Джон Толкин - Сильмариллион

• Название: Сильмариллион
• Автор: Джон Толкин
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-056902-1

---

Тут Манвэ даровал Мелькору прощение; но валары не желали, чтобы он сразу ушел из-под их присмотра и приговорили, что жить ему в стенах Валмара. Но прекрасны казались в те дни все дела Мелькора, и валарам, и эльдарам помогал он трудом и советом, когда бы ни обратились к нему за помощью; а потому, с течением времени, ему дозволили вольно бродить по краю, и мнилось Манвэ, что лихо Мелькора излечилось. Ибо сам Манвэ был свободен от лиха и не мог распознать его; да и помнил он, что изначально, в думах Илуватара Мелькор был подобен ему; и он не прозревал всех глу­бин Мелькорова сердца и не знал, что вся любовь навеки оставила его. Но Ульмо не был обманут, и Тулкас медленно гневался, – забывал он еще мед­ленней. Но они подчинились суду Манвэ; те, кто защищает Право от бун­товщика, не должны бунтовать.

Надо сказать, что в душе своей Мелькор более всего ненавидел эльда­ров, потому что они были прекрасны и радостны, а еще потому, что в них он видел причину вознесения валаров – и собственного низвержения. Тем больше любви выказывал он им, искал их дружбы и сулил им помощь, как знаниями, так и делом, – какой бы великий труд они ни замыслили. Ва­ниары никогда не доверяли ему, ибо жили в свете Древ и были ясны; на тэ­лери он сам не обращал внимания, сочтя их слишком слабыми для исполне­ния его замыслов. Но нолдоры с радостью приняли тайное знание, которое он явил им; и кое-кто внимал речам, которых лучше бы никогда не слы­шать. Мелькор, вправду, объявлял потом, что и Феанор многому тайно учился у него, и что он наставлял его в величайшем из трудов; но он лгал в вожделении и злобе, ибо никто из эльдалиэ не ненавидел Мелькора больше, чем Феанор, сын Финвэ, первый, кто назвал его Морготом; и хотя запутался он в тенетах Мелькоровой ненависти к валарам – никогда Феанор не бесе­довал с ним и не слушал его советов. Ибо Феанора влекло лишь пламя его собственной души, он трудился в одиночку и споро; и не искал ни совета, ни помощи ни у кого в Амане – ни у великих, ни у малых, кроме – и то не­долго – Нерданэли Мудрой, своей жены.

Глава 7 О Сильмарилях и непокое нолдоров

В те времена были созданы самые знаменитые из творений эльфов. Ибо к Феанору, достигшему высот мастерства, пришел новый замысел – или, быть может, призрак близкого рока посетил его; и задумался он, как сохра­нить нетленным свет Деревьев – славу Благословен­ного Края. Тогда начал он долгий и тайный труд, собрал все свои знания, мастерство и искусность рук – и, наконец, сотворил Сильмарили.

По виду были они подобны огромным алмазам. Но до тех пор, покуда не вернется Феанор, что погиб до создания Солнца и томится теперь в Чер­тогах Ожидания, а не живет среди своих родичей; покуда не померкнет Солнце, и Луна не сойдет с небосвода, – не станет известно, из чего они со­творены. Вещество то похоже на кристаллы бриллиантов, – но крепче ада­манта, так что никакой силе в Арде не замутить и не уничтожить его. Но кристаллы те оказались для Сильмарилей лишь тем, чем является тело для Детей Илуватара: пристанищем внутреннего огня, что сокрыто в нем и в то же время в нем разлито, и дает ему жизнь, а внутренним огнем Сильмарилей Феанор сделал благой свет Дерев, что все еще живет в них, хоть сами Древа давно исчахли и не сияют более. Потому, даже во тьме глубочайшей сокро­вищницы, Сильмарили сверкают сами, подобные звездам Варды. И, однако, словно живые существа, они любят свет, вбирают его – и возвращают лу­чами более прекрасными, чем прежде.

Все, кто жил в Амане, дивились творению Феанора и восторгались им. И Варда благословила Сильмарили, так что после никогда ни смертная плоть, ни нечистые руки, ни лихо не могли коснуться их, чтобы не об­жечься и не иссохнуть; а Мандос предрек, что судьбы Арды, земли, моря и воздуха заключены в них. Очень скоро душа Феанора стала неразрывно связана с этими творениями его рук.

Тогда Мелькор возжелал Сильмарили, и одно лишь воспоминание об их сиянии огнем жгло его сердце. С этого времени, подстегиваемый вожде­лением, все более нетер­пеливо искал он способа уничтожить Феанора и на­век поссорить валаров и эльфов; но он искусно прятал свои мысли, а на­ружность его все еще скрывала злобу. Долго трудился он, и медлен и бес­плоден был поначалу тот труд. Но тот, кто сеет ложь, в конце соберет бога­тый урожай и вскоре сможет отдохнуть от трудов, – пока другие будут се­ять и жать за него. И Мелькор всегда находил уши, что внимали ему, и языки, что повторяли услышанное; и ложь его переходила от друга к другу, как тайна, знание которой доказывало мудрость говорившего. Жестоко по­платились нолдоры в грядущие дни за глупость и доверчивость.

Когда Мелькор увидал, что многие потянулись к нему, он стал часто появляться среди них, и в его благостные речи вплетались иные, – столь искусно, что многие, кто слышал их, могли бы поклясться, что то были их собственные думы. Он пробуждал в душах нолдоров видения огромных владений на востоке, которыми они правили бы по собственной воле, в дружбе и могуществе. И поползли слухи, что валары привели эльдаров в Аман из зависти, боясь, что красота квэнди и искусность, данная им Илува­таром, станут слишком велики, и, если эльфы умножатся и расселятся в просторах Арды, они перестанут подчиняться валарам.

Кроме того, в те дни, хотя валарам было известно о грядущем приходе людей, эльфы о них ничего не знали, ибо Манвэ не открыл им этого. Мель­кор же, видя, как молчание Манвэ можно обратить во зло, тайно поведал эльфам о Смертных. Однако, он мало знал о людях, ибо, захваченный соб­ственной темой в Музыке, почти не обращал внимания на Третью Тему Илуватара; но теперь среди эльфов прошел слух, что Манвэ держит их в плену, дабы люди могли прийти и занять их место в Средиземье; ибо ва­лары поняли, что сумеют легче покорить этот короткоживущий и более слабый народ, обманом лишив эльфов наследства Илуватара. Не было в этом правды, и никогда валары не желали подчинить себе людей; но многие эльфы поверили – или почти поверили – лиходейским словам.

Так, прежде чем валары узнали о том, мир Валинора был отравлен, нолдоры стали роптать против них, и многие исполнились гордыни, поза­быв о том, сколько умений и знаний получили они в дар от валаров. Ярче же всего вспыхнуло новое пламя жажды свободы и больших владений в страстной душе Феанора; и Мелькор втайне смеялся над ними, ибо именно к этому была направлена его ложь, потому что он ненавидел Феанора и вож­делел Сильмарили. Но их ему было не достать; ибо, хотя Феанор и носил камни на празднествах, и они сияли у него на челе, в другое время они хра­нились под стражей, запертые в глубоких подвалах сокровищницы Ти­риона. Ибо Феанор сильно любил Сильмарили и не показывал их свет ни­кому, кроме отца и своих семерых сыновей; редко вспоминал он теперь, что свет – тот не принадлежит ему.

Высокими принцами были Феанор и Финголфин, старшие сыновья Финвэ, и все почитали их в Амане; но теперь они исполнились гордыни и завидовали правам и положению друг друга. Тут Мелькор пустил в ход но­вую ложь; и до Феанора дошли слухи, что Финголфин и его сыновья за­мыслили свергнуть Финвэ и обманом лишить власти старший род Феанора, и с дозволения валаров занять их место; ибо не по нраву валарам, что Сильмарили заперты в Тирионе, а не отданы им во владение. А Финголфину и Финарфину было сказано: "Остерегайтесь! Не питает любви гордый сын Мириэли к сыновьям Индис. Сейчас он возвысился и держит отца в своих руках. Недолго осталось ждать, покуда он изгонит вас с Туны!"

И когда Мелькор узрел, что пламя его лжи разгорается, и гнев и гор­дость проснулись в нолдорах, он завел с ними речь об оружии; и нолдоры начали ковать мечи, топоры и копья. Делали они и щиты, изображая на них гербы многих семей и родов, что соперничали друг с другом. Ими они хва­лились, а об ином оружии молчали, ибо каждый считал, что лишь один был предупрежден. И Феанор выстроил тайную кузню, о которой не знал даже Мелькор, и закалил там острые мечи для себя и своих сыновей, и отковал высокие шлемы с алыми гребнями. Горько раскаивался Махтан в том дне, когда открыл мужу Нерданэли секреты работы с металлом, перенятые у Ауле.

Так, ложью, слухами и вероломными советами, Мелькор склонил нол­доров к распрям; и от их ссор пришел, в конце концов, закат благих дней Валинора и иссяк его древний блеск. Ибо Феанор теперь открыто бунтовал против валаров, объявляя, что уйдет из Валинора, вернется во внешний мир и избавит нолдоров от рабства – тех, кто пойдет с ним.

Великое смятение началось в Тирионе, и Финвэ встре­вожился, и созвал двор на совет. А Финголфин поспешил во дворец и, встав перед троном, сказал:

– Король и отец, ужели не усмиришь ты гордыню нашего брата Куру­финвэ, называемого – и не напрасно – Пламенным Духом? По какому праву говорит он за весь наш народ, будто он – король? Ты – и никто иной гово­рил некогда с квэнди, советуя им внять призыву валаров и идти в Аман. Ты – и никто другой вел нолдоров трудным и долгим путем через опасности Средиземья к свету Эльдамара. Если сейчас ты не раскаиваешься в своих речах – по крайней мере, два твоих сына будут чтить их.