Олег Борисов - Док

• Название: Док
• Автор: Олег Борисов
• Жанр: Боевая фантастика

Автор представляет вашему вниманию серию рассказов про доктора. Обычного дядю-дока, которого судьбой забросило в спецназ, дерущийся на "чужой войне".

---

И неизвестный доброжелатель ушел так же бесшумно, как и появился. А я остался валяться на полу, как выпотрошенная рыба, хватая воздух распахнутым ртом. Как говорится, вот и познакомились…

* * *

К вечеру я разобрал груду обмундирования и сухпай, рассортировав выданное между жестяным шкафом для одежды и крошечной тумбочкой. Банки оставил в ящике и запихал под кровать. Когда вернулся из душевой, обработав порез, обладатель ожога уже ковырял ножом россыпь прессованной говядины, сублимированных супов и сгущенки. Протиснувшись мимо него, я убрал походный хирургический набор под подушку и тихо заметил:

— Странно. Ни "конгеладо", ни "боррачи" никогда не крысятничали[3].

Солдат медленно поднялся, и переспросил, уперев кончик ножа мне в грудь:

— Что ты сказал, йеббо[4]?

— Ты меня за стол приглашал, чтобы долю в продуктах требовать? Нет? Тогда катись… Или я при случае расскажу моим бывшим соседям, что "латино" испортились, стали втихую по чужому барахлу шарить.

— Что ты знаешь о моих родных, "мясо"? — еле слышно прошипел мой собеседник, с трудом сдерживая ярость. — Газеток начитался и решил за крутого сойти?

— Я три года тебе подобных штопал в "Бюргере", и угол снимал над рыбным рынком. А с Пабло из Боррачи каждые выходные мотались на мото-корриду. Поучи меня еще, что правильно, и как себя надо вести в приличном обществе.

Клинок медленно вернулся в ножны, и подобный ртути подвижный боец похлопал меня по плечу, оскалившись во весь искривленный рот:

— Надо же, земляка встретил… Земелю… Слушай сюда, белый урод. Я успею проверить каждое твое слово до того, как задницы из штаба разберутся с бумажками. И аккуратно вырежу все буквы из сказки у тебя на лбу. В назидание другим…

Оставшись в одиночестве, я обессилено присел на жесткую кровать, не пытаясь скрыть дрожь в коленях. Да и какой смысл скрывать — эти битые жизнью мужики отлично все видели. И при первой же моей оплошности или слабине свернут мне шею… Но по-другому я не умел. Если не воевать за место под солнцем — сожрут. И не посмотрят, что ты гений от медицины.

Уняв мандраж, я постарался успокоиться. И ничего такого, рабочие моменты. И даже не страшно. Хуже было, когда в клинику ввалились "убитые" напрочь залетные, подстрелив охранника и согнав дежурную смену в операционную. Как ни странно, мы тогда даже сумели отделаться всего лишь разбитыми губами, разгромленным лекарственным ларьком и грудой мусора в холле. Хуже было, когда подъехали банды, контролировавшие район, и устроили войну за больницу, вышибая чужаков прочь. Вот тогда мне было совсем "весело". Да и не объяснишь ничего спятившему от передоза наркоману с автоматом в руках. А тут что, тут меня даже слушают. Периодически…

* * *

Когда на плацу зажгли свет, седой командир выгнал всех на вечерний променад. И первое, что я успел сделать, так это испортил ему настроение.

— Упор лежа принять! По моей команде…

— Прошу прощение, но мне нельзя отжиматься. И тем более на кулаках.

Похоже, меня ожидала ночная экзекуция. Очень уж характерный взгляд я заметил у моих сослуживцев. Попытка объясниться положение исправила мало:

— Мне нужно будет оперировать. Поэтому я должен беречь руки.

— Я не получал приказа о зачислении тебя в штат доктором. Только отметка о "штатной единице в медицинской службе". А это может быть и фельдшер. И медбрат. И даже солдат, прослушавший курс об оказании первой помощи… Но раз тебе надо беречь руки, то я готов пойти на встречу и заменю упражнение… Ногами ты не оперируешь? Отлично. Будешь приседать… И делай РАЗ! Делай ДВА! Делай…

К полуночи я добрался к кровати как на костылях. В ушах звенело:

— В моей группе появилось слабое звено! А выживание группы строится именно на том, как выполняет свои обязанности слабейший! Даже если наш санитар не владеет рукопашным боем и не способен выбить на стрельбище сто из ста, он обязан дотащить на себе перевязочные материалы следом за боевыми товарищами во время марш-броска, а затем оказать необходимую помощь! И пока по недоразумению этот доходяга числится под моим командованием, он будет соответствовать нормам спецназа! Ты понял меня, санитар?! Тогда упор присев принять! К выпрыгиваниям приступить! Делай РАЗ! Делай…

На утро меня сбросили с кровати на холодный пол, и довольные голоса хором проорали:

— Доброе утро, солдат! Построение на зарядку, санитар! Делай РАЗ!!!

* * *

Люди — тщеславные существа. И я не исключение. Для того чтобы не сдохнуть на нищей стипендии, я записался в спортивную секцию и даже выступал за любимый университет в беге на средние дистанции. Что давало бесплатные талоны в столовую и иногда приносило бронзовые медали в копилку сборной. Пусть я и не блистал на стадионах, но бегать любил и гордо думал, что способен показать неплохое время и на марафонских расстояниях.

Но лежа в луже и пуская пузыри, лишний раз убедился, что между пробежкой в парке и кроссом по пересеченной местности есть крохотная разница. И эта седая разница орала тогда на меня, не стесняясь в выражениях:

— Санитар! Твои товарищи уже пошли в атаку! Они гибнут там, под вражеским огнем, а ты прохлаждаешься в тылу! Урод колченогий! Вставай и шевели граблями, слабак! Я и так нагрузил твой ранец лишь половинной нормой! И берегу твои нежные ручки, не позволяя запятнать их работой! Подъем, амеба криволапая, шевели отростками!

И еще много разных добрых и приятных слов, существенно пополнивших немедицинский кругозор. Похоже, мой командир читал вечерами не только устав строевой службы.

Поэтому я выскребся из жидкой грязи, с трудом собрал себя как единой целое и поковылял следом за убежавшей вперед колонной. Левой-правой, левой, шлеп, буль-буль, чтоб тебя, дубина камуфляжная, и снова левой-правой… И делай раз… Утром и вечером, осваивая для себя новые разновидности спортивных состязаний… И делай два…

* * *

Не успел я вечером после душа обессилено свалиться на кровать, как ко мне подскочил пучеглазый "латино", по утрам на спор отжимавшийся больше двухсот раз.

— Санитар! Быстрей! Там в каптерке Тибур с Самой на ножах игрались, и Тибуру ненароком всю грудь распластали! Бегом, он кровью исходит!

Я подхватил ни разу не открытый пока набор с инструментами и рванул следом за побежавшим "спортсменом". Ввалился в заставленную стеллажами комнату и упал на колени рядом с раненным. Одним движением распластал залитую красным майку, перехватил в левую руку зажим и быстро промокнул марлей кровь на груди, открывая доступ к поврежденным тканям. Промокнул еще раз и замер. Потом бросил набрякшую тряпку в сторону и осторожно попробовал налипшую на пальцах гущу… Кетчуп… Понятно…

Откатившись в сторону, обладатель обожженной щеки встал и захохотал, пихая в бока набившихся в каптерку приятелей:

— Не, это же надо! Как молния! Я думал, он стену пробьет, так разогнался! А утром еле ноги передвигает! Талант! А глаза-то, глаза, как у Самы, когда на толчке застанешь! Выпученные и дурные!

Я убрал зажим, медленно поднялся и коротко ударил в освещенное улыбкой лицо. В другой ситуации я бы не попал. Скорее всего, меня бы покалечили еще на замахе. Но в тот момент Тибур звонко хлопнулся на задницу и ошарашено уставился на "мясо", поднявшее на него руку.

— М…к сраный! Смешно тебе?! А когда будешь подыхать, поймав очередь в брюхо, тоже станешь веселиться?! А я пошлю тебя на…! И отвернусь к стенке, спать! Потому что как я должен понять, от безделья вы ко мне примчались, или действительно кому-то кишки размотало?! Еще раз, слышишь, шутник пустоголовый, еще раз вы меня разыграете по неотложке, и я тебе точно позвоночник выну… Будешь в коляске кататься на грошовую пенсию и костяные четки перебирать! Понял?!

На меня тогда знатно накатило. В казарму каждый день прибывало пополнение. И эти люди моментально находили свое место в давно устоявшейся иерархии. Снайперы, саперы, радиоспециалисты — крепкие ребята, объединенные законами спецназа. Они вливались в привычную для них среду, находили общих знакомых, восстанавливали боевую форму и лишь удивленно косились в мою сторону:

— Это кто у вас?

— Залетный. Бумажки перепутали. Как разберутся, сунут в тыл.

И глядя на испачканное кетчупом тело, я ощущал, как меня медленно отпускает, как я из человека, способного движением руки спасти жизнь, снова превращаюсь в мусор у входа. Волна ярости уходила, оставляя после лишь пустоту и тоску.

Седой ротный раздвинул толпу, молча полюбовался на мрачных солдат вокруг и хмыкнул:

— А нам рассказывает, что ему руки беречь надо… Все, повеселились. Отбой через пять минут.

* * *

— У меня рапорт о вчерашней драке в казарме. Что скажете?

Замордованный полковник (оказывается, за полторы недели военной жизни я научился различать звания! кто бы мог подумать, как благотворно влияет чтение устава на ночь…) посмотрел на меня и поморщился. Конечно, кому хочется разбираться с "пиджаком", присланным в безумной спешке.