Эдуард Кузнецов - Мордовский марафон

• Название: Мордовский марафон
• Автор: Эдуард Кузнецов
• Жанр: Русская классическая проза

---

Лишь о 40-х годах можно сказать с полной уверенностью, что правовое положение лагерных потаскушек не отличалось по существу от теперешнего. Но как в годы войны, так и какое-то время спустя число гомосексуалистов в лагерях было незначительным. Хотя в те дистрофически голодные годы все обхаживание "невесты" зачастую сводилось к лишней пайке хлеба, миске супа или жмене махорки, но доходягам до любовных ли игрищ?!. "Наложниц" имела лишь воровская элита да "сучня" - вооруженная ножами и дубинами банда нарядчиков и бригадиров. К тому же, в те годы мужские зоны зачастую объединяли с женскими общая шахта, стройка или завод, и в лагерях возникали семьи и бардаки. Иные обзаводились гаремами, где натуральные одалиски и их суррогаты строили друг другу козни, воюя за расположение "султана", который купил их за бутылку водки, выиграл в карты, обменял, сманил, выкрал или отнял у другого "султана", саданув ему в бок финкой.

В самом конце 40-х годов ГУЛАГовские Песталоцци и Макаренки ввиду чрезвычайно щекотливых, нередко кроваво-драматических сложностей, возникших с созданием особых лагерных яслей для бушлатных детишек, приняли решительные меры к поощрению нравственности: каждая вновь прибывшая зэчка тщательно обследовалась на предмет обнаружения девственности, и ежели таковая обнаруживалась, то счастливой обладательнице ее выплачивали денежную премию (что-то рублей 50) до тех пор, пока на очередном специально учрежденном ежемесячном осмотре не устанавливался прискорбный факт дефлорации*. Но в массе своей в тот период заключенные были бесполыми: в ватных бушлатах и брюках, грязные и тощие, они все были на одно лицо, и имя этому лицу - Голод.

* Именно об этих временах пишет лагерный поэт В.Соколов в поэме "Гротески": "За бараком кто-то раком девку начал... И не кончил... - кто-то, варварски утончен. Поманил пустой посудой... Обманул... Назвал паскудой..."

Когда в 50-х годах заработанные деньги стали выдавать на руки, в зонах завелись коммерческие столовые. Вчерашние бесполые зэчки начали обзаводиться жировыми зачатками женских прелестей и учились быстро и изящно выпрыгивать из ватных брюк, а недавние доходяги теперь завидовали не только разносолам лагерной элиты, но и ее эротическим забавам. Поножовщина достигла небывалого размаха. Женщин отделили*. И сразу же катастрофически возросла численность "странного народа". Пришлось создавать для "девок" отдельные лагеря и тем еще более множить их число, ибо увезенным тут же находили замену среди тех, кому вчера кое-как еще удавалось отбиваться от гомосексуальных домогательств.

* Автор не осмеливается утверждать, что отделили их из-за поножовщины, хотя бы и грандиозной, поскольку убийства в 30-е - 40-е и частично 50-е годы были лагерной обыденностью. Но там, где замешаны женщины, процесс взаимоистребления враждующих уголовных группировок труднее поддавался контролю, возникали и сложности с натравливанием уголовников на политических заключенных. Зачастую неуправляемой становилась и межнациональная резня среди самих политических заключенных...

Несмотря на то, что мужеложство карается законом (сроком до 5 лет), случаи уголовного преследования по этой статье единичны*, и возбуждается таковое вовсе не для пресечения гомосексуализма, а из соображений иного порядка - чаще всего в качестве кары за то или иное противодействие начальству, за смутьянство или нечто такое, расследование чего требует особых хлопот или сопряжено с какими-либо скандальными разоблачениями... Это всего лишь частный случай широко практикуемых способов непрямого использования закона (не для пресечения конкретного деяния, а как мести за что-то иное) - удобная маскировка всяческого произвола и всех видов дискриминации: наличие ряда законов, утративших жизненную силу, уже не осознающихся в качестве запретов и всеми безбоязненно преступаемых, дает возможность в любой момент привлечь к суду всякого неугодного, сколько бы он ни вопил, что "других-то ведь за это не судят". Для того ли, чтобы всегда иметь под рукой такую резервную статью, так сказать, статью в засаде, потому ли, что и в советское псевдопуританское захолустье доползли слухи о бисексуальной природе человека и о том, что в иных случаях гомосексуальные наклонности - скорее болезнь, нежели преступление, вследствие ли понимания, что если судить за педерастию, то подавляющее большинство нынешних лагерников вообще не освободится, в силу ли каких-то других неизвестных автору причин, но гомосексуализм в лагере практически не карается.

* Лично автору известен лишь один такой случай, да и то десятилетней давности. Тогда "супругам" дали по три года, но при этом все преотлично знали: дело не в том, что устроив засаду, их накрыли на горячем, а в том, что накануне они проникли в кабинет самого начальника лагеря, украли несколько пачек чая и сожгли все рапорты на нарушителей режима. Сделано было чисто, но, как водится, нашлись доносчики. Однако доказать что либо было трудно, и тогда начальник лагеря публично пообещал "заделать козу" ворам - и заделал.

О других случаях осуждения за гомосексуализм автору неизвестно, но, чтобы избежать упрека в расширительном толковании личного опыта, он позволит себе сослаться на таблицу (No 27) "видов преступлений, за которые были и 1971 году осуждены лица, уже отбывающие наказание в ИТК особого режима". Вот эта таблица, выписанная автором из бесстыдно похищенной им у начальника отряда брошюры под названием "Памятка практическому работнику ИТК особою режима" (М.ВНИИ МВД СССР. 72 г.). 1. Действия, дезорганизующие работу ИТК (ст. 77 1 УК РСФСР) - X. 1%: 2. Хищение государственного или общественного имущества (ст.ст.89-93,96) - 3,4%; 3. Умышленное убийство (ст.ст.102,103) -16,2%; 4.Умышленные тяжкие и менее тяжкие телесные повреждения (ст.ст. 108,109) 17.9%; 5. Изнасилование (ст. 117) - нет; 6. Мужеложство (ст. 121) - 0,4%: 7. Кража (ст. 144) - 0.8%. 8. Грабежи, разбой (ст. ст. 145.146) - нет: 9. Побег (ст. 188)- 19,5%: 10. Сопротивление представителю власти (ст. 181) - 8.2%; 11. Хулжансгво (ст. 206) 11,5%; 12. Изготовление или сбыт наркотиков (ст. 224) 0.9%: 13. Прочие преступления - 13.1%.

* * *

Специально историей вопроса об отношении к педерастии в России никто вроде бы не занимался. Как-то автору случилось наткнуться на свидетельство одного иностранного наблюдателя, но оно произвело на него впечатление откровенно недоброжелательного, и он даже не счел нужным ни запомнить имя этого иноземца, ни переписать в свою тетрадь его наблюдения. Таким образом, единственно известное автору объективное свидетельство принадлежит Юрию Крижаничу, жившему в России во второй половине 17 в., в царствование Алексея Михайловича. Крижанич - ученый-серб, пламенный славянский патриот, видевший в русском царе единственного государя, который может объединить всех славян. Выдержки из его книги "Политические думы", которые С.М.Соловьев приводит в 13 части своей "Истории", чрезвычайно интересны, но мы процитируем лишь то, что непосредственно относится к нашей теме: "У турок нам следует учиться трезвости, стыдливости и правосудию. Эти неверные не менее нас грешат противоестественным грехом, но они соблюдают стыдливость; никто у них не промолвится об этом грехе, не станет им хвастаться, ни упрекать другого. Если кто проговорится, то не останется безнаказанным, а у западных народов сожигают таких преступников. В России же этот гнусный грех считается шуткою. Публично, в шутливых разговорах, один хвастает грехом, иной упрекает другого, третий приглашает к греху, недостает только, чтобы при всем народе совершали преступление... пора поднять стыдливость против содомии". Свидетельство очень яркое, но по своей единичности оно вряд ли может считаться достаточным для сколько-нибудь серьезных обобщений.

Если в прежние времена рассадником гомосексуализма была по преимуществу армия (особенно флот), то в нашу гуманную эпоху наиболее многомиллионная форма насильственного отрыва особей одного пола от другого - лагерь. Когда и на воле-то гомосексуализм нынче не велика диковинка, то что же удивляться тюрьме? Тем паче, что содомия давно утратила привкус богопротивности, а этический релятивизм, которым чаще всего лишь маскируется оголтелый имморализм, печальная данность этого столетия, нравственный сифилис, которым больны чуть ли не все поголовно: нос уже провалился, так давайте не прятаться, а расхваливать пьянящее чувство свободы, расторможенности, раскрепощения, даруемые бледной спирохетой!..

По отзывам бывалых людей, девять десятых уголовников - гомосексуалисты. Но собственно педерастами (они же "козлы", "петухи"), по лагерным представлениям, считаются только пассивные педерасты, которыми, ориентировочно, являются около 10% всех уголовных преступников. Быть активным педерастом - это такая заурядная норма, что для них даже и особого названия нет. Лишь наиболее страстных приверженцев однополой любви зовут "козлятниками", "петушатниками", "глиномесами" или "печниками" - насмешливо, пренебрежительно, иронически или почтительно (в зависимости от контекста и ступени, занимаемой "трубочистом" в лагерной иерархии), но никогда - презрительно. Иное дело "лидер", "козел" или "петух".