Наталия Новаш - И я там был..., Катамаран «Беглец»

• Название: И я там был..., Катамаран «Беглец»
• Автор: Наталия Новаш
• Издательство: Юнацтва
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-7880-0565-5

В сборник включены фантастические произведения разных направлений. Главная их тема — человек, выходящий в космос, за пределы Земли, за пределы подтвержденного тысячелетиями земного опыта. Что новое и непредвиденное встретит он в будущем при контакте с иным разумом? И чего ожидает от этого контакта сегодняшнее — обремененное земными заботами человечество? Как решит оно свои проблемы и каковы пути собственной эволюции?..

Содержание:

Наталия Новаш. Лето с племянниками (повесть)

Наталия Новаш. И я там был… (повесть)

Наталия Новаш. Пока не зашло солнце (рассказ)

Наталия Новаш. Ночь святого Христофора (рассказ)

Владимир Куличенко. Катамаран «Беглец» (повесть)

Художник Е. А. Карпович

---

Я подумал об опасности, грозившей трупу, поскольку с воды он был заметен очень хорошо, и сказал об этом. Но спутник мой только захихикал.

— И поделом ведь, и поделом! Ах, какой лакомый кусочек! Не похоронят — и все дела!..

Однако я был убежден, что даже грешника следует предавать земле.

— Как угодно! — ответил мой покровитель.

Гроб приподнялся и полетел над водой. На середине реки он повернул к крепости и медленно поплыл над лесом, пока не сделался маленьким черным пятнышком в той части неба, где глаз различал едва заметное зарево.

Речная гладь, залитая светом луны, не шелохнулась. Вереница плотов ушла за поворот. Путь был свободен. И тогда я вдруг почувствовал пустоту и собственную полную ненужность в этом мире…

— Куда же ты намерен идти? — спросил мой спутник.

Где-то далеко в лесу завыл одинокий волк. Надсадный лай собак откликнулся из еще большей дали…

Я хотел сейчас остаться один. Какая-то смутная мысль зрела в мозгу, и я всеми силами желал удержать ту тонкую связующую нить, что ускользала в разговоре… Я слушал вполуха его странные речи о бессмысленности человеческого существования на этой земле и о том убежище, спасительном для мудреца, которое нельзя найти среди людей, а можно лишь обрести в иных, куда как более совершенных мирах, открывающих разуму неограниченное право и возможность познавать. Он звал меня в эти миры и, убеждая, он обращался к мудрости Соломона и вспоминал подробности скитаний Магомета… Наконец я поблагодарил его за услуги и попросил милостиво предоставить меня собственной неотвратимой судьбе.

Он исчез так же, как и появился, — с саркастическим смешком — и лишь сказал напоследок:

— Кто может знать свою судьбу?! Ведь даже там, на небе, совершаются ошибки!.. Впрочем, твое-то будущее для меня открыто. Ты мне симпатичен. У тебя пытливый ум и смелые желания — ты смог, отринув предрассудки, обратиться к силам, истинно великим. И тебе не место в этом мире — кроме горя и забот, чем он способен одарить?!. И потому даю тебе заветный шанс: еще раз — и в последний! — возвыситься над собою, чтобы вмешаться в законы этого мира, чтоб распахнуть врата в мир всемогущих бесов, и тогда… Запомни, твое будущее для меня открыто, будь к нему готов. До встречи!

Светящийся силуэт его мелькнул за темными кустами и пропал…

— Чума!.. — прошептал я, словно прозревая. Будто вновь ухватился за конец той прихотливой нити, что, казалось, безвозвратно утерялась. Я опять видел герцога, стоящего в своем иззолоченном гробу, и окровавленную козу, и нечисть, плывшую по реке… Последний шанс… Последний… Мысль кружила подле чего-то важного, единственно необходимого, и не хватало только искры, чтоб огонь понимания вспыхнул и озарил все благотворным светом…

Стать выше самого себя… Но в том-то ведь и дело, что быть самим собою я не перестану! Я могу теперь войти в мир бесов, но таким же, как они, быть не смогу и силой их распорядиться не сумею… И потому желание — естественное — разом уничтожить подлую власть нечисти, царящей на земле, спасти мой мир — навряд ли выполнимо. Вряд ли я способен придавить, как вошь в немытых волосах, всех этих тварей отравляющих нам жизнь. Необходим окольный путь — и для него потребуются силы, коими, быть может, человек не наделен… Но как мне поступить, с чего начать?

О том, что я могу навек остаться в мире бесов, где меня уже не будут тяготить проклятые вопросы, я, признаться, в эти смутные минуты просто позабыл…

Что-то зашевелилось в кустах и с громким всплеском прыгнуло в воду. Какая-то тварь быстро плыла по течению. Хищная тупая морда. Блестящая в свете луны гладкая шерсть и сильный кожистый хвост… водяной крысы…

Крыса! Вот оно, конечно! Нечисть боялась крыс… и всяческой божьей твари там, где была чума. Хотя во всех прочих местах карлики без раздумий использовали и любых животных, и трупы людей…

Я повернулся к мельнице, с укором для себя вспомнив о пользе прописных истин. Даже древние знали, что крысы разносят чуму. И я подумал тогда, что мир, кажется, уже спасен и спасен потому, что наши враги похожи на нас — нами же вскормлены, на нашей плоти взросли и приняли в самих себя, верша бесчисленные зверства над нами, нашу кровь, нашу сущность и нашу немочь… Они т о же боялись чумы.

Теперь я знал, что следует делать. Мельница была рядом… Луна висела высоко над крышей в зеленоватой мгле. Рассеянный, но достаточный свет проникал в мельничное окошко. Я поднял с пола свой мешок и вытащил другой том в шагреневом переплете. Место, где говорилось об умении видеть за тысячи миль, было заложено веткой сухой омелы. Со всею тщательностью я взялся изучать премудрости перемещения далеких тел и особенности управления их полетом. Увы, в книге были указаны лишь те магические операции, что осуществлялись через верхний мир, да еще с непременного согласия его хозяев. Я же не смел беспокоить йотунгов, зная, как нынче озлоблены великаны… Хотя и был всегда со мной флакончик с эликсиром, который позволял при надобности сообщаться напрямую с верхним миром, я резонно опасался рисковать. Мне этот эликсир когда-то, умирая, подарил наш прежний настоятель — он любил меня, как сына. Тогда йотунги куда добрее были… Впрочем, мне ни разу не пришлось воспользоваться эликсиром — управлялся сам. Ну, а теперь… Как изменились времена!

Я машинально пролистнул еще несколько пожелтелых страниц. Бесполезно. По неведомой мне причине составитель книги умолчал о каких-либо способах перемещения тел через другие пространства.

Оставалось одно. Я мог действовать, только минуя Йотунгейм. А это означало, что для выполнения задуманного мне придется проникнуть в тот единственный мир, в пределы которого я получил право войти один — и последний раз в жизни. Путь к мертвому герцогу, внутрь крепости, лежал через мир бесов — вот оттуда-то для перемещения трупа я уже был в состоянии использовать те удивительные силы, коими располагал лишь верхний мир. Защита, таким образом, была мне обеспечена.

Я вынул нож и, вспоров на груди рубаху, извлек подшитый с изнанки флакончик с чудодейственным эликсиром… Несколько рубиновых капель обожгли мне рот. Я почувствовал необычайную свободу…

Оставалось лишь очертить магический круг и последовательно повторить проделанное накануне.

Земля подо мной затряслась, мельница чуть не рухнула под натиском урагана. Грянул оглушительный гром; и сила, властно вырвавшая меня из окружающего пространства, так и не вернула в привычный мир, пока нечто, проснувшееся во мне, не завершило дела…

Я словно плыл в бреду и слышал, как завывал ветер. Я увидел со стороны склоны лесистых холмов, утыканные черными пиками елей. Я видел крепость в кольце огней и нечисть, кишевшую между огненной и стеклянно-черной реками. Я запомнил кладку мощной стены из дикого камня — она была так близко, что видна стала каждая трещинка в сыром граните… Сзади пылал огонь, и бурая поверхность камня вошла в меня — или это я вошел в стену? — и тогда вновь замерцали огни… То были факелы, почти не разгоняющие тьму. Но глаз понемногу привыкал и начал различать стену, что была сзади. А впереди… на бесконечно длинных столах горели свечи, и желтые язычки сливались в две огненные вереницы, пересекавшиеся в виде креста. За этими нелепыми столами восседали трупы, распространяя вокруг запах тления. В сущности, и уцелевшие живые уже были трупами, хотя временами корчились в судорогах и отвратительно хрипели; другие же давно стали разлагаться: в ямах глазниц шевелились черви и едва слышно шуршали, ползая в напудренных париках придворных и парадно разодетых государственных мужей. Сквозняк колебал пламя факелов и сметал со стола разбросанные листы бумаги; свитки сносило по полу к той части крестообразного стола, где возле дальней стены стоял гроб с телом герцога.

Тело мое пронзил стремительно быстрый поток. И нечто, проснувшееся во мне, вместе с этим потоком легко понеслось в бесконечность. Я, листавший страницы книги, прочитал заклинание и напряг волю. Я, смотревший со стороны, увидел в факельном свете, как гроб поднялся и полетел; вихрем взметнуло в воздух белую тучу бумаг. Огни светильников вспыхнули, ослепляя, и погасли, задутые сквозняком.

Бушевал ветер, внизу скрипели и падали сломанные деревья. Я снова не знал, явь это или сон…

Когда слух вернулся и глаза мои смогли различить мельничные стены, я подошел к окошку.

Луна освещала берег. Под деревом я увидел гроб, вертикально прислоненный к стволу. Лицо трупа было обращено к реке. На горизонте совсем отчетливо сияло зарево…

«Чума для них тоже смерть! — уверенно думал я, спускаясь по шатким дощатым ступеням. — Они жгут костры, они боятся…»

Плоты вновь плыли нескончаемой чередой. Дым и пламя вырывались во тьме из огромных яиц…

Мне не пришлось дожидаться долго. Ловкий двузубец подцепил герцога как раз за то место, где в свете луны блестели многочисленные ордена — уж очень заметно они блестели…