Дональд Бартельми - Шестьдесят рассказов

• Название: Шестьдесят рассказов
• Автор: Дональд Бартельми
• Издательство: Симпозиум
• Жанр: Современная проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-89091-136-8

Дональд Бартельми (1931-1989) - один из крупнейших (наряду с Пинчоном, Бартом и Данливи) представителей американской "школы черного юмора". Непревзойденный мастер короткой формы, Бартельми по-новому смотрит на процесс творчества, опровергая многие традиционные представления. Для этого, одного из итоговых сборников, самим автором в 1982 г. отобраны лучшие, на его взгляд, произведения за 20 лет.

---

- Я не могу,- сказала она,- потому что я замужем за Сэмом.

- За Сэмом?

Она указала на кассу, за которой сидел молодой, интеллигентного вида китаец, сидел, всем своим интеллигентным видом показывая, что в гробу он видел таких клиентов.

- Ужасная новость,- вздохнул я,- Скажи мне, любишь ли ты меня?

- Чуть-чуть,- сказала она,- но Сэм мудрый и добрый, и мы с ним имеем одного с третью очаровательного ребенка.

Она ничуть не выглядела беременной, однако я все равно ее поздравил, а затем вышел на улицу, нашел копа и велел ему купить порцию Полковник-Сандерсовского Кентуккского Жареного Цыпленка, экстра-хрусткого. Я поступил так из чистой вредности. Коп покорно пошел выполнять унизительное поручение, а что ему было делать? Я думал:

Я имею городок

Очень маленький

Жутко миленький

Не могу оказать людям помощи

Зато могу причинять им боль

Стрелять ихних собак

Поганить им жизнь

Проявлять воображение

Сажать деревья

Лучше оставить их в покое?

Кто это решает?

Жена Сэма оказалась женой Сэма Желать ее нехорошо. 

Так что я съел Полковник-Сандерсовского Кентуккского Жареного Цыпленка, экстра-хрусткого, и продал Галвестон, штат Техас, одной из финансовых групп. В итоге я крупно подзалетел, но зато усвоил важный урок: не бери на себя роль Бога. Есть много людей, знавших это давным-давно, но я же никогда не сомневался, что есть много людей, которые и умнее меня, и соображают быстрее, а к тому же - имеют в союзниках Божественную благодать и статистическую вероятность. Не знаю, может, я испортил все избытком воображения, хотя и старался изо всех сил, чтобы такого не случилось. Я почти ничего не сделал, я проявлял предельную сдержанность. Бог делает куда худшие вещи, ежедневно, в любой самой маленькой семье, чем сделал я в масштабах целого города. У него гораздо больше воображения. К примеру, я все еще желаю жену Сэма Хона. Это чистая пытка. Все еще желаю жену Сэма Хона и боюсь, что это навсегда. Это вроде как если у тебя вырывают зуб. Целый год подряд. Один и тот же. Такой вот образчик Его воображения. Мощь и сила.

Ну, и что же дальше? А дальше я взял вторую половину своего состояния, переехал в Галена-парк, штат Техас, и зажил там припеваючи, тихо и незаметно, и когда мне предложили баллотироваться в попечительский совет местной школы, я сказал: спасибо, но у меня нет детей.

СЕРЖАНТ

Дневальный взглянул на бумагу и сказал: «Да нет, тут все в порядке. Неси ее в комнату 400». Я сказал: «Да ты послушай».

Дневальный взглянул на меня: «Я сказал, комната 400». Я сказал что-то про адвоката.

Дневальный поднялся на ноги. «Ты знаешь, что это такое?»- спросил он, указывая на торчавшего в холле Эм-Пи.

Я сказал: «Да», я еще не забыл. - О'кей. Комната 400. Возьми это с собой.

Он отдал мне бумагу.

Я подумал: «Да должны же они разобраться, раньше или позже». И: «Врач обязательно им скажет».

Врач сказал: «Ну, привет, юный воин».

* * *

Другой сержант вскинул на меня глаза.

- Чего-то быстро ты дослужился до сержанта.

- Я всегда был сержантом,- сказал я,- В тот, прошлый, раз я тоже был сержантом.

- Меня произвели раньше,- сказал он,- так что я для тебя старший по званию.

Я сказал: «Нет, если учесть, что первоначально меня произвели где-то в пятьдесят третьем».

- Пятьдесят третий? - удивился он,- Это какая ж была война?

Я сказал, что с корейцами.

- Слышал я про такую,- сказал он,- слышал. Но у тебя большой перерыв.

Я сказал, что да, большой.

- А тут у нас,- сказал он,- сплошные ново-мать их- бранцы. Они не шибко-то любят армию.

- Я-то думал, что все они добровольцы,- сказал я.

- Их загнала в добровольцы экономическая свистопляска,- сказал он,- Ребята прослышали, что орел какает раз в месяц, как по часам[60].

Я промолчал. Его фамилия была Томголд.

- Они начнут закатывать учебные гранаты под твою койку, как только мы научим их выдергивать чеку,- сказал он.

Я сказал, что ничего такого со мной не будет, потому что я и вообще здесь случайно, что все это ошибка, что я свое давно отслужил, что скорее всего документы на мое увольнение поступят со дня на день.

- Да и то сказать,- сказал он,- видок у тебя не то чтобы слишком юный. Ты как, трахаться-то еще можешь?

* * *

Я вошел в казарму и включил свет.

- Вольно, ребята, не вскакивайте,- сказал я.

Множественное число оказалось излишним, в казарме был всего один человек. Он скинул ноги с койки и сел, щурясь на лампочку.

- О'кей, солдат, подъем.

- А сколько времени, сардж?

- Уже пять сорок пять, солдат; одевайся и следуй за мной. Где все остальные?

- Вероятно, не вернулись еще из города, сардж.

- У них что, круглосуточные пропуска?

- Пропуска, это обязательно, как же без этого, сардж. Уйма пропусков. Гляди, у меня ведь тоже есть пропуск.

Он показал мне какую-то бумажку.

- А что, сардж, хочешь, я и тебе выпишу пропуск?

Я сказал, что я вообще здесь случайно, что я давно

свое отслужил, что все это ошибка.

- Так ты что, сержант, хочешь, чтобы я сварганил тебе документы на увольнение? За такое дело придется платить.

Я сказал, если командир части узнает про такие делишки, тебя засадят в тюрьму.

- А хочешь, сержант, я устрою тебе какой-нибудь приказ? Как ты насчет непыльной командировки на Гавайи?

Я сказал, что не хочу ни во что такое ввязываться.

- Если уж ты ввязался в это,- сказал он,- надо ввязываться и в то. Ты не мог бы потушить свет, когда будешь выходить?

* * *

Старшим инспектором оказался полковник ВВС со значком парашютиста и генеральской портупеей. Он сказал: «Понимаете, сержант, я знаю только то, что вот здесь, на этой бумаге».

- Да, сэр,- сказал я,- но не могли бы вы запросить центральный архив?

- Они пришлют мне точно такую же бумагу, как эта.

Я сказал, что во время Корейской войны прослужил

за океаном шестнадцать месяцев, а затем был направлен в Форт Льюис, штат Вашингтон, где служил под началом капитана Ллуэллина.

- В вашем личном деле нет ничего подобного,- сказал полковник.

- А может, оно не мое? Мало ли на свете однофамильцев?

- Однофамилец с тем же именем и личным номером?

- Полковник, я свое уже оттрубил. Двадцать лет тому назад.

- Что-то вы слишком молодо выглядите.

- Мне сорок два года.

- Нет - если верить этим бумагам.

- Но там же все не так.

- Будь вы кобылой,- хихикнул полковник,- я посмотрел бы вам в зубы.

- Да, сэр.

- О'кей, сержант, мы подвергнем этот вопрос тщательному рассмотрению.

- Спасибо, сэр.

Я сидел на краешке кровати, разглядывая свою крошечную спальню, безукоризненно начищенные сапоги в количестве двух пар, ровным строем висящие рубашки, все наплечные лычки - в одну сторону.

«Все по заслугам,- думал я,- тут и возразить нечего.

Что заслужил, то и получил».

* * *

- Сержант,- сказал он,- я буду вам крайне благодарен.

Я сказал, что вряд ли смогу одолжить ему пятьдесят долларов, столько у меня, пожалуй, и нет.

- А вы проверьте свои карманы получше, сарджи,- сказал лейтенант,- А может, у вас есть банковский счет?

- Да,- сказал я,- есть, только не здесь.

- Моя мамочка захворала,- сказал он,- и мне нужно пятьдесят долларов, чтобы съездить на автобусе домой. Вы же не хотите препятствовать моей поездке в направлении моей больной мамочки, не так ли?

- А что с ней? - спросил я.

- С кем?

- С вашей мамой.

- Я оставлю вам в залог свою электрическую сковородку, - сказал лейтенант, показывая мне упомянутый им предмет.

- Я и вообще не должен быть в армии,- сказал я,- Какие-то раздолбай все перепутали.

- А откуда вы родом, сарджи-сан? На этой сковородке вы сможете готовить себе блюда своей национальной кухни.

Я сказал, что в сержантской столовой кормят в общем-то неплохо - если сделать скидку на обстоятельства.

- Так вы что, не хотите одолжить мне пятьдесят долларов?

- Я этого не говорил,- сказал я.

- Сержант, я могу приказать вам одолжить мне пятьдесят долларов.

- Я знаю это, сэр.

- Сделав так, я нарушил бы устав, сержант.

- Да, сэр.

- Я не умею ни читать, ни писать, сержант.

- Вы не умеете ни читать, ни писать?

- Если об этом узнают, у меня будут жуткие неприятности.

- Совсем не умеете?

- Хотите клюшку для гольфа? Я продам вам клюшку для гольфа. Пятьдесят долларов.

Я сказал, что не играю в гольф.

- А как же моя бедная мамочка?

Я сказал, что очень ему сочувствую.

- Я езжу синим автобусом, сержант. Он идет до самого Гэйнсвилла. Вы ездили когда-нибудь синим автобусом, сержант?

* * *

Я подошел к капеллану, дергавшему в помещении для отдыха ручки игрального автомата. Я сказал ему, что не слишком люблю армию.