Ричард Дейч - Карта монаха

• Название: Карта монаха
• Автор: Ричард Дейч
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49566-5

Под холстом бесценной картины спрятана карта, которая ведет к тайному хранилищу в подземельях Московского Кремля. В этом тайнике среди прочих сокровищ находится старинная шкатулка, сделанная из чистого золота. А в шкатулке содержится нечто настолько ужасное, что она обречена вечно храниться в подземном заточении. Чтобы навеки похоронить эту тайну, бывшая владелица картины просит своего друга Майкла Сент-Пьера, в прошлом профессионального похитителя произведений искусства, выкрасть картину и уничтожить карту. Однако человек, который одержим желанием завладеть этой тайной, предлагает Майклу простую сделку: шкатулка в обмен на жизнь близкого ему человека…

---

— Ты не убьешь меня.

Симон лишь улыбнулся. Сделав несколько витков веревкой вокруг туловища Джулиана, он обвязал тому шею петлей. После этого перевернул на спину и связал руки спереди. Теперь проповедник лежал обездвиженным на тиковой палубе корабля. Поднявшись, Симон крепко привязал другой конец стопятидесятифутовой веревки к палубному ограждению. Его брат оказался намертво прикручен к своему любимому кораблю.

— Если на тебя снизойдет благословение, если шкатулка наделила тебя вечной жизнью, если ты каким-то образом сумеешь вылечиться от ран и обрести вечность на земле… — помолчав, Симон улыбнулся, — что ж, в таком случае ты будешь размышлять об этой вечности в глубинах океана, в мире вечного мрака, в полном одиночестве, где твое тело будет раздавлено, а легкие — жаждать глотка воздуха… в мире, где твой крик никто не услышит. Надеюсь, ты не умрешь. Желаю тебе обрести твою вечность.

«Божий глас» тонул с неумолимой скоростью. Вода бушевала в коридорах, билась о верхние перила. Водовороты уже закрутились вокруг Майкла, когда он склонился над умирающим отцом.

Борясь с болью, Стефан поднял взгляд на Майкла.

— Чертовски болит.

— Не шевелись. — Схватив сумку, Майкл с помощью косынки наложил давящую повязку Стефану на ногу.

Проверил рану на груди, но не смог понять, задеты ли жизненно важные органы.

— Нужно уходить с корабля.

Подбежал Симон.

— Найди Поля, — сказал Майкл. — Нужно вынести отсюда отца. — Его взгляд упал на золотую шкатулку на полу. — И пустить эту штуку на дно вместе с кораблем.

Симон бросился в камбуз; поискав в шкафу, нашел рулон металлической фольги и быстро обернул им шкатулку, так что она оказалась полностью закрыта. Сунув сверток в ящик, он запихал его в печь, в самую глубину, и запер. Тем временем вода вокруг прибывала. Симон с трудом двигался против течения. Вода уже была ему по грудь, когда он нырнул и поплыл под водой, прочь из затопляемой комнаты. Надо разыскать Буша, и надо найти лодку. Если он этого не сделает, то им всем придет конец, здесь, посреди Средиземного моря, вдали от судоходных путей, и никто не узнает, куда они делись.

«Божий глас» тонул, над поверхностью виднелась лишь корма. Еще несколько минут — и корабль целиком уйдет под воду и начнет свое двухмильное погружение в самые мрачные бездны Средиземноморья.

Майкл шлепал по колено в воде, рядом, уложенный на надувные подушки, плыл Стефан.

Джулиан связанными руками пытался освободиться от веревки вокруг ног. Он впивался ногтями, дергал, делал все, что мог, лишь бы только неминуемого не случилось. Всю свою жизнь он стремился к бессмертию, и вот теперь…

Оставив его позади, Майкл схватился за перила. Удерживая отца рядом, он поплыл. Палуба продолжала погружаться. Вскоре они оказались в открытом море и уже оттуда следили за тонущим судном. Рядом плавал Джулиан, взглядом моля о милосердии.

А потом салон исчез: все, что осталось от почти четырехсотфутовой яхты, это кормовое ограждение и стопятидесятифутовый нейлоновый трос, который все плавал на поверхности. Майкл смотрел, как Джулиан бьется, пытаясь удержать голову над водой, лишь оттягивая неминуемое. Он пинался и крутился, делал все, что мог, пытаясь освободиться, но все его усилия были напрасны.

В конце концов исчезло и ограждение, и от корабля не осталось ничего, кроме поднимающихся к поверхности пузырей. Трос, к которому был привязан Джулиан, тоже стал уходить под воду, скользить, исчезать под волнами, точно змейка в невысокой траве. Джулиан в ужасе наблюдал за ее исчезновением; осталось пятьдесят футов, сорок, и наконец — трос пошел быстрее — двадцать и десять. И без фанфар, без единого звука, Джулиана потянуло вниз, в глубочайшую океанскую бездну, вслед за его разбитым кораблем. Золотая шкатулка, «Альберо делла вита», Дерево жизни, исчезнет вместе с ним навсегда. Джулиан окажется погребенным вместе с предметом своей одержимости.

Глубина в этом месте составляла две с половиной мили. Никакие спасательные работы не проводятся на такой глубине. Они не подавали сигналы по радио с того самого момента, как, по прямому приказу Джулиана, покинули берега Корсики. Никаких сигналов бедствия с корабля не поступало. Кораблю действительно предстояло исчезнуть вместе с его владельцем, не оставив после себя ничего, кроме тайны. Имя Джулиана Зиверы навеки сотрется из людской памяти.

Майкл и Стефан плыли по чернильным водам Средиземного моря. Луна уже скрылась за горизонтом. В воцарившемся мраке острее ощущалась безвыходность их ситуации. Единственными звуками были плеск волн да затрудненное, хриплое дыхание Стефана.

Майкл удерживал голову отца над водой. Его тело качалось на надувных подушках от невысоких волн. Несмотря на темноту, Майкл заметил, как от толчков раны начинают кровоточить и глянцевитые пятна растворяются в воде. Он насчитал три свежих пулевых ранения и отчаянно пытался остановить кровь, давя на артерии выше ран.

— Держись, — сказал Майкл.

Плывя рядом с отцом, он греб, делал все, что мог, чтобы удержать того на импровизированном плоту.

— Оставь меня, — прошептал Стефан.

Его дыхание стало поверхностным и перемежалось длинными паузами — в эти моменты Майкл замирал в предчувствии ужасного.

Майкл покачал головой.

— Ты в своем уме? После всего, что было?

Стефан улыбнулся одними глазами с полуприкрытыми веками.

— Это ничего, Майкл.

До Майкла донеслись звуки мотора. Буш и Симон, приближаясь, звали его по имени. Внезапно свет от шлюпки оказался совсем рядом. Выключив мотор, Буш подвел лодку как можно ближе.

— Майкл, когда Мэри незадолго до своей смерти приходила ко мне, она говорила о тебе с такой любовью. Называла тебя самым лучшим мужчиной на свете. Она сказала, что отец может только гордиться таким сыном. — Глаза Стефана закрылись, но тут в груди у него захрипело, и он опять открыл их. — Она была права. Весь последний год я только и думал, что о смерти, считал, что мне незачем больше жить. Но теперь…

— Постарайся, чтобы мы не зря тебя спасали, — стараясь улыбаться, отозвался Майкл.

Стефан смотрел на Майкла, пытаясь не опускать веки, и, прежде чем потерять сознание, успел улыбнуться сыну.

Глава 72

Майкл, Симон и Буш стояли у свежей могилы. Надгробный камень пострадал от непогоды, но поразительно хорошо сохранился. В это утро в изножье могилы, перед земляным холмиком, усыпанным погребальными цветами, установили новую гранитную плиту с инкрустированной надписью.

На погребальной службе выступили Симон и Майкл. Слова обоих исходили из самого сердца. Они говорили о достойно прожитой жизни, отмеченной многими добрыми делами, любовью и преданностью семье.

Майкл посмотрел на имя, указанное на надгробном камне. Фамилия мужа и жены, умерших с таким большим интервалом. Но плита… было решено выбить только имя без указания дат, тем более что дата рождения никому не известна. Не существовало записей, не осталось ни свидетельства о рождении, ни, в сущности, вообще каких-либо документов, подтверждавших факт ее появления на свет.

Уже второй раз имя Женевьевы звучало на поминальной службе. Второй раз Майкл стоял у края могилы, оплакивая эту женщину.

Майкл посмотрел на плиту в ногах могилы Джулиуса Юриана Зиверы, мужа Женевьевы. Он умер очень давно. Женевьева говорила о нем редко и только с Симоном. Он знал и понимал ее лучше, чем кто-либо другой. Он знал и как она любила мужа, и как коротка была пора этой любви. Симону была известна ее истина, о которой он не рассказывал никому, кроме Майкла и Буша. Истина, заключающаяся в том, что некоторые тайны, некоторые секреты лучше не раскрывать. Женевьева была гораздо старше, чем можно было подумать. Она вырастила и воспитала не только Джулиана, но также и мать Симона и кто знает, скольких еще до них. Симон знал, что она погибала множество раз и потом появлялась опять — потому что, подобно самому Симону, была хранителем, защитником тайн земных и небесных, секретов, которым лучше всего оставаться нераскрытыми, которых людям лучше не касаться.

Майкл прочел надпись на плите мужа Женевьевы. Он не был изумлен датой, поскольку знал, что она была старше, гораздо старше своего мужа, умершего в 1845 году.

Буш, в своей обычной манере, счел все это чем-то совершенно непостижимым. Майкл, наедине, спросил Симона, объясняется ли ее возраст тем, что она была хранителем шкатулки, возможно, открыла ее или это связано с чем-то другим.

Симон не знал, но предпочитал думать, что это из-за ее доброго сердца, то есть по второй причине.

Трое друзей бросили в могилу по горсти земли. Они были единственными людьми на свете, которые знали, что земля, падавшая в этот день в шестифутовую яму, ударяется о пустой гроб.