Михаил Кузмин - Параболы (Стихотворения 1921-1922)

• Название: Параболы (Стихотворения 1921-1922)
• Автор: Михаил Кузмин
• Жанр: Поэзия

---

Прям короткий нос,

Взгляд ясен.

Дороги

В ненастье и ведро,

Битвы, жажду,

Кораблекрушенье,

Все бы с ним перенес!

Все, кроме него, забудь!

Лишний багаж - за борт!

Женщина плачет.

Засох колодец, иссяк...

Если небо не шлет дождей,

Где влаги взять?

Сухо дно моря,

С руки улетел сокол

Не за добычей обычной.

Откуда родятся дети?

Кто наполнит мир,

За райскую пустыню ответит?

Тяжелей, тяжелей

(А нам бы все взлегчиться, подняться)

Унылым грузилом

В темноту падаем.

Критски ликовствуя,

Отрочий клик

С камня возник,

Свят, плоского!

Гелиос, Эрос, Дионис, Пан!

Близнецы! близнецы!

Где двое связаны - третье рождается.

Но не всегда бывает тленно.

Одно, знай, - неизменно:

Где двое связаны, третье рождается.

Спины похитились

Впадиной роз,

Радуйтесь: рос

Рок мой, родители!

Гелиос, Эрос, Дионис, Пан!

Близнецы! близнецы!

Рождаемое тело небу угодно,

Угоден небу и рождаемый дух...

Если к мудрости ты не глух,

Откроешь, что более из них угодно.

Близнецы, близнецы!

Частицы, семя,

Легкий пух!

Плодовое племя,

Молочный дух!

Летишь не зря,

Сеешь, горя!

В воздухе, пламени, земле, воде,

Воскреснет вольный Феникс везде.

Наши глаза полны землею,

Виевы веки с трудом подымаются,

Смутен и слеп, глух разум,

Если не придет сестра слепая.

Мы видим детей, башни, лес,

Мы видим радугу в конце небес,

Львов морских у льдистых глыб,

Когда море прозрачно, мы видим рыб,

Самые зрячие вскроют живот,

И слышно: каша по кишкам ползет.

Но мы не видим,

Как рождаются мысли, - взвесишь ли?

Как рождаются чувства, - ухватишь ли?

Как рождается Илиада, - откуси кусок!

Как летают ангелы, - напрасно нюхать!

Как живут покойники, - разговорись!

Иногда мы видим и не видим вместе,

Когда стучится подземная сестра,

И мы говорим: "Что за сон!"

А смерть - кто ее видел?

Кроты, кроты, о чем вы плачете?

Юнга поет на стройной мачте:

- Много каморок у нас в кладовой,

Клады сияют, в каждой свой.

Рожь ты посеешь - и выйдет рожь,

Рожь из овса - смешная ложь.

Что ребенка рождает? Летучее семя,

Что кипарис на горе вздымает? Оно.

Что возводит звенящие пагоды? Летучее семя.

Что движением кормит "Divina Comedia" {*}? Оно!

{* "Божественную комедию" (ит.). - Ред.}

Что хороводы вверх водит

Платоновских мыслей

И Фокинских танцев,

Серафимских кругов?

Летучее семя.

Что ничего не рождает,

А тяжкой смертью

В самом себе лежит,

Могильным, мокрым грузом?

Бескрылое семя.

Мы путники: движение - обет наш,

Мы - дети Божьи: творчество - обет наш,

Движение и творчество - жизнь,

Она же Любовь зовется.

Движение только вверх:

Мы - мужчины, альпинисты и танцоры.

Воздвиженье!

В тени бразильской Бросельяны

Сидели девушки кружком,

Лиловые плетя лианы

Над опустелым алтарем,

"Ал_а_с! Ал_а_с!" Нашло бесплодье!

Заглох вещательный Мерлин.

Точил источник половодье

Со дна беременных долин.

Пары сырые ветр разгонит,

Костер из вереска трещит.

"Ал_а_с! Ал_а_с!" - удод застонет,

И медно меркнет полый щит.

Любовь - движенье,

Недвижный не любит,

Без движенья - не крылато семя,

Девы Бросельянские.

Отвечали плачеи Мерлиновы:

- Бесплодье! Бесплодье!

Ал_а_с! Ал_а_с!

Двигался стержень,

Лоно недвижно.

Семя летело,

Летело и улетело,

А плода нет.

Удоды, какаду, пересмешники,

Фламинго, цапли, лебеди

Захлопали крыльями,

Завертели глазами.

Ал_а_с, Ал_а_с!

А плода нет!

Над лесом льдина плывет;

На льдине мальчик стоит,

Держит циркуль, весы и лесенку.

Лесенка в три ступеньки.

Лесенка золотая,

Мальчик янтарный,

Льдина голубая,

Святой Дух розовый.

- Девы Бросельянские,

Умеете считать до трех?

Не спросит Бог четырех.

Глаза протри:

Лесенка, - раз, два, три.

Только: раз, два, три,

А не три, два, раз,

Иначе ничего не выйдет у нас.

Я говорю о любви,

О том же думаете и вы.

Где раз и два,

Там и три.

Три - одно не живет.

Раз и три,

Два и три,

Опять не живет.

Скакать и выкидывать нельзя.

Такая загадка.

Разгадаете - все вернется.

Раз для двух,

Два для раза,

Три для всех.

Если раз для всех,

Два плачет,

Если два для всех,

Раз плачет,

А три не приходит.

Только три для всех,

Но без раза для двух

И без двух для раза.

Трех

Для всех

Нет

Вот и весь секрет!

Мыс запылал меж корабельных петель,

Вином волна влачится за кормой.

Все мужество, весь дух и добродетель

Я передам тебе, когда ты - мой.

Кто любит, возвышается и верен,

В пустынях райских тот не одинок,

А путь задолго наш судьбой измерен.

Ты - спутник мой: ты - рус и светлоок.

1922

ПРИМЕЧАНИЯ

Поэтическое наследие М.А. Кузмина велико, и данный сборник представляет его не полно. Оно состоит из 11 стихотворных книг, обладающих внутренней целостностью, и значительного количества стихотворений, в них не включенных. Нередко в составе поэтического наследия Кузмина числят еще три его книги: вокально-инструментальный цикл "Куранты любви" (опубликован с нотами - М., 1910), пьесу "Вторник Мэри" (Пг., 1921) и вокально-инструментальный цикл "Лесок" (поэтический текст опубликован отдельно - Пг., 1922; планировавшееся издание нот не состоялось), а также целый ряд текстов к музыке, отчасти опубликованных с нотами. В настоящий сборник они не включены, прежде всего из соображений экономии места, как и довольно многочисленные переводы Кузмина, в том числе цельная книга А. де Ренье "Семь любовных портретов" (Пг., 1921).

В нашем издании полностью воспроизводятся все отдельно опубликованные сборники стихотворений Кузмина, а также некоторое количество стихотворений, в эти сборники не входивших. Такой подход к составлению тома представляется наиболее оправданным, т. к. попытка составить книгу избранных стихотворений привела бы к разрушению целостных циклов и стихотворных книг. Известно несколько попыток Кузмина составить книгу избранных стихотворений, однако ни одна из них не является собственно авторским замыслом: единственный сборник, доведенный до рукописи (Изборник {Список условных сокращений, принятых в примечаниях, см. на с. 686-688}), отчетливо показывает, что на его составе и композиции сказались как требования издательства М. и С. Сабашниковых, планировавшего его опубликовать, так и русского книжного рынка того времени, а потому не может служить образцом. В еще большей степени сказались эти обстоятельства на нескольких планах различных книг "избранного", следуя которым попытался построить сборник стихов Кузмина "Арена" (СПб., 1994) А.Г. Тимофеев (см. рец. Г.А.Морева // НЛО. 1995. Э 11).

Следует иметь в виду, что для самого Кузмина сборники не выглядели однородными по качеству. 10 октября 1931 г. он записал в Дневнике: "Перечитывал свои стихи. Откровенно говоря, как в период 1908-1916 года много каких попало, вялых и небрежных стихов. Теперь - другое дело. М б, самообман. По-моему, оценивая по пятибальной системе все сборники, получится: "Сети" (все-таки 5), "Ос Озера" - 3. "Глиняные голубки" 2, "Эхо" - 2, "Нездешние Вечера" - 4. "Вожатый" - 4, "Нов Гуль" - 3, "Параболы" - 4, "Форель" - 5. Баллы не абсолютны и в сфере моих возможностей, конечно" (НЛО. 1994. Э 7. С. 177).

Довольно значительное количество стихотворных произведений Кузмина осталось в рукописях, хранящихся в различных государственных и частных архивах. Наиболее значительная часть их сосредоточена в РГАЛИ, важные дополнения имеются в различных фондах ИРЛИ (описаны в двух статьях А.Г.Тимофеева: Материалы М.А.Кузмина в Рукописном отделе Пушкинского Дома // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1990 год. СПб., 1993; Материалы М.А.Кузмина в Рукописном отделе Пушкинского Дома (Некоторые дополнения) // Ежегодник... на 1991 год. СПб., 1994), ИМЛИ, РНБ, ГАМ, РГБ, ГРМ, Музея А.А.Ахматовой в Фонтанном Доме (С.-Петербург), а также в ряде личных собраний, доступных нам лишь частично. Полное выявление автографов Кузмина является делом будущего, и настоящий сборник не может претендовать на исчерпывающую полноту как подбора текстов (по условиям издания тексты, не включенные в авторские сборники, представлены весьма выборочно), так и учета их вариантов. В соответствии с принципами "Библиотеки поэта" ссылки на архивные материалы даются сокращенно: в случаях, если автограф хранится в личном фонде Кузмина (РГАЛИ, Ф. 232; РНБ, Ф. 400; ИМЛИ, Ф. 192; ГЛМ, Ф. 111), указывается лишь название архива; в остальных случаях указывается название архива и фамилия фондообразователя или название фонда.

На протяжении многих лет, с 1929 и до середины 1970-х годов, ни поэзия, ни проза Кузмина не издавались ни в СССР, ни на Западе, если не считать появившихся в начале 1970-х годов репринтных воспроизведений прижизненных книг (ныне они довольно многочисленны и нами не учитываются), .а также небольших подборок в разного рода хрестоматиях или антологиях и отдельных публикаций единичных стихотворений, ранее не печатавшихся.