Николай Зыков - Не время для героев

• Название: Не время для героев
• Автор: Николай Зыков
• Жанр: Фэнтези

Когда сны об ордене тамплиеров начинают посещать сознание чаще, чем сны о любимой девушке, чувствуешь себя немного странным. Когда ни с того, ни с сего слышишь произнесённое сотни лет назад проклятие Жака Де Моле, начинаешь чувствовать себя сумасшедшим. Когда внезапно твоя реакция становится невероятно быстрой, чувствуешь себя уникальным. Когда узнаёшь, что ты уникален, чувствуешь, что хочешь стать обыкновенным.

---

Обида Даши

Стёртые воспоминания родителей

Несколько минут разглядывал эти записи, перебирая в голове варианты действий. Ничего дельного не приходило в голову. Казалось, что нельзя изменить хотя бы два фактора в лучшую сторону.

Как убедить Саню не ехать к банку, если сам в это время находишься за решёткой? Можно, конечно, написать записку, чтобы её получил я из прошлого, как только разум вернётся на место. Правда, таким образом можно исправить лишь отношения с Дашей. Да и кто сказал, что прочитав записку, я не забуду о ней через два года? Забуду и даже раньше.

Взгляд ещё раз пробежался по записанным фразам. Размашистый почерк. Все говорили, что он неразборчив, но я без особых проблем мог прочитать написанное. Хотя, бывало, встречал людей, которые не могли разобрать то, что наскребли сами.

Рядом с фразами о том, что нужно изменить, записал события, которые позволили им произойти. После долгих раздумий и сомнений, получилось следующее:

Смерть Сани — Из-за того, что убил насильника, попытался стать героем.

Обида Даши — Из-за того, что сказал в интервью об отсутствии любимой.

Стёртые воспоминания родителей — из-за того, что уехал из города.

Можно было просто не уезжать из города.

Я вновь задумался о том, что мог бы проигнорировать записку. Но нет. Обещал помочь помнящим. И даже не это обещание останавливало меня. Скорее нежелание позволить пресекающим контролировать жизни. Мешать жить мне. Судьбы других помнящих, не зависящие от организации, были лишь в качестве приятного приложения к тому, что я буду решать, как поступать сам. Без вмешательства пресекающих.

Я посмотрел на записи ещё раз и, зачеркнув второе событие, написал чуть выше:

Смерть Сани — Из-за того, что убил насильника, попытался стать героем.

Из-за того, что убил насильника, произошло интервью

Обида Даши — Из-за того, что сказал в интервью об отсутствии любимой.

Стёртые воспоминания родителей — из-за того, что уехал из города.

Хотя, если бы не было интервью, если бы в каждых новостях не рассказывали обо мне, Даша бы не узнала, куда я пропал на столь долгий срок. Могла бы обидеться на то, что я исчез из её жизни.

Почему всё так сложно?..

Третий пункт исправить было невозможно. Значит, нужно заняться первыми двумя. Как не допустить смерти Сани и не обидеть Дашу? Идей не было… Совсем…

Казалось, что за отведённые мне пятнадцать дней я сойду с ума.

Отложил листок в сторону.

Если я не убью мужчину через два года, тогда Саня не умрёт в банке, а Даша не увидит интервью. Может быть, удастся после помириться из-за того, что я пропал.

Я решил написать записку самому себе. Записку, которая должна врезаться в память, чтобы я и через два года помнил — нельзя убивать насильника.

Идея пришла довольно скоро. Я начал печатать в электронном документе слова, которые не давали мне покоя целый год:

"Ты же хочешь, чтобы я была счастлива?"

Рано или поздно ты услышишь эти слова от самого дорогого человека. Ты долго не сможешь забыть их. Считай это доказательством того, что написанное ниже — не шутка. Ты должен знать, что в твоей жизни появится человек ещё более дорогой, чем она. И чтобы не потерять его, ты не…

Я прекратил набирать текст. В соседней комнате раздался мерное потрескивание.

— Ваня? — окликнул я брата.

Никто не ответил. Треск не прекращался, к нему присоединились щелчки и странный шорох, от которого мурашки бежали по коже. Мне показалось, что я слышу среди этого шума чьи-то голоса. Знакомые голоса. Саня? Или Ксюша? Они сводили с ума.

Через несколько секунд из коридора в комнату влетел шар, от которого исходили электрический разряды. Глаза не выдерживали столь яркого света, исходившего от него. Я никогда не видел шаровых молний, но ассоциировал их с чем-то подобным. Вот только за окном была ясная погода. Откуда взяться молнии? И ещё эти непонятные звуки… Мне стало страшно… Не помни я прошлую жизнь, она бы пролетела перед глазами в этот момент.

Шар плыл по воздуху, будто осматривая помещение. Осторожно, волнами, то опускаясь, то поднимаясь обратно. Несмотря на резь в глазах, я не мог отвести взгляда. Наблюдал за всеми его передвижениями.

На какой-то миг шар завис в воздухе в паре метров от меня. Висел он совсем недолго. После рванулся ко мне.

Я в панике поднял руку, пытаясь схватить клинок, который обычно висел за спиной. Но клинка не было. Расстояние между мной и светящимся шаром стремительно сокращалась. Боль в глазах стала невыносима, я зажмурился за секунду до того, как шар подлетел в упор. Почувствовал удар, боль во всём теле и безумную тошноту.

В следующее мгновенье я потерял сознание, погрузившись в темноту.

Глава 7

В городскую больницу вбежала Ксюша, следом за ней спешила Зульмира. Здание поликлиники несколько дней назад закрыли на ремонт из-за аварийного состояния, вот только начинать никто не спешил.

Видящие открывали кабинет за кабинетом, пытаясь разыскать Лёшу. В конце концов, Ксюша окликнула женщину, сообщив, что нашла парня.

Помнящий лежал на больничной койке, подключенный к аппарату, который в рядах пресекающих называли "машиной времени".

Кабинет освещался парой ртутных ламп.

— Не поскупились бросить, — кивнула Зульмира на аппарат.

— Он уже больше трёх часов лежит, — сообщила Ксюша с тревогой, осмотрев показатели на приборе. — Почему нельзя было отправиться за ним сразу?

— Боишься, что изменит настоящее?

— Ты лучше меня знаешь, что это невозможно.

— Знаю, — кивнула женщина, — но допускаю, что ничего невозможного не существует.

— И помнящие бывают не опасны? — усмехнулась Ксюша.

— Бывают, — согласилась Зульмира. — Но я предпочитаю подстраховаться. Собираешься отключить его? — поинтересовалась она, заметив, как Ксюша нажимает на кнопки "машины времени".

— Да.

— Не жалко парня? — с фальшивой заботой в голосе спросила видящая.

— Он справится.

— Скажи, зачем выводить препарат раньше времени, если уверена, что ему не по силам изменить настоящее? Может, признаешься, что считаешь тамплиера опасным?

— Помолчи! — девушка прикрикнула на Зульмиру.

Ксюша закончила вносить изменения в работу аппарата.

— Сейчас очнётся, — подвела она итог.

Через минуту Лёша приоткрыл глаза.

* * *

Я попытался открыть глаза. Веки будто свинцовые, поднимались тяжело. Голова гудела, казалось, что стал в сотню раз умнее и мозгу не хватало места. Во рту какой-то неприятный привкус. Мутный взгляд не позволял разглядеть происходящее вокруг. Не слабо меня шарахнуло этой молнией. Я попытался сесть, но как только поднял голову, к горлу подступила тошнота. Нет, сил подняться не было.

Закрыл веки, чтобы не мучить глаза, которые, казалось, вылазили из орбит от давления. Только сейчас осознал, что лежу в постели. Либо меня переложили родные, либо эта молния вернула в настоящее.

Чёрт! Как же тяжело!

— Где я? — услышал свой стон, будто со стороны.

— Не сказать, что дома, но там, где должен быть, — услышал я ответ. Это была Ксюша. Вне сомнения — Ксюша. Откуда она? Пресекающие нашли меня? Я вернулся в настоящее? Не успев ничего изменить?

Мысли ползли, будто сонные улитки. Не получалось связать две догадки. Кто-то вытащил из меня иголки и отцепил присоски аппарата.

Тошнота не проходила.

Организм не вытерпел, и меня вырвало, я едва успел повернуться на бок.

— Что со мной? — спросил я, когда рвота прошла.

Сквозь пелену во взгляде проглядывались два силуэта. Вторым, вне сомнения, была Зульмира. Она ответила мне:

— Тебя будет ломать часа три. В норму придёшь только через пару дней.

— Из-за чего это? — задал я очередной вопрос.

Заметил, как две видящие переглянулись:

— По какой-то причине ты очнулся раньше положенного срока. Расскажи, что произошло в прошлом.

Рассказать? Смешно. Я не мог бы сейчас даже вспомнить толком, что там было, не говоря уже о том, чтобы рассказать. Помню какой-то светящийся шар, который появился, когда я писал записку самому себе. О чём она была? Хотел, используя её, изменить настоящее каким-то образом… Не помню, что было в ней… Но дописать не успел, значит, не смог ничего изменить…

— Можно, я расскажу об этом позже, когда в норму приду, — проговорил я, пытаясь расслабиться и хоть чуточку унять боль.

Каждую клетку тела просто разрывало.

— Нам нужно ехать в Торчинский, — произнесла Ксюша нерешительно.

— Я сдохну, если сейчас встану, а ты предлагаешь мне ехать в другой город? — простонал я.

В голове происходило нечто невообразимое. Картинки крутились такие, что в нормальном состоянии я бы их не допустил в сознание. Какие-то огромные арбузы, падающие на меня. Шарики, которые подлетали и взрывались. Чёрная иномарка, от которой не получалось уйти, она следила за мной. От неё исходила опасность. Казалось, ещё чуть-чуть, и я свихнусь.