Дмитрий Жуков - 1-я русская бригада СС «Дружина»

• Название: 1-я русская бригада СС «Дружина»
• Автор: Дмитрий Жуков
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4968-0

Эта книга о самом скандальном эксперименте немецких спецслужб в годы германо-советской войны. В разные годы это подразделение было известно как 1-я Русская национальная бригада СС, бригада «Дружина» и, наконец, как 1-я Антифашистская бригада. Авторы подробно рассказывают читателю о феномене двойного предательства военнослужащих этого формирования и анализируют причины произошедшего.

---

Основываясь на документах, нам удалось выяснить, о какой операции ведет речь Самутин. Это крупномасштабная акция, проводившаяся против партизан Борисовско-Бегомльской и Полоцко-Лепельской партизанских зон, называлась «Коттбус» (Kottbus). Населенный пункт Кубличи располагался на территории Ушачского района Витебской области, а этот район входил в состав Полоцко-Лепельской зоны народных мстителей. Однако операция «Коттбус» (о которой мы скажем ниже) проводилась вовсе не в апреле, а во второй декаде мая 1943 г. И то, какие задачи в ходе операции решала «Дружина», совершенно не совпадают с тем, о чем пишет Самутин[234].

Перед тем как 1-й Русский национальный полк СС был брошен на борьбу против партизан Витебской и Минской областей, в начале мая 1943 г. часть Гиль-Родионова участвовала в операции «Майский жук» (Maikäfer). Акция проводилась в Березинском, Быховском, Кировском и Климовичском районах Могилевской области. Сведения об участии «Дружины» в этой операции содержатся в протоколах послевоенного допроса С.Я. Каминскиса — бывшего сотрудника латышской полиции безопасности, члена специальной команды СД Виктора Арайса. Задержанный показал, что в апреле одно из подразделений «команды Арайса» (рота оберштурмфюрера СС Дибитиса) было включено в состав «Дружины». В конце месяца их бросили на борьбу с партизанами в район поселка Березино (тогда райцентр Могилевской, ныне — Минской области)[235].

Каминскис рассказал: «Наша рота на реке Березине была придана войсковым соединениям немецких войск, которые с танками, артиллерией и всеми видами стрелкового оружия вели бои с партизанами в этом районе. Кроме соединений немецких войск в упомянутом районе вели борьбу против партизанского движения части РОА или УПА — точно не могу сказать, только состав этих частей был русский и командовал ими русский генерал Родионов. Кто был Родионов, я точно не знаю, но некоторое время наша рота была влита в состав его полка и совместно принимала участие в боях против советских партизан. Крупных боев с партизанскими основными силами за время моего пребывания не происходило. В большинстве случаев была разведка с более незначительными передовыми группами партизан, а что касается карательных мер, предпринимаемых нами в отношении мирного населения, подозреваемого в связи с советскими партизанами, так за все время моего участия в карательных операциях против советских партизан в районе Березины за связь с советскими партизанами был дан приказ уничтожить все население одной деревни, которая нами была отбита от партизан и в которой части Родионова и наша рота располагались. Название деревни я не помню, она была густо населена на протяжении километра, но сколько имела дворов — затрудняюсь сказать. Выполнение приказа о расстреле мирного населения этой деревни и ее сожжение было возложено на части Родионова, в состав которых входила и наша рота, но по своей инициативе или Родионов получил вторичный приказ, отменяющий первый, деревня эта уничтожена не была, и, как я потом узнал, уже по возвращении снова в Глубокое, Родионов со всем численным составом перешел на сторону советских партизан»[236].

Это важное свидетельство восполняет белые пятна в истории «Дружины». Из показаний С.Я. Каминскиса следует, что соединение Гиль-Родионова получало приказы об уничтожении населенных пунктов и мирных граждан, но в данном случае в «специальной обработке» не участвовало.

С другой стороны, забегая вперед, скажем, что есть информация об уничтожении «дружинниками» ряда деревень в районе Лепеля (Витебская область) и Зембина (Борисовский район Минской области).

По словам белорусского эмигранта Юрия Дувалича, «в местечке Зембин им [Гилем. — Прим. авт.] были убиты 3 юноши и 2 девушки только за то, что они пришпилили к своим рубашкам и блузам белорусский национальный значок. В деревне Слобода Гиль обещал осужденным им к расстрелу крестьянам помилование, если они попросят его об этом на русском литературном языке. Из 147 деревень Бегомльского района после Родионова осталось только 9»[237].

Та же самая сентенция, но с некоторыми дополнениями, встречается еще у двух белорусских эмигрантов, Юрия Вицбича и Константина Акулы. По их словам, солдаты из бригады Гиль-Родионова сожгли несколько белорусских деревень в районе Лепеля, а их население (около 3 тысяч человек) согнали в район населенного пункта Иконники. Затем Гиль-Родионов обратился к ним с речью, в которой обещал всех расстрелять, если люди не обратятся к нему с просьбой о помиловании на «русском литературном языке». Так как никто из местных жителей этого языка не знал, то их всех расстреляли из пулеметов[238].

Свидетельства белорусских эмигрантов, которые, по мнению историка О.В. Романько, «настаивают именно на национальной подоплеке этих расправ», честно говоря, доверия не внушают. Совсем не учитывается, что сам В.В. Гиль был уроженцем Белоруссии и ему совершенно незачем было устраивать спектакль с «русским литературным языком». Другое дело, что по указанию немцев он мог отдавать приказы о сожжении деревень и расстрелах. На это указывается в статье бывшего начальника БШПД П.З. Калинина: «…при участии "Дружины" в июле 1943 года были уничтожены свыше 4 тыс. мирных жителей Бегомльского района, а еще более 3 тыс. отправлены на работы в рейх». Отсюда, однако, сомнительное звучание получает распространенная версия о том, что Гиль был законспирированным советским агентом и намеренно провоцировал ненависть местного населения к немецким оккупантам[239].

Ниже мы подробно остановимся на участии подразделений «Дружины» в крупномасштабной антипартизанской операции «Коттбус».

Операция «Коттбус»

В ходе операции оккупанты планировали, во-первых, оттеснить партизан от железнодорожных магистралей Молодечно — Вилейка — Парафьяново — Полоцк, Молодечно — Минск, Минск — Борисов; во-вторых, восстановить дороги Минск— Бегомль — Лепель — Витебск, Докшицы — Лепель, Вилейка— Плещеницы — Зембин — Борисов; в-третьих, ликвидировать опасное положение в тылу левого фланга группы армий «Центр», очистив от партизан северный район реки Березина, и продолжить форсированными темпами строительство укрепленного района; в-четвертых, не допустить войска Красной армии в партизанские зоны и пресечь оказание им помощи со стороны народных мстителей. Таким образом, планировалась ликвидация всего партизанского массива между Минском и Полоцком[240].

Против партизан Борисовско-Бегомльской зоны был разработан отдельный план. Он сводился к тому, чтобы блокировать партизанский район, овладеть г. Бегомль, нанося по нему главный удар со стороны населенных пунктов Докшицы и Долгиново. Далее, очистить от партизан дороги Березино — Лепель, Бегомль — Лепель и, загнав народных мстителей в район Домжерицких болот, уничтожить[241].

В советских документах, мемуарах и научных исследованиях операция «Коттбус» представлена иначе, чем в немецких. Расхождений немало, начиная от количества сил и средств, задействованных в акции, и заканчивая ее сроками. По советским источникам, экспедиция проводилась около двух месяцев — с апреля по июнь 1943 г. Со стороны немцев в боевых действиях участвовало от 62 до 80 тысяч человек (только на бегомльском направлении якобы действовало до 45 тысяч солдат и офицеров)[242].

Западные специалисты, опирающиеся на донесения вермахта и СС, называют другие цифры и сроки. В частности, Р. Маврогордато, Э. Зимке, Э. Хессе, Р. Михаэлис и А. Муньос отмечают, что немцы для борьбы с партизанами привлекли 16 662 человека, сама операция проводилась с 15 мая по 22 июня 1943 г.[243].

По-нашему мнению, указанные противоречия вызваны тем, что разведка партизан включила в рамки операции «Коттбус» еще ряд акций немцев, которые проводились ими против народных мстителей Минской и Могилевской областей. Речь, в первую очередь, идет об операциях «Смельчак-I и II» (Draufgänger I und II), «Майский жук» (Maikäfer). Так, операции «Смельчак-I и II» были организованы против народных мстителей Заславского, Логойского, Борисовского и Смолевичского районов Минской области. Благодаря этим акциям СС и полиция получили информацию о том, где концентрировались партизанские силы. В дальнейшем это позволило точнее определить задачи для частей и подразделений, предназначенных для ликвидации Борисовско-Бегомльской партизанской зоны[244].

Не менее важным представляется вопрос, связанный с численным составом немецкой группировки. Общее руководство экспедицией осуществлял уполномоченный рейхсфюрера СС по борьбе с бандитизмом, обергруппенфюрер СС и генерал полиции фон дем Бах. Непосредственно за проведение операции отвечал начальник СС и полиции генерального округа «Белоруссия» бригадефюрер СС Курт фон Готтберг. Под его началом находилась боевая группа, куда входили: