Борис Лапин - Кратер Ольга

• Название: Кратер Ольга
• Автор: Борис Лапин
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Миша, откуда же, по-твоему, взялся на Луне этот сплав?

- Если бы я знал, откуда, надо мной не смеялись бы. Но в том-то и беда, что я не знаю, откуда, зато наверняка знаю, что мой бур наткнулся на него и, следовательно, он существует. Но как раз над этим-то и смеются.

- Может же быть, что это ядро Луны. Или какая-нибудь там мантия...

Лихман усмехнулся:

- Нет, Оленька, не может. Сплав искусственного лроисхождения.

- Тогда что же это?

Он пожал плечами. Некоторое время оба молчали, стало слышно, как тикают часы в соседней комната. Потом тиканье размылось, ушло, и комната наполнилась тем тугим, неслышным гулом, который каждому, кто побывал в космосе, известен под именем "космической тишины". Вероятно, гудело в ушах.

- Миша, а ты знал, когда добивался этой экспедиции, что найдешь там что-то такое... следы другой цивилизации?

- Я знал только, что рано или поздно это случится. Знал, Оленька, конечно, знал. Но что так скоро... не ожидал. Видишь ли, моя заслуга только в том, что я настоял перенести разведку в этот кратер, Б-046-20. По глубине он не самый удобный, и мне нелегко было убедить их. Но тут, вероятно, сработала блестящая интуиция Главного. Понимаешь, Оленька, этот кратер, как бы тебе сказать поточнее... чуть-чуть странный. Он явно не метеоритного происхождения, скорее вулканического, но и для вулканического... короче, меня тянуло к этому безымянному, ничем не примечательному кратеру. И "ЛН-5" начала бурение именно там. Следы другой цивилизации... Что можно считать следами? Обломок обшивки ракеты? Оставленный на орбите искусственный спутник? Нерасшифрованные радиосигналы из Космоса? Гигантское сооружение, возведенное когда-то в древности, такое, что и современной технике не под силу? Подозрительные намеки в древних книгах и легендах? Ах, Робинзоны мы, Робинзоны! А может быть, мы сами, понимаешь, мы, человечество, - сами следы другой цивилизации? Помнишь, у Бора: "Эта гипотеза не может быть истинной, ибо она недостаточно безумна"? В этом, Оленька, величайший смысл космической философии. И пусть меня считают сумасшедшим, но я утверждал и буду утверждать...

Ольга спала в кресле, убаюканная его лекцией. Лихман потер лицо ладонями, проглотил остывший кофе, опасливо покосившись на жену, спрятал в карман сигареты.

"Скучно ей со мной, - горько подумал он. - И всем скучно. Сухарь, фанатик, фантазер, черствьш и желчный деспот. Удивительно, как еще Главный терпит меня? Впрочем, всему есть предел. Завтра скажет: "Все отлично, Михаил Маркович, экспедицию мы пошлем, это любопытно, гипотезу вашу проверим, стоящая гипотеза, но... сколько вам лет, Михаил Маркович? И к тому же, говорят, со здоровьишком у вас того... А?" Главного не проведешь. Легче провести врачей со всеми их премудрыми приборами. Собрал волю в кулак на этот решающий час - и вот вам, товарищи эскулапы, вместо сердца - пламенный мотор. А Главный по глазам читает. "Я ведь и не требую ничего, товарищ Главный Конструктор. Мне бы только эту экспедицию, последнюю. Клянусь вам, сразу же уйду на пенсию и никогда больше не буду изводить вас своими прожектами". Неужто не даст? Тогда - в ЦК, и все равно добьюсь. Вы еще не знаете Лихмана!"

Он прошелся по комнате, машинально закурил, но, вспомнив о врачах, тут же смял сигарету о декоративную пепельницу японского фарфора. Рядом стояла маленькая копия - золотая ваза, древнейшая из памятников, найденная недавно на Крите,его любимая игрушка. Он нежно взял ее в ладони и в тысячный, наверное, раз прочел древнегреческий текст: "Плыли двести колен и вот земля цветущая". Что такое двести колен? Знатоки толкуют, сто человек. Но уж коли считать людей по частям тела, логичнее считать по головам, чем по ногам. Знатоки уверяют, будто речь идет о морских путешественниках. Но при чем тогда этот рисунок - шарик с хвостиками?

Лихман поставил вазу на место и неожиданно подумал:

"А кратеру нужно дать имя. В конце концов, это мое право".

...Назавтра он позвонил только в десять вечера. Ольга взяла трубку.

- Алло, с вами говорит начальник экспедиции "ЛМ-6" доктор Лихман.

- Боже мой, уже!? Поздравляю, Миша! Был у Главного?

- И у Главного, и с ним вместе - повыше. Все отлично, родная, погода переменилась, ветер дует в наши паруса. "Плыли двести колен и вот земля цветущая". Предстоит нечто грандиозное: двадцать две грузовые ракеты, шестьдесят человек, большая лазерная установка, совершенно уникальная, пять...

- Когда, Миша?

- Старт намечен через два месяца.

- Тогда, может быть, ты успеешь придти домой, поужинаем вместе?

Лихман долго молчал, наконец, сказал, вздохнув:

- Я постараюсь, но ты лучше не жди. Ложись, отдыхай, Оленька.

5

В конференц-зале базы "ЛН-6" было просторно, не сравнишь со столовкой на "ЛН-5", где приходилось собирать народ в прошлой экспедиции, но шестидесяти двум здоровенным парням и здесь оказалось тесновато. Лихман с гордостью оглядел свое воинство, впервые собранное вместе.

- Пожалуй, начнем, - сказал Лихман. - Повестка дня ясна: что делать? Для начала предоставим слово главному историку экспедиции доктору археологии Сереже Лазебникову.

Встал Сережа, больше похожий на студента, чем на доктора наук. Жесткий, упрямый чуб, съехавшие на нос очки, беспрерывно что-то мнущие нервные пальцы. Доктору археологии Сереже Лазебникову было всего двадцать восемь, Лихман гордился, что откопал для экспедиции этого вундеркинда.

- Я расскажу вам сказочку, - начал Сережа задиристым, петушиным голосом. - Позвольте сказочку, Михаил Маркович?

- Давай, давай, жанры выступлений не ограничиваю. Другое дело - время.

- Так вот, это древняя китайская сказочка, и сколько ей лет, никто не знает. В некотором царстве, в некотором государстве жил-был волшебник по имени...

Конференц-зал угрожающе загудел. Понятно, взрослые люди не любят, когда им рассказывают сказочки, тем более не стоило из-за этого лететь так далеко.

- ...по имени Чао Ли-дзинь. Он мог достать огонь из холодного камня, вызвать дождь из чистого неба и одним взглядом усыпить человека. Хан боялся, что волшебник отнимет у него власть, и упрятал Чао Ли-дзиня в самую высокую и неприступную башню, в которой просидел волшебник сто лет. Сто лет выходил он по ночам на крышу башни и смотрел на звезды через какую-ту странную трубку, и только когда появлялась на горизонте голубая Утренняя Звезда, уходил обратно в свое подземелье.

Однажды снизошло просветление на древнего Чао Ли-дзиня, и послал он одного из своих многочисленных стражей за ханом, чтобы сообщить чрезвычайной важности весть. Хан явился, и сказал ему Чао Ли-дзинь: "Уводи скорей свой народ в горы, потому что завтра встанет дыбом земля, и стеной встанут моря, и вспять потекут реки, и дождь разразится, каких никогда не было. Не мешкай, хан!" Но хан посмеялся над словами мудреца и велел побить его по пяткам.

А назавтра появилась в небе Желтая Звезда - и вздыбилась земля, и огонь вырвался из недр, и огромная волна захлестнула зетли возле моря на много дней ходьбы, и хлынул дождь, ц, взбурлив, повернули реки. Испугались люди, пришли к хану, чтобы принял он какие-то меры. А хан показал на башню и сказал: "Он виноват. Это он вызвал несчастье, чтобы на вас и на меня излить свое зло, накопившееся за сотню лет". И потребовал хан у Чао Ли-дзиня, чтобы прекратил вн это безобразие.

Но старик не слушал хана - он высекал какие-то знаки на камнях башни. И отрубили ему голову.

Когда перемешалась земля, как пища в котле, когда суша стала морем, а море - горами, когда погибли все люди в округе, осталась одна только высокая башня, в которой жил и погиб Чао Ли-дзинь. Лишь через много-много веков пришли туда новые люди, прочли рисунки на камнях и записали их так: "Говорил я хану, пусть ведет в горы народ, потому что на смену Утренней Звезде приходит другая, Злая Желтая Звезда, и глаз ее нацелен прямо на нас, и будут бедствия от нее неисчислимые, но не послушался хан, и все погибли, о чем сообщает потомкам старый ученый Чао Ли-дзинь".

Переписали люди эти слова на папирус, но и папирус затерялся, и только через тысячу лет кто-то нашел его и пустил по свету сказку о мудром волшебнике Чао Ли-дзине, и сказка дошла до нас, потому что нет более прочного материала, чемпамять народная, а камни той башни давно превратились в песок, и в тлен превратился папирус. К сведению собравшихся, закончил Сережа Лазебников, - подобные же сказочки содержатся в эпосе и других древних народов.

Сережа Лазебников сел.

- Ну и что же из того? - язвительно кинул с места Петя Тяпкин.

- Да, более конкретные выводы, - попросил Лихман.

- Какие же еще выводы? - удивился Сережа. - Разве и так не ясно?

- Очевидно, не всем, - глядя на Тяпкина, сказал Лихман.

- Ну, хорошо. Так вот, Луна прикочевала к нам во время оно из Большого Космоса. Если отбросить это предположение, кто растолкует мне, почему у нее такая нелепая форма, будто она родилась как спутник другой планеты, имеющей по крайней мере втрое большую массу, чем Земля? И чем иным можно объяснить ту небольшую космическую заварушку, благодаря которой наша уважаемая планета вдруг сдвинулась на двадцать три градуса по отношению к оси, легкомысленно переменила положение полюсов и заживо заморозила бедных мамонтов? Итак, встреча в Космосе. Но вот вопрос: могла ли Луна, двигаясь с энной космической скоростью, избежать прямого столкновения с Землей, благодаря чему я имею счастье лицезреть вас в данный момент? Вероятно, могла - при одном условии. Чтобы стать вечной нашей спутницей и яблоком раздора для ученых, она должна была выйти на строго рассчитанную орбиту по касательной, имея в этой точке строго определенную скорость. Неужели вы думаете, что Луна сама по себе была такой умной? Примите эту гипотезу, и она объяснит вам все: и форму Луны, и легкомысленное поведение Земли, и судьбу мамонтов, и трагедию Атлантиды, и даже библейский всемирный потоп...