Чеслав Милош - Порабощенный разум

• Название: Порабощенный разум
• Автор: Чеслав Милош
• Издательство: Алетейя
• Жанр: Публицистика
• Год: 2003
• ISBN: 5-89329-577-3

Книга выдающегося польского поэта и мыслителя Чеслава Милоша «Порабощенный разум» — задолго до присуждения Милошу Нобелевской премии по литературе (1980) — сделала его имя широко известным в странах Запада.

Милош написал эту книгу в эмиграции. В 1953 г. она вышла в Париже на польском и французском языках, в том же году появилось немецкое издание и несколько англоязычных (в Лондоне, в Нью-Йорке, в Торонто), вскоре — итальянское, шведское и другие. В Польшу книга долгие годы провозилась контрабандой, читалась тайком, печаталась в польском самиздате.

Перестав быть сенсацией на Западе и запретным плодом у нас на Востоке, книга стала классикой политической и философской публицистики. Название, тема, жанр и стиль книги соотнесены с традициями Свифта, Монтескье, Вольтера, с традициями XVIII века, Века Разума. Милош называет свою книгу трактатом, точнее — это трактат-памфлет. Глубина мысли сочетается с блеском остроумия.

В центре внимания Милоша — судьба интеллектуалов, особенно писателей, в XX веке, веке тоталитаризма, веке огромного психического давления на людей мыслящих. Книга трактует об этом на примере ситуации восточноевропейских интеллектуалов, подвергнутых давлению тоталитарной идеологии.

Судьба книги, жадно читавшейся в последующие пятьдесят лет в самых разных странах, показала, что интерес к этой книге не ослабевает.

---

102

Боровский покончил с собой в июле 1951.

103

В 1920 году польский генерал Л. Желиговский установил в Вильно свою власть и объявил Виленщину «независимым» государством; в 1922, по результатам референдума, Виленщина вошла в состав Польши.

104

Эта легенда относится к Гедимину, он был великим князем литовским с 1316 до своей смерти в 1341; легенду вспоминает Мицкевич в «Пане Тадеуше».

105

Икона Матери Божьей Остробрамской — одна из двух наиболее почитаемых в течение многих веков польскими католиками икон, наряду с иконой Матери Божьей Ченстоховской.

106

Речь идет о «Сморгоньской академии» в городке Сморгонь, жители которого обучали медвежат разным штукам; «ученые медведи из Литвы» славились и экспортировались через Гданьск в разные страны Европы.

107

В 1579 король Стефан Баторий преобразовал виленскую иезуитскую коллегию в Виленскую академию.

108

Фамилию Путраментов, среди других фамилий местной шляхты, можно найти и в «Пане Тадеуше» Мицкевича.

109

Ежи Путрамент был послом Польши во Франции в 1947–1950 (до этого, в 1945–1947, был послом в Швейцарии).

110

Ночное кафе, кабачок (фр.).

111

Сквайр (англ.).

112

Бонвиваном, гулякой (англ.).

113

Стол, трапеза (лат.).

114

В группу «Жагары» входили Т. Буйницкий, А. Голубев, X. Дембиньский, С. Ендрыховский, Е. Загурский, Ч. Милош, Е. Путрамент А. Рымкевич и др.

115

Ежи Загурский (1907–1984) был одним из самых ярких, наряду с Милошем, поэтов группы «Жагары»: первая книга стихов «Острие моста», 1933, поэма «Приход врага», 1934.

116

Теодор Буйницкий (1907–1944) до войны успел опубликовать две книжки стихов; убит в Вильно 28 ноября 1944; Милош посвятил ему очерк, опубликованный в 1954 в парижском журнале «Культура» и вошедший в книгу очерков «Начиная с моих улиц», 1990.

117

Хенрик Дембиньский (1908–1941) — публицист, автор программных статей в первых номерах журнала «Жагары»; Милош посвятил ему заметку в «Алфавите Милоша», 1997: «Прекрасный внешне, лучащийся благородством, вдохновенный. Обожаемый однокурсницами. Великолепный оратор. И тогда, когда он увлекался национальной идеей, и позже, когда был католическо-либеральным, и когда эволюционировал влево, меча громы против капитализма в „Жагарах“…»

118

Стефан Ендрыховский (1910–1996), в студенческие годы близкий товарищ Милоша, автор публицистических статей в журнале «Жагары», поначалу писал также стихи, позже публицист, после войны — министр.

119

Отец Чеслава Милоша окончил Политехнический институт в Риге, т. е. «эмигрировал» из Ковенской губернии в соседнюю, Лифляндскую, затем работал даже в Сибири, но в пределах Российской империи; в 1919, в разгар польско-литовской войны, он уже действительно эмигрировал — из Литвы в Польшу, пересекая линию фронта. Для Милоша характерно широкое понимание слова «эмиграция»: свой отъезд из польского Вильно в Варшаву в середине 1930-х он тоже называет эмиграцией.

120

Новый Курс — экономическая и социальная политика Ф. Д. Рузвельта в начале 30-х гг.

121

Здесь речь идет уже о Польше после смерти Пилсудского, скончавшегося в 1935.

122

Первые публикации стихов и статей Милоша — журнал «Жагары» (1931–1934), были публикации и в других журналах; первая книга стихов — 1933.

123

Жорж Сорель (1847–1922) — идеолог синдикализма, средством борьбы пролетариата с буржуазией считал всеобщую забастовку.

124

В написанной позже эссеистско-мемуарной книге Милоша «Родная Европа», 1958, глава о студенческих годах называется «Марксизм».

125

Польша получила независимость в результате Первой мировой войны и революций 1917–1918 гг. во всех тех трех государствах, которые в конце XVIII века разделили между собой территорию Польши (Россия, Германия и Австрия); Версальский мир в 1919 закрепил новую карту Европы.

126

Журнал «Попросту», 1935–1936, а после того, как власти его закрыли, журнал «Карта», 1936.

127

«Структура новелл Пруса», опубликованная в 1936, — дипломная работа Путрамента, фрагмент ее печатался в 1935 в журнале Виленского университета.

128

Вчера возвращение. Вильно, 1935; Лесная дорога. Вильно, 1938.

129

Здесь и во многих других местах Милош называет «коммунистами» людей, формально не состоявших в КПП; членом подпольной КПП до войны Путрамент не был, лишь в 1944 он вступил в Польскую рабочую партию, организованную в 1942.

130

В своих печатных репликах на эту главу книги Милоша Путрамент писал, что его отец и мать после войны в результате его хлопот вернулись из Сибири; отец его служил в армии Народной Польши, а умер в 1960.

131

Некоторые руководители польской компартии погибли в Москве в 1933–1934, а в 1937–1938 — почти все остальные; в 1938 польская компартия была Коминтерном объявлена распущенной, «реабилитирована» в 1956.

132

Витольд Вандурский расстрелян в Москве в 1934; Станислав Рышард Станде расстрелян в 1937; Бруно Ясенский расстрелян в 1938.

133

После 1956 их стихи стали издаваться, но даты и обстоятельства их ареста и гибели стали известны гораздо позже.

134

В 1928; по-русски в Москве и по-польски в Варшаве роман вышел в 1929.

135

Теперь известно, что Ясенский расстрелян 17 сентября 1938, а останки его — в одном из мест массовых захоронений расстрелянных — в Бутово под Москвой. В другом месте массовых захоронений, в овраге, который теперь — часть Ваганьковского кладбища, было брошено вместе с телами других расстрелянных тело Вандурского.

136

Владислав Броневский; одновременно арестован был поэт Александр Ват; оба они не были членами КПП, но оба сочувствовали польским коммунистам, оба — и притом вместе — сидели в польской тюрьме в 1931; в 1940 оказались вместе в карцере львовской тюрьмы НКВД.

137

Этот эпизод подтвердил позже Александр Ват, ссылаясь на рассказ Адама Важика: см.: Ват А. Мой век. Варшава, 1990. Ч. 1. С. 288.

138

30 июля 1941 советский посол в Лондоне Майский подписал соглашение с генералом Сикорским, премьером польского правительства в изгнании.

139

12 августа 1941.

140

Станислав Свяневич (1899–1997).

141

Членом польской компартии Броневский не был.

142

Поэма Броневского «Слово о Сталине», написанная в 1949, впервые была напечатана в том же году в сборнике «Строфы о Сталине. Стихи польских поэтов», ею и открывался сборник, там публиковались стихи Е. Путрамента, К. И. Галчиньского и еще десятка поэтов; с 1956 Броневский запретил эту свою поэму перепечатывать. К мыслям о Броневском и о послевоенной Польше Милош не раз возвращался в позднейшие годы. В одном из эссе, вошедших в книгу «Сад наук» (1979), он писал: «…Конечно, страх в Польше 1951 года был вездесущим, и это он диктовал мелодию. Но „Порабощенный разум“ был задуман как книга не только о Польше. Впрочем, страх, содержащийся в самом слове „порабощение“, не есть понятие однозначное и включает в себя гораздо больше, чем страх за свою шкуру. Чего ж боялся, например, Владислав Броневский, человек отважный из отважных? Боялся одиночества, нуждался в постоянных аплодисментах и похвалах и прикованных к нему глазах зала, продавал душу дьяволу, чтобы это иметь. Но Броневский очень рано, в молодости, пережил „гегелевский укус“, когда в 1920 году, будучи солдатом Пилсудского, он нашел произведения Ленина как трофеи в захваченных советских военных обозах, и „историческая необходимость“ значила для него то же, что для стольких западных писателей. Это главная разновидность страха тех, кто знает: страх, как бы не обидеть богиню-Историю (наш век — это век мифологических фигур, в большей мере, чем во времена, когда говорили о Марсе и Фортуне), ибо, только завоевав ее благосклонность, „останешься в литературе“».