Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна

• Название: Ультиматум Борна
• Автор: Роберт Ладлэм
• Жанр: Шпионский детектив

---

Эдит вышла из кабинета, прикрывая за собой дверь, но не отпуская ручку, — она повернула ее таким образом, чтобы защелка не захлопнулась. Через мгновение она чуть-чуть приоткрыла дверь и взглянула на своего мужа.

То, что она увидела, потрясло ее: мужчина, с которым она прожила тридцать три года, колосс в юридическом мире, человек, который не курил и не прикасался к алкоголю, вводил себе в предплечье шприц.

Глава 10

Над Манассасом сгустилась тьма, и сразу же сельская местность наполнилась звуками невидимой ночной жизни. Борн крался сквозь заросли, окружавшие «ферму» генерала Нормана Суэйна. Потревоженные птицы вспорхнули из скрытых в темноте гнезд, на деревьях проснулись и тревожно закаркали вороны и вдруг, словно успокоенные каким-то заговорщиком, собратом по охоте, умолкли.

Он подобрался к ограде, все еще сомневаясь, здесь ли то, что он ищет. Ограда была из толстой проволоки, покрытой зеленым пластиком. Поверху, слегка выдаваясь наружу, спиралью извивалась колючая проволока. «Вход воспрещен». Пекин. Питомник Джин Сян. Там действительно было что прятать, поэтому доступ в питомник девственной восточной природы был почти наглухо закрыт правительством. Но с чего это вдруг просиживающий штаны генерал, получающий обычное жалованье военного, станет воздвигать такую ограду вокруг «фермы» в Манассасе, в Вирджинии, — настоящую баррикаду, на которую ухлопали тысячи долларов? Ограда была сооружена не для того, чтобы внутри поместья разводить живность, наоборот — для того, чтобы там не появлялись лишние люди.

Так же, как в том питомнике в Китае, здесь не должно быть электрической сигнализации, пропущенной сквозь ограду, так как дикие животные и птицы постоянно приводят ее в действие. По той же причине не должно быть невидимых волосков, зацепив за которые, приводишь в действие световые вспышки; скорее их можно встретить на ровной местности ближе к дому и на уровне талии, если они вообще будут. Борн вытащил из заднего кармана небольшие кусачки и принялся кромсать звенья проволочной ограды там, где они уходили в землю.

С каждым нажатием кусачек он все больше осознавал неотвратимость факта, подтверждавшегося учащенным дыханием и каплями пота, выступавшими на лбу: невзирая на то, что он старательно — не фанатично, но по крайней мере прилежно — пытался поддерживать себя в форме, ему было пятьдесят, и тело знало об этом. Опять можно подумать, но не нужно зацикливаться... Чем большего прогресса он достигнет в своей работе, тем меньше мысль эта будет занимать его. У него были Мари и дети — его семья, и нет ничего, что бы он не мог совершить — достаточно лишь пожелать. Дэвид Уэбб исчез из его души, остался только хищник Джейсон Борн.

Наконец это удалось: он сделал лаз! Вертикальные звенья ограды были перерезаны, так же как и проволока на уровне земли. Он взялся за ограду и потянул края отверстия к себе, внимательно осматривая. Он прополз на территорию столь странно защищенного поместья и встал на ноги, прислушиваясь и вглядываясь в темноту. Тьма, правда, была не кромешной: сквозь толстые ветви высоких разлапистых сосен, окаймлявших этот унылый участок земли, он видел сияние огоньков большого дома. Медленно двинулся в том направлении, где, как он знал, должен быть круговой подъезд к дому. Он подобрался к кромке асфальта, лег под раскидистой сосной, затаил дыхание и, собравшись с мыслями, стал изучать место действия. Вдруг справа от него, вдалеке, в самом конце дороги, покрытой гравием и отходящей в сторону от основного кругового подъезда, что-то блеснуло.

В каком-то здании — то ли флигеле, то ли хижине — открылась дверь, да так и осталась распахнутой. Вышли двое мужчин и женщина, говорившие между собой... нет, они не просто разговаривали — они горячо спорили. Борн достал короткий, но мощный бинокль и поймал в фокус всю троицу. Шум их голосов усилился: слова разобрать невозможно, но злость вполне очевидна. Когда контуры размытых фигур прояснились, он принялся изучать всех троих и мгновенно понял, что стоявший слева человек среднего роста и телосложения с прямой как палка спиной, протестующе размахивающий руками, был пентагоновский генерал Суэйн, а пышногрудая женщина с темными волосами — его жена. Но в первую очередь его внимание привлек громадный тучный мужчина, стоявший прямо у открытой двери. Борн его знал! Джейсон силился вспомнить, где и когда он его видел — разумеется, ничего необычного в этом не было. Но необычна была его внутренняя реакция: его мгновенно переполнила ненависть, и он не знал почему, поскольку никакого определенного образа из его прошлого не появлялось, только чувство глубочайшего отвращения. Где же вы, образы? Короткие вспышки времени или обстоятельств, столь часто освещавшие его внутренний экран? Они не возникали, но он точно знал, что человек, на котором сейчас сфокусирован бинокль, его враг.

Вдруг этот огромный человек сделал нечто неожиданное: он приблизился к жене Суэйна, обнял, как бы защищая ее, левой рукой, а правой стал угрожающе размахивать перед лицом генерала. Все его слова или обвинения Суэйн выслушал со стоическим терпением, смешанным с притворным равнодушием. Затем он повернулся и четким военным шагом направился через газон к входу с тыльной стороны дома. В темноте Борн потерял его из поля зрения и вновь навел фокус на пару, стоявшую у освещенного дверного проема. Тучный мужчина снял руку с плеча жены генерала и что-то сказал ей. Она кивнула, слегка коснулась его губ своими и побежала за мужем. Ее настоящий, очевидно, супруг зашел во флигель, захлопнул за собой дверь. Источник света исчез.

Джейсон вновь пристегнул бинокль к ремню брюк и попытался разобраться в том, что увидел. Это было похоже на немое кино, только без субтитров, да жесты более натуральны, без усиленной театральности. То, что в укрепленном оградой поместье было menage a trois[25], не вызывало сомнения, но этим едва ли можно объяснить наличие забора. Должна была быть какая-то другая причина, которую он обязан выяснить.

Кроме того, инстинкт подсказывал ему, что, в чем бы эта причина ни заключалась, она обязательно связана с тучным мужчиной, скрывшимся во флигеле. Борн должен добраться до флигеля и до этого мужчины, который составлял часть его забытого прошлого. Он медленно поднялся с земли и, пригнувшись, перебежками, от одной сосны к другой, добрался до конца круговой подъездной дороги, обсаженной деревьями. Под их прикрытием Джейсон устремился к узкой дороге, покрытой гравием.

Внезапно раздался звук, который выделялся на фоне успокаивающего шелеста листвы. Борн замер и припал к земле. Где-то в темноте, дробя и разбрасывая камешки, крутились колеса; он проворно перекатился под прикрытие нависших низко над землей разлапистых ветвей сосны и, прислушиваясь, пытался определить местонахождение источника звука.

Через несколько секунд он увидел, как из темноты, окутывавшей круговой подъезд к дому, выскочило что-то и помчалось по гравию боковой дороги. Это была маленькая машина странного вида: наполовину трехколесный мотоцикл, наполовину миниатюрный автомобильчик для гольфа. У него были широкие шины с глубоким протектором, что позволяло машине развивать высокую скорость и поддерживать при этом устойчивость. В этой машине было что-то зловещее, так как вдобавок к высокой гибкой антенне ее со всех сторон закрывали толстые выпуклые плексигласовые пуленепробиваемые стекла, защищавшие водителя от выстрелов, пока он по рации мог предупредить обитателей дома о нападении. «Ферма» генерала Нормана Суэйна казалась все более и более странной... Внезапно стало просто жутко.

Из темноты позади хижины — а это оказалась именно бревенчатая хижина — выскочила вторая трехколесная машина, которая остановилась всего в нескольких футах от первой на покрытой гравием дороге. Головы обоих водителей по-военному и словно у роботов повернулись в сторону флигеля; из невидимого громкоговорителя раздалась команда:

— Проверьте ворота! Выпустите собак и возобновите патрулирование. Как в хореографической миниатюре, обе машины синхронно развернулись и двинулись в противоположных направлениях. Двигатели гудели в унисон, и вскоре странно выглядевшие «багги» скрылись в темноте. При упоминании о собаках Борн машинально сунул руку в задний карман брюк и вытащил газовый пистолет; после этого он ползком быстро прокрался через кусты к ограде и притаился в нескольких футах от нее. Если выбежит свора собак, ему не останется ничего другого, кроме как вскарабкаться по проволочной ограде и перевалиться через спираль колючей проволоки на другую сторону. Его двухзарядный пистолет мог вывести из строя двух животных — не более; времени на перезарядку не останется. Он ждал, пригнувшись, готовый действовать в любое мгновение; сквозь просвет под нижними ветвями был довольно хороший обзор.

Внезапно по гравийной дороге пробежал доберман-пинчер: он мчался размеренными прыжками, не принюхиваясь, с единственной целью, по-видимому, добежать до определенного места. Потом появилась еще одна собака — на этот раз длинношерстный колли. Он неловко замедлил бег, словно запрограммированный остановиться на определенном месте; остановился: видна неясно колышущаяся тень на дороге. Борн не шевелился — он все понял: это были специально обученные кобели, каждому из которых была выделена своя территория, на которой они мочились, чтобы показать другим псам, кто здесь хозяин. Так натаскивать собак предпочитают крестьяне и мелкие землевладельцы в Азии, которым прекрасно известно, сколько надо потратить на корм животным, охраняющим их наделы, помогавшие им выжить. Они преследуют цель — держать как можно меньше собак, которые должны защищать от воров строго ограниченные участки земли: если одна из них поднимает тревогу, другие должны прийти ей на помощь. Азия. Вьетнам... «Медуза». Все возвращается туда! Смутные, размытые контуры — образы. Молодой крепкий мужчина в военной форме останавливает джип, выходит из него и — сквозь туманную рябь внутреннего экрана Джейсона — начинает кричать на жалкие остатки штурмовиков, вернувшихся с задания по блокированию дороги, по которой противник снабжал боеприпасами свои формирования, — дороги, которую можно было сравнить с знаменитой «тропой Хо Ши Мина». Это был тот же самый человек, только ставший теперь старше и тучнее. Это он всего несколько мгновений назад был в поле зрения бинокля! А много лет назад этот человек обещал им доставить боеприпасы — минометы, гранаты — и наладить радиосвязь. Он не привез ничего! Точнее, только жалобы сайгонского командования, мол, «вы траханые нелегалы, скормили нам туфту!». Но ничего подобного они не делали. Сайгон просто действовал слишком медленно, реагировал с опозданием — и в результате двадцать шесть человек были взяты в плен или погибли ни за что.