Павел Кузьменко - Система Ада

• Название: Система Ада
• Автор: Павел Кузьменко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Катя и Миша выходили строиться со своими медицинскими делегатами. Вдруг пышнотелая и румяная, насколько это возможно было под землей, рулевая Здоровых, командир родильного подразделения этого военно-полевого, блин, госпиталя для оказания медицинской помощи, подошла к невысокой и щуплой Катерине, обняла ее одной рукой за плечи, а другой по-гладила по животу:

- Поздравляю, милочка, поздравляю!

- Что такое? - испугалась и напряглась Катя.

- Это великое зотовское дело - детопроизводст-во. Внести свой личный вклад и шире распространять передовой опыт - дело каждой из нас.

- Вы о чем, рулевая? - Катя попыталась придать своему голосу уже выработанный нагловатый тон любимицы полка, но он был бессилен против безошибочного женского чувства.

- Как о чем, милочка? Вы беременная. На четвертом, дзотова живет и побеждает, месяце. Чего испугалась, товарищ Зотова? Первый раз, что ли? Все будет;

хорошо. У меня, милочка, все родят быстро и по-ударному. Давай сегодня же ко мне в гротик и через napi неделек родим здоровенького впередсмотрящего. У тебя мальчик, я сразу вижу.

Катя оторопела, беспомощно оглянулась на Мишу Бежать, сегодня же бежать из этого ада, уж лучше сгинуть, сгнить в этом глухом подземелье, чем навеки тут застрять с ребенком. Потому что это дитя несчастья должно остаться с ней, она не сможет с ним никогда расстаться...

А довольная собой и всей окружающей плодотворной действительностью рулевая Здоровых уже весело объявила адмиралу Двуногому:

- Товарищ адмирал, докладываю, что сама наша рулевая Зотова скоро внесет свой личный вклад в победу. Ждем мальчика.

ГЛАВА 11

Мише было удобно в жесткой каменной нише, совсем как улитке в раковине. Ложе приклада, дававшее приют уже которому поколению воинов, звало приложить голову. Неожиданно для себя воин заснул во время боя. Во сне он проснулся на верхней жесткой, грязной и уютной полке плацкартного вагона. В закопченное окошко немного дуло. Поезд ехал медленно, и колеса постукивали на стыках рельс нерегулярно, в точном соответствии с выстрелами, звучавшими в гроте.

Снег на улице не искрился, а был похож на вату, уложенную под елкой на детском новогоднем празднике. 3d окном было хорошо, как и в вагоне. Миша посмотрел на нижнюю полку, где спала Катя, обняв дочку. Губы у обеих смешно сложились, словно у диснеевских утят. Он знал, что то место, куда едут, они не покинут никогда. Они будут там жить, работать, уставать и отдыхать, радоваться каждому дню. Ложась спать, они не будут выключать свет, чтобы, внезапно проснувшись от какого-нибудь кошмара, не сойти с ума от темноты. У них не будет темного погреба для хранения картошки. Лучше купят десять вместительных холодильников...

Там их никто не достанет, и они будут жить для себя.

Эта мысль радовала. Как радовал уютный теплый поезд. Как радовал теплый ватный снег за окном, окутывавший молчаливые поляны и пушистые елки. И даже солнце, всходившее на побеленном небе, радовало. Оно тоже было белым с красной окантовочкой и красной мочкой посредине. Иное светило трудно было себе представить. Какой иной формы может быть звезда, кроме как формы путеводной кротовой жопы ?

На голову ему посыпались каменные крошки, и он Яроснулся. Дудковцы усиливали натиск, на месте одного убитого вырастали двое неубитых, и пулемет Чугунко работал не переставая.

- За родину! За товарища Зотова! - раздался откуда-то голос Волкова. За успехи корейских охотников на самолеты! Вперед! Ура!

Новый революционный призыв оказал магическое действие. Изо всех щелей, как боевые муравьи, полез- ли зотовофлотцы, ведомые агрессивным инстинктом. И Шмидт поднялся, заскользил вперед по каменной осыпи. Маленький Энисаар был уже впереди. Ему с разбегу удалось воткнуть штык в живот длинному дудковцу. Рядом еще кто-то схватился врукопашную. Это было страшно, смертельно опасно, но разум догадывался о сем факте весьма отвлеченно. Ноги несли Михаила, неразумные ноги, не желающие отдыхать, подчиняющиеся глупому порыву.

Он врезал прикладом по затылку неизвестному солдату противника и дальше вперед по ничьим коридорам Системы Ада. Шмидт почувствовал себя проходной пешкой, которой, однако, не суждено было стать ферзем. Но не самой проходной. На несколько шагов его опережали Чайковский и Энисаар, чуть сзади торопился Савельев, а в качестве цели зигзагом от стенки к стенке бежал и испуганно оглядывался коренастый дудковский офицер. Хорунжий, что ли, или кто там у них?

- Живьем брать! - выдохнул Чайковский. - Языка! Язы...

Тут буревестник споткнулся и упал. Шмидт осознал, что они чешут вперед уже лишь вдвоем с Савельевым. Свернули за угол. Враг же явно выдыхался, бежал все медленнее. Они должны были его вот-вот настигнуть и неизвестно зачем схватить.

И вдруг произошло неожиданное. Дудковец оста новился и что-то метнул в преследователей. Граната сухим треском взорвалась у самых их ног. Ни пламeни ни осколков. Только мгновенно помутнел весь скудный пещерный пейзаж - серо-бурые стены, тусклая лампочка под потолком и спина удирающего противника. Мише показалось, что он с разбегу угодил мордой в ведро с уксусом. Ни дышать, ни видеть что-либо стало невозможно. Винтовка сама выпала из рук, ладони прижались к глазам. Шатаясь, он продолжал идти вперед, но уксус был, кажется, везде. "Что-то новенькое, - успело подуматься. - Слезоточивый газ? Но здесь же это смертельно! Сволочи!"

Газ разъедал его череп изнутри, глаза превратились в сплошные потоки слез, сопли и слюни душили его, словно утопленника. Смерть пришла в самом противном из своих обличий...

Когда их растолкали, они оба, Шмидт и Савельев, сидели, прислонясь к стене во вполне мирной позе отдыхающих туристов. Каждый вдох вызывал жгучую боль в горле и в груди. Сквозь все еще сочащиеся слезы можно было различить только склонившуюся к ним большую расплывающуюся звезду. Позже стало понятно, что пятиконечная звезда намалевана на шапке человека.

- Попались, проклятые агрессоры? Будете знать, как топтать наши села и нивы? Веди их Трошки, казачки. Слава Дуд ко, теперь ужо отыграемся на них за жинок, старых и малых.

- До куренного вести?

- До него, кормильца.

Дудковское подземное становище ничем особенным не отличалось от зотовского. Мише даже показалось, что вот сейчас они свернут направо и попадут в свою казарму, а там прямо штрек в грот для камнетас-ния, налево - в столовую. Он почти угадал. Казармa с двухъярусными нарами как казарма. Только интерьер поинтереснее, художественно оформленный. На твердой известковой стене был довольно неплохо вырезан барельеф усатого Сталина, а рядом совсем неоригинально и не без ошибок намалевано белой краской: "ДЕЛО ДУДКА ЖЕВЕТ И ПАБИЖДАИТ".

Двоих пленных заперли в небольшом гротике, куда вел узкий лаз. Заперли, то есть просто завалили вход камнями и поставили возле него часового. Шмидт и Савельев остались в темноте. Из штрека пробивалась лишь узенькая полоска света.

- Что ж теперь будет-то? - вздохнул Шмидт. - Слезоточивый газ начали применять. Там и до нервно-паралитического дойдет. Вымрем, как эти...

- Какого нервно-политического? - спросил Савельев.

- Нервно-паралитического... Саш, ты что?

Ему не было видно глаз давнего товарища по этому страшному приключению. Но очень хотелось посмотреть в них. Можно ли еще что-нибудь по ним прочитать? И очень хотелось спросить Сашу: помнит ли он имя своей матери? Или домашний адрес?

- Я твердо решил, и ничто меня не поколеблет, - прошептал Савельев, тронув Шмидта за плечо, - ничего не выдам проклятым врагам. Буду держаться с мужественным героизмом. Ведь родина нас не забудет, да, товарищ впередсмотрящий?

- Да, товарищ впередсмотрящий, - невидимо кивнул Миша и вдруг спросил: - Товарищ Савельев, а если нас будут пытать, чтобы мы выдали проклятым дудкам военную тайну и пытка будет невыносимой, мы мужественно погибнем с именем Зотова на устах?

- Нет, товарищ впередсмотрящий! Мы прозреем от наших политических заблуждений и возьмем на вооружение бессмертное учение товарища Дудко, великого вождя и учителя всего прогрессивного человечества. Убеждение в том, что дело Дудко живет и...

- Саш, ты в своем уме?

В ответ раздалось только отчаянное почесывание в грязной педикулезной голове.

- Саш, я тебе последний раз предлагаю. По-моему тут все равно кому признаваться, что дудковцам, что зотовцам. Надо сказать о том, что мы знаем, где погиб Крот. Пойдем туда показывать и попробуем удрать, вооружившись фонарем. Главное - пройти через тот туннель, где время не движется... Только я без Катьки не пойду. Надо и ее как-то взять. Сказать, например, что...

- Пораженческие разговоры, впередсмотрящий, то есть казак Шмидт, в условиях военного времени и нарастающей агрессии со стороны зотовских подпевал мирового империализма? Предательство светлых идеалов учения товарища Дудко, за которое отдали свои жизни лучшие сыновья и дочери отчизны? Я вас убью своими собственными трудовыми руками, товарищ предатель.