Кэтрин Куртц - Тень Камбера

• Название: Тень Камбера
• Автор: Кэтрин Куртц
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-009976-2

«Хроники Дерини» Уникальная сага — «фэнтези», раз и навсегда вписавшая имя Кэтрин Куртц в золотой фонд жанра «литературной легенды».

«Хроники Дерини» Сказание о мире странном, прозрачном и прекрасном, о мире изощренно-изысканных придворных интриг, жестоких и отчаянных поединков «меча и колдовства», о мире прекрасных дам, бесстрашных кавалеров, порочных чернокнижников и надменных святых. Сказание о мире, силою магии живущем — и магию за великий грех считающем.

Настоящие поклонники фэнтези!

«Хроники Дерини» должны стоять на вашей книжной полке — между Толкиным и Желязны! Особенно — ПОЛНЫЕ «Хроники Дерини»!

---

А Дункан Маклайн, кроме того, что являлся епископом и отцом, был еще и Дерини — одним из этого магического племени, чьей силы боялась и чью силу прокляла Церковь. Церковь подвергала Дерини преследованиям почти два столетия. То, что Дункан — Дерини, не было широко известно за пределами высших кругов духовенства и даже там не признавалось официально — потому что, хотя Церковь давно запретила Дерини принимать сан, Дункан Маклайн являлся способным, благочестивым, преданным делу священнослужителем, независимо от того, был он Дерини или нет. Пока Дункан не подтвердил и не опровергнул, кто он есть.

В комнате присутствовали и другие представители племени Дерини, хотя открыто это было известно лишь об одном, за исключением короля. Народ всегда знал, кем являлся Аларик Морган. В детстве и юности он находился под защитой деда и отца Келсона Халдейна, и в конце концов его с неохотой приняли при дворе из-за его непоколебимой преданности дому Халдейнов и потому что у него хватало ума не кичиться своими способностями. Даже епископ Вольфрам признавал его и с осторожностью выказывал уважение светловолосому мужчине в черном, сидящему рядом с королем.

Однако Морган являлся кузеном Дункана, и этот факт несомненно мог возбудить подозрения Вольфрама насчет принадлежности Дункана к Дерини, а раз к ним относится Дункан, то может и Дугал. О чем Вольфрам не подозревал — так это о том, что епископ Денис Арилан также относится к Дерини — хотя все остальные присутствующие, за исключением ведущего протокол монаха-писаря, знали это. И хотя любой из Дерини мог подтвердить правду притязаний Дункана, используя свои магические способности, — это доказательство не могло быть представлено: официальная позиция Церкви относительно Дерини и их магических сил до сих пор оставалась резко отрицательной.

— Ты приводишь в качестве аргумента спорное положение, Арилан, — наконец сказал Вольфрам. — Естественно, клятва, данная перед Святыми Дарами, является в этом смысле засвидетельствованной. — Слегка повернув голову, он посмотрел через плечо на открытую дверь прилегающей часовни, — Там тоже есть негасимый Свет, и Он присутствует среди нас, сидящих в этой комнате.

— Я и не собираюсь оспаривать это, — ответил Арилан, разводя руки в примирительном жесте.

— Однако обычно, — добавил Вольфрам, — люди способны представить свидетелей, которые могут поклясться относительно того, что они засвидетельствовали.

— Ты намекаешь, что Бог не может этого сделать, если Он пожелает? — спросил Арилан.

— Ты знаешь, что я не это имел в виду!

— Конечно, — согласился Арилан — Однако я хочу обратить внимание на тот факт, что восемнадцать лет спустя даже свидетели-люди не всегда бывают доступны.

— Да, это правда, — Вольфрам нахмурился и вновь с раздражением обратил внимание на Дункана. — Предполагаю, ты не признался в этом предполагаемом браке перед тем, как принял сан? — спросил он. — Надеюсь, мне нет необходимости напоминать тебе, что брак является препятствием для посвящения в сан.

— Только в том случае, если он оставался женатым на момент принятия сана, — ответил Арилан до того, как Дункан успел открыть рот. — Но дама, к несчастью, умерла. Так что ты. Вольфрам, или задаешь бессмысленный вопрос, или вторгаешься в тайну между человеком и его духовником — которого, если не ошибаюсь, уже в любом случае нет с нами. Я прав, Дункан?

Вздохнув, Дункан один раз кивнул.

— Да. Он уже тогда был пожилым человеком. Он прожил всего несколько месяцев после того, как я был посвящен в духовный сан.

— Очень удобно, — пробормотал Вольфрам.

— Эй, Вольфрам, будь разумным, — мягко вставил Кардиель. — В конце-то концов, этому человеку было бы далеко за восемьдесят.

— Но все равно получилось очень удачно.

— Однако не для решения моего вопроса, — тихо сказал Дункан. — Потому что даже если бы он до сих пор оставался в живых, Ваше Преосвященство, и я позволил бы ему открыть то, что сообщил ему во время исповеди, он мог бы сказать о Мариз лишь немногое. Мой грех заключался в том, что я был не-. достаточно смел и не приложил больше усилий, чтобы найти ее в последующие месяцы, пока она еще была жива. Но мы с ней не совершили греха. Мы были женаты в глазах Бога.

— Это ты так говоришь.

И это на самом деле было главной проблемой, потому что кто может утверждать, что видит глазами Бога? Более же практичным вопросом был: обменялись ли они на самом деле клятвами, таким образом заключив действительный брак? Если так, то Дугал Макардри является законным сыном Дункана, имеет право на его имя и все остальные привилегии, причитающиеся в связи с рождением в высокопоставленной семье.

Или Дугал Макардри — только результат невинной, но незаконной связи между отчаявшимися молодыми любовниками, знавшими, что им придется завтра расстаться, а сегодняшние утверждения Дункана — попытка узаконить своего сына, о появлении которого от того союза он не мог и мечтать?

Такая попытка, конечно, была понятна. На самом деле почти все выигрывали, если Дункану удастся доказать законность своего сына. Прямой законный наследник позволит Дункану снять с себя мирские титулы, передав их сыну, целиком посвятив себя выполнению обязанностей на высоком духовном посту, занимаемом им. Это понравится Церкви. То, что Дугал будет управлять поместьями отца, обеспечит верность еще одного поколения, владеющего землями Кассан и Кирни, королевской семье — что понравится Келсону.

И, конечно, от этого выиграет сам Дугал. Благодаря выборной системе наследования он уже является графом Траншайским и главой клана Макардри, унаследовав это от человека, который, как он теперь знал, являлся его дедушкой по материнской линии, отцом Мариз. Это не изменится, независимо от исхода сегодняшнего заседания. Люди Транши обожают его. А если со временем он также унаследует и огромные поместья Дункана Маклайна, прилегающие к его землям в Транше, он станет одним из самых могущественных владельцев во всех одиннадцати королевствах.

Практически Дугал в конце концов все равно подучит свое родовое наследственное имущество, поскольку если Дункан умрет без законного наследника, последним из Маклайнов, его земли перейдут королю — а король может подарить их кому пожелает. Дункан также имел право передать свои земли и титулы королю еще при жизни — и король в свою очередь имел право передать их Дугалу, независимо от того, законнорожденный тот или нет.

Но большинство собравшихся в это утро думали совсем не о передаче земель. Проблема заключалась в приближающемся посвящении Дугала в рыцари.

И оно зависело от исхода этого слушания. Если останется сомнение, что Дункан Маклайн сделал свое заявление не будучи абсолютно честным, то это бросит тень на Дугала, и даже король не сможет, ничего исправить. Поэтому Вольфрама де Бланета и назначили для слушания дела, и он оспаривал его всеми возможными способами, чтобы никто в дальнейшем не мог сказать, что соответствующим образом настроенный суд принял решение в пользу Дункана.

— У нас есть только его слово, — наконец заявил Вольфрам, положив руки на столе перед собой. — Я не вижу никаких других доказательств.

Кардиель кивнул с несчастным видом, очевидно ощущая груз своих официальных обязанностей.

— Боюсь, что должен согласиться. В таком случае, похоже, мы зашли в тупик. Все возвращается к тому; можно ли считать сегодняшнюю клятву Дункана достаточной для решения — на самом ли деле они с Мариз Макардри дали клятвы перед Святыми Дарами. Как частное лицо и друг Дункана, я не сомневаюсь: он говорит правду. Но как архиепископ, я не могу принять ничем не подтвержденные слова просто потому, что их говорит один из моих епископов. Я не смог бы принять эти доказательства от простого человека, и совершенно точно не могу принять от одного из своих духовных сыновей.

— Согласен, — сказал Арилан, теребя гусиное перо, используемое для письма, и переводя взгляд с короля на Моргана. — Жаль, что мы не можем принять доказательство, подтвержденное силами Дерини. В любом случае показания герцога Аларика были бы предвзятыми, поскольку он является родственником Дункана, но вы, Дерини, знаете способы подтверждения того, что человек говорит правду, не так ли?

Конечно, этот вопрос был задан ради Вольфрама, поскольку сам относящийся к Дерини Арилан прекрасно знал, на что способны представители его племени. Сцена, которую он теперь пытался разыграть, тщательно репетировалась епископом, герцогом и королем прошлой ночью, чтобы дать надежное подтверждение клятвы Дункана, которое могла бы принять Церковь. Короли по линии Халдейнов тоже обладали силой — силой, подобной той, которой обладали Дерини, хотя сила Халдейнов была связана с божественными правом их рода управлять королевством.

Но многое зависело от признания Вольфрамом этого факта, его веры в него, и от того, правильно ли они оценили этого человека.