Павел Федоров - Генерал Доватор

• Название: Генерал Доватор
• Автор: Павел Федоров
• Жанр: Биографии и Мемуары

Роман посвящен героическим действиям советских кавалеристов в оборонительных и наступательных боях против немецко-фашистских захватчиков под Москвой в 1941 году. В центре повествования — образ легендарного командира кавалерийской группы, а затем кавкорпуса генерала Л. М. Доватора.

Роман составляет первый том выпускаемого Военным издательством двухтомника избранных произведений П. Федорова. Во второй том войдут романы «Синий Шихан» и «Витим Золотой».

---

— Восстановить немедленно, — не оборачиваясь, коротко бросил полковник.

Лейтенант вскочил, бросился было к выходу, но, столкнувшись с начальником штаба армейской группы генералом Рихартом, отскочил в сторону.

— Как дела, коллега? — стряхивая с непромокаемого плаща снег, спросил Рихарт.

— Отлично, господин генерал. — У Готцендорфа невозмутимо строгая армейская выправка и безукоризненно отутюженный китель. Но опытный солдат Рихарт в сумрачном блеске кабаньих глаз полковника заметил глубоко скрытое беспокойство.

— Ваши дела не могут быть отличными, коллега. Я только что получил сведения. На вашем участке вновь появилась свежая казачья конница — свыше десяти тысяч сабель — и несколько сот танков. Центр армейской группировки генерала Хюпнера отброшен к Волоколамску. Дивизии генерала Госта оставили Солнечногорск.

— Гм-м! Это неприятные известия. Я жду ваших указаний, господин генерал.

Готцендорф по-прежнему был внешне спокоен. Он знал цену военных неудач и счастья, он верил в то и в другое, его религия — это война. Однако трезвый «военный бог» — генерал Рихарт — на этот раз по усвоенной вероломной привычке сражать одним ударом бьет его без всякой пощады.

— Вы опоздали, господин полковник. Я уже отдал приказание вашему начальнику штаба снять дивизию и уходить форсированным маршем. У вас, коллега, очень скверно действует разведка. Мой патрон в бешенстве и решил вас отстранить от командования, но я, зная вашу честность, дал генералу Штрумфу лишнюю чашку турецкого кофе и коньяк. Он успокоился. Теперь всякому будет трудно удержаться на командной должности. Большой штаб уже свернул головы большим генералам. Опыт истории показал, что иногда над правдой торжествует интрига, но все должно прийти к одному концу. Когда объявится существенная неудача победоносного движения германской армии, руководители нации станут пожирать друг друга.

В это время вбежал взволнованный адъютант. Он пытался о чем-то доложить, но Рихарт, скосив на него вывороченные белки глаз, резко оборвал его:

— Приготовьте полковнику автомобиль, господин лейтенант! Повернувшись к Готцендорфу, он выхватил из-под плаща карту и тоном властного, не терпящего возражений начальника, с мгновенно переменившейся интонацией отрезал: — Удар на Москву оказался стратегически бесплодным. При сложившейся обстановке ваша дивизия, несмотря на ее укомплектованность, сейчас представляет собой в тактическом отношении нуль. Чтобы сохранить единицу, немедленно отводите ее на рокаду Волоколамск — Руза. Шаг в сторону от магистрали означает гибель. Самая малейшая задержка в населенных пунктах повлечет за собой полное истребление. У вас на хвосте пойдет генерал Доватор. Вам такой известен? Под его командованием гвардейский корпус конницы. Ее не остановят никакие снежные бураны. Отбивайтесь, бросайте в пасть этим фанатикам малые подвижные заслоны и уходите как можно быстрей.

— Кавалерийский генерал Доватор на хвосте… Значит, дранг нах вест? — застегивая на поясе ремень от кобуры револьвера, язвительно произнес Готцендорф на «чистом» русском языке.

— К сожалению, да, коллега. Мы оказались банкротами. Мы, взрослые псы, напрасно учились у слепых щенков. Я бы охотнее командовал у Доватора дивизией, чем показывал ему свой хвост, — заключил Рихарт.

Вышколенный Клаузевицем и Шлиффеном, прозорливый стратег и политический интриган генерал Рихарт ошибся. Доватор не пошел за хвостом поспешно отступающих дивизий. Танкисты подполковника Иртышева, продвинувшись вперед на пятнадцать километров, почти не встретили никакого сопротивления. Отступающий противник разбрасывал по всем дорогам многочисленные мины. Танкисты вынуждены были то и дело вылезать из люков и вытаскивать из снега «сюрпризы», обезвреживая их. На первом же этапе продвижение замедлилось. Доватор, остановив колонну, выбросил вперед разъезды саперов, приказал всем дивизиям развернуть рации и ждать дальнейших приказаний.

Расположившаяся в лесу конница дрогла от лютого холода. Жечь костры было категорически запрещено. В ясном, погожем небе, нудно гудя моторами, хищно выслеживали добычу опостылевшие «фокке-вульфы».

— Почему стоим, гвардия? — спрашивал у Буслова Павлюк, подталкивая его рукавицей в бок, в десятый раз вызывая на борьбу, чтобы хоть немного согреться.

— Хозяин знает, почему стоим, — миролюбиво отзывался Буслов.

И действительно, об этом знали только Доватор да штаб. При разработке оперативного плана штабные работники, заранее зная, что немцы будут засыпать дорогу минами, предусмотрительно организовали саперные группы. Доватор, подписывая боевой приказ, улыбнувшись, сказал Шубину:

— Штабные командиры просто молодцы — саперные работы по пунктам расписали.

— Да, да, — подтвердил Михаил Павлович. — Если будем их в точности выполнять, сто пятьдесят километров пройдем месяца за два…

— А мы должны измерить их в четыре дня. Как же быть-то? — хохоча, воскликнул Доватор.

— Придумать надо, — многозначительно заметил Шубин.

Ожидать, когда саперы очистят путь, — дело долгое. Полковым разведчикам дано было задание прощупать проходимость дорог, но сведения от них поступали неутешительные. Дороги основного маршрута были всюду минированы. Положение становилось затруднительным.

Обосновав штаб-квартиру в деревенском доме, Лев Михайлович то следил за радистом, то посматривал на часы.

Время скакало, как добрый кавалерийский конь. Корпус стоял на месте уже два часа. Подполковник Иртышев несколько раз присылал на машине адъютанта испрашивать разрешения продвигаться вперед. Он очистил проход до следующего населенного пункта, однако Доватор терпеливо ждал сведений от разведчиков. Но через каждые полчаса Зина лаконично сообщала: «Даю настройку. Сведений нет».

Порывистый, горячий полковник Тавлиев прискакал в штаб и настойчиво потребовал объяснений. Его дивизия числилась в резерве командира корпуса. Передовой отряд подполковника Осипова смочил кровью клинки, захватил десять автомашин и несколько тяжелых минометов, а Тавлиев шел без выстрела и, как всякий новый человек, чувствовал себя ущемленным. Поэтому он волновался и нервничал:

— Дайте дело, товарищ генерал! Кони продрогли, люди рвутся в бой. Пустите в драку! Дайте дело!

— Клинок, как игла, всегда найдет дело. Не спешите, полковник, разглядывая лобастую голову нового командира дивизии, шутил Доватор.

Под черными, как маслины, глазами Тавлиева нетерпеливо дрожали скулы. Этот энергичный, горячий командир радовал Доватора, и он берег его именно для настоящего дела.

— Впереди на пятнадцать километров пустота. Догонять надо, товарищ генерал!

— Наши грибы от нас не уйдут. Все будут в кузове. Ведите разведку, ждите приказ. Я сам жду…

И он напряженно ждал. Уже подтянулись обозы и весь второй эшелон. Командиры и начальники разных степеней и рангов требовали указаний и распоряжений, а Карпенков всем говорил одну и ту же короткую фразу: «В лес». Если кто нерешительно спрашивал насчет костра, Карпенков, сделав строгое лицо, показывал внушительный, в кожаной перчатке кулак.

Разведка сообщала, что противник отошел не везде, впереди немцы укрепляются вдоль Дороховской рокады и прочно удерживают фланги в районе Можайск — Кудрино. Весь намеченный план продвижения ломался. Положение усложнялось, надо было искать другой выход и всю операцию решать иначе.

Глава 7

Получив от разведчиков первое донесение, Доватор понял, что противник в лихорадке. Внезааный прорыв фронта вынудил немцев перебросить часть войск на левый фланг для того, чтобы, укрепившись на магистралях, добиться свободы маневра по внутренним коммуникациям на линиях Истра — Волоколамск, Дорохово — Руза, где имелись проходимые для танков грунтовые дороги, и тем самым задержать наступление нашего правого фланга.

Наступление наших войск началось в исключительно трудных условиях. Стояли лютые морозы. День и ночь завывала вьюга, заметая дороги. В довершение всего путь преградили болота, леса и незамерзшие реки. Враг оказывал яростное сопротивление. Немецкая оборона опиралась не только на мощные опорные пункты и узлы сопротивления, в которые были превращены почти все села и деревни, но и на удобные естественные рубежи. В направлении Можайск — Звенигород перед нашими дивизиями была крутобережная Москва-река. Весь Звенигородский район с юга на север пересекали линия железной дороги и автострада Дорохово — Колюбаново — Горбово — Саввинская слобода — Звенигород.

Наиболее крупными опорными пунктами немецкой обороны являлись Дорохово, Тучково и Колюбаново, прикрывающие можайскую группировку противника с востока и Рузу с ее узлом шоссейных дорог с юго-востока. Потеря этих пунктов влекла за собой неисчислимые для германского командования бедствия.