Дуглас Коупленд - Джей-Под

• Название: Джей-Под
• Автор: Дуглас Коупленд
• Жанр: Контркультура

“Оставь надежду всяк сюда входящий”… Эта надпись не висит над дверями отдела с выразительным названием “Джей-Под”, расположенного под самой крышей многоэтажного архитектурного кошмара, бесчисленные обитатели которого занимаются дизайном компьютерных игр… А зря… Потому что шестеро “джей-поддеров” живут в аду. Их мучают злобно и изощренно. Над ними измываются все — начальство и коллеги, маркетологи и программисты. Они — самые жалкие из жертв “корпоративных джунглей”. Но однажды один из “джей-поддеров” решает превратиться из жертвы в хищника…

---

Грег не поднимал трубку. Как только я нажал «отбой», позвонил отец.

— Твоя мать от меня ушла. К какой-то сумасшедшей лесбиянке.

— Что?!

— Что слышал. Меня бросили ради эмбриона Фреда Флинтстоуна.

— Ты сейчас пьешь ром с «Гаторадом», лежа на диване и выключив свет?

Оказалось, я прав.

— Послушай, мать говорила с этой женщиной минут пятнадцать. Наверняка она просто ушла в магазин, а ты не так понял.

— Она оставила записку.

— Ну?

— «Дорогой Джим! Мне нужна страсть и интимность, которую на этом жизненном пути мне подарит лишь женщина. Прошу, не суди меня строго! Не забудь, что сегодня нужно подкормить саженцы удобрением для усиленного роста корней».

— Я сейчас приеду.

Отец сидел без света и только что поменял оранжевый «Гаторад» на зеленый. На пластиковых бутылках не было этикеток.

— Папа, а где этикетки?

— Может, я и напился по самые жабры, но черта с два я буду платить по полной стоимости, если в «Костко» продают порошок оптом.

— Господи! Ты во сне тоже экономишь?

Я посмотрел на записку от мамы. Вся в мокрых пятнах от растаявших кубиков льда. Печальная и нелепая сцена… Я сел на диван рядом с отцом. Вдруг по газону, стряхивая хвойные иглы с сумочки, пробежала Эллен, бывшая папина пассия.

— Отправь эту суку приставучую подальше! — приказал отец.

Я подошел к двери и крикнул:

— Эллен, мы все видели! Она выглянула из-за азалии.

— Эллен, сегодня не самый лучший день для слежки! Отец очень подавлен, и, что бы ты ни планировала, сегодня это не кстати.

— А-а… Ну, ладно! Приду завтра.

— Спасибо.

Я вернулся в дом.

— А мама сказала, где будет жить?

— Нет.

— И телефон не оставила?

— Нет.

— А сумку собрала?

— Не-а.

Я мысленно пролистывал список маминых увлечений, живых и мертвых; отец обо всех даже не подозревал.

— Если она не собрала сумку, надолго ли она уехала? Успокойся.

Но отца было трудно утешить.

— Все эти годы она была так чиста и доверчива! А я трахал каждую сучку на работе.

Он проглотил еще несколько коктейлей и вырубился. Искать мать пришлось мне. Я позвонил Джону Доу:

— Привет, Джон!

— Привет, Итан! Что случилось?

— Джон, мне нужно найти свою мать. У меня такое чувство, что она в гостях у твоей. По поводу удобрений.

Молчание.

— Джон?

По-прежнему молчание.

— Джон?

— О боже…

— Почему ты говоришь «О боже»?

— Это уже не в первый раз. Советую заранее смириться с фактом, что мы станем сводными братьями.

— Что?

— Когда моя мама идет в атаку, сопротивление бесполезно. Твоя мать ничего не сможет сделать. О боже, о боже…

Я притворился наивным дурачком.

— Ты с ума сошел! Моя мать просто хотела узнать о гидропонных удобрениях из сульфата бора.

Джон вздохнул.

— Где живет твоя мать? Мне нужно поехать и поговорить со своей, а то отец совсем сопьется, — сдался я.

Джон дал мне адрес: севернее по побережью, час на пароме.

— Итан, я поеду с тобой. Потом поймешь почему.

Паром был почти пустой. Мы подумали, что во время поездки поработаем, но вместо того купили гамбургеров и проспали весь час в машине. Рожок парома нас разбудил.

Дорога вдоль побережья была очень живописной: папоротники, могучие кедры, искрящееся море с черными точками — орлами и чайками. Джон ехал, сжав кулаки.

— Э-э… Джон, чего мне ждать?

— Не буду настраивать тебя заранее.

— Господи! Мы куда собрались, на Планету Обезьян?

— Только не пытайся умничать. Вообще.

— Да ладно!

— Итан, я не зря поменял имя и паспорт.

Мы свернули с шоссе на грунтовую дорогу, отгуда- на еще более грунтовую, и так до тех пор, пока не оказались на заросшей бурьяном тропе, которая полмили шла через ольховую рощу и закончилась небольшим тупиком, засыпанным мульчированной корой. В тупике стояла и курила сигарету за сигаретой гномиха в фиолетовом нейлоне, с ушами, поблескивающими серебряными серьгами. Гномиха увидела Джона.

— А, это ты!

— Привет, Тысячелистник.

— Это кто?

— Итан.

— Ты гей? Наконец хорошая новость.

— Нет, я не гей. Просто приехал к матери.

— Понятно.

Мы прошли мимо очаровательного Тысячелистника и направились к дому — столетней развалюхе, обитой длинными серыми рейками. Дом украшала целая коллекция флажков из цветного нейлона с узорами, напоминающими вагины. То, что некогда было газоном, представляло собой косматый луг. Деревья выглядели не столько натурализированными, сколько неухоженными.

Я спросил:

— А Тысячелистник с большой буквы или с маленькой?

— С большой. Долгая история.

Зайдя в дом, Джон позвал свободу. Мне показалось, что внутри никого нет. Пахло ветошью и вегетарианской кухней. Повсюду стояли цветные кристаллы и всякие безделушки, которые укрепили мою уверенность: здесь можно не принимать лекарства, которые выписал врач, и не бояться, что тебя осудят.

Мы выглянули на задний двор и обнаружили восемь женщин, сидящих кругом в выбеленных солнцем садовых креслах. Мама была в дальнем конце и сразу меня увидела.

— Итан! Привет!

Она подошла и обняла меня.

— Как это мило — взял и заехал без предупреждения!

— Мама, что тут происходит?

— Я знаю, о чем ты думаешь. Но я не стала лесбиянкой. Просто я думаю, что сейчас мне очень важно исследовать мою женскую силу, свобода — хороший учитель.

Подошла свобода.

— Чем помочь?

— Э-э… Здрасьте, свобода. Я приехал навестить маму.

— Мы заняты. Мать похвасталась:

— свобода помогла мне забрать деньги у человека, который продал мне плохие саженцы. Даже пистолет не понадобился.

— Она помогла тебе забрать деньги? Почему ты не позвала меня?

свобода вмешалась:

— Ей не нужен был ни ты, ни металлический пенис смерти. Всего лишь немного уверенности. — Она обняла маму за талию и смачно поцеловала в шею. — У тебя к ней дело? Нам пора в круг.

Мама сказала:

— Сейчас Неделя Матки. Даже не представляешь, сколько нового я узнала!

— Да уж, не представляю. Может, хоть папе позвонишь? Мама неуверенно ответила:

— Здесь нет телефонов, свобода говорит, что мне нужно отгородиться от удушающей домашней среды.

— Как дом может удушать? Он никогда тебя не душил.

— Итан, ты всегда так критически ко мне относишься! А, вот пример: двери.

— Двери?

— Двери очень удушают.

— Каким же образом?

— Вот здесь ванная без дверей, и это очень раскрепощает. Двери — не больше, чем плоские деревянные паранджи, которые изобрели, чтобы лишить женщин гордости и… фаллопиевости — Она оглянулась. — Мне пора обратно в круг! Ты придумаешь, что сказать отцу. Пока, дорогой!

Увидев, как мы с Джоном возвращаемся в машину, Тысячелистник хихикнула.

По дороге назад Джон сказал:

— И не говори, что я тебя не предупреждал. Теперь понимаешь, почему я стал таким, какой я есть?

Я хмыкнул.

— Знаю, — вздохнул Джон. — Давай купим себе по среднестатистическому перекусу в большой международной сети ресторанов. Это решает семьдесят пять процентов жизненных проблем.

Как ни странно, поедание гамбургера в «Бургер-кинге» показалось маленькой местью.

На выходе из ресторана я вспомнил, что кое-что забыл.

— Мой новый плащ! Черт… Я забыл его у твоей матери! Кейтлин меня убьет, если я его потеряю. Это подарок.

Джон остался в машине играть в гляделки с Тысячелистником. Я вбежал в дом. Огляделся, но плаща не увидел. Я крикнул:

— Мама?

Одна из женщин указала наверх, и я поднялся наверх, изо всех сил стараясь не смотреть в ванную. Когда я все-таки посмотрел, я увидел там мать. Голую, на животе, свобода в боксерских трусах массировала ей спину.

— О че-о-орт… извините!

Я побежал вниз под крики матери.

— Я не лесбиянка, Итан!

Плащ нашелся на столике у двери.

По дороге на паром Джон Доу заставил нас послушать «Сорок хитов».

Я пытался переварить увиденное.

— Что, странная Тысячелистник? — спросил Джон.

— Не могу не согласиться.

— Она моя сестра.

Кейтлин не восприняла мою поездку всерьез.

— У нее просто такой период в жизни! Пройдет. Мне бы ее уверенность.

Мы стояли в Джей-Поде перед кубиком Злобного Марка.

— Так чисто! Идеальный порядок… Спорим, он каждое утро заправляет кровать.

//вызвать каждый фрейм и изменить положение камеры в зависимости от положения объекта и текущей камеры

GmMsCameraFlow: vUpdate)TrealrTimeDiff)

{ //vUpdate2(rTimeDiff);

//return;

GmMsPosKeyFrame * poCurrentDesiredKeyFrame;

poCurrentDesiredKeyFrame = m_oCurrent.Cut.poGetCurrentPosKey();

m_oActiveKeyFrame.vSmoothToKeyFrame(poCurrentDesiredKeyFrame,rTimeDiff);

//перевести указатель на актор камеры

GmAcCamera ‘poCamera = (GmAcCamera *)m_poGmAcActor; ASSERT(poCamera);