Николай Зыков - Не время для героев

• Название: Не время для героев
• Автор: Николай Зыков
• Жанр: Фэнтези

Когда сны об ордене тамплиеров начинают посещать сознание чаще, чем сны о любимой девушке, чувствуешь себя немного странным. Когда ни с того, ни с сего слышишь произнесённое сотни лет назад проклятие Жака Де Моле, начинаешь чувствовать себя сумасшедшим. Когда внезапно твоя реакция становится невероятно быстрой, чувствуешь себя уникальным. Когда узнаёшь, что ты уникален, чувствуешь, что хочешь стать обыкновенным.

---

Ко мне подошёл официант и поставил на стол ещё одну кружку на блюдце. Я хотел было отказаться, но заметил, что с подноса упала очередная записка. Парень, кивнув, ушёл обратно за стойку.

Что за игры в шпионов? Парень-официант не был даже похож на того, кто передал первую записку. Я оглядел зал кафе — только компания подростков, больше никого. Взял со стола листочек. Почерк был тот же, что и на первой записке.

"Считаешь, что это игра? Я же сказал, чтобы ты ушёл от преследователя. Очередное место встречи — магазин Сластёна. Если я не подойду к тебе, значит, ты вновь пришёл не один.

P.S. Возьми записку с собой. Нельзя, чтобы они догадались, что я ищу встречи".

Я тяжело вздохнул. Не пропадало ощущение, что надо мной насмехаются. Как уйти от слежки, в существовании которой не уверен?

Допив чай, я покинул кафе.

Предположим, что за мной следят. Предположим, что встреча, которую назначает незнакомец, действительно важна. Что делать? Уйти от преследователя. Как? Я не знал. Всерьёз допускал вероятность следящих "жучков". Казалось, что начал сходить с ума. Имей место жучки, автор записки предупредил бы об этом.

Нет. Надо мной точно кто-то смеётся. Хотя частичка меня упорно не хотела в это верить. Вместо того чтобы отправиться домой, я обшарил карманы. Ничего необычного. Из техники только мобильный телефон. Скрепя сердце решил пойти ва-банк. Вернулся в кафе. Официант посмотрел на меня с некоторым удивлением. Не знаю, был он знакомым человека, пытающимся встретиться со мной или же просто официантом, получившим чаевые за помощь. Я прошёл в туалет и, выключив мобильный, бросил его в мусорное ведро, прикрыв сверху серой курткой. Всё-таки светлый джемпер заметно отличается от куртки, может быть, преследователь купится на это.

Я вышел из туалета и спросил у официанта, есть ли какой-нибудь другой выход из кафе, кроме главного. Он кивнул и проводил меня к выходу для персонала. Я поблагодарил парня и, вытащив из кармана три десятки, дал ему на чай.

Чувствовал себя по-дурацки. Оставить телефон и куртку, учитывая, что я студент, не привыкший разбрасываться деньгами, было верхом кретинизма. Решил, что пойду на всё, чтобы встретиться с автором записки. Надеялся, что жертва в виде телефона и куртки окажется не напрасной. Если же это розыгрыш, сделаю так, чтобы не только я запомнил его на всю жизнь. В конце концов, оставалась надежда, что когда вернусь со встречи, телефон будет продолжать лежать в корзине для мусора.

Я вышел из кафе и поспешил уйти как можно дальше. После нескольких минут ходьбы обернулся — за мной никто не шёл. Хотя, как я мог убедиться ранее, это ещё ни о чём не говорит. Вечер выдался довольно тёплым, без куртки я чувствовал себя вполне комфортно.

Поспешил к магазину. Время в записке назначено не было, а значит, нужно прийти как можно быстрее. Кондитерский магазин "Сластёна" находился в торговом городке моего района. Я зашёл в магазин, продавщица щебетала по телефону. Внутри никого не было.

— Что-нибудь нужно, молодой человек? — спросила женщина, прикрыв рукой динамик телефона.

— Нет, спасибо.

В этот момент во мне забурлило лишь одно желание, чтобы весь этот вечер оказался просто глупым сном. Или в крайнем случае неудачным розыгрышем. Я никогда не прислушивался к интуиции, но сейчас она вопила, что пора вернуться за телефоном, пора пойти домой и забыть этот вечер.

Не обращая внимания на тревогу, я вышел из магазина и стал ждать. Ко мне подошёл парень. Тот самый, что передал записку возле автобуса. Он был старше меня года на четыре. Или, может, чуть меньше. В руках парень держал папку. Обычную офисную, для бумаг, которые могут пригодиться для будущих партнёров или налоговой службы.

— Давай за мной, — скомандовал он и направился вглубь района.

Я опешил лишь на секунду. Розыгрышем здесь и не пахло. Интуиция затихла, будто обиделась, что не послушал сразу. Тревога разрасталась, только теперь она была вызвана не чувствами, а осознанием происходящего.

— Времени у нас немного. Они держат нас двоих на особом счету из-за того, что я натворил.

Я торопился за новым знакомым, не зная, с чего начать разговор.

— Кто они? — в конце концов спросил я.

— Пресекающие, — сказал парень, будто это и без того было ясно. Он подошёл к лавке возле одного из подъездов жилого дома и сел. Я последовал его примеру.

— Кто такие пресекающие? — пытался понять я, убедившись, что интуиция не ошибалась. — Что ты натворил? Причём здесь я? Почему за мной следят?

— Я хотел рассказать всё в письме, но потом понял, что могут возникнуть вопросы. Ты — помнящий.

— Кто? — переспросил я, не уверенный в правильности услышанного.

— В общем, ты человек, способный помнить прошлые жизни.

— Бред! Ты ошибся адресом. Я ничего не помню.

— Может быть, потому что не успел. Промотай собственную жизнь. Никогда не снились сны, не приходили видения о тамплиерах? Может быть, в детстве, сражаясь с ровесниками на палках, ты без труда одерживал верх? Припомни.

Сны. Я вспомнил пять или шесть снов о тамплиерах, которые мучили меня когда-то. Про бой на палках сказать не мог, я просто парировал удары соперника и наносил свои. Не помнил, да и не думал о том, владею ли преимуществом.

— Хочешь сказать, что в прошлой жизни я был тамплиером?

— Вроде того, — кивнул парень. — Кстати, меня зовут Саня.

Я кивнул. Сказать, что мне приятно, означало лишь одно — соврать.

— Предположим, что это никакой не бред, и я действительно в прошлой жизни был рыцарем тамплиером. Вот только сны ни о чём не говорят. Я увлекался историей ордена, сны могут быть просто отражением хобби.

— Твои сны — отражение прошлой жизни.

Взгляд парня выражал твёрдую уверенность в каждом сказанном слове. Трудно было не поверить. Либо он говорит правду, либо он фанатик какой-то странной веры.

— И как много нужно времени, чтобы я вспомнил прошлую жизнь?

— Зачастую один миг. Иногда два.

— Какой?

— Наплыв чувств, — пояснил Саня. — Чтобы вспомнить прошлые жизни, необходимо испытать острые чувства. Взаимная любовь. Смертельный испуг. Таких чувств много.

— Я испытывал и любовь, и испуг. Ты точно ошибся адресом.

— Предположим, твои страхи — это насмешка перед настоящим. А любовь твоя не была взаимной, да и сильной её трудно назвать. Ты лишь слегка переживал.

— Откуда тебе так много известно обо мне?

— От пресекающих. Я выкрал у них досье.

— Что? — я задохнулся от возмущения. У кого-то есть досье на меня! — Кто такие эти пресекающие?

— Организация, нацеленная на наблюдение за нами — помнящими. Есть мнение, что помнящий за каждую жизнь привносит что-то такое, что изменяет картину мира. Хорошее или плохое — никто не знает, чего ожидать. Задача пресекающих — не допустить изменений в мире.

Я растёр лицо руками.

— Подожди, подожди… Бред… Значит, я помнящий, и мне суждено изменить мир, а за мной следят, чтобы я этого не сделал.

— Да. Они следят за каждым шагом, и как только им начинает казаться, что ты опасен, они поворачивают твою судьбу в нужном направлении. Первая задача пресекающих — не допустить того, чтобы помнящий вспомнил прошлую жизнь. Они всячески оберегают тебя от сильных чувств. Вторая задача — на случай, если первая провалилась — сделать так, чтобы ты выпал из этого мира. Или же наоборот, сделать так, чтобы ты принял всё за отклонение в организме, не стал никому рассказывать о прошлой жизни и продолжил жить как обычный человек.

— А если вторая провалится? — спросил я, догадываясь об ответе.

— Смерть.

— Тогда почему бы им не убивать помнящих сразу?

— Видишь, в чём дело, обнаружить нас не просто. Зачастую пресекающие узнают о новом помнящем лишь когда ему переваливает за тридцать, когда он успевает узнать о прошлых жизнях. Если начнут убивать взрослых, другие помнящие могут восстать. Пресекающие боятся войны. Никто не может предсказать, что произойдёт, если мы объединимся. Представь, что будет, если каждый начнёт менять картину мира в порыве злости.

— И много этих помнящих?

— Точно никто сказать не может. Думаю, не больше двадцати по всему миру. И это если учесть, что пятеро из них проживают в этом городе. Пресекающие делают довольно много, чтобы за помнящими было легче следить.

Я пытался переварить всё, что мне сказал парень, но в голове получалась каша. Помнящие. Пресекающие. Картины мира. Войны. Слежки. Досье. Казалось, что всё это происходит не со мной. Да, существуют люди, которые помнят прошлые жизни, но я не из их числа. Я даже мог допустить существование организации Пресекающих, но мной они заинтересоваться никак не могли.

— В общем, понимаю, что тебе тяжело всё это осознать, но уверяю тебя, это правда. Держи, — он протянул папку, которую до этого держал в руках. — Здесь описана твоя настоящая жизнь, с того момента, как тебя заметили. Почитай, — я взял папку из рук парня, раскрыл её. Фотографии, заметки, страницы текста. Даже цитаты из случайных разговоров. — Такая же папка есть на твою прошлую жизнь, но я дам тебе её, когда ты вспомнишь. Просто, чтобы закрепить.