Карл Маркс - Собрание сочинений, том 4

• Название: Собрание сочинений, том 4
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Четвертый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит произведения, написанные с мая 1846 по март 1848 года.

В этот период в основном завершается процесс формирования марксизма, который отныне выступает как сложившееся, непрерывно развивающееся научное мировоззрение рабочего класса, как могучее идейное оружие в его борьбе за революционное преобразование общества, за коммунизм. Относящиеся к этому времени работы — «Нищета философии» и «Манифест Коммунистической партии» — являются уже, как указывал В. И. Ленин, произведениями зрелого марксизма.

---

21) возводить на земле первые селения небесной любви (каждое ровнехонько в 160 акров). Криге заканчивает свой призыв к замужним женщинам следующими словами: «Обратитесь прежде всего

22) к своим возлюбленным мужьям, упросите их отвернуться от старой политики… покажите им их детей, заклинайте их взяться за ум во имя их» (неразумных) «детей». Далее, обращаясь к «молодым девицам», он говорит: «Пусть для

23) ваших возлюбленных освобождение земли послужит пробным камнем их человеческой ценности, и не доверяйте

24) их любви, покуда они не дадут обета верности человечеству». (Что это должно означать?) И если молодые девицы будут вести себя должным образом, то он гарантирует им, что их дети

25) «будут такими же любящими, как и они» (имеются в виду «птицы небесные»), и заканчивает свою однообразную песню повторением об

26) «истинных жрицах любви», о «великом царстве общности» и об «освящении». «Volks-Tribun» № 13 — «Ответ Зольте»:

27) «Он» (великий дух общности), «как огонь любви, пылает в очах брата».

28) «Что представляет собой женщина без мужчины, которого она может любить, которому может отдать свою трепетную душу?»

29) «Объединить всех людей любовью».

30) «Материнская любовь».

31) «Любовь к людям».

32) «Все первые звуки любви».

33) «Лучи любви».

к) Цель коммунизма в том, чтобы «всю жизнь человечества подчинять его» (чувствительного сердца) «биениям».

34) «Голос любви замолкает при звоне монет».

35) «Любовью и самоотречением можно всего добиться».

Таким образом, в одном этом номере мы встречаем любовь, по самым грубым подсчетам, в тридцати пяти видах. В соответствии с этой любовной болтовней Криге в «Ответе Зольте» и в других местах изображает коммунизм как нечто преисполненное любви и противоположное эгоизму и сводит всемирно-историческое революционное движение к нескольким словам: любовь — ненависть, коммунизм — эгоизм. Сюда же относится и трусость, которую он проявляет, когда, угодничая перед ростовщиком, обещает оставить ему то, что тому уже принадлежит, или когда он ниже клянется, что и не думает «разрушать нежную привязанность к семейной жизни, к родине, к народности», а хочет «лишь воплотить ее в жизнь». Это трусливое и лицемерное изображение коммунизма не как «разрушения», а как «воплощения в жизнь» существующих мерзких отношений вместе со всеми иллюзиями, которые создают себе о них буржуа, красной нитью проходит через все номера «Volks-Tribun». Этому лицемерию и трусости соответствует позиция, которую Криге занял в спорах с политиками. Он считает (в № 10) прегрешением против коммунизма писать против увлекающихся католицизмом политических фантазеров, вроде Ламенне и Бёрне; из этого следует, что такие люди, как Прудон, Кабе, Дезами, — одним словом, все французские коммунисты, — являются «коммунистами только по названию». О том, что немецкие коммунисты так же далеко ушли от Бёрне, как французские от Ламенне, Криге мог бы узнать еще в Германии, в Брюсселе и Лондоне.

Пусть сам Криге подумает о том, какое расслабляющее действие производит этот бред о любви на оба пола и какую массовую историю и малокровие он должен вызвать у «молодых девиц».

ОТДЕЛ ВТОРОЙ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ «VOLKS-TRIBUN» И ЕГО ОТНОШЕНИЕ К «МОЛОДОЙ АМЕРИКЕ»[3]

Мы вполне признаем движение американских национал-реформистов в его исторической правомерности. Мы знаем, что это движение стремится к достижению такого результата, который, правда, в данную минуту дал бы толчок развитию индустриализма современного буржуазного общества, но который, будучи плодом пролетарского движения, неизбежно должен в качестве нападения на земельную собственность вообще и в особенности при существующих в настоящее время в Америке условиях повести дальше, благодаря его собственным последствиям, к коммунизму. Криге, примкнувший вместе с немецкими коммунистами в Нью-Йорке к движению против ренты [Anti-Rent-Bewegung], облекает этот простой факт в ходячие коммунистические и напыщенные фразы, не вдаваясь в рассмотрение самого содержания движения. Он доказывает этим, что ему совершенно неясна связь между «Молодой Америкой» и американскими общественными условиями. Кроме отдельных мест, которые мы уже имели случай процитировать, приведем еще пример того, как он уснащает выдвигаемые аграрным движением планы парцеллирования землевладения в американском масштабе напыщенными фразами о благе всего человечества. В № 10 «Volks-Tribun», в статье «Чего мы хотим» говорится:

«Они» — т. е. американские национал-реформисты — «называют землю общим достоянием всех людей… и требуют принятия народным законодательством таких мер, чтобы 1 400 миллионов акров земли, не попавшие еще в руки грабителей-спекулянтов, были сохранены как неотчуждаемое общее достояние всего человечества».

И вот, чтобы «сохранить для всего человечества» это «неотчуждаемое и общее достояние», он принимает план национал-реформистов: «предоставить каждому крестьянину, из какой бы страны родом он ни был, 160 акров американской земли для его прокормления». В № 14 в статье «Ответ Конце» этот план излагается так:

«Из этого нетронутого еще народного достояния никто не должен получить во владение больше 160 акров, да и это количество лишь при том условии, чтобы он сам их обрабатывал».

Итак, в целях сохранения земли «неотчуждаемым общим достоянием» и притом «всего человечества» следует немедленно начать с того, что поделить эту землю. Криге воображает, что он в силах запретить каким-нибудь законом необходимые последствия этого передела: концентрацию, промышленный прогресс и т. д. 160 акров земли представляются ему, как нечто само себе равное, как будто бы стоимость такой земельной площади не была различна смотря по ее качеству. «Крестьяне» будут обмениваться между собой и с другими людьми, если не самой землей, то продуктами ее. А раз дойдет до этого, то скоро окажется, что один «крестьянин» и без капитала благодаря своему труду и большей природной плодородности своих 160 акров доведет другого до положения своего батрака. А затем, разве не все равно, «земля» ли или продукты земли «попадут в руки грабителей-спекулянтов»?

Рассмотрим серьезно этот подарок, который Криге делает человечеству.

1400 миллионов акров должны быть «сохранены как неотчуждаемое общее достояние всего человечества». При этом каждому «крестьянину» должно достаться по 160 акров. Мы можем, следовательно, сосчитать, как велико кригевское «человечество»: ровно 83/4 миллионов «крестьян» или, считая по 5 голов на семью, 433/4 миллиона человек. Мы можем равным образом сосчитать, как долго продолжатся эти «вечные времена», на которые должен «овладеть всей землей пролетариат в качестве представителя человечества» по крайней мере в Соединенных Штатах. Если население Соединенных Штатов будет удваиваться так же быстро, как до сих пор (т. е. каждые 25 лет), тогда эти «вечные времена» продлятся неполных 40 лет. В 40 лет будут заняты эти 1400 миллионов акров, и последующим поколениям нечем будет и «овладевать». Но так как даровая раздача земли чрезвычайно усилит иммиграцию, то кригевские «вечные времена» могут окончиться еще раньше, особенно если принять во внимание, что количество земли на 44 миллиона человек не хватит даже для теперешнего европейского пауперизма, как отводный канал его. В Европе всякий десятый человек паупер: одни британские острова насчитывают их 7 миллионов. Подобную же политико-экономическую наивность встречаем в № 13 в статье «К женщинам», где Криге говорит, что если бы город Нью-Йорк отдал свои 52000 акров земли на Лонг-Айленде, то этого было бы достаточно, чтобы «сразу» освободить Нью-Йорк навсегда от всякого пауперизма, нищеты и преступлений.

Если бы Криге взглянул на движение, стремящееся к освобождению земли, как на необходимую при известных условиях первую форму пролетарского движения, если бы он оценил это движение, как такое, которое в силу жизненного положения того класса, от которого оно исходит, необходимо должно развиться дальше в коммунистическое движение, если бы он показал, каким образом коммунистические стремления в Америке должны были первоначально выступать в этой аграрной форме, на первый взгляд противоречащей всякому коммунизму, — тогда против этого ничего нельзя было бы возразить. Криге же объявляет эту форму движения известных действительных людей, имеющую лишь подчиненное значение, делом человечества вообще. Криге выставляет это дело — хотя он и знает, что это противоречит истине, — как последнюю, высшую цель всякого движения вообще, превращая таким образом определенные цели движения в чистейшую напыщенную бессмыслицу. В той же статье 10-го номера он поет такие триумфальные песни:

«И вот, таким образом исполнились бы, наконец, исконные мечты европейцев, для них была бы приготовлена по сию сторону океана земля, которую им оставалось бы взять и оплодотворить трудом рук своих, чтобы бросить в лицо всем тиранам мира гордое заявление: