Елена Ланецкая - Одолень-трава

• Название: Одолень-трава
• Автор: Елена Ланецкая
• Жанр: Прочая детская литература

---

Кутора колебалась, глядя то на хранивших молчание Урча, Ксюна и Скучуна, то на истерически взвизгивающего Кукоя. Она, конечно, тоже не прочь была отдохнуть и про себя давно жаловалась на все и вся, хотя любопытство - а что же будет? - и придавало ей сил... И все же чашу весов перевесил Кукой: уж очень не хотелось с ним расставаться.

Для вящей уверенности Кутора, издав какой-то истошный вопль, подпрыгнула на месте, сдернула с головы полуживые цветы и швырнула их оземь. "Есть хочу!" выкрикнула она и, не выдержав внутренней борьбы, заплакала.

Кукой тотчас шмякнул свой венок рядом с куториным и заверещал:

- Долой эти дохлые веники! Напридумают черт-те что, а потом сами же с ума сходят... Нет, я покуда в здравом рассудке, мы с Куторой ночуем здесь и до утра не стронемся с места. Предлагаю всем сделать то же самое. Не хотите? Ну, как хотите... Счастливо оставаться. Крошка, за мной!

И Кукой трижды постучал в дверь избушки. Она тотчас отворилась, будто ночных гостей уже поджидали. Скучун молниеносно кинулся в чащу, увлекая за собой Ксюна с Урчем. Они растворились во мраке сырого ночного леса прежде, чем их успели заметить хозяева уединенной избушки...

****

Мои хорошие! - вздохнула с облегчением Душа Радости, которая видела все происходящее на Земле, даже находясь далеко-далеко отсюда. - Умники вы мои дорогие, не поддались искушению, не отступили! И, возможно, уже совсем скоро вам откроется магический Лес. А бедные Кукой и Кутора! Увы, этот путь оказался им не по силам. И теперь они в руках Дивы, ведьмы из Совета Четырех... Я позабочусь о них, но позже. Сейчас нельзя упускать из виду мою милую троицу - ведь их преследует сама Тень, и путь их - по краю пропасти...

****

А тем временем трое друзе продолжали идти вперед, даже не ведая, что избежали страшной опасности...

Непроницаемая тьма лесной чащи внезапно развеялась - светящиеся потоки воздуха пролились откуда-то сверху, и, подняв головы, наши странники увидали, что звезды приблизились к ним. Звезды, как будто желая получше разглядеть, кто это там шебуршится внизу, спустились, кажется, к самым макушкам деревьев. Подобно театральным софитам, окутывали они лес потоками радужных разноцветных лучей, освещая его сквозь легкую облачную дымку, которая покрывала здесь все, будто завесой...

Дымными клубами неслись воздушные потоки - сиреневые, золотистые, розоватые. Деревья и травы, светясь серебром, стояли как зачарованные в этом цветном тумане; серебряные искорки обрывались с веток звенящими каплями и с волшебным перезвоном танцевали в воздухе, в траве - повсюду! Они вспыхивали прямо под ногами, как перепуганные стрекозы, и с шаловливым звоном уносились кто куда... Многие добирались до самых звезд и сливались с ними, а другие затевали невероятно изысканный кордебалет в дымнокипящем воздушном мареве...

Наши путники, точно во сне, двигались в этом светящемся мире, источающем такие необыкновенные и душистые ароматы, что можно было от счастья потерять голову...

Мир Леса был весь движение, он поминутно изменялся, подчиняясь какому-то скрытому ритму, напоминавшему чье-то дыхание.

Все здесь было ошеломляюще непохоже на обыкновенный лес: перламутровые деревья казались не простыми деревьями, а стрелами, устремленными вверх. Они указывали направление - к звездам! И чудилось, что почва под ними выгибается тетивой, чтобы выпустить звонкие свои стрелы как послания к небесам...

Повсюду на деревьях, на пнях и в траве ползли рогатые улитки, тащившие на спине свою обитель, закрученную в крутую спираль. Снопы звездного света выхватывали их движение из общей картины и превращали улиткины домики в ожившие жемчуга... В этом блистающем мире все дышало, светилось, звенело, взлетало, торжествуя и радуясь таинству жизни! Праздничная, как фейерверк, лесная стихия была пронизана пением, не слышным простому слуху. Мелодия рождалась где-то внутри, в самом сердце того, кто ступал на эту землю - и Урч, и Скучун, и Ксюн одновременно почувствовали это.

И все же Ксюн не испытывала здесь облегчения. Усталость ее, казалось, все возрастала. И как она ни старалась, посторонние раздумья и желания ни в какую не хотели ей подчиниться, они роем теснились в голове и разбредались, как непослушное стадо...

А Старый Урч, ступая в этом звенящем и искрящемся мире, мысленно пребывал в своем прошлом. Окружающая красота, кажется, не только не радовала его, но, напротив, тяжким грузом ложилась на сердце. Он шел, понурый и отяжелевший, вспоминая былые годы, игры с друзьями в далеком детстве, старый дом, и ушедшую давным-давно маму...

Один Скучун был теперь почти уверен, что Дух Леса где-то тут, рядом, и всей душой устремлялся к нему... А Вещий Лес, впустивший пришельцев на свою территорию, указывал им дорогу и склонял перед ними звенящие травы и цветы в одном направлении.

Внезапно изумленная Ксюн увидала, как в воздухе, прямо перед Скучуном, возник печальный и дивный лик, нисколько не похожий на виденные ею доныне лица... Скучун, протягивая к нему дрожащие лапки, ахнул: "Это он!" Но образ тотчас исчез, а через мгновенье появился снова у поваленной навзничь березы с посеребренной корой...

- Ксюн, ты видела? Это он!

- Ты думаешь, мы уже встретились с Духом Леса? Ой, а это что?

Вокруг Ксюна резвился целый рой живых образов: здесь была и она сама, прозрачная и порхающая, и недочитанная ею книжка в голубом переплете, и уютный домашний диванчик, и плед... Дачный фонтан зажурчал у пенечка, блюдо с огромным кусищем запеченного карпа в сметане колыхалось в воздухе за спиной, а жирный-прежирный соседский кот Федор, которого Ксюн обожала, качнулся прямо перед нею на уровне носа, плавно опустился на землю и точно норовистый конь начал скакать то туда, то сюда, распугав всех улиток! Те стали поспешно взбираться на повыше на деревья, чтобы избегнуть встречи с этим диким и невоспитанным животным... Некоторые срывались и шлепались на землю, издавая жалобные звуки. От этого наступившего в Лесу хаоса прерывалось необыкновенное пение, звучавшее в душе наших путников. Потаенный ритм лесной жизни, воплощенный в этом сокровенном пении, начинал давать сбои...

Ксюн, совершенно растерянная, застыла на месте. А Урч... Невозможно даже передать словами то удивление, которое вызывали образы, теснившиеся вокруг него - то были его воплощенные мысли о прошлом. Старый Урч брел в тумане, а вокруг, словно пчелы, вились ожившие воспоминания!

И тогда путешественники догадались, что в этом магическом Лесу каждый из них как бы разрастается и порождает своими помыслами целый мир. Здесь было воочию видно, о чем думает, чем живет всякий, появившийся здесь...

Вокруг Ксюна и Старого Урча метался целый сонм мыслей, превратившихся в зримые образы. Этот мельтешащийся хаос порождал в Лесу сумбур и неразбериху.

Какие-то озабоченные, настырные люди, какие-то дети носились по Лесу, - то были ксюшкины подружки и родственники. Одни из них со злобными лицами тащили куда-то огромные сумки; другие ссорились, размахивая руками и распугивая звенящие серебряные искорки, которые вспархивали с веток и исчезали в клубящемся розоватом тумане. Между всеми этими странными фигурами бегал Лопатоног, - видно, Ксюн подумала и о нем. Он громко топал, играя в салочки, и пытался щелчками сбить с листьев потрясенные, поднявшие испуганный перезвон серебряные огни...

Какой-то толстоватый дяденька - это был ксюшин учитель английского, которому пробежавший мимо Лопатоног наступил очень больно на ногу, напал на него и принялся колотить! А ожившие мысли Урча - его друзья детства из Нижнего города - схлестнулись с котом Федором, грозой улиток! Все они с воем и причитаниями катались по траве, сцепившись в клубок...

Ксюн чуть не плакала, глядя на этот бедлам, который они породили, сами того не желая.

"Какой ужас! - думала она, - наверное мы навредили Лесу... Как тут было спокойно и хорошо до нашего появления! Так нет же, явились, нагрубили, намусорили, глупости напустили всякой... Ах, как стыдно, Боже, как стыдно... - Она перехватила встревоженный взгляд Скучуна. - Выходит, если теперь мы достигнем цели и Скучун произнесет заветное: "Да будет!", то весь сумбур наших мыслей воплотится уже наяву, и Дух Леса насытится этим вместо желанной радости, которая так нужна ему... Но мы же тогда погубим его! Значит, правда, что не всякому можно войти сюда, и мы с Урчем оказались для этого не готовы... То ли дело Скучун! Молодчина какой, у него одна мысль: образ Духа, вон он, мелькает впереди и манит за собой. А мы-то, а мы-то!.."

Ксюн совершенно пала духом, сникла и повесила нос. Скучун, заметив, что она расквасилась, взял подружку за руку и потянул за собой.

- Бабушка! - вдруг что есть сил закричала Ксюн, нарушив обет молчания и вырвавшись от Скучу на. Она кинулась к стайке плакучих ив, полоскавших в сиреневой дымке свои отливающие серебром волосы... Оттуда ей навстречу шла живая-здоровая Елена Петровна и улыбалась!