Шэрон Кендрик - Современная мадонна

• Название: Современная мадонна
• Автор: Шэрон Кендрик
• Издательство: ОАО Издательство «Радуга»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: S-05-O05302-I

Энджел не повезло в замужестве. Чад быстро охладел к неопытной молоденькой жене, а потом и вовсе исчез. Пройти безрадостные полтора года, и внезапно в жизнь Энджел вторгается старший брат Чада — Роури, и не один. У него на руках младенец, сын Чада и его любовницы. Родители малыша погибли в автокатастрофе. Именно Роури превращает Энджел в прекрасную, чувственную женщину, но путь к новой жизни для нее оказался далеко не простым…

---

Он был невезучим плохим актером, обожаемым своей старенькой мамой. Чад совсем не походил на сурового и строгого старшего брата. Глядя на них, было трудно поверить, что это одна плоть и кровь. Чад и Энджел встретились вскоре после смерти его мамы. От горя Чад не находил себе места. Позже девушка поняла, что именно поэтому он тоже привязался к ней. Им обоим требовалась поддержка. И они нашли ее друг в друге.

А теперь Чад погиб.

Энджел пыталась понять весь ужас этих слов. Темные мысли роились в голове. Она и не почувствовала, как телефон выскользнул из ее бессильных пальцев.

За сотни миль от нее, в Англии, Роури вздрогнул, когда в трубке раздался грохот. Телефон валялся на холодных плитах пола.

Глава вторая

Миссис Фипатрик, хозяйка отеля, легонько постучала в дверь убранной под старину гостиной и заглянула внутрь. В комнате на диване неподвижно сидела Энджел.

— Не потревожу?

Энджел подняла глаза от фотографии, которую держала в руках, и постаралась немного расслабиться. Все последнее время, с того самого момента, как она услышала о смерти Чада, и до этого дня, она испытывала сильное напряжение, а на ее лице застыло выражение недоверия и недоумения. Она могла заплакать в любую секунду. Такого с ней еще не случалось. Как бы ей ни приходилось тяжело, она обычно старалась сохранять спокойствие. Она откликнулась не сразу:

— Нет, миссис Фипатрик.

Хозяйка была очень взволнована. Энджел и не помнила, чтобы когда-нибудь видела ее в таком состоянии. Сейчас эта строгая дама волновалась даже больше, чем в тот день, когда гусь влетел в окно гостиной всего за несколько минут до появления приходского священника. Миссис Фипатрик говорила с сильным ирландским акцентом, поскольку никогда не уезжала дальше, чем на двадцать миль, от того места, где родилась.

— Джентльмен, которого ты ждешь… он здесь и скоро войдет. Он только что приехал на шикарной машине! — Миссис Фипатрик с трудом скрывала свое восхищение.

Энджел нервно выпрямилась и кивнула. Вот Роури и прибыл. Теперь понятно, почему миссис Фипатрик взволнована и смущена: не часто суровые, важные адвокаты появляются в ее отеле. Да, мужчины вроде Роури Мандельсона встречаются не на каждом шагу, по крайней мерс в этой части Ирландии!

— Хочешь, я провожу его сюда? — предложила миссис Фипатрик.

Энджел, оцепенев от напряжения, лишь слегка шевельнулась в ответ. Она не знала точно, к какому часу ждать Роури, поэтому поднялась в шесть и просидела все утро, одетая в черное с головы до ног. В этих местах традиция носить траур еще сохранялась. Густые темные волосы Энджел зачесала назад и стянула в тяжелый узел, закрепив гребнем. Сейчас она удивлялась, почему так невероятно волнуется перед встречей с братом мужа. Когда она утром укладывала волосы, ее пальцы дрожали и ей никак не удавалось укрепить гребень. Некоторые капризные прядки уже начали выбиваться из прически, свободно падая на шею.

— Спасибо. Ты не будешь возражать, если мы поговорим в этой комнате?

— Конечно, нет! — Миссис Фипатрик внимательно посмотрела на свою молоденькую собеседницу. — А как насчет нескольких капель бренди, Анжелика? На тебе лица нет!

Но Энджел лишь покачала головой, сдерживая дрожь. Сейчас только одиннадцать часов утра. Она не хотела, чтобы Роури Мандельсон, войдя, увидел, как она подносит стакан ко рту.

С тех пор как он позвонил, Энджел почти не спала. Только, лежа по ночам без сна, все снова и снова размышляла, зачем вообще он утруждает себя столь дальней поездкой. Может быть, ему как адвокату необходимо ощущать хоть какое-то подобие порядка в своей жизни и для этого он совершает правильные поступки? А почтение к вдове брата, по мнению Роури, несомненно, правильный поступок.

— Нет, я не хочу, спасибо. — Энджел попыталась слабо улыбнуться. — Не сейчас.

— Так я проведу его сюда?

— Да, пожалуйста.

Когда хозяйка вышла из комнаты, Энджел поставила фотографию обратно на столик возле дивана и судорожно сжала руки, чувствуя сильнейшее нервное напряжение. Впрочем, почему она должна нервничать из-за встречи с Роури теперь, когда прошло уже больше полутора лет? Она не знала.

Из-за трагедии, возможно.

Горе заставляет людей делать совершенно неожиданные вещи. Оно делает человека незащищенным и одиноким. И оно же заставляет с удивлением рассматривать старые свадебные фотографии, словно та красивая улыбающаяся зеленоглазая девушка — какая-то незнакомка, а не ты сама.

Да, муж разлюбил и покинул ее, даже не объяснившись, она могла бы ненавидеть его, но у нее все еще болело сердце о нем и о своей загубленной юности.

Слегка повернув голову, Энджел увидела в овальном зеркале, которое висело на стене напротив дивана, свое отражение.

Она поморщилась. Облегающее черное платье подчеркивало мертвенную бледность щек, под глазами залегли синие тени. Было очевидно, что она мало спала и сильно нервничала. В общем, вид ужасный.

Едва ли сознавая, что делает, Энджел торопливо попыталась поправить волосы. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Роури. Его лицо потемнело, когда он заметил, в какой позе застал ее, а рука Энджел бессильно упала под этим осуждающим взглядом.

Ну почему он застал ее именно в момент, когда она словно прихорашивалась перед его приходом, чего обычно никогда не делала? Почему? Он, возможно, подумал, что ее занимает только собственная женская привлекательность, даже в такой скорбный момент.

Энджел взглянула на него и зажмурилась.

Она успела забыть, с какой легкостью Роури Мандельсон заполняет собой пространство. Неужели он родился с этой удивительной, необъяснимой способностью немедленно привлекать к себе взгляды и интерес присутствующих без малейшего усилия со своей стороны? В нем было что-то такое, что никак не изглаживалось в памяти. Даже после его ухода казалось, будто он все еще в комнате.

А может, он приобрел эту способность благодаря своей работе? Отличный адвокат, он заполнял собой зал суда, своим красноречием разрушая аргументы противников, всегда защищая права обездоленных. Энджел вспомнила насмешки Чада, не способного понять, почему его брат упускает возможность неслыханно разбогатеть. Он мог бы иметь гораздо больше того, о чем мечтает большинство людей. А Роури вел дела бедняков, которые на свои скудные средства вообще не могли нанять адвоката.

Этим Роури тоже отличался от своего брата. Чад хватался за любой проект, если только он обещал хоть какие-нибудь деньги.

Роури Мандельсон, высокий, крупный, обладал той же мрачной, суровой привлекательностью, что и его младший брат. И в то же время в нем не было неуправляемости и непредсказуемости Чада. Роури излучал силу и стабильность, как крепкий дуб, глубоко вросший корнями в землю.

Он сурово и напряженно смотрел на нее. Его губы сжались в тонкую линию. Учитывая обстоятельства, его вид, мрачное выражение лица были вполне объяснимы, но истинные чувства Роури оставались для Энджел тайной. Он не выставлял напоказ свои чувства. Никто не догадался бы, что скрывает взгляд глубоких синих глаз под изогнутыми темными ресницами.

О трауре напоминали только его черные джинсы. Но в сочетании с зеленым свитером это выглядело совершенно обычно. Энджел взглянула в окно, где во всем великолепии поднимались зеленые склоны холмов Уиклоу. Январь в этом году выдался необычайно холодный и унылый, и в этой части Ирландии в ближайшем будущем улучшения погоды не предвиделось.

— Привет, Энджел, — мягко произнес Роури. Его синие, как море, глаза смотрели ей прямо в лицо, и на мгновенье у Энджел возникло странное ощущение, будто этот взгляд проникает в самые глубины ее души.

— Пр-ривет, Роури, — дрожащим голосом ответила она. Медленно поднявшись с дивана, двигаясь с преувеличенной осторожностью, словно старуха, она пересекла комнату и остановилась перед ним. И только тогда ощутила его бездонную печаль. Страшное горе, почти осязаемое в хрупкой тишине. Его глаза затуманились болью, а напряженное выражение лица выдавало, каких неимоверных усилий ему стоило внешнее спокойствие.

Поддавшись минутному порыву, Энджел поднялась на цыпочки, обвила его руками и беспомощно уронила голову ему на плечо, ожидая, что и Роури обнимет ее в ответ.

Она сделала бы то же самое, кто бы ни оказался перед ней — мужчина, женщина или ребенок. Это выражение боли в синих глазах потрясло ее, но Энджел сразу почувствовала, как нервно напряглись его мускулы, как дрогнула жилка на шее под кончиками ее пальцев, и тут же отпрянула, неуклюже опустив руки.

— Мне очень жаль, — сказала она, робко глянув в его замкнувшееся лицо. В конце концов, Роури — англичанин. Может, вдове его брата не следовало проявлять такую фамильярность.

— Да, я знаю, — мертвым голосом отозвался Роури. — Всем очень жаль. Он был еще так молод… Слишком молод, чтобы умереть.