Татьяна Алюшина - Дом, где исполняются мечты

• Название: Дом, где исполняются мечты
• Автор: Татьяна Алюшина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51095-5

Семейная жизнь Игната не удалась. Он, некогда страстно любивший свою жену, а теперь испытывающий к ней лишь глухое раздражение, с головой ушел в работу и даже в мыслях не допускал возможности нового чувства. Но однажды дорога привела его на порог странного дома. В нем удивляло все: и огромные пространства и, самое главное, его жильцы. Среди них и небольшой, но очень умный кабанчик Степан Иванович, и бабушка Анфиса, настоящая аристократка, словно в карете, мчащаяся по гулким коридорам в инвалидном кресле. И, самое главное, — Инга. Невысокая, хрупкая и удивительно нежная, при взгляде на которую у Игната замирает сердце. Но возможна ли между ними любовь, тем более сейчас, когда перед Игнатом встали проблемы, требующие немедленного разрешения.

---

В аэропорту Стрельцова встречал Иван, его личный водитель. Игнат Дмитриевич махнул рукой, заметив его за ограждением в зоне для встречающих, подхватил с транспортной ленты багаж, и в это время позвонила Марина.

Стрельцов от досады крутанул головой — вот меньше всего сейчас, после тяжеленной, измотавшей командировки и многочасового перелета, ему хотелось разбираться в чем-то там с бывшей женой.

Что разбираться — верняк!

Для иных целей она как-то не торопилась звонить. К денежному эквиваленту его внимания к дочери и себе самой у бывшей жены претензий не имелось, а даже где-то мерси за щедрость, ни попыток, ни призывов к воссоединению не наблюдалось — боже упаси! Зато существовал извечный повод для упреков, требований и поучений — дочь Мария.

Игнат долго не нажимал кнопку ответа, надеясь, что Марина отстанет. Но его бывшая настойчивая жена делать этого не собиралась и после того, как связь за «неответом абонента» прервалась автоматически, перезвонила еще раз.

Стрельцов успел выйти из багажного отделения, пожать руку Ивану, который на ходу перехватил у него чемодан, когда телефон повторил вызов бывшей жены.

— Да, Марин, — буркнул он.

— Игнат! — с ходу на высоких истерических тонах начала она. — Машка сбежала!

Он вышел из здания на улицу, вздохнул пару раз для успокоения и ровным тоном задал ставший последнее время традиционным вопрос:

— Вы опять поругались?

— Мы поругались не опять! Это у нас обычная форма общения! — возразила Марина. — Она совершенно отбилась от рук! Меня ни в грош не ставит, хамит, грубит! Вытворяет черт-те что!

— У нее переходный возраст, — миллион сто первый раз напомнил он, выступая в надоевшей до оскомины роли миротворца между женой и дочерью. — Я тебе предлагал неоднократно: пусть поживет со мной, а ты отдохнешь от ее закидонов.

— Ну да! Я, значит, плохая мать, а ты у нас прекрасный понимающий отец! — повторила она любимую присказку.

В миллион сто первый раз! Как же ему это остохренело!

— Так, все! Хватит! Давай по делу! — сурово приказал Стрельцов.

— По делу?! — аж задохнулась от возмущения бывшая жена. — Ах, по делу! Так вот, она сбежала, оставила идиотскую записку, что уехала к деду в Москву, разговаривать со мной не желает и телефон свой отключила!

— И в чем причина разногласий на этот раз? — поторапливал Стрельцов.

А Марина вдруг замолчала. Как-то странно примолкла, совсем не в свойственной ей манере.

— Марин? — призвал к затянувшемуся ответу Игнат.

— Она беременна! — сообщила мать его пятнадцатилетней дочери.

— Что-о-о?! — обалдел Стрельцов.

— Беременна. Шесть недель, — четко выговаривая слова, без истерической составляющей повторила Марина.

— Та-а-ак! — пытался осмыслить информацию Стрельцов, осмыслить получалось не очень, и он повторил: — Та-ак!

А Марина вдруг затараторила, заспешила словами сквозь рыдания:

— Конечно, я на нее наорала, а кто бы не наорал! Ей пятнадцать! А тут! Конечно, я сказала, что мы немедленно идем к врачу и делаем аборт! А что еще?! А она как с цепи сорвалась, словно помешалась! Такого мне наговорила! Я ее дома закрыла, ключи отобрала и поехала к Елене Сергеевне, ну, к гинекологу знакомому, договариваться об аборте. А у этой засранки запасные ключи были. Возвращаюсь домой, ее нет, и записка лежит! Сейчас прочитаю. — Она зашебуршила листком, хлюпнула носом и прочитала: — «Я уехала к деду в Москву, пока не вернется отец, разговаривать с тобой не хочу, не звони, я все равно отключила телефон. И можешь не стараться, никакого аборта я делать не буду». — Закончив, Марина снова разрыдалась: — Господи, вырастила на свою голову! Что же это такое, Игнат?! Опозорила нас да еще выкаблучивается!

— Ты отцу звонила? — перебил причитания он.

— Да! — продолжала плакать Марина. — У него номер недоступен, и у жены его тоже! Может, они уехали куда! Вот где Машка?! Что с ней?! Что она одна в этой Москве делать будет? Да еще ночью!

— Все! Не плачь! — уже принял решение Стрельцов, как всегда быстро и без дальнейших сомнений. — Я ее найду!

— Ты что, в Москву полетишь? — шмыгнув носом, спросила бывшая жена растерянно.

— Нет, бля, в Воркуту! — гаркнул Стрельцов, отключился, не прощаясь, и пошел к водителю, ждавшему его тактично поодаль, не мешая разговаривать.

— Ну что, Иван, концепция поменялась! — сообщил раздосадованный начальник. — Пошли к машине!

Вытащив из портфеля несколько папок с документами, Стрельцов открыл чемодан, переложил из него в портфель дорожный несессер, пару сменного белья, легкий пуловер на всякий случай.

— Да что стряслось-то, Игнат Дмитрич? — недоумевал водитель, наблюдая за его действиями.

Иван — мужик правильный, надежный, сто раз перепроверенный службой безопасности, а как вы думали! Ведь большая часть работы Стрельцова и его подчиненных — это конфиденциальная и охраняемая информация, в каком-то смысле стратегическая. Представьте, какими могут быть последствия, если данные научных экспертиз попадут, скажем, к конкурентам или к лоббирующим иные интересы, далеко не миролюбивые. Ну, вот то-то!

Возил Иван Стрельцова уж второй год, и душа в душу, заслужив начальственную уважуху и доверие. А посему и запасную связку ключей от его, начальства то бишь, жилья.

— Ты, Иван, отвези барахло мое домой, а папки сразу в офис, — распорядился Стрельцов, застегивая портфель, — а я в Москву.

— Прямо сейчас? — ошарашенно переспросил водитель. — Это после такого перелета?

— Прямо сейчас, — подтвердил Стрельцов, позволив себе вздох тяжкий, — после такого перелета.

— Ну, смотри, Игнат Дмитрич, как знаешь, — покачал неодобрительно головой водила, захлопывая крышку багажника. — Тебе бы, по-хорошему, отоспаться, отлежаться.

— По-хорошему оно бы конечно, — согласился Игнат, хлопнул Ивана по плечу и зашагал назад в аэропорт.

Ближайшим рейсом он улетел в Москву. Все закаты Стрельцов догнал и перегнал за этот нескончаемый день. Смотрел в слепую темноту за иллюминатором, и все клокотало у него внутри, возмущением беспредельным обжигая шипением мозг!

Его девочка! Господи! Его девочка — вечно растрепанные косички, сбитые коленки, счастливая улыбка, сияющие зеленущие глазенки — фонтан энергии, радости и любви во все стороны!

— Па-по-чка! — орала она, только завидев его, и кидалась на шею обниматься-целоваться и рассказывать, захлебываясь, все-все-все самые важнющие свои девчоночьи дела!

Принцесска!

Так он ее называл в детстве. Машенька, его огромное счастье! У Стрельцова всегда что-то щемило возле сердца от любви и нежности, когда он смотрел на нее или заходил в ее комнату, когда девочки не было, и видел ее вещички, игрушки разбросанные. Его доченька!

Однажды Машка сильно заболела. Подозревали воспаление легких. Игнат перепугался страшно! До холодных судорог в прессе! Температура шкалила запредельная, чего они только не предпринимали, и приехавшая «Скорая» сбить не смогла. И он носил дочку на руках, ходил по всей квартире, укачивал, рассказывал что-то, песенки фальшиво пел, и все ходил и ходил, не спуская с рук ни на минуту.

К утру температура спала, и они так и заснули на диване вдвоем — он и Машка, оберегаемая кольцом отцовских рук. И оказалось, такой грипп тяжелый, а не воспаление.

Разумеется, она еще не раз подхватывала разные гриппы и коленки-локти вечно разбивала из-за энергии двигательной кипучей, но так тяжело, как тогда, больше не болела никогда.

Стрельцов на всю жизнь запомнил физическое чувство страха, которое испытал в ту ночь за Машку!

А потом она как-то в один момент выросла — спать ложилась еще принцесской с косичками, а утром уж барышней проснулась. И грудь у нее выросла враз, быстро, и тебе все округлости-плавности появились, и походка, и понты девичьи, и косметики-макияжи, и коротенькие, на грани отцовского инфаркта, юбочки, каблуки, и…

И такая тут шняга началась! Только держись! Понеслось подростковое аутодафе родителям! Усугубленное их с Мариной разводом.

О господи, господи! Весь набор противостояния родителей и детей! Спасибо всевышнему, без наркоты и криминала — это Стрельцов знал точно! Сам с ней разговаривал и — да простит его Машка! — просил службу безопасности по-тихому проверить. А куда деваться?! И на том отцовское спасибо, что без таких крайностей! Как сказал его отец: «И это большое счастье!»

На большое счастье необходимость терпеть все ее выкрутасы не тянула никак!

Но кто бы мог ждать беды с другой стороны? Стрельцов, как только представлял, что какой-то мужик проделывает с его девочкой, что обычно мужики проделывают, у него пелена перед глазами плыла! Как ее там в книгах называют? Кровавая? Во-во! Именно такая — бешеная!

Он все успокаивал себя, цыкал на разбушевавшееся воображение: ну, может, тот козел, которого по-хорошему придушить бы надо, и не проделывал с его девочкой ничего подобного!