Николай Некрасов - Том 8. Проза, незавершенное 1841-1856

• Название: Том 8. Проза, незавершенное 1841-1856
• Автор: Николай Некрасов
• Издательство: Наука
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1981

В состав восьмого тома входят прозаические произведения 1841–1856 гг., в большинстве своем незавершенные и не опубликованные целиком при жизни Некрасова. К ним относятся «Жизнь и похождения Тихона Тростникова», «Сургучов», «Тонкий человек, его приключения и наблюдения», «В тот же день часов в одиннадцать утра…» — повесть, известная в литературе под условным названием «Каменное сердце» или «Как я велик!». Законченной является лишь «Повесть о бедном Климе», но и над ней, судя по рукописи и по тому, что некоторые ее главы использованы в романе о Тростникове, Некрасов продолжал работать.

В данной электронной редакции опущен раздел «Другие редакции и варианты».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Приведенные наблюдения являются также косвенным аргументом для датировки повести.

На основе сопоставления сохранившихся фрагментов с многочисленными мемуарами и эпистолярными источниками К. И. Чуковский установил ее прототипы (см.: Чуковский К. Плеяда Белинского и Достоевский. (Вступительный очерк к «Каменному сердцу»), с. 189–230). Кроме Мерцалова — Белинского, Осипа Михайловича Глажиевского — Достоевского здесь бегло очерчены другие персонажи, в которых пародийно отражены черты участников кружка Белинского и «Современника» 1850-х гг. Образ Чудова — Тростникова, так же как и в других прозаических произведениях, автобиографичен. В черновых набросках он характеризуется как «недавно выбившийся из подземных литературных сфер» (см.: Другие редакции и варианты, с. 669, вариант к с. 412, строке 28). В Разбегаеве, «пустом малом», угадываются черты, свойственные, судя по свидетельствам современников, И. И. Панаеву, о котором Некрасов неоднократно отзывался иронически в письмах 1850-х гг. («Этот господин хвастливостью и самодовольствием мастерски умеет поддерживать к себе нерасположение» — см. письмо к И. С. Тургеневу от 18 (30) декабря 1856 г.; ср. оценки И. И. Панаева, данные Тургеневым: «Этакий неисправимый свистун!» — Тургенев, Письма, т. II, с. 51, и П. В. Анненковым: «Панаев был большой враль» — Анненков, с. 535). В Балаклееве, который говорит о себе как о приятеле Глажиевского, отражены особенности характера Д. В. Григоровича, товарища Достоевского по Инженерному училищу (в 1844 г. жил с ним на одной квартире и первый познакомил Некрасова, а затем и Белинского, с рукописью «Бедных людей» — см.: Григорович, с. 89–91).

Другие литераторы и «литературные сочувствователи» обрисованы меткими комическими и ироническими формулами: «Поэт в душе», «Благородная личность», «Художественная натура», «Всесторонняя (она же и Восприимчивая) натура», «Спутник», «Мальчишка», «Элемент светскости», «Библиотека», «Газета», близкими по своей смысловой наполненности и стилю к эпиграммам на современников Некрасова и Тургенева (ср. также шутливые выражения в письмах Некрасова к И. С. Тургеневу (22 октября 1854 г., 10 сентября 1857 г.), В. П. Боткину (7 февраля 1856 г.), А. А. Фету (31 июля 1856 г.) по поводу П. В. Анненкова («наш добрый») и Тургенева («наш седой Митрофан», «седой гусь»)).

Некоторые черты личности и биографии друга Тургенева П. В. Анненкова — его близкое знакомство со многими известными литераторами, хорошая осведомленность в событиях литературной жизни, образованность, частые поездки за границу и т. д. — карикатурно обыграны в «Спутнике» и «Всесторонней натуре». Характерные приметы В. П. Боткина, А. В. Дружинина, пользовавшихся репутацией эстетических критиков, пародийно отражены в «Художественной натуре»; Н. X. Кетчера, переводчика Шекспира, — в Парутине, «щеголявшем правдивостью» и требовавшем на литературных собраниях шампанского (с. 426; ср. строку «Кетчер, друг шипучих вин» из эпиграммы Тургенева, относящейся к концу 1840 — началу 1850-х гг.: Тургенев И. С. Стихотворения и поэмы. Л., 1970, с. 126).

Возможно, появление на последних страницах такой фигуры, как Решетилов, в сопровождении «Спутника» («Новость, важная новость: Решетилов пишет новый роман; я слышал две главы: превосходно!» — эту фразу произносит «Спутник» (с. 438)), можно Объяснить, если обратиться к некоторым подробностям литературной биографии Тургенева, работавшего в 1850-е гг. над романом «Два поколения». Это событие вызвало живой интерес современников, в том числе и Некрасова, который одобрил первые четыре главы и, возможно, намеревался опубликовать роман по окончании в «Современнике» (см. письма к И. С. Тургеневу от 26 сентября 1853 г. и 12 августа 1855 г.). П. В. Анненков был в числе первых читателей начальных глав «Двух поколений» (см.: Рус. обозр., 1894, № 10, с. 497; Назарова Л. Н. О романе «Два поколения». — ЛН, т. 73, кн. 1, с. 54–55).

В характеристике «Практической головы», «принимавшей участие в одной акционерной компании», которая разорилась «вследствие неблагоприятного оборота дел» (с. 424), воспроизведена история организации в 1846 г. Н. Н. Тютчевым и М. А. Языковым (чиновниками Министерства уделов, близкими к литературным кругам) «конторы агенства и комиссионерства». Контора была учреждена на средства М. А. Языкова и к концу 1850-х гг. прекратила существование. Это событие обыгрывается в «Послании к Лонгинову» (см.: наст. изд., т. I, с. 430; ср.: Панаева, с. 207–209).

«Великолепные обеды» И. И. Маслова (см. письмо Некрасова к П. В. Анненкову от 16 ноября 1850 г.), секретаря коменданта Петропавловской крепости генерала М. Д. Скобелева, в его открытом для литераторов доме, где подолгу жил Тургенев и неоднократно гостил Некрасов, приемы у М. А. Языкова, о которых вспоминали современники (см.: Фет А. А. Мои воспоминания, ч. I. М., 1899, с. 133), косвенно отразились в комическом описании поведения «литературных сочувствователей», спешащих воспользоваться благоприятным случаем, чтобы созвать литераторов.

В характеристике «Библиотеки», снабжающей литератора «редкими и дорогими изданиями», преломились штрихи биография инженера путей сообщения А. С. Комарова, близкого в 1840-е гг. к кругу Белинского (см.: Панаев, с. 260–262).

Прототипом «надменного журналиста» Томачевското послужил, по-видимому, издатель «Отечественных записок» А. А. Краевский. Ср. эпиграмму А. И. Кронеберга на А. А. Краевского «К портрету Краевского» (вторая половина 1840-х гг.):

Вот он — тоже сочинитель!
Вот он — наглый мародер!
.
С виду важен как писака,
Тиснувший стихов тетрадь
.

(Лернер Н. На старинной летучей литературы. III, — Звенья, вып. 6., М.-Л., 1936, с. 792–795).

Таким образом, воспроизведенная в пародийных тонах история литературного дебюта Достоевского вполне уравновешивается галереей сатирических и комических зарисовок современных литераторов и «литературных сочувствователей». Судя по обилию исправлений и переписанных мест во фрагментах, посвященных литературным чтениям «прежде» и «теперь», литераторам-дилетантам, взаимоотношениям «Спутника» и гениального человека (на последних страницах повести это определение относится к Решетилову, в котором, как уже отмечалось, угадываются черты Тургенева), Некрасов, по-видимому, предполагал развить эту сюжетную линию.

О том, почему повесть не была завершена, можно судить предположительно. Возможно, одной из причин была занятость Некрасова редакторской деятельностью в «Современнике» («…нынешний годик достался мне очень солон по причине боязни за судьбу „Современника“», — писал он Т. Н. Грановскому 9 сентября 1855 г.), подготовкой сборника «Стихотворений» (1856), работой над поэмами «В. Г. Белинский», «Несчастные». Не исключено, что обилие намеков на живых современников, делавшее невозможным публикацию повести, тоже помешало ее завершению. По-видимому, для Некрасова в 1850-е гг. был немыслим и публичный выпад против ссыльного Достоевского. Его положение пострадавшего вместе с другими петрашевцами могло вызывать только сочувствие (см. письмо Некрасова к И. С. Тургеневу от 7 июня 1857 г., а также: Гин М. М. Достоевский и Некрасов. (Два мировосприятия), с. 108–109). Несмотря на сложность творческих отношений с Достоевским (см.: Туниманов В. А. Достоевский и Некрасов. — В кн.: Достоевский и его время. Л., 1971, с. 33–66), позиция Некрасова по отношению к Достоевскому не может быть отождествлена со взглядами И. И. Панаева, автора фельетона «Заметки Нового Поэта о петербургской жизни».

«В моих бумагах можно найти целую серию недоконченных пьес», — писал Некрасов Л. Н. Толстому 31 марта (12 апреля) 1867 г. Возможно, в их числе была и повесть, представляющая собой этап в становлении сатирического дарования Некрасова. Ее пародийно заостренные образы по своему идейно-художественному заданию предвосхищают сатирическое обозрение литературно-общественной жизни — «Дружеская переписка Москвы с Петербургом» (1859), и перекликаются с некоторыми картинами сатирического цикла «Песни о свободном слове» («Журналист-руководитель», «Журналист-рутинер», «Свободная пресса», «Фельетонная букашка») (1865–1866), сатиры «Балет» (1866), поэмы «Современники» (1875).

Никаких отзывов о работе Некрасова над этим замыслом но сохранилось. По наблюдению К. И. Чуковского, с ним могла быть знакома А. Я. Панаева. Вывод основан на текстуальном сходстве отдельных мест фрагментов и воспоминаний А. Я. Панаевой, в частности характеристик «Спутника» и П. В. Анненкова (см.: Чуковский К. Плеяда Белинского и Достоевский. (Вступительный очерк к «Каменному сердцу»), с. 208).

…Чудов, в страшных попыхах, побежал с «Каменным сердцем» к своему, приятелю Мерцалову ~ судьба посылает нашей литературе нового блестящего деятеля! — Название повести «Каменное сердце» соотносится с заглавием повести Достоевского «Слабое сердце» (1848), хотя далее воспроизводится эпизод знакомства Некрасова, Д. В. Григоровича и В. Г. Белинского с автором «Бедных людей» (1846). См. об этом: Григорович, с. 88–92; Панаев, с. 308–309; Анненков, с. 447–450; Достоевский, т. XXV, с. 28–31.