Ирина Мокроусова - Друзья Путина: новая бизнес-элита России

• Название: Друзья Путина: новая бизнес-элита России
• Автор: Ирина Мокроусова
• Жанр: Публицистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48323-5

10 лет назад на всю Россию гремели имена Бориса Березовского, Романа Абрамовича, Владимира Гусинского, Михаила Ходорковского… Придя к власти, Владимир Путин объявил, что намерен «равноудалить» олигархов, и в рекордные сроки выполнил обещание, отправив одного в Лондон, другого на Чукотку, третьего в Израиль, четвертого в тюрьму. Но свято место пусто не бывает, и бизнес-элита пополнилась питерскими бизнесменами, хорошо знакомыми с Путиным. Их аппетиты обширны и разнообразны: если владеть телеканалом, то Первым; если торговать, то стратегическими товарами – нефтью, нефтепродуктами, трубами для нефтяной и газовой промышленности. Их партнеры – госкомпании «Газпром», «Российские железные дороги», «Роснефть», «Транснефть».

Эти люди – Юрий Ковальчук, Геннадий Тимченко, братья Аркадий и Борис Ротенберги и другие, менее известные фигуры. Как им удалось разбогатеть? Какую роль в этом сыграл премьер-министр? Что связывает их с Путиным и между собой? Основываясь на данных из архивов и на интервью с людьми, знающими героев книги не понаслышке, автор рассказывает историю становления «путинской олигархии».

Для широкого круга читателей.

---

Впрочем, преподаванием гражданского права в Петербургском университете и адвокатской практикой интересы Егорова не ограничиваются. Главное российское богатство – нефть и газ – не чужды и этому именитому юристу. Он был замечен в битвах с главой «Газпрома» Алексеем Миллером за «Межрегионгаз». А теперь тихо, почти незаметно для публики занимается нефтяным бизнесом. Компания New Stream, в которой ему официально принадлежит 10 % акций, недавно построила нефтеперерабатывающий завод в Тюмени[23].

У Виктора Хмарина, похоже, тоже есть интересы в нефтяном бизнесе, в частности, ему принадлежало 5 % «Петербургской топливной компании». О его успехах на адвокатском поприще мало что известно. Адвокатское бюро «Хмарин и партнеры» зарегистрировано в Москве, но высот «Егорова, Пугинского…» пока не достигло.

В сфере интересов Рагимова – опять-таки нефть, а также золото и недвижимость. В Баку в последние годы Рагимова знают исключительно как «друга Путина». И, что характерно, пока университетский товарищ жил в Германии и был обычным чиновником, Рагимов тоже ничем особенным не выделялся – был юристом, преподавал в Дипломатической академии Азербайджана, работал в Минюсте.

В Баку поговаривают, что жизнь доктора наук и профессора юриспруденции Рагимова круто изменилась как раз в последние несколько лет. Он был первым в столице Азербайджана, кто стал ездить на «Майбахе»[24].

Эти трое не дают интервью и не рассказывают об отношениях, учебе с Володей. Остальные однокурсники Путина более общительны и с удовольствием вспоминают годы, проведенные рядом с именитым однокурсником. Возможно, знай они, кем станет, когда вырастет, студент Володя Путин, каких высот достигнет, то поспешили бы сблизиться с этим «очень ровным в отношениях, корректным, бесконфликтным, рассудительным, целеустремленным, отзывчивым, с чувством юмора» парнем. Теперь они видят Путина только по телевизору да на встречах выпускников, которые раз от раза все шикарней. Последняя вечеринка, посвященная 30-летию выпуска, кстати, вошла в светские хроники университета.

ИЗ СТАТЬИ НЕИЗВЕСТНОГО АВТОРА С САЙТА САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА:

Уже четвертый раз мы собираемся всем курсом. Впервые это произошло «20 лет спустя», в 1995 г. Наш будущий Президент, а тогда – помощник А. А. Собчака, был вместе с нами. После этого мы увиделись через 5 лет, вскоре после вступления в должность Президента России В. В. Путина. Третьей встречи ждать оказалось еще меньше, она состоялась в 2003 г. К сожалению, государственные дела не позволили Путину приезжать на наши праздники.

И вот наконец – 30 лет нашему выпуску. Мы очень ждали эту дату, готовились и надеялись, что день станет необыкновенным. Как хорошо, что так и получилось!.. Мы переходили от стола к столу, многие подходили к Президенту – просто здоровались, брали автограф, фотографировались… Очень хотелось сфотографироваться вместе на память. Мы вышли в другой зал, где и был сделан общий снимок. Потом мы были приглашены в парк к Чайному павильону, где нас ждали необыкновенно красивое угощение, джазовый оркестр и танцы.

Неожиданно в план вечера были внесены изменения – Путин предложил перенести дальнейшее празднование на воду. И вот мы на палубе прогулочного теплохода… Около одиннадцати вечера Президент попрощался и вернулся в Константиновский дворец. Мы причалили у Румянцевского спуска и разъехались по домам. Праздник кончился, но он состоялся! Володя Путин, наш знаменитый однокурсник, был с нами, был одним из нас. Он задал тон простому, дружескому общению. Много пел, смеялся, разговаривал, танцевал, был открыт и доступен для каждого. Уверена, он так же запомнит этот день, как все мы.

На память о нашей необыкновенной встрече остались фотографии, несколько фильмов, подарки. А главное, мы не хотим надолго расставаться, хотим еще и еще видеться, помогать друг другу, не забывать о своей юности. Могу с гордостью сказать, что все мы состоялись и как личности, и как юристы-профессионалы. Спасибо, Alma Mater!

Георгий Фокин был студентом той группы юрфака, где учился Владимир Путин. Особенной дружбы с Путиным не водил. Он самый обычный состоявшийся адвокат, каких в России множество. Без «Майбаха» и интересов в «Газпроме». Однажды пересекся с Путиным по работе во времена, когда будущий президент и премьер служил в администрации Петербурга. Потом еще два раза на встречах выпускников. Сперва в столовой в Военно-медицинской академии, когда предложил чиновнику Смольного выпить рюмку водки. А затем на 30-летии выпуска в Константиновском дворце. Адвокат Фокин столкнулся с президентом Путиным лицом к лицу в Чайном домике, куда все перешли на танцы. «Здравствуй, Жора, как живешь?» – спросил Путин. «Нормально, – ответил тот. – А ты-то как?» «И я нормально», – улыбнулся Путин.

Глава 3 Служба в КГБ

Все приличные люди начинали в разведке. Я – тоже.

Американский политик Генри Киссинджер в разговоре с Владимиром Путиным

Студент Владимир Путин, мечтавший работать в органах госбезопасности, все понимал с первого раза. В девятом классе, когда он ходил наниматься в КГБ, ему сказали: «Инициативников не берем». Он этот урок усвоил и принялся ждать, когда Родина сама призовет его на службу.

Под конец учебы Путин уже почти потерял всякую надежду, что будет замечен сотрудниками спецслужб, отвечающими за селекцию в вузах. Начал морально готовиться к гражданской жизни. Как вдруг на четвертом курсе его нашел один человек и предложил встретиться: «Речь идет о вашем будущем распределении, и я хочу на эту тему с вами поговорить. Я бы пока не хотел уточнять, куда». «Тут я все и смикитил, – делился позже Путин. – Если не хочет говорить, куда, значит – туда».

Человек выполнил обещание. Через некоторое время он встретился с Путиным прямо в университете, в вестибюле. «Впереди, Володя, еще очень много времени, но как бы ты посмотрел, в общем и целом, если бы тебе предложили пойти на работу в органы?» – прямым текстом спросил человек студента. Путин, конечно, обрадовался, но виду не подал. «Не стал говорить, что я со школы мечтаю об этом. А не стал только потому, что по-прежнему хорошо помнил тот разговор в приемной: “инициативников не берем”». Спокойно согласился, и все.

Преподаватели на юрфаке, разумеется, знали, какое распределение ждет этого студента. Путин защитил диплом на тему «Принцип наиболее благоприятствующей нации в международном праве». После выпуска Владимира направили на работу в секретариат Управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области. Он начал там юрисконсультом. Что было дальше, все знают. Работа по линии контрразведки с небольшими перерывами на курсы переподготовки. Вроде бы, одним из направлений его деятельности была борьба с инакомыслящими, религиозными деятелями и диссидентами – «антисоветскими элементами».

Наконец, Путиным заинтересовалась внешняя разведка. Быть разведчиком и уехать в заграничную командировку – давняя его мечта, впитанная из книжек и фильмов. Ведь герой-разведчик в них, как правило, спасал Родину, находясь далеко за ее пределами. «Конечно, мне хотелось в разведку. Считалось, что разведка – это белые воротнички в органах. Очень много “блатников” было, конечно. Это факт, к сожалению. Потому что мы все знаем, что такое для человека был выезд за границу в условиях Советского Союза. Естественно, я согласился, потому что это было интересно».

Действительно, наверное, любой советский гражданин втайне мечтал побывать за железным занавесом: покидать страну могли только избранные, только с санкции властей – заграница была манящим запретным плодом. Для майора юстиции Путина она стала вполне реальной. Он и вел себя крайне осторожно, чтобы не спугнуть удачу – даже девушке своей не говорил, где работает, врал про уголовный розыск, как и большинству своих знакомых. Растрезвонь он, что служит в КГБ, о поездке за границу можно было бы забыть навсегда. И все же некоторые близкие друзья были в курсе места его работы. Но не сути самой деятельности.

СЕРГЕЙ РОЛДУГИН, ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ДОМА МУЗЫКИ, О ПРОФЕССИИ:

Вовка сразу сказал мне, что работает в КГБ. Практически сразу. Может, он и не должен был этого делать. Некоторым он говорил, что работает в милиции. Я, с одной стороны, осторожно относился к этим ребятам, потому что сталкивался с ними. Я выезжал за границу и знал, что с любой группой ездили якобы инспекторы или представители Министерства культуры, с которыми нужно было держать язык за зубами. Я одному коллеге своему как-то говорю: «Да ладно, нормальные, хорошие ребята». А он ответил: «Чем больше ты с ними разговариваешь, тем больше на тебя том на Литейном, 4».

Я у Володи никогда не спрашивал ничего про работу. Мне, конечно, интересно было: а как там? Но точно помню: как-то раз решил все-таки его со всех сторон окружить и выяснить про какую-нибудь спецоперацию. Но ничего у меня не вышло. А потом я его спросил: «Я – виолончелист, я играю на виолончели. Я никогда не смогу быть хирургом. Но я – хороший виолончелист. А у тебя что за профессия? Я знаю, ты – разведчик. Не знаю, что это значит. Ты кто? Что ты можешь?»