Луис Ламур - Каллаген

• Название: Каллаген
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

Жизнь на Диком Западе — это не только трудные испытания, но и шанс легко разбогатеть. Случайно у сержанта Каллагена оказалась карта реки Золотых песков. Кочующего солдата без гроша в кармане манит сокровище, и он отправляется в опасный путь. По его следам идет шайка мошенников. Они готовы перевернуть пустыню вверх дном, но без карты это бесполезно. Над сержантом нависла смертельная опасность. Но хитрость, бесстрашие и военная закалка Каллагена помогут ему выпутаться из любой ситуации.

---

Мак-Броуди решительно смотрел на Мэрриота.

— Прошу капитана простить меня, не хочу показаться непочтительным, но майор Сайкс ухлестывает за той самой девушкой, к которой неравнодушен Каллаген. Мелинда, так, кажется, ее зовут. И до этого между ними возникали стычки.

Мэрриот молчал. В последние несколько дней он много размышлял. Он был не только армейским офицером, но и просто человеком; когда видел солдата, мог понять его сущность. Более того, когда с ним разговаривали так, как сейчас Мак-Броуди, он узнавал правду, потому что сержант говорил с ним прямо и открыто.

Капитан повернулся и пошел обратно через загон. Скоро наступит ночь. Где-то за пределами лагеря в темноте движется открытая платформа с двумя женщинами и несколькими мужчинами. Где-то за территорией форта скрываются и индейцы… Теперь перед Мэрриотом открылась вся неприглядность создавшегося положения.

Керта Уайли он не любил: дрянь, а не человек; Чемпион был тупой, посредственный и очень жестокий. Спенсера он смутно помнил по службе в предыдущем отряде: угрюмый юноша без особого интеллекта.

Он выкинул из головы историю о золотом руднике. Такие сказки рассказываются по всей территории Запада. Повсюду есть затерянные прииски, и каждый баснословно богат золотом. Может, некоторые из них и существуют, но даже самый лучший не стоит того, чтобы хоть один человек умирал в погоне за проклятым металлом. Вот что было самое печальное из всего услышанного здесь.

Завтра ему предстоит догнать и захватить платформу, задержать Каллагена. Это было нечто такое, чего ему делать не хотелось бы.

Солнце садилось, и массивный кряж, тянувшийся на восток, окрасился золотистым темно-красным оттенком. У основания его западали глубокие тени. Как их здесь называют? Кажется, горы Провидения, как кто-то тут говорил… Может, провидение охраняет тех женщин и Каллагена в пустыне? Эта страна не предназначена для женщин, но если Каллаген рядом с ними, у них есть шанс. Горы вокруг редута отливали сочным оттенком, но теперь горный кряж через долину стал пурпурным, древний, весь в зазубринах хребет выпирал из глубины земли. Как он возник? Образовывался медленно, тысячелетиями? Или резко, в результате одного страшного извержения? В любом случае ветры, песок и гравий хорошо поработали над его поверхностью. Человеку не следует задерживаться надолго в пустыне, а то он может поддаться обаянию ее странной красоты и силы. Вот откуда все началось: и здесь на протяжеении веков природа колдует на своими творениями. Солнце, холод, ветер и вода медленно изменяли скалы, разрушая одни, шлифуя другие, въедаясь в третьи… Это — жестокая страна, зовущая и привлекающая сильных людей… Неудивительно, что они ищут тут потерянные рудники. Чем глубже и надежнее они запрятаны, тем меньше шансов их найти, а поиски не прекращаются и все идут и идут.

Мэрриот хлопнул перчатками по бедру и пошел в дом.

В хижине его ждали кофе, скудная еда и сигара.

Глава 22

Каллаген залег между скалами на шероховатом склоне гор Дикой Лошади, не подозревая, что на севере, в нескольких милях от него, капитан Мэрриот ведет отряд «С» к правительственному шурфу. Он не знал, что Мэрриот принадлежал к той породе людей, которые не умеют тянуть время.

Правительственный шурф находился в восемнадцати милях от Марл-Спрингс, если добираться к нему вдоль правительственной дороги, но Мэрриот чувствовал, что сейчас не время задерживаться. Если платформа выехала в форт Мохава, тем лучше; а если нет, то, по всей вероятности, людям, находящимся в ней, понадобится помощь.

Каллаген знал, что наступает критический момент. Он понимал, что отсюда никому нет выхода до тех пор, пока вопрос не будет поднят и… решен.

Его противники не просто вели игру. Они сделали ставку на победу, тем более что в эту историю втянуто золото. Если не окажется свидетелей, никакое разбирательство не будет иметь значения. Что бы Чемпион и Спенсер ни делали, никто об этом не узнает, а то, что найдут Вэб Болин и его друзья, касается только их, они смогут поступать с найденным так, как только пожелают.

Болин был уверен: Каллагену известно, что находится в руднике. Разве у Каллагена не было доступа к карте и разве он не побывал в местах, помеченных на ней?

Наверху в скалах находились две женщины. У них было мало воды, и они не будут подыматься выше. По словам Чемпиона, оба мужчины уже стреляли, следовательно, у них должно оставаться немного боеприпасов.

Никому в точности не было известно, где они находятся, но ближе лагеря Кэйди военных нигде не было, а это добрых восемьдесят миль от них на запад. Десятки раз Болин перегонял краденных лошадей через эту местность и знал, где искать воду. Ближайший родник находился меньше чем в двухстах шагах от того места, где они теперь. Но он не станет раскрывать карты, он может и подождать. А они не смогут.

Более того, он предпочитал не упоминать, что, вероятно, находится в миле от одного из входов в пещеру Золотых Песков. Сложность состояла лишь в том, что этот проклятый ирландец, притаившийся на склоне торы, находится к воде еще ближе.

Болин поднес руки ко рту и, как в рупор, выкрикнул:

— Спускайся вниз, Каллаген. Нет смысла стрелять друг в друга. Уайли мертв… теперь остались только ты и я.

Каллаген слышал его, но ничего не ответил. Болин решил говорить, значит, он теряет терпение. Это также значило, что у Каллагена было что-то на уме, чего не знал Болин.

Женщины? Возможно. В конце концов, в радиусе ста пятидесяти миль он не смог бы найти ни одной женщины.

Каллаген оглянулся вокруг. На западе, внизу гор, тени становились крупнее. Ночью придется туго. Хотя под прикрытием темноты они смогут подняться выше. Но нужно быть осторожным, чтобы не наделать шума. Если днем можно стараться не наступать на камни или гальку, то ночью их просто не видно. Он повернулся спиной к врагу, налег на камень, служивший ему парапетом, и стал внимательно изучать поверхность столовой горы, выбирая место, где можно пройти.

В душе теплилась надежда. Там, наверху, проходило какое-то подобие борозды… она может обеспечить доступ К вершине. А что потом? Может, лучше довести борьбу до конца здесь? Нет, чем выше они подымутся, тем лучше. Пусть не на саму вершину, но очень близко к ней.

Он жестом подозвал к себе всех и показал путь, который предстояло одолеть.

— Бьюмис, тебе придется идти впереди. Мелинда пойдет следом, она хороший верхолаз. Мы ищем воду, но, прежде всего, нам нужно занять оборонительную позицию с хорошим обзором для ведения огня. Если мы останемся здесь, они смогут нас обстрелять откуда угодно.

— Слишком светло, — заметил Бьюмис.

— Мы подождем. Когда стемнеет, тихонько выходите.

Солнце спряталось за скалами, и внизу стало темнеть. В том месте, где находился Каллаген, уже сгущались сумерки. Он услышал крик перепела, самый прекрасный звук вечерней пустыни.

— Сейчас, сержант? — спросил Бьюмис.

— Сейчас… и будь очень осторожен.

Бьюмис вышел, а следом за ним — Мелинда. Тетя Мэдж задержалась.

— Я беспокоюсь о Мак-Дональде. Если я не появлюсь вовремя, он может начать меня искать.

— Не волнуйтесь. Скоро вы с ним встретитесь.

Она ушла, и Каллаген стал прислушиваться, но не услышал никаких звуков. Они хорошо продвигались, осторожно, и теперь он остался один.

Ему не привыкать оставаться в пустыне одному. Он не относится к тому сорту людей, которым непременно нужно говорить с кем-то или делиться мыслями. Он любил людей, но ничто не может сравниться с ощущением, которое возникает, когда находишься один в пустыне или среди гор; только тогда начинаешь их понимать по-настоящему. Дикая местность не делится своими секретами с людьми, любящими шум и разговоры; ее секреты передаются с тишиной.

Движения животных, всполох птиц и шепот ночи становятся физически ощутимыми. Пустыня сама говорит за себя, ведь земля живет, а в ночной тишине можно слышать, как она растет и умирает, как рождаются и возрождаются многие другие вещи. Тонкое журчание песка, падение камней, шепот или стон деревьев — все это дыхание земли.

Если каким-то образом можно было ускорить звуки ночи, поднести их ближе к уху, то можно услышать музыку меняющейся земли: журчание, падение, — все сливается в одну бесконечную, изысканную симфонию, которая очаровывает человеческий слух.

Каллаген подождал еще немного, потом отошел от своего укрытия, держа винтовку наготове в правой руке.

«Итак, ты прибыл вовремя!» — сказал он про себя.

Пламя пронзило ночь как раз в тот момент, когда он бросился в сторону и замахнулся винтовкой. Это был неподготовленный удар, поскольку ружье было плохо сбалансировано, но когда ствол выдвинулся вперед, он крепко схватился за него.

Он чувствовал горячий ствол, а потом, обезумев от внезапного страха, схватился за винтовку обеими руками и начал дергать ее вперед и назад. Он слышал какое-то ворчание, а потом из ружья раздался оглушающий взрыв, на секунду осветивший уставившееся на него лицо. Раздался выстрел револьвера, и Каллаген рванул винтовку на себя, потом нанес удар снизу, размозжив чью-то голову о скалы.