до начала ее распада на отдельные княжества. Первая задача — выжить, что не так-то просто, потому что упомянутая судьба приносит одно испытание за другим. А затем? Плыть, куда вынесет течение или все-таки попытаться изменить окружающий мир вокруг себя? И что для этого нужно? Власть, сила, деньги, друзья... враги? Или необходимо еще огромное желание жить и получать радость от каждого прожитого дня в этом мире? Ибо без радости — что это за жизнь и зачем что-то менять...

* * *

Честно предупреждаю, что электронная версия книги, разошедшаяся по просторам интернета, является не-бета, а скорее альфа-версией и потому грешит не только грамматическими ошибками и повторами, но и совсем уж тяжелым языком — лучше не портить ей себе впечатление... Выкладываю  последнюю авторскую версию.

А.М. Архипов

---

— Десятков шесть будет... Все одоспешенные.

— Так. У нас всех будет пять десятков, да в лес один ушел. Из них семь воев да полтора десятка бывших пешцев с никудышными мечами, а остальные смерды с охотничьими луками, плевком перешибешь... И луки, и охотничков этих. Срезни доспех не возьмут, так что дели впятеро. Три десятка против шести. Аще пойдут те в одном месте, несдобровать нам. Прижмут стрелами, шесты наложат... вон, готовят уже. И пройдут в весь как по помосту. А там и вырежут нас всех как щенков.

— Ну и мы, глядишь, положим половину, — вскинул ружье егерь.

— Десяток или полтора положим. Аще ты еще кого из них живота лишишь, то доброе дело будет, токмо кроме воронья нас дальше не ждет ничего.

— Если все так худо, то хорошее скажи, нечего настрой перед битвой поганить, — скривился Иван.

— Будет тебе и доброе. Маска токмо на предводителе буртасском да еще на паре-тройке воев. Более ни у кого нет, так что в лицо стрелы метать можно... коли они стоймя встанут да руки в стороны выставят, щиты отбросив. Кольчужки короткие, ноги кроме халата ничто не прикрывает. Ежели срезнями ниже колена бить, так многие охромеют и не добегут до тына, а при удаче и жилу кровяную перебить можно... Все на этом. Вои эти и степному бою обучены, и в лесу не пропадут, живут они ныне за землями мордовскими, битые, резаные. За хазар ранее ратились, теперь булгарцев от других степняков да рязанцев прикрывают. У каждого лук, сабля али меч, ножи боевые... а то и сулица, копье. Еще худо, что многие из них басурмане, нас за неверных считают. Под нож пустят, не думая долго, хотя... это больше к булгарцам относится, среди этих вроде всякий народ живет без притеснений... — Скривившись, десятник продолжил: — Да и наши князья в усобицах кровушку всуе льют. А так... люди как люди, новгородцы тоже разбоем промышляют. И эти не злее и не добрее других, оратаи и охотники, торговлишку ведут... И девки у них зело статные, ядреные да норовистые. Кровь с молоком... Эх-х...

Вот баб наших, девок и мальцов они на продажу и пустят. Более у нас взять нечего. Скот не нужен им ценой живота своего. Свой есть, да и места нет на лодьях. Полон с отяков да меха с них же на то судно, что внизу, пихают... Остальные налегке сюда пришли. Хотя... Насады наши схованные могли и найти около заводи, хоть те и не на плаву ныне... Доволен ли?

— Знание — сила.

— И то верно.

— А еще говорят у нас, что "мертвые сраму не имут", — поглядел на Трофима Иван.

— И нам про то Святослав завещал. Почитаете его?

— Да, наш он.

— Добре.

Несколько минут прошло в молчании. Затем из-за ветлужского холма показались два буртаса, подталкивающие в спину смерда и отрока, бредущих со связанными руками. Потратив некоторое время на то, чтобы их разглядеть, десятник пристукнул окольчуженной рукой по бревну тына:

— Вот и смертушка наша пожаловала... Мнится мне, что доставили они старосту отяковского Пычея с его сыном старшим. Верно, на лодке приплыли, которой руду нам свозят... Выведет он их на наших баб и детишек. Живот сына его в руках буртасов, и то для них порука в его верности. Выведет... Чужаки мы отякам пока.

— Это отчего же выведет, Трофим? — откликнулся Петр. — Охотники не скопом людишек повели, а как положено, по несколько человек окольными путями. Сами не знают, где в лесу ночевать будут.

— Первый охотник он, — отвечая на недоуменные взгляды вокруг, пояснил Трофим. — Все схроны и тропиночки ведает окрест. По сломанной ветке сказать может, кто прошел, да много ли часов назад. Коли наши бабы соберутся в одном месте, так аккурат туда и выведет... О, уже скачет, глянь, от их сотника шакаленок. Вот порода степная, хоть пару коней, а на лодье разместили.

Подъехавший к тыну стройный всадник с четким профилем породистого лица что-то прокричал но, не получив ответа, подъехал ближе и стал громко повторять заученную речь, коверкая слова чужого для него языка.

— Славный сотник Ибраим саказывал ворота открыть, час дает. А то всех резать будет. След ваших женщин мы найти. Завтра воины пойдут и возьмут их. Здайся сам, жить будешь. — Всадник развернулся, закинув круглый щит на спину, и, легко гарцуя, отъехал от веси.

— Может, снять надобно было, Трофим Игнатьич? — Свара подошел по мосткам к десятнику.

— Погодь, Свара, не суетись. Они нам ночь дали.

— Про час говорено было.

— То присказка. Воев ночью они в лес не пошлют: и светлым днем вдоль Дарьи не продерешься. А на приступ идти им покамест резона нет. По всему видно, что за добычей пришли, не воев терять. Совет будем держать с дружинными. Петр, идем, поведаем друг дружке, что делать будем поутру... Свара, за старшого на стене.

— Дозволь, Трофим Игнатьич, слово еще разок молвить? — нарисовался перед десятником Иван.

— Давай, вой, нам торопиться некуда, чего дельного присоветуешь?

— Отпусти ты меня пошалить среди тех... буртасов. Обучен этому. Не получится, так предупрежу баб, чтобы в леса дальше уходили.

— Пощипать буртасов, сказываешь, есть желание... Что, Петр?

— Пусть идет, не помощник он нам. Не сгинет, так весть охотникам подаст — все польза будет.

— И то мысль. Собирайся, вой, после полунощи выйдешь. Но перед уходом покажись, могу и передумать. Аще сами замыслим пойти, то не пущу.

Иван коротко кивнул и отошел к Вячеславу, отиравшемуся на противоположной стене тына.

— Ну что, Слав, ухожу в ночь, если повезет и отпустят, — поднял егерь блеснувшие азартом глаза на земляка. — Давай поручкаемся в крайний раз. Стрела, как пуля, шальная случается.

— Не плачь, родная, все там будем, — хмыкнул Вячеслав и, взяв Ивана за плечи, коротко прижался и хлопнул по спине рукой. — И ты не поминай лихом, если что...

Поделив патроны с напарником по-честному, то есть каждому поровну дроби и картечи, бывший капитан уединился на несколько минут в домике Любима. Там наскреб сажи с глинобитной печи и навел марафет на лицо и руки. Без зеркала это получалось плохо, но выручили въевшиеся по молодости движения пальцев по нарушению симметрии лица. Скинув мешающий поддоспешник, одолженный у кого-то из дружинных на случай "авось спасет", Иван поплясал на предмет издаваемого шума и отправился к Сваре за сведениями об окружающей местности. Вопросов было много, однако главный состоял в возможности выбраться из веси не привлекая внимания буртасов. Не через ворота же выходить!

Получив порцию ворчания и причитающихся ехидных шуточек на темы "а чего ты такой грязный?", "есть ли у тебя желание еще изваляться?" и "лужа в углу тына уже час без свиней простаивает", Иван услышал заверения, что все пройдет в лучшем виде и его доставят за изгородь с любой стороны. А вот дальше... вниз по холму есть пара глубоких оврагов, но их точно возьмут на заметку.

— Не пройдешь ты, вой, — подвел итог Свара. — Обложили знатно, не просочишься. Да и было бы что обкладывать... Со стороны леса вся весь шириной в две сотни шагов всего, а до деревьев по пажити, не соврать бы, два раза по столько. Не ведаешь, на что идешь ...

— Зато на небе тучки, дождь вот-вот начнется, авось повезет...

— Пусть Перун тебе удачу пошлет, — еле слышно прошептал Свара. — А нет, так все одно встретим вскоре друг дружку...

— И вам тут не скучать.

Кивнув, Иван отправился под покрывалом сгущающихся сумерек в сторону совещающихся дружинных людей. Трофим, Петр и остальная компания собрались под недавно воздвигнутым навесом, покрытым свежей дранкой и стоявшим рядом с дружинной избой для таких вот летних посиделок. При сооружении сего строения никто не мог предугадать, что здесь будут решаться судьбы селения таким большим количеством людей, и места подошедшему уже не хватило. Упомянутая компания, кроме названных лиц, состояла из старосты Никифора, седого старика с живым лицом, занимающего центральное место, и двух дружинников. Все они расселись на двух лавках за грубо сколоченным узким столом из расщепленного пополам и обтесанного ствола осины. Постояв минут десять, Иван уяснил, что обсуждение зашло в тупик. Все схемы противодействия, сочиненные, когда весь еще только закладывалась, пошли под откос. Никто не рассчитывал, что подойдет столь внушительная немилосердная сила, стремительным броском отсекшая селение от леса, а ведь подошли еще не все: одна лодья осталась добирать полон и рухлядь у отяков. Когда шел выбор места заселения верви, то надеялись, что на Ветлуге смогут отбиться от небольшого числа новгородских ушкуйников, что черемисскому князю в случае недопонимания преподнесут очередные богатые подарки, что согласятся заплатить мехами и серебром булгарцам, если те, не дай бог, придут проверить, что же творится у них под боком. Также думали, что смогут договориться с суздальцами, иногда заплывавшими в эти воды поторговать или собрать ту же дань с местных племен, — все-таки почти свои люди. Но фактически — от чего убегали, к тому и пришли.