Сергей Дорош - Темная сторона Луны

• Название: Темная сторона Луны
• Автор: Сергей Дорош
• Жанр: Боевая фантастика
• ISBN: 978-5-9922-0872-6

Каково это - жить в мире устоявшихся догм, в мире, где давно за тебя решили, что правильно, а что нет, как тебе поступать и думать? А каково это, когда подобный мир рушится, когда на смену определенности приходит вакуум, когда осознаешь, что есть те, кто выше правил, обязательных для тебя? Каково это - учиться принимать самостоятельные решения, подобно тому как ребенок учится ходить, спотыкаясь, падая, набивая синяки и шишки?

Когда мечей и магии недостаточно, чтобы пробиться сквозь завесу лицемерия, когда весь мир восстает против тебя, объявляя награду за твою голову, когда образ жизни отцов больше не подходит для детей, - нужно нечто большее. Нужно понимание, кто ты и куда тебе идти. Ведь на силу найдется еще большая сила, но кто сможет встать на пути у человека, четко видящего свою цель? Нужно Просветление, которое превыше ветхих догм. И тогда даже на Темной стороне Луны проклюнется луч света, слабый, как новорожденный птенец, но ужасный для тех, чьи глаза отвыкли видеть.

---

Мне стало интересно – я спросил у него почему. Это было уже в наших застенках. Он, прикованный к стене, и я, его тюремщик. Интересная ситуация. Он ответил, что не стал отбирать напрасно жизни: ведь на тот момент это ничего не изменило бы. Нехорошо убивать божьи создания зря. Напомнил ему, что я – язычник, а он так загадочно улыбнулся, словно он – вождь какойнибудь, а я – его несмышленое дитя, которое спрашивает об очевидных вещах. Но это нормально: ведь ребенок еще мал, многого не понимает. Вот.

Он сказал, что, в кого бы я ни верил, это не отменяет того, что меня создал Бог и, возможно, у меня есть шанс прозреть. Вот так поговорили. А потом узнал, что живым его взяли специально для моего посвящения. Я должен был пролить своим только что врученным серпоммечом его кровь, а потом выпить ее. Вот.

Эта ночь навсегда отложилась в моей голове. Трое аколитов. Они так странно смотрели на меня. Я вдруг понял: они ждут моего посвящения, чтобы я их возглавил. Так было предназначено Кругом. Не зря я считался лучшим со времен Мордреда. Ночной лес, поляна, замшелый алтарь с бурыми потеками запекшейся крови. Привели ангела. Вот.

Он сказал, что я сейчас у черты. Шагну за нее – и пути назад не будет. Я изменюсь, Круг станет для меня всем. Тихо так сказал, другие и не расслышали. А я ответил, что у меня нет другого пути. «Есть, – ответил он и произнес одно имя: – Галахад». И я вспомнил. Старая история об аколите Галахаде. Он ушел с посвящения, перебив всех, кто был там. Ушел к Артуру и Мерлину. Это он привез Святой Грааль в Стоунхендж. Правда, про Стоунхендж я узнал только сегодня. До сих пор все считали, что он предал и Артура, передав чашу Воинству Небесному. Вот.

И именно тогда я принял решение. Я подошел к главе той тройки аколитов. Он протянул мне выкованный специально для меня клинок. И я пролил кровь. В его глазах было недоумение, даже когда голова отделилась от тела. Серпмеч – он острее любого клинка. А я был быстрее, сильнее и к тому же зол на всех друидов скопом за то, что моя мечта оказалась пустышкой. Вот.

Словом, я убил всех троих. Тогда же я понял, почему после посвящения аколиты сразу не становятся пастырями. Серпмеч – оружие страшное, но сложное в обращении. Я его так и не освоил. Но они были простыми, слишком простыми, и я победил. Вот тот, с которым я дрался сегодня, заставил бы меня там попотеть, и не факт, что с незнакомым оружием я его убил бы. Вот.

Я отрезал себе путь назад. Но, как сказал ангел, и в Воинство Небесное мне пока пути не было. Он притащил меня на Сатурн. Вопервых, там не спрашивают о происхождении. А вовторых, у него там был друг. Ну а дальше все понятно. Я попал в Зеленый домен. Вот.

Мы сидели и молчали. Впервые Орсо так разоткровенничался. Может, потому, что впервые с той ночи ему довелось столкнуться со своими прежними братьями. А может, потому, что сегодня я не уверен, но все же свои нас подставили. Если среди друидов этому и противопоставитьто было нечего, то в доменах… Ну, словом, не завидую я тому, кто сделал такое с Хансером. Тайви простит, Аркадия остынет, Орсо перетерпит, я – ну, по мелочи могу напакостить. У Хана всегда один ответ на любое предательство. И сегодня он его продемонстрировал трижды. Причем Алистер, даже сам Хансер это потом признал, в списке был лишним.

Ночь властно шагала по Земле. Нас одолевал сон, особенно раненых. Высшие залечивают свои раны быстро, но для этого нужна обильная пища и крепкий сон. Первое Хансер нам обеспечил. Зверушку мы съели, оставив только кости, не думая о завтрашнем дне. А он был уже не за горами.

* * *

Двое шли по узкому каменному коридору. Проход был высечен в теле скалы. Глаза обоих были кошачьими и прекрасно видели в темноте. Но даже для них этот неосвещенный ночной коридор казался дорогой из ниоткуда в никуда. Знаменитые друидские плащи особого покроя. Они не цепляются за ветки, а в лесу настолько неуловимо меняют оттенки зеленого, что, если плавно двигаться, можно оставаться невидимым. Маски, закрывающие низ лица, прихотливые узоры вокруг глаз, уходящие к вискам. Под плащами угадываются очертания серповмечей.

Вот только тот, что идет впереди, опирается на резной дубовый посох – знак пастыря. А одежда второго порвана, заляпана кровью. Но дыры уже затягиваются сами собой, кровь впитывается без следа. Следы недавнего боя исчезают прямо на глазах. Он спокоен, этот аколит, уверен в себе, несмотря на то, что его миссия провалилась.

– Отец, нас предали, – наконец тихо сказал он. Сказал не потому, что ему дали знак, или изза нетерпения. Просто почувствовал в мировой гармонии: время пришло. – С ними была ночная мерзость. Он убил того, кто держал не ведающую гармонии, и она выдернула отступника буквально из моих когтей.

– Как служители? – Ровный, спокойный голос. Голос человека, привыкшего ждать своего часа веками, а потом действовать молниеносно.

– Мое мнение – не справились, – жестко ответил аколит.

– Добровольцы?

– Да, отец.

– Знали, на что шли?

– Да, отец.

– Появление ночной мерзости повлияло на их задачи?

– Нет, отец, только на пятерых.

– Они переоценили свои силы. Понизь их. Тех пятерых – до конюхов, остальных – до хлебопашцев.

– Двое, те, кого ты велел понизить до хлебопашцев, они столкнулись с ересиархом. Ужас владеет ими, отец.

– Исцели их души. Пора применить то, чему я тебя учил.

– Да, отец. – Тот же монотонный голос, не отражающий чувств. У стороннего наблюдателя, сумей он пробраться сюда, возникло бы ощущение беседы двух статуй.

– У тебя не получится, знай это. Придешь ко мне и скажешь, почему не получилось с каждым из них. Я покажу тебе, что надо было делать.

– Да, отец.

– Знаешь, что будет, если ты не сможешь определить причины неудачи?

– Нет, отец.

– Ты будешь лишен наставника на три месяца, дабы осмыслить то, что уже было тебе преподано.

– Ты, как всегда, мудр, отец. – И слова эти не были лестью: аколит говорил то, что думал.

– Ты считаешь, привлечение служителей к этому заданию было ошибкой?

– Да, отец.

– Почему?

– У них нет хладнокровия посвященных. Они не умеют жертвовать собой ради дела.

– Тебе нужны фанатики?

– Нет, отец. Те, кто готов отдать жизнь осознанно, а не под наплывом чувств, и только тогда, когда это понастоящему надо.

– А это было надо?

– Мое мнение – да. Если бы мы освободились от учеников «служителя острой стали», мы могли бы расстрелять чародеев, и атака из Теней уже ничего не решала бы. Для этого двоим надо было отдать свою жизнь. Любой отряд неофитов сразу бы понял, что ради победы следует пожертвовать самым слабым, бросив его на клинки.

– А все ли они осознают это?

– Нет, отец. Есть те, для кого своя жизнь дороже.

– И что с ними делать?

– Наставники должны определять таких и отсеивать, выпалывать, как сорняк.

– В каком случае? – Пастырь остановился и пристально взглянул на аколита.

– Только в том, когда нет шансов, что он возлюбит Круг больше своей жизни, – чуть поспешно ответил аколит. Патриарх удовлетворенно кивнул:

– Вовремя поправился. В тебе еще слишком много эмоций. Это хорошо, так и должно быть. Ты не должен стать каменным изваянием. Но иногда эмоции забегают вперед разума. Это плохо. Это – недостаток самодисциплины. Но ты верно ответил на все вопросы. Продолжим. Итак, все ли сорняки можно выполоть таким образом?

– Нет, отец.

– Почему?

– Иногда попадаются ученики, которые хитрее своих учителей. Они лишь изображают преданность.

– И что бывает в таком случае?

– Рано или поздно они становятся отступниками.

– Что надо делать, чтобы этого избежать?

– Отступивший да умрет. Дабы колеблющийся, глядя на его смерть, поведал наставнику о своих сомнениях, а не хранил их в себе, преумножая, дабы мудрые смогли найти для него выход, ибо все живое дорого Кругу.

– Почти отлично. Если бы не одна оговорка, но, думаю, этот изъян ты исправишь сам. И ты сам должен будешь покарать отступника. Завтра. Но прежде чем мы поговорим об этом, ответь мне на еще один вопрос. Я тоже был против привлечения служителей. Но кого бы взял в отряд ты? Забудь о ночной мерзости. Говори так, словно ты о нем не знаешь.

– Да, отец. Мое мнение – не стоит противопоставлять силу силе. Взять отступника. Он сильнее меня в рукопашной, но в зверином воплощении я порвал бы его на лоскутки, будь у меня еще минут пять. По тому же принципу надо было подбирать отряд. Кроме нас троих хватило бы пятерки неофитов. В тех условиях главное – только убить отступника и забрать Грааль. Следовательно, правильно поставленная магическая атака развоплотила бы всех лишних, а мы втроем расправились бы с отступником.