Александр Преображенский - Рыбалка на живца

• Название: Рыбалка на живца
• Автор: Александр Преображенский
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Детские остросюжетные
• ISBN: 5-04-001760-X, 5-04-003478-4

Наследственность — великая вещь! Особенно если твой отец — частный детектив. Именно поэтому Саша Губин устремляется на поиски пропавшего велосипеда своего друга. Но «Дело о велосипеде» приводит юного сыщика к новому, очень опасному и загадочному преступлению…

---

Все интересы этого мрачного человека исчерпывались куревом и рыбалкой. Жил он бедно и неприхотливо. Дом имел неказистый, и другого ему не надо. На улицах Узорова появлялся редко, разве что на речке… И ходил всегда почти в одной и той же одежде. Даже почти не пил. Не знаю, где уж он работал, но я никогда не слышал, чтобы он еще и подрабатывал. Залыгину и так хватало. Не нужно ему это было, и все. Ну зачем такому человеку убивать бизнесмена? Мне это было совершенно не понятно.

…Когда я вернулся к удочке, у меня на крючке давно уже сидел окунь. Рыбалка была кстати, это занятие помогло мне немного отвлечься. Начался утренний клев, и через пару часов я натаскал столько подлещиков, окуньков и плотвы, что было уже не стыдно и возвращаться в лагерь. Так я и сделал.

У палаток меня встретил только Сема, он сидел возле самой реки и брился.

— А где остальные? — спросил его я.

— Тсс, дрыхнут. Наловил чего?

— Да.

— Покажь.

Я показал Семе свой улов.

— Нормально, — констатировал он, — на ушицу нам хватит, молодец. Иди поспи, а то небось и не спал вовсе.

Я не отказался, меня действительно клонило в сон после утренней прогулки. Даже сапоги Залыгина не могли теперь помешать мне уснуть. Я влез в палатку, спихнул с моего места развалившегося Женьку и тут же отключился.

Проспал я долго, из палатки вылез уже в полдень, разбудив по дороге и Тамерлана. Народ уже давно позавтракал, а Светка с Наташкой даже почистили мою рыбу. Наверное, ребята сделали и разминку, Сема бы их просто так не оставил. Теперь все занимались самым приятным времяпрепровождением: купались и загорали. Сема, Игорь, Лыков и Женька лежали на травке рядом и что-то лениво обсуждали. Я подошел и присел рядом. Светка принесла мне мой завтрак, рисовую кашу с тушенкой.

— Саня, тут у нас спор вышел, — обернулся ко мне с улыбкой Сема, — Света нам рассказала, как у тебя украли Тамерлана. И как у них стройку чуть не спалили. Это ты, значит, Андрея Николаевича предупредил?

Я с удивлением глянул на Светку, она сидела и улыбалась. Ну чего с нее взять, у девчонок язык длинный. Но о моем шпионстве-то она не знала, или ей все рассказал ее папа? Или Женька? Я с подозрением глянул на друга. Тот сидел как ни в чем не бывало. Однако было ясно, что Семе теперь про меня все известно.

— Ну я, — согласился я. — Козинов просил меня пошпионить. Не буду ж я его слушать. А как узнал, что они замышляют… Сами понимаете…

— Так ты еще и шпионил? — Сема даже сел от удивления, а Светка даже рот открыла.

Тут я понял, что только что сам себя выдал, и настолько я растерялся от собственной глупости, что даже не нашелся, что и сказать.

— Он что, платил тебе? — спросила Светка.

— Я ему все вернул, — поспешил я ее успокоить. — И деньги я брать не собирался, просто так было надо, а то бы он все понял.

— Что понял? — Светка глядела на меня с нескрываемым подозрением.

— Ну, что я не буду участвовать в их деле…

— Так ты же уже участвовал, — не отставала Светка.

— Я мог бы и отказаться, — пожал я плечами, — но тогда они грозились увести Тамерлана, да и стройку бы вашу спалили.

Я начинал уже злиться, тоже мне, устроила допрос с пристрастием. Ври теперь, выкручивайся.

— Тамерлана у тебя и так украли, — заметила Светка и наконец потупила взгляд в землю. А то так и светила на меня своими серыми глазищами. Дыру сверлила, как сказал недавно Залыгин.

Впрочем, не знаю, как Сему, а Светку мое объяснение явно удовлетворило.

— Не мое дело давать советы, — продолжил Сема, — но только не связывались бы вы, ребята, с Козиновым и его бандой. Дерьмо это, а не люди.

— Козинов не глупый парень, — почему-то возразил я.

— Может, и не глупый, но уж больно наглый. Все они наглые. Наглость — это у них главный козырь. Видишь, их в этот раз, с твоей, кстати, помощью, прижали, и сидят они тихо. А так ищут кого послабее и прижимают сами. Хорошо Светкин отец — человек крепкий, другой бы и сдался, а наглости нельзя давать поблажки. Я такие примеры знаю. Потом, знаете, ведь кое-что только с виду страшно, а на самом деле и не страшно вовсе. Вот еще до армии был у меня случай.

Сема начал травить очередную байку, и я понял, что меня уже оставили в покое.

— Жил я тогда в нормальном пролетарском районе, у метро «Коломенское». Народ у нас там самый разный, и еще общежития с лимитой. Я и тогда был уже крепкий, но в драки ни в какие сам не лез. В общем, мирным был человеком.

И вот как-то утром в страшную жару захотелось мне квасу. А очередь длинная была у палатки, да еще на солнцепеке. С полчаса стоял, наверное, если не больше. И квас этот цедится у продавщицы тоненькой такой струйкой. У меня внутри все пересохло, сил нет. Я накануне с ребятами в первый раз перебрал водки. Но стою, жду очереди. И тут подходит мужик, ну, парень лет двадцати, но для меня-то он мужик был. Отодвигает плечом двоих, передо мной стоящих, и говорит продавщице: «Любашь, налей-ка мне кружечку». Очередь молчит. Я хоть и сам никогда без очереди не влезал, но в таких случаях тоже молчал всегда. Как-то даже неудобно было. А тут, видно, мне голову напекло. Я вышел из очереди ухватил его за пиджак и говорю: «Друг, ты тут не стоял, вон очередь-то какая, посмотри». Короче, он на меня полез было, а я вдруг ему так врезал с правой. Сам не знаю, как у меня тогда получилось, только такая вдруг подкатила злоба. Вырубил его вчистую. Обернулся, смотрю — передо мной у лотка никого нету, и Любаша мне уже кружку наливает, хотя я стоял с бидоном.

Дальше было еще лучше. Со мной стали здороваться на улицах незнакомые ребята и мужики. Меня стали пропускать, опять же незнакомые, в очереди за пивом. Я все в толк не мог взять, что ж это такое, откуда полрайона вдруг узнало, что меня мама назвала Семеном. Идешь по улице: «Здорово, Семен!»

Потом ребята рассказали: этот малый, которого я тогда вырубил около квасной палатки, оказался самым крутым бойцом среди местной шпаны. Такой организованной преступности, как сейчас, тогда еще не было, но группировки, конечно, были. Вот он и был среди местных самым крутым, и его, естественно, боялись. А я не знал, кто это. А если бы знал, так и не прославился бы…

Сема закончил и наблюдал, какое впечатление произвел на нас его очередной рассказ.

— Так ты предлагаешь, что ли, нам всем идти метелить Козинова? — спросил Игорь.

— Ни в коем случае! — испугался Сема. — Я лишь к тому, что бояться не надо и наглости потакать нельзя, А очертя голову лезть в драку хуже не придумаешь. Или в гордую позу становиться, вы мне, мол, не страшны, все мне по фигу, тоже опасно. Тут надо быть осторожным, если хотите, даже тактичным. И опять же самим не наглеть. Вот Коломенцев, тот тоже наглел год от году, и вот результат, нет человека.

— Ты думаешь, это их рук дело? — спросил Лыков.

— Не знаю, может, и их, а может, и нет. Наглость до добра не доводит.

— Козинов тут ни при чем, — вмешался я.

— Откуда ты знаешь? — удивился Сема.

— Знаю и все, но точно.

— У него папа частный детектив, — язвительно заметил Женька, который последнее время начинал доставать меня больше и больше, лишь дело касалось затеянного мной расследования.

— А что, Владислав Александрович занимается убийством Коломенцева? — еще больше удивился Сема.

— Не знаю, — ответил я. — Вроде не занимается. Он мне не докладывает.

— Откуда ж ты тогда знаешь, что Козинов не виноват, — опять пристала Светка.

— От верблюда. Просто, когда Коломенцева убили, Козинов в другом месте был, на свадьбе у друга. Я слышал, как они об этом на пляже болтали. И потом, Козинова милиция проверяла, все оказалось чисто.

— Так кто же тогда убил? — спросил Лыков.

— Мало ли кто, — ответил ему Сема. — Говорю же, Коломенцев наглел год от года, богател и наглел одновременно, а наглость до добра не доводит.

— А ты его откуда знаешь? — настал мой черед задавать вопросы.

Сема глянул мне в лицо, помолчал, потом все-таки ответил.

— Я его давно знаю. Знал то есть, — подсевшим голосом поправился Сема. — Даже одно время учились вместе. Еще в школе. Когда я из Афгана пришел, даже когда уже институт окончил и тут обосновался, встретились опять. Он здесь гостил у меня, еще в моей старой сараюхе. В общем-то я потом и посоветовал ему сюда перебираться. Ему понравились эти места, как и мне в свое время. Деньжата у него и тогда уже водились, он ведь в Афгане не пропадал и потом времени зря не терял. Но тогда он еще не такой был, нормальный. Это потом все менялся, год от года. Так что купить здесь участок для него большого труда не составило. Только землю он взял не в Узорове, а в Митяеве. На берегу реки, как стоит его дача, тогда можно было только в Митяеве участок взять, а он поближе к реке все хотел, купаться любил. Вот там и поселился. А теперь… Знал бы я, чем все закончится, не позвал бы… Вон как дело-то обернулось… Но последние годы наши с ним интересы сильно расходились. Уж больно он обнаглел. Я ему говорил… А-а!