Карл Маркс - Собрание сочинений, том 4

• Название: Собрание сочинений, том 4
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Четвертый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит произведения, написанные с мая 1846 по март 1848 года.

В этот период в основном завершается процесс формирования марксизма, который отныне выступает как сложившееся, непрерывно развивающееся научное мировоззрение рабочего класса, как могучее идейное оружие в его борьбе за революционное преобразование общества, за коммунизм. Относящиеся к этому времени работы — «Нищета философии» и «Манифест Коммунистической партии» — являются уже, как указывал В. И. Ленин, произведениями зрелого марксизма.

---

Тем временем оппозиция против, хлебных законов организовала свои силы. Промышленная буржуазия, которая из-за удорожания хлеба была вынуждена платить своим рабочим более высокую заработную плату, решилась употребить все усилия для того, чтобы любой ценой отменить эти ненавистные ей законы — последние следы прежнего господства аграрных интересов, господства, которое к тому же облегчало другим странам конкуренцию с английской промышленностью. К концу 1838 г. несколько крупных фабрикантов Манчестера основали Ассоциацию против хлебных законов; это общество вскоре распространило свое влияние как в окрестностях Манчестера, так и в других фабричных округах, оно стало называться Лигой против хлебных законов, организовывало подписки, основало журнал («Anti-Bread-Tax Circular»[257]), посылало платных ораторов в разные места и использовало все принятые в Англии средства агитации для достижения своей цели. Выступления Лиги против хлебных законов в первые годы ее существования, которые совпали с четырехлетним застоем в делах, отличались крайней резкостью. Когда же в начале 1842 г. застой в делах превратился в настоящий торговый кризис, который обрек рабочий класс страны на ужасающую нищету, Лига против хлебных законов стала положительно революционной. Ее девизом стало изречение Иеремии: «Умерщвленный мечом счастливее умерщвленного голодом»; ее печатный орган недвусмысленно призывал народ к мятежу и угрожал землевладельцам «пикой и факелом». Ее разъездные агитаторы объезжали страну вдоль и поперек, проповедуя языком, который ни в чем не уступал языку ее органа. Митинг следовал за митингом, одна за другой распространялись петиции для подачи в парламент, и когда парламент открыл свои заседания, одновременно в непосредственной близости от здания парламента собрался съезд представителей Лиги. Когда Пиль, несмотря на все это, отказался отменить хлебные законы, а только видоизменил их, этот съезд заявил:

«Народу нечего больше ждать от правительства; он должен надеяться только на самого себя; нужно сразу, без промедления приостановить колеса правительственной машины; время речей миновало, наступило время действовать; надо надеяться, что народ не захочет больше умирать с голоду ради утопающей в роскоши аристократии, и если ничего не поможет, то есть еще одно средство, с помощью которого можно принудить правительство к уступчивости: нужно» (так заявлял этот съезд крупных фабрикантов и муниципальных чиновников больших промышленных городов страны) «направить народ в земледельческие округа, которые и породили всякий пауперизм; но народ должен идти туда не как толпа смиренных «пауперов», а таким образом, будто ему предстоит «расположиться на постой у своего смертельного врага»».

Этим великим средством, с помощью которого фабриканты рассчитывали собрать в течение 24 часов на ипподроме Манчестера собрание в 500000 человек и вызвать восстание против хлебных законов, было закрытие их фабрик.

В июле наступило улучшение дел. Увеличилось количество заказов, и фабриканты стали замечать, что кризис близится к концу. Между тем народ все еще был возбужден и нищета царила повсеместно; если что-нибудь и должно было произойти, то действовать надо было немедленно. И вот один фабрикант в Стейлибридже в момент, когда ожидалось повышение заработной платы в связи с улучшением дел, внезапно понизил заработную плату своим рабочим и вынудил их этим прекратить работу, чтобы добиться сохранения заработной платы на прежнем уровне. Рабочие, которым таким образом был дан сигнал к восстанию, остановили все фабрики города и окрестностей, что им легко удалось, так как фабриканты (все — члены Лиги против хлебных законов) против своего обыкновения не чинили им никаких препятствий. Рабочие созывали собрания, на которых председательствовали сами фабриканты, пытавшиеся направить внимание рабочих на хлебные законы. 9 августа 1842 г., через 4 дня после начала восстания, рабочие двинулись в Манчестер, где они не встретили никакого сопротивления и остановили все фабрики. Единственный фабрикант, который оказал им противодействие, был консерватором и врагом Лиги. Восстание распространилось на все фабричные округа; городские власти (а от них, как известно, в подобных случаях в Англии зависит все), которые все были членами Лиги против хлебных законов, нигде не противодействовали восставшим. До сих пор все шло так, как того желали деятели Лиги. Однако в одном они просчитались. Народ, который они втянули в восстания, чтобы силой добиться отмены хлебных законов, меньше всего думал об этих законах. Он требовал заработной платы на уровне 1840 г. и принятия Народной хартии. Как только Лига заметила это, она повернула оружие против своих союзников. Все ее члены записались в специальные констебли, приняв присягу и образовав новую армию для подавления восстания — армию, находившуюся на службе у враждебного им правительства. Восстание народа, вспыхнувшее помимо его воли, так как он совсем не был к подобному восстанию подготовлен, потерпело вскоре поражение; хлебные законы по-прежнему сохранились, и как буржуазия, так и народ получили еще один урок. Лига против хлебных законов, чтобы наглядно доказать, что она не была разбита наголову в результате неудачного восстания, начала в 1843 г. новую грандиозную кампанию, обратившись к своим членам с призывом о сборе 50000 ф. ст.; в течение одного года она собрала эту сумму с избытком. Она заново начала свою агитацию, но вскоре оказалась вынужденной искать новую аудиторию. Она все время хвастала, что с 1843 г. ей нечего уже делать больше в фабричных округах, что она может перенести свою деятельность в земледельческие округа. Но именно в этом-то и была загвоздка. После восстаний 1842 г. представители Лиги не могли больше созвать ни одного открытого собрания в фабричных округах, не будучи в буквальном смысле слова избитыми и с позором сброшенными с трибуны негодующим народом, который они так постыдно предали. Таким образом, желая найти сбыт для своих доктрин, они вынуждены были идти в земледельческие округа. Здесь Лиге принадлежат некоторые действительные заслуги, а именно в том, что она пробудила у арендаторов своего рода чувство стыда за их прежнюю зависимость от землевладельцев и сделала земледельческий класс неравнодушным ко всеобщим интересам. В 1844 г., ободренная успехом своих прежних подписок, Лига объявила новую подписку на сумму в 100000 фунтов стерлингов. На следующий же день фабриканты Манчестера, собравшись, в течение получаса подписались на 12000 ф. ст., в ноябре 1844 г. сумма подписки достигла 82000 ф. ст., из которых 57000 ф. ст. были уже выплачены. Несколько месяцев спустя в Лондоне была открыта выставка, которая также должна была принести Лиге огромные суммы. Если мы теперь спросим, чем обусловлено это колоссальное движение, которое распространилось из Манчестера на всю Англию и увлекло подавляющее большинство английской буржуазии, но которое — мы повторяем это — не вызывало ни малейшей симпатии у рабочего класса, то мы должны признать, что его побудительными причинами были в первую очередь частные интересы промышленной и торговой буржуазии Великобритании. Для этого класса огромное значение имеет система, которая, как он, по крайней мере, думает, обеспечит ему на вечные времена мировую монополию в области торговли и промышленности, давая ему возможность платить такую же низкую заработную плату, как его конкуренты, и одновременно использовать все преимущества, которые Англия имеет благодаря занимаемому ею в течение 80 лет первому месту в современной промышленности. В этом отношении выгоду из отмены хлебных законов извлечет только буржуазия, а не народ. Во-вторых, буржуазия требует эту меру как дополнительный закон к биллю о реформе. Билль о реформе, который ввел избирательный ценз и отменил старинные избирательные привилегии отдельных лиц и корпораций, в принципе должен был привести класс буржуа-толстосумов к власти; но в действительности класс землевладельцев сохраняет еще значительный перевес в парламенте, посылая в парламент непосредственно 143 представителя от графств, косвенно почти всех депутатов от мелких городов и будучи представленным, кроме того, торийскими депутатами крупных городов. Это преобладание аграрных интересов привело в 1841 г. к созданию торийского кабинета Пиля. Отмена хлебных законов нанесла бы смертельный удар политическому могуществу крупных землевладельцев в палате общин, иными словами, фактически всему английскому законодательству, сделав арендаторов независимыми от землевладельцев. Она означала бы провозглашение капитала высшей властью Англии; но в то же время английская конституция была бы поколеблена в самой своей основе; существенная составная часть законодательного корпуса, именно земельная аристократия, была бы лишена всякого богатства и всякой власти, и в силу этого отмена хлебных законов оказала бы на будущее Англии гораздо большее влияние, чем любое другое политическое мероприятие. Но мы опять-таки видим, что и в этом отношении отмена хлебных законов не принесла бы народу никакой выгоды.