Олег Синицын - Потерянная рота

• Название: Потерянная рота
• Автор: Олег Синицын
• Жанр: Боевая фантастика

---

Калинин кивнул, и вытер нос рукавом шинели. Зайнулов растворился в темноте, а Алексей думал о том, что ему не удастся стать командиром роты. Его представление бойцам прошло так плохо, что в дальнейшем это может повлиять на отношения молодого лейтенанта и роты.

Последний походящий мимо солдат похлопал его по плечу. Это был Николай Приходько.

— Что-то ты погрустнел, сказочник! — как всегда с улыбкой произнес он. — Я знаю, как тебя развеселить. Держи!

Алексей протянул ладони и получил в них горячий котелок. В ноздри ударил ароматный запах перловой каши.

— У меня даже нет пистолета, — отрешенно произнес Калинин. — У меня даже нет ложки.

— Держи! — сказал Приходько, протягивая свою. — Пистолет будет потом.

— Спасибо вам, — с благодарностью глядя на Приходько, произнес Алексей.

— Только, ради бога, не надо цветов и медалей! — ответил Николай, и скрылся в темноте, вслед за остальными. Алексей опустился на снег и, терзаемый обидными мыслями о своих командирских способностях, начал поглощать кашу. Мимо него, скрипя валенками по снегу, прокрался горбившийся неуклюжий красноармеец, у которого была настолько короткая шея, что она, казалось, попросту отсутствовала. В руке красноармейца покачивалась керосиновая лампа.

Этот танк был подмечен Фролом Смерклым ещё во время боя, когда выстрел из противотанкового ружья разорвал его траки. Танк стоял целехонький, только правая гусеница была распущена и утопала в снегу. Экипаж танка срезало очередью из пулемета при попытке выбраться из покалеченной машины. Больше никто к танку не приближался.

— Иван, — окликнул Смерклый командира взвода коренного сибиряка Ермолаева, как только старшина скомандовал «вольно!».

— Чего тебе?

— Слышь, сержант, одолжи лампу керосиновую. — Смерклый был родом из-под Вологды, где в маленькой деревеньке прошли сорок два года его нудной крестьянской жизни. Его однообразная и окающая речь частенько раздражала сослуживцев, а прижимистая натура сделала изгоем во взводе. Но Ермолаев держался со всеми ровно, стараясь никого не выделять, быть может, из-за своих представлений о том, каким должен быть командир, но, скорее всего, из-за миролюбивого характера.

— Зачем она тебе понадобилась?

— Надо мне. — Фантазии Смерклого не хватало, чтобы придумать какую-нибудь правдоподобную ложь. — Надо… По нужде мне надо…

Ермолаев усмехнулся.

— Ежели каждый по нужде будет с керосиновой лампой ходить, то керосину со всего полка не хватит! Да возьми, мне не жалко!

Добыв лампу, Смерклый обходными путями, чтобы его никто не увидел, направился к танку. Он прошел мимо нового командира, который с задумчивым видом поглощал кашу из плоского походного котелка. Фрол усмехнулся про себя. Ишь! Нашли командира! Только от мамки оторвали, а уже — командир роты!

Темная громадина танка выросла перед ним. Фрол остановился. От танка шел сильный запах масла и бензина. Смерклый зажег лампу и осветил пространство перед собой. Из темноты проступил огромный фашистский крест, выведенный на борту.

— Господи! Царица небесная! — промолвил Смерклый, отшатнувшись. Намалюют чертовщины разной, аж ночью ходить страшно!

К ночи морозец крепчал. Смерклый потуже запахнул шинельку и, стараясь не разбить лампу, неуклюже стал взбираться на танк. Люк на башне был открыт. Прежде, чем лезть в него, Фрол посветил вовнутрь. Скупой свет выхватил из темноты торчащие рукояти управления и стреляные гильзы на полу.

Фрол понюхал воздух. Чужой запах. Не русский, какой-то. Порох, конечно, везде пахнет одинаково, но кроме него обоняние Смерклого ощущало другой запах. Непривычно.

По маленькой лесенке, Фрол стал спускаться вниз. Коснувшись пола, он задел ногой гильзы. Те покатились и зазвенели. Смерклый замер, сделавшись похожим на статую.

Находиться в танке при свете керосиновой лампы было страшно. Снаружи завывал ветер, на сознание давила тесная обстановка и совершенно непривычный запах.

Бормоча что-то под нос, Смерклый стал рыскать по кабине танка. Вымазав шинель машинным маслом, он ощупал все, до чего дотянулись руки. Мимолетом посмотрев выставленную фотографию молодой немки, он кинул её на пол, под ноги. В одном темном уголке он обнаружил жестяную коробку. Опустившись на сиденье водителя, он повесил керосиновую лампу на какую-то рукоять и стал вертеть коробку в руках.

Там находилось нечто очень интересное. Смерклый несколько раз потряс коробку, слушая, как её внутренности гремят и перекатываются, но открыть коробку не получалось. Она закупоривалась крышкой, которую нельзя было подцепить ни ногтями, ни перочинным ножом. Фрол несколько минут вертел коробку в руках, пока не обнаружил сбоку маленькую защелку.

— Ироды фашистские, — пробормотал со злостью Смерклый, и, скинув защелку, распахнул крышку. Глаза его разбежались от того обилия, которое оказалось внутри.

Смерклый наткнулся на сухой паек танкиста. За те двадцать лет, что он пробатрачил в колхозе, вспахивая и сея пшеницу, продукты в таком оформлении он никогда не видел. Фрол вытащил на свет керосиновой лампы банку рыбных консервов, ещё одну банку, на которой были нарисованы сосиски. За ними последовали пачка изюма, пакетик леденцов, сыр в непромокаемой упаковке, баночка с джемом. Упаковку с галетами Смерклый раскрыл, и, попробовав одну, сморщившись, выплюнул. На пол, в мусор, полетела вся упаковка.

После этого он вытащил плитку шоколада. Отломив приличную часть, Фрол целиком засунул её в рот и стал смачно жевать. Липкая шоколадная слюна потекла по подбородку.

На дне жестяной коробки лежали семь папирос и две сигары. Папиросы и одну сигару Смерклый засунул в карман гимнастерки. Вторую он взял в рот и стал прикуривать от керосиновой лампы. Изрядно намучившись и потратив минут пять, Смерклый так и не сумел раскурить её. Надеясь, однако, сделать это в дальнейшем, он спрятал сигару все в тот же карман.

Он сложил продукты обратно в коробку и сунул её в свой вещевой мешок. После этого тихо выбрался из танка и направился в расположение роты.

— Лейтенант Калинин?

Алексей с трудом разлепил глаза. После напряженного дня и горячей каши его сморил сон. Он так и уснул, сидя на снегу.

— Да! — ответил Калинин, обнаружив перед собой морду лошади. Это ему снится, или с ним действительно разговаривает лошадь?

— Здравия вам! — Рядом с лошадью стоял солдат. — Меня прислали из штаба.

Не дождавшись ответа, он стал сгружать с лошади какие-то вещи. Калинин поднялся, зевнул и посмотрел на часы. Еще только восемь вечера! Кругом стояла непроглядная темнота, лишь в некоторых местах разгоняемая догорающими кострами.

— Вас сегодня назначили командиром роты, — говорил солдат. — Вот, вам положена овчинная шуба.

Алексей с удивлением принял большой тулуп с теплым мехом. Морозец подбирался градусам к двадцати и этот тулупчик не будет лишним для молодого лейтенанта Калинина.

— Ваша портупея и командирский планшет, — сказал солдат, протягивая их. — В планшете находится карта местности с указанием района выдвижения роты. Вот здесь распишитесь, что получили.

Алексей черкнул свою роспись «Кал» на протянутом листке и принял в руки планшет.

— Вот там валенки. Они будут полезнее сапог.

— Спасибо.

— Не за что… — Он вытащил что-то из сумки, висящей боку лошади. Держите. Ваш командирский ТТ.

Алексей принял в руки длинный пистолет в кобуре.

— Вроде все, — сказал солдат. — Сухой паек на два дня и боеприпасы для роты будут утром. Если что забыл для вас — принесу тоже утром. Да…

Он вытащил все из той же сумки три фляги.

— Возьмите. Норма на день.

— Что это? — недоуменно спросил Калинин.

— Спирт.

— Зачем? — не понял Алексей.

— Да уж без пользы не останется, — подмигнув, ответил солдат. — Без этого тяжело будет вашим бойцам в атаку идти.

Он причмокнул губами, подбадривая лошадь, и уже собирался уходить, но Алексей остановил его.

— Мне нужны гранаты, — сказал он.

— Зачем они вам? Они вам не положены.

— Как же я буду воевать без гранат?

Порученец едва сдержался, чтобы не рассмеяться.

— Вы — командир. Ваша обязанность командовать, а не гранатами бросаться.

— Дайте мне пару. Я вас очень прошу!

Порученец устало посмотрел в глаза молодому лейтенанту.

— Бог с вами! — Он снял с себя тряпичную сумку. — Возьмите мои. Там пара «лимонок». Запалы отдельно лежат в специальном карманчике.

Калинин принял сумку, как святыню.

— Теперь все? — спросил солдат. — Тогда, удачи!

Глядя на удаляющего в темноту солдата, Алексей накинул на себя матерчатый ремешок сумки с гранатами.

Глава 3

Рота отделилась от полка в восемь утра, когда солнце только начало подниматься над заснеженными полями. Солдаты двигались единой колонной по протоптанной дороге. Впереди шли Калинин с политруком, чуть позади старшина. Последней в колонне плелась лошадь по кличке Дуня, которая кроме припасов для себя, везла на санях два пулемета ДП и пулемет «Максим».