Роджер Желязны - Двери его лица, фонари его губ.

• Название: Двери его лица, фонари его губ.
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Аким
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993

Поймать гигантского Ichthyform Leviosaurus Leviathus, обитающего в океане Венеры — мечтали многие. Но не все представляют, какие трудности встанут перед смельчаками…

---

Я отвернулся.

— Если все-таки захочешь получить работу — заходи.

Я вышел, тихо прикрыв дверь и оставив Майка дожидаться, когда она хлопнет.

* * *

День Большой Охоты начался, как обычно. Спустя два дня после моего трусливого бегства я вновь спустился на глубину. Икки не показывался. Это была всего лишь очередная попытка его поймать.

Прежде чем нырнуть, я остановился возле слайдера, прокричал "Доброе утро" и получил ответ. Заново, без лишних эмоций, я взвесил каждое слово Майка. Они мне по-прежнему не нравились, но я решил не придавать им значения.

Итак, вниз. Я спустился на двести девяносто метров. Черные змеи шлангов извивались в свете фонаря. Стояла безмолвная ночь, и я двигался по кривой, словно пучеглазая комета с ярким хвостом впереди.

Поймав скользкий и гладкий линь, я приступил к работе. Я раскачивался в этом ледяном мире, переворачивался вверх тормашками… Снизу потянуло сквозняком, словно подо мной открыли большую дверь. Я стал погружаться еще быстрее.

Что-то поднималось. Что-то достаточно большое, чтобы вызвать смещение вод. Я все еще не верил, что это Икки. Может быть, какое-то течение, но только не Икки.

Когда я вытащил первую заглушку, подо мной вырос черный бугристый остров.

Я направил луч вниз. Икки поднимался, разинув пасть.

Я превратился в кролика.

Волной накатил страх. Взорвался желудок. Закружилась голова.

Ни о чем не думать, не думать ни о чем. Довести дело до конца. Я, наконец, справился с собой и сумел вытащить остальные заглушки.

К тому времени я мог пересчитать чешуйчатые сочленения, окаймлявшие глаза Икки.

Сквиглер вырос, порозовел, засветился.

Теперь фонарик. Я должен погасить его, чтобы Икки видел только приманку.

Включая ускорители, я оглянулся.

Икки был так близко, что я видел отражение сквиглера у него в глазах. Оставалось четыре метра, и, поцеловав его в сверкающие челюсти двумя струями ускорителя, я взмыл вверх. Я не знал, следует ли он по пятам, и потому вновь поддался панике, ожидая, что меня вот-вот съедят.

Двигатели заглохли. Я заработал ногами, но вскоре почувствовал приближающуюся судорогу. "Включить свет! — заверещал во мне кролик. — На одну секундочку! Узнать…"

"Или свести счеты с жизнью", — ответил я. Нет, кролик, мы не выскочим перед охотником. Пребывай во тьме.

Наконец, зеленая вода… желто-зеленая… и поверхность…

Удвоив усилия, я рванулся к «Десятке». Взрыв за спиной швырнул меня вперед. Мир сжался в далекий крик:

— Он жив!

Гигантская тень. Ударная волна. Трос тоже цел. Страна счастливой рыбалки.[5] Может быть, я сделал что-то не так?

Где-то сжалась «Кисть». "Кисть" невидимого рыбака. Что, неужели клюет?

Мы родились миллионы лет назад. Я помню зарождение одноклеточного организма и болезненное превращение в амфибию, потом мы вдохнули воздух…

Память возвращалась ко мне. Откуда-то с высоты верхушек деревьев донесся голос:

— Он приходит в себя.

Я снова превратился в гомо сапиенса и шагнул дальше, в похмелье.

— Не вздумай вставать.

— Что с Икки? — пробормотал я.

— Попал на крючок, но борется. Мы думали, он облюбовал тебя на закуску.

— Я тоже так думал.

— Помолчи немного. Дыши.

Маска у меня на лице. Как славно. Поднимем бокалы…

— Он очень глубоко спрятался. За пределы действия наших приборов. Мы не могли его обнаружить, пока он не появился. Но и тут опоздали.

Я начал зевать.

— Сейчас перенесем тебя в каюту.

Я ухитрился вытащить нож из ножен на лодыжке.

— Попробуй, и лишишься большого пальца.

— Тебе нужен покой.

— Тогда принеси пару одеял. Я остаюсь.

Я вытянулся на койке и закрыл глаза.

Кто-то встряхнул меня. Мрак и холод. Прожектора заливали палубу желтым светом. Я лежал на аварийной койке в каюте рядом с центральным пузырем, спеленутый шерстяным одеялом, но все равно дрожал.

— Прошло одиннадцать часов. Ты сейчас ничего не увидишь.

Я ощутил во рту привкус крови.

— На, выпей.

Вода. Я хотел что-то сказать, но не мог произнести ни слова.

— Не спрашивай, как я себя чувствую, — прохрипел я. — Я отлично представляю себе последствия, но не будем говорить об этом. Хорошо?

— Хорошо. Пойдешь вниз?

— Нет. Дай мне мою куртку.

— Держи.

— Что делает Икки?

— Ничего. Он под наркозом, но пока остается на глубине.

— Когда он появлялся в последний раз?

— Часа два назад.

— А где Джин?

— Она в слайдере и никого туда не пускает. Майк просил зайти. Он в пузыре.

Я сел и повернулся. За стенкой пузыря Майк помахал рукой. Я помахал в ответ.

Я опустил ноги на палубу и раза два глубоко вздохнул. Боль в животе. Я встал и потащился к пузырю.

— Как самочувствие? — спросил Майк.

Я взглянул на экран. Икки не было. Слишком глубоко.

— Выпить найдется?

— Только кофе.

— К черту кофе!

— Ты нездоров. К тому же кроме кофе здесь ничего пить не разрешается.

— Кофе, — пробормотал я. — Коричневая бурда которая обжигает желудок. Я знаю, в нижнем ящике ты держишь кое-что получше.

— Стакана нет. Согласен пить из чашки?

— Какая разница? — Он налил.

— Здорово у тебя получается. Тренируешься для будущей работы?

— Какой работы? — не понял он.

— А той, что я тебе предлагал… Пятно на экране!

— Поднимается, мэм! Он поднимается! — заорал Майк в коробку микрофона,

— Спасибо, Майк. Я вижу, — протрещало из динамика.

— Джин!

— Заткнись! Она занята!

— Это Карл?

— Да, — отозвался я. — Позже поговорим. — И прервал связь.

Зачем я это сделал?

— Зачем ты это сделал?

Я не знал.

— Я не знаю.

Проклятое эхо! Я встал и вышел на палубу. Ничего? Ничего…

Есть! «Десятка» в самом деле покачнулась. Икки, должно быть, передумал, когда увидел корпус, и вновь стал погружаться. Слева — пена и буруны. Во чреве глубин — яростный рев бесконечного спагетти канатов.

Я немного постоял и вернулся в пузырь. Два часа головокружения.

— Наркотик на него действует?

— Да.

— Как там мисс Лухарич?

— А что с ней может случиться?

— Думаю, ты смог бы выудить Икки.

— Я тоже так думаю.

— И она так думает.

— Тогда пусть меня попросит.

Усыпленный Икки дрейфовал на глубине тридцати фатомов.

Я вновь спустился на палубу и «случайно» прошел возле слайдера. Она не смотрела в мою сторону.

— Карл, зайди.

Глаза Пикассо (что есть, то есть) и заговор с целью заставить меня работать на слайдере…

— Это приказ?

— Да… Нет! Пожалуйста.

Я заскочил в слайдер и сверился с приборами. Икки поднимался.

— Тянуть или толкать?

Я ткнул пальцем в кнопку «намотка», и Икки пошел наверх, как котенок.

— Теперь решай сама.

Икки заартачился на глубине десяти фатомов.

— Поиграть с ним?

— Нет!

Когда оставалось два фатома до поверхности, она врубила захваты и поймала его. Затем в ход пошли комбаги… Крики снаружи. Вспышки прожекторов. Команда увидела Икки.

Он стал сопротивляться. Джин натянула тросы, поднимая комбаги. Вверх!

Еще два фута, и комбаги стали толкать. Крики и топот бегущих ног.

Огромный бобовый стручок на ветру, раскачивающаяся шея… Над водой выросли зеленые холмы его плеч.

— Как он огромен, Карл! — закричала Джин.

А он все рос и рос. Становилось жутко.

— Давай!

— Я не могу!

На этот раз все будет чертовски просто. Теперь, когда кролик умер. Я вытянул руку и замер.

— Нажми кнопку сама.

— Не могу! Сделай это ты! Выуди его, Карл!

— Нет. Тогда ты до конца жизни будешь гадать, смогла бы ты это сделать или нет. Я знаю, ты сможешь, мы ведь похожи. Смелее!

Она не двигалась и не сводила глаз с Икки.

— Представь себе, что он — это я, — сказал я, схватив ее за плечи. — Я — зеленый морской змей. Ненавистный зверь, который появился, чтобы убить тебя. Меня ничто не остановит. Включи прожектор.

Ее рука потянулась к кнопке… Отдернулась.

— Жми!

Она нажала.

Я опустил неподвижное тело Джин на пол и закончил дело с Икки.

Прежде чем я проснулся и вновь услышал отвратительный скрежет «Десятки», прошло не меньше семи часов.

— Ты болен, — сообщил Майк.

— Как Джин?

— Больна.

— Где зверь?

— Здесь.

— Хорошо, — я повернулся на бок. — На этот раз не ушел…

Вот так все и было. Никто не рождается живцом, я в этом уверен. Но кольца Сатурна поют эпиталаму[6] приданому Морского Зверя.

---

Перевод А. Тишинина

М.: Аким, Таганрог: Книжная лавка, 1993 г

Серия: Миры фантастики, том VIII. Роджер Желязны

Roger Zelazny. "The Doors of His Face, the Lamps of His Mouth", 1965