Луис Ламур - Там, где колышется высокая трава

• Название: Там, где колышется высокая трава
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: История

---

- Он прав, Эммет, - сказал Кинни. - Он первый его взял.

Билл Кеневен переводил взгляд с одно на другого.

- Продали, значит! - усмехнулся он. - И как это я сразу не догадался!

Кинни густо покраснел, но Скотт лишь равнодушно пожал плечами.

- Тысяча баксов, парень, это же уйма денег! Тем более, что рано или поздно ты все равно попался бы! Я знавал случаи, когда людей убивали и за гораздо меньшие деньги. Так что, если бы ты попался в руки кого-нибудь из наших местных, то они попросту пристрелили тебя, а уж потом начали бы рассуждать!

- Его надо отвести в тюрьму! - сказал Чабб. - Нечего ему здесь рассиживаться.

- Еще чего! - возразил Скотт. - Он останется здесь до тех пор, пока я не получу сполна то, что мне причитается. Вот когда Левитт расплатится со мной, тогда уж дальше пусть сам распоряжается, его дело, но только я от собственных денег не отступлюсь! Если вам так хочется, можете остаться здесь и помогать сторожить, но только не забывайте о том, что это я его поймал! А то мое ружье вам мигом об этом напомнит!

Кинни проворно зашел к Кеневену за спину и вынул у него из кобуры оба пистолета. Не хотя, под прицелом направленного на него ружья, Кеневен попятился назад и опустился в кресло, стоявшее у него за спиной. Пережив глубочайшее потрясение от такого вероломного предательства, он лишь с осуждением смотрел на бывших соратников, раздосадованный тем, как внезапно фортуна повернулась к нему спиной.

С высоты своих прежних дерзких замыслов и надежд, он теперь был низвергнут на грешную землю, да еще оказываясь при этом в совершенно безнадежном положении. И все же он был еще жив, к тому же, если бы Скотт согласился сдать его Чаббу, то дожить до водворения в тюрьму ему бы уж точно не пришлось.

И откуда им вообще стало известно о том, что он в городе? Остается только одно... это Мэй выдала его. Скорее всего они вместе с Алленом договорились обо всем заранее, и стоило ему лишь выйти от нее, как та тотчас же поспешила оповестить об этом Кинни.

Он сидел очень смирно, раздумывая над тем, как быть дальше. Ведь должен же быть хоть какой-то выход. Если у человека есть голова на плечах, то он всегда сможет что-нибудь придумать, было бы желание. Так что нечего терять попусту время, предаваясь унынию и сокрушаясь о том, что все его предали. Вся проблема в том, чтобы решить, что теперь делать.

Что было, то было. Надо подумать о будущем. К счастью для него, Скотт настоял на том, чтобы его оставили здесь и никуда не уводили, так что, по крайней мере, можно быть уверенным в том, что его не убьют по дороге в тюрьму.

Чабб уселся в кресло напротив, положив к себе на колени свой шестязарядный револьвер.

- С каким бы удовольствием я прострелил бы его сердце, - мечтательно произнес он. - Не понимаю, и чего это ты так разволновался, Скотт? Да в любом случае ты свои деньги получишь, ведь вознаграждение-то обещано за мертвого или живого.

- Ничего, пусть будет, как есть, - сказал Скотт. - Если ты его застрелишь, то тоже постараешься наложить лапу на денежки. Я не собираюсь доверять никому из вас, тем более, что речь идет о такой куче денег! Никому из всей этой вашей компании!

Он усмехнулся, избегая встречаться взглядом с Кеневеном.

- Отныне Левитт станет здесь первым человеком, и с ним-то я и буду иметь дело - и только с ним! Я слишком много пожил на свете, чтобы на старости лет позволить оставить себя в дураках! Так что теперь мы со Старом будем действовать сообща!

- Что-то я никогда не замечал, чтобы ты был с ним знаком накоротке! не скрывая своего раздражения, возразил ему на это Чабб. - Я даже в лавке твоей его никогда не видел.

Скотт снова усмехнулся.

- А ты думаешь, с чего это он вдруг решил объявиться здесь? Кто, по-твоему, просветил его насчет того, что человек сообразительный тут в накладе никогда не останется? Вон Кеневен, он ведь тоже до этого додумался. Он тоже рассчитывал, что ему удастся прибрать всю округу к рукам, после того, как Пог с Рейнолдсом перегрызут друг другу глотки. Но его ошибка в том, что он слишком многое пустил на самотек. Чего Стар Левитт себе никогда не позволял.

Кеневен сидел, тупо уставившись в пол и стараясь не обращать внимания на их разговоры. Нужно время для того, чтобы все обдумать. А не то ему конец, и судьба его окажется предрешена... И тогда уже и Дикси с Томом спасения не будет.

Если бы Марби с Бартом появились бы в доме у Мэй или остались бы у нее после того, как лошади были отведены в конюшню, то их наверняка тоже выдали бы. Он напряженно прислушивался, ожидая услышать грохот далеких выстрелов, но на улице все было как будто тихо. Они могли оказаться в ловушке, в которую, сам того не ведая, он завел их, и теперь оба могли быть уже мертвы.

Теперь Левитт стал тут полноправным хозяином. Наверняка все прочие об этом тоже догадываются, и вот уже все, как один, лезут из кожи вон, стараясь приобщиться к чужому успеху и спеша примкнуть к стану победителя. Он посмотрел на Кинни. Не выдрежав этого взгляда, юноша виновато отвел глаза. Разве мог он предположить, что этот человек окажется способен на предательство? Он был готов за него ручаться головой... Что он он и сделал... и проспорил.

Что же касается Скотта, то старик большую часть своей жизни промышлял разбоем и грабежами. А когда человек на протяжении столь длительного времени только и занимается тем, что живет наперекор всем законам, то это может запросто войти у него в привычку. И все же те знакомые, что направили Кеневена к нему, в один голос утверждали, что для старика дружба это святое и ему можно довериться, как самому себе. Но весь вопрос в том, кого он считал своими друзьями?

Старик явно решил заручиться дружбой победителя, и это, несомненно, был весьма логичный поступок с его стороны. Но несмотря на все, старик все же был ему глубоко симпатичен, и он по-прежнему чувствовал к нему расположение. И это лишний раз доказывало, что никогда и ни при каких ситуациях не следует давать волю чувствам над разумом.

Все пропало, теперь Дикси уже ничем не помочь, если только... Он глубокомысленно нахмурился.

Что они теперь с ним сделают? Может быть оповестят Стара о том, что он изловлен и взят под стражу, а затем тайком вывезут за город и там прикончат? Или может обвинят его во всех смертных грехах, или попросту пристрелят якобы при попытке к бегству?

Если бы ему только удалось переговорить с Уордом Клаймером или шерифом! Разумеется, такая возможность ему предоставится, но только окажется он в отнюдь невыигрышном положении оттого, что по городу расклеены плакаты, обещающие щедрое вознаграждение за его поимку, а люди Левитта готовы под присягой рассказать обо всех якобы совершенных им злодеяниях. И вообще, какие доказательства тогда он сможет предъявить в свое оправдание?

А вот у Стара Левитта с этими самыми доказательствами окажется все в полнейшем порядке, да и от лжесвидетелей наверняка тоже отбою не будет. А свидетельствовать против Стара не осмелится никто - и Мэй предупреждала его об этом.

Обыватели были запуганы, или, может быть, им просто хотелось чувствовать себя причастными к триумфу победителя.

Все кончено... ему конец.

И все-таки... в его душе еще теплилась призрачная надежда. Ведь Марби и Барта сюда еще не привели, равно, как еще ничего не было слышно об их гибели. О них вообще не было сказано ни слова, так что, возможно, их не взяли. И, по крайней мере, уж на них точно можно было положиться. А если они живы и все еще на свободе, то они наверняка постараются прийти к нему на помощь. Они обязательно что-нибудь придумают, чтобы освободить его.

Эта ночь будет долгой, а уж завтрашний день по сравнению с ней и вовсе покажется бесконечным.

Завтра Дикси выходит замуж...

ГЛАВА 17

Ночи не было видно конца, и казалось, что опустившаяся на землю тьма будет длиться вечно. Они молча сидели в дальней комнате лавки Скотта, освещенной низким пламенем единственной керосиновой лампы. Долгие минуты медленно перетекали в часы, и временами начинало казаться, что завтра не наступит никогда.

Скотт неизменно дымил окурком сигары, который, казалось, никогда не был длиннее, но в то же время и не становился короче. Чабб курил папиросы, неустанно расхаживая по комнате, время от времени вдруг начиная ругаться вслух, и то и дело оборачиваясь и подолгу глядя на Кеневена своим пустым и неподвижным взглядом ящерицы. Аллен Кинни читал газету недельной давности, которая была доставлена с последней почтой. Войль зевал, дремал и изредка курил.

- Если бы ты мне тогда позволил его пристрелить, - с упреком сказал Чабб, - мы бы сейчас все смогли бы отправиться спать.

- Нет, - отрезал Скотт.

Дверь дальней комнаты вела в помещение лавки, окнами выходившей на улицу. Долгое время за окном царила непроглядная тьма, на смену которой пришел сероватый рассвет, а затем уже можно было разглядеть темные окна-глазницы магазина напротив.