Дуровъ - Все схвачено

• Название: Все схвачено
• Автор: Дуровъ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-32973-9, 978-5-17-071153-6, 978-985-16-9269-5

Это роман о Власти в Стране. О нынешней, невероятно демократической, избранной и лелеемой единогласно. И о людях, которые преданно, верно и творчески ежедневно, а то и еженощно ей служат.

Но это еще и вольная Мистификация, безграничные возможности которой позволили Автору легко свести лицом к лицу Власть нынешнюю – с Властью давно почившей и в бытность свою очень далекой от какой-либо демократии. Свести нынешнего Лидера новой Страны с былым, но многими не забытым Лидером-на-Миг прежней Страны. И подсмотреть с любопытством: а есть ли между ними хоть какая-нибудь разница? И есть ли вообще разница между жизнью простых граждан Страны Сегодня и Вчера?

Ответы на эти вопросы в романе имеются. Герои его, дойдя до финала истории, сформулируют для себя удобные ответы на них. И худо-бедно успокоятся.

Но зря! Потому что в финале реальность этих ответов будет поставлена под Очень Большое Сомнение…

---

Еще вчера, еще до начала Праздника, он звякнул по сотовому своему случайному знакомцу из вымирающего племени диггеров. Действительно случайному: в какой-то компании в каком-то общепитовском заведении на каком-то юбилее лет эдак пять тому Легат его невольно подцепил: рядом сидели, едино пили, а Диггер оказался знатоком и хорошим рассказчиком анекдотов, к тому ж старым читателем легатовских книжек, что льстило. Телефонами обменялись, звонили изредка друг другу – под праздники, и едва ли пару раз (ну такая уж работа-судьба, сказано ранее!) выходили вместе в свет. С женами даже.

Позвонил ему Легат перед началом празднования ДНП, спросил про старое метро. Диггер про него слышал, но сам не видел, не попадал. Да и забросил он диггерство, но кое с кем из бывших приятельство держал, обещал пошуровать в телефонной книжке. Легат сказал: горит, позарез надо там побывать. Типа вчера. Диггер понял, лишних вопросов не задавал и через пару часиков, еще Праздник в разгаре был, отзвонился и назначил встречу на девять ноль-ноль утра практически в центре, неподалеку от новодельного Старого Храма. Точнее, в ресторане известного столичного Ресторатора.

– Так рано ж еще, – не понял Легат. – Ресторан закрыт.

– А откроют, – объяснил Диггер, – а надо перед трудной дорогой водовки принять, а то мало ли как там фишка ляжет.

– А без водовки никак? – с тоской спросил Легат.

– А без водовки никак, – подтвердил Диггер. – Традиция. Ну и примета тоже. Да ты не парься: все символично. Рюмка-другая герою – в пользу. А ты ж герой.

– С чего это?

– Куда пойдем – если найдем и дойдем, – пугнул скверной рифмой, – там скорее всего непросто будет. Да и че ловечек мой, который знает, про то упредил. Сдюжишь, писатель?

– Жизнь покажет, – осторожно заметил Легат.

– Хорошо бы – жизнь, а не… – не договорил фразу, сердито подвел итог: – Кончай ля-ля. Выспаться постарайся. И оденься по-походному. Есть во что?

– Я ж не диггер…

– Знаю. Ну, чего там у тебя есть? Штаны погаже, потеплее. Куртка – тоже теплую лучше. Перчатки какие-нибудь. Ну, говнодавы еще – это ежу ясно. Есть говнодавы?

Говнодавы были. О чем Легат сообщил. Но сомнения остались:

– Лето же.

– Там не лето. Там хрен его знает что. Если фонарь дома есть, возьми. Батарейки смени. Так что – в девять. Не проспи, – и брякнул трубку.

Пугал…

Хорошо, что жена уже спала в своей личной горенке и просыпаться не думала. Нет вопросов – не надо ответов. А фонарь у него был и батарейки свежие – тоже.

Утром Легат слегка и поспешно позавтракал – чтоб водку на пустой желудок с утра не лить, оделся, посмотрел на себя в зеркало: очень колоритно выглядел. В жаркой куртке. С фонарем в руке. Летом… Но двор дома, в коем обитал Легат, был практически пуст, если не считать дворников-гастарбайтеров, которым плевать на изыски жильцов известного в Столице дома послевоенного периода эпохи Диктатора.

Водитель же, когда Легат уселся в авто, спросил изумленно и не без волнения:

– Никак, в леса собрались?

– В строительные, – ответил Легат.

С утра шутилось скупо.

Однако домчали вовремя. Как велено было, Легат машину отпустил, наказав водиле мобильник на всякий случай не выключать и ждать звонка до последнего. Что будет последним – не уточнил.

В ресторане за ближним к входу столом – единственным из трех десятков наличествующих, который был накрыт! – сидел Диггер с неведомым Легату товарищем комплекции пауэрлифтера-тяжа. Оба – в теплом камуфляже, у стола – два средне набитых рюкзака, на столе – уже начатая бутыль «Державной» и, к удивлению Легата, одна-единственная салатница, хотя и большая, полная так называемого микстсалата. То есть помидоры, огурцы, красный перец, салатные листья, кинза, укроп, петрушка – дары теплиц.

– Опаздываешь, Начальник, – сказал Диггер.

– Три минуты всего, – почему-то оправдался Легат, сам себе удивляясь.

– Три минуты – два километра без малого. Если падать, – объяснил Диггер. По профессии он был строителем, владел хорошим девелоперским бизнесом, строил многоэтажные здания в Столице и знал, о чем говорил. Помнить величину ускорения свободного падения и уметь множить в уме – это для строителя небесполезно. – Садись, прими посошок.

Легат сел, принял посошок, закусил дарами и счел необходимым назваться:

– Я – Легат.

– А я – Бур, – тоже назвал себя большой человек.

– Вот и ладушки, – сказал Диггер. – Ну, по последней. Время безжалостно.

Чокнулись, выпили, закусили, встали.

– Запиши за мной. Я, как видишь, без денег, – бросил на ходу официанту Диггер.

Официант лишь кивнул согласно. Легат понял: его знакомца здесь знают и доверяют ему.

У тротуара стоял микроавтобус популярной забугорной фирмы – почему-то камуфляжной расцветки. Бур отправился за руль, а Диггер сдвинул дверь салона и приказал – именно так: приказал:

– Лезь быстро.

Легат послушался.

Его знакомец нынешним утром резко поменял имидж, который знал Легат. Куда девался анекдотчик, весельчак, обаяшка, наконец, знаток литературы, кино, театра, несмотря на строительное дело, а по слухам – любимец женщин? В общем, понимал Легат, никуда не делся, а затаился по случаю. Случай, похоже, всего вышеназванного не востребовал.

– Ехать-то далеко? – осторожно поинтересовался Легат.

– Будешь смеяться – рядом, – ответил Диггер.

Но засмеялся Бур. Точнее, как принято писать, хохотнул. Он, похоже, лишних слов и эмоций чурался. Бежал их, говоря высоким штилем. А то и верно: большой и сильный человек чаще всего делает дело, а маленький и слабый разводит не по делу пустые ля-ля. Большой и сильный Бур завел тачку, резко рванул с места, не обращая внимания на немалое поутру движение на спуске с Храмовой площади к набережной Реки, на нервные гудки тормозящих авто, погнал вниз, повернул налево – к Центру, к Главной Площади, точнее, к Праздничному Спуску с нее. Это Легат инстинктивно сообразил, потому что стекла в автобусе были мощно затонированы – раз, и закрыты непрозрачными черными занавесками из тугого черного шелка.

Ехали – молчали.

Легат чувствовал себя, как говорят телеведущие и колумнисты, двойственно: не в своей тарелке, с одной стороны, и в напряженном ожидании чего-то-такого-неведомо-странного – с другой. Он тоже молчал, приняв не навязанные ему, но легко пойманные правила игры, сидел на сиденье в одиночестве и прикидывал – где и куда они едут.

Ну, что по набережной – это ясно. Что проскочили Спуск – тоже понятно. Но вот Бур резко свернул налево, а левый поворот с набережной, как помнил Легат, был перед стеной Крепости – раз, а потом – пилить аж до известной высотки опять же памяти Диктатора. А до нее, как прикинул Легат, они еще никак не могли докатиться – даже при такой бешеной гонке. И линия на набережной – сплошная. Выходит, Бур надругался над правилами движения и свернул через сплошную осевую куда-то – то ли в неведомый Легату проезд между зданиями, то ли в неведомую арку посреди неведомого дома, а какая может быть арка на пути и какой дом? Ну, Крепость. Ну, Спуск. Ну, огромный забор, увешанный рекламой, вокруг места, где когда-то стояла любимая народом гостиница с окнами на Крепость…

Оп-па!.. А если в заборе есть ворота?..

Не додумал. Вроде приехали.

– Приехали, – подтвердил Бур. – Быстро выпрыгиваем.

Он первым, несмотря на габариты, оказался вне минивэна, сдвинул дверь и галантно – уж насколько получилось – повел рукой: мол, и вправду выпрыгивайте.

Все-таки жарко было в теплой куртке посреди июня.

А приехали они именно на останки гостиницы, Легат не ошибся.

Сносили ее, сносили, выдумывали проекты застройки – один другого круче, кто-то выиграл тендер на застройку, кто-то его результат оспорил в суде, кого-то из них Городской Голова полюбил, а потом разлюбил, а кого-то разлюбил, а потом полюбил, а еще потом кто-то изгнал себя из страны по экономическим причинам… Дедка за репку, внучка за Жучку, а руины гостиницы как торчали из земли, так и торчат, стыдливо прикрытые огромным – ну, чуть не с ту гостиницу высотой! – рекламным панно.

И – ни души кругом. Даже охраны не видно. Нейтральная полоса, блин…

Да, кстати!

– А почему б тебе самому не взяться за этот актив? – не праздно поинтересовался Легат у Диггера. – Ты бы построил здесь что-нибудь невредное для страны и народа.

– Кто ж мне даст? – ответил вопросом Диггер, вытаскивая рюкзаки из салона. – У Городского Головы – уж очень свои планы. Жена там, коллеги по бизнесу… У ваших ребят из Службы – свои. Межвидовая борьба. А я – ничей.

– А если помочь?

– Не твоя полянка, Легат.

– Не моя. Я и не обещаю ничего. Но попытка-то – не пытка…

– Пытка – толковое слово, как раз многообещающее… Давай-ка, Легат, сначала мы тебе поможем. А там – будем посмотреть.

Легат еще раз оглядел руины.

– И где здесь что?

– Он знает, – сказал Диггер.