Иван Лажечников - Ледяной дом

• Название: Ледяной дом
• Автор: Иван Лажечников
• Издательство: Издательство «Народная асвета»
• Жанр: Исторический роман
• Год: 1985

Роман «Ледяной дом» – один из лучших русских исторических романов, изображающий мрачную эпоху царствования императрицы Анны Иоанновны, засилье временщика Бирона и немцев при русском дворе, получившее название «бировщины».

---

Картину довершали неудачи и полуудачи бездарной внешней политики. Чем более очевидной становилась непопулярность царствования, тем более жестко преследовались всякое «слово» и «дело», противопоставлявшие себя существующему порядку. Анна Иоанновна восстановила Тайную канцелярию, ведавшую сыском и вершившую дела посредством заплечного розыска. Ссылки и казни стали заурядным бытовым явлением. Ими не только сопровождалось завершение любого акта политической борьбы; при подозрительности императрицы достаточно было пустого наговора, чтобы безвозвратно погубить человека, будь он даже особа вельможная, со связями и высоким родством. Нравы двора, круто расправлявшегося и с тенью оппозиции, отзывались во всех слоях общества шпионством, доносами, а то и самочинной расправой с настоящими или мнимыми противниками.

Ко времени, когда начинается действие романа Лажечникова, – зима 1739/40 года, – болезнь императрицы, неясность при отсутствии прямых наследников вопроса о том, кто сменит ее на русском престоле, до крайности обострили обстановку в придворных и правительственных кругах. Бирон, привыкший играть роль первого человека в государстве, почувствовал угрозу своей власти и своему будущему, исходящую от многочисленных противников временщика. Среди них по положению, уму, особенностям позиции наиболее опасным представлялся кабинет-министр Артемий Петрович Волынский. Бирону в союзе с вице-канцлером Остерманом удалось добиться суда над Волынским и его осуждения. Но успех их оказался недолговечным. Победа над Волынским лишь отсрочила падение Бирона: после кратковременного регентства при младенце-императоре Иоанне Антоновиче он был отстранен от власти и сослан в Березов.

Такова историческая эпоха, образ которой встает со страниц «Ледяного дома» «… Система доносов и шпионства, утонченная до того, что взгляд и движения имеют своих ученых толмачей, сделавшая из каждого дома Тайную канцелярию, из каждого человека – движущийся гроб, где заколочены его чувства, его помыслы; расторгнутые узы приязни, родства, до того, что брат видит в брате подслушника, отец боится встретить в сыне оговорителя; народность, каждый день поруганная; Россия Петрова, широкая, державная, могучая – Россия, о боже мой! угнетенная ныне выходцем» (ч. I, гл. V) – вот каким с патриотической горечью и негодованием видит свое отечество герой Лажечникова.

Среди персонажей «Ледяного дома» немало исторических лиц и реальных событий, хотя и сложно преображенных авторской фантазией. Кроме императрицы Анны, Бирона, Волынского, на страницах «Ледяного дома» появляются вице-канцлер и фактический глава Кабинета министров Остерман, фельдмаршал Миних, поэт Тредьяковский. Имена некогда живших людей носят лица из окружения временщика и его антагониста – такие, как Липман или Эйхлер. Исторические прототипы были и у «конфидентов» Волынского, а причудливые «прозвания», данные им Лажечниковым, образованы от действительных их имен: де ла Суда стал в романе Зудой, Еропкин – Перокиным, Хрущев – Щурховым, Мусин-Пушкин – Суминым-Купшиным.

Существовал в действительности и «ледяной дом» – центральный, сквозной образ романа, образ стержневой и для его сюжета, и для поэтической его системы. Зимой 1740 года при дворе был устроен потешный праздник: императрица надумала женить своего шута – потомка древнего вельможного рода, князя М. А. Голицына на калмычке Бужениновой. Надо полагать, что и шутовская должность, и эта, последняя царская «милость», выпали на долю Рюриковича по родству его с ненавистными царице «верховниками». Между адмиралтейством и Зимним дворцом было выстроено дивившее современников чудо – дворец изо льда. Петербургский академик Г. В. Крафт оставил точное описание этого архитектурного курьеза, его скульптурной отделки и внутреннего убранства. Лажечников знал и использовал книжку Крафта. Чтобы сообщить празднеству особый размах и пышность, в столицу выписали по паре представителей всех народов, обитавших в России. Этнографическая пестрота костюмов, национальные песни и пляски должны были не только украсить и разнообразить забаву: они призваны были продемонстрировать императрице и ее иностранным гостям огромность могущественной империи и процветание всех разноплеменных ее жителей. Устройство праздника поручено было кабинет-министру Волынскому.

Лажечников сумел живо ощутить те возможности, которые открывала перед историческим романистом концентрация действия вокруг столь необычайного, богатого красками события. Ледяной дом становится в романе мощным символом, отбрасывающим тень на все перипетии и политической и романической интриги. Холод и попранная человечность скрываются за сверкающим его фасадом. И другое: как ни прекрасен и жесток ледяной дом, постройка эта эфемерна, дни ее сочтены. Как ни пышны забавы императрицы, оплаченные потом и кровью страдающего народа, не случайно во время торжества открытия дворца царице мерещатся погребальные факелы. Потешный дворец Анны Иоанновны – символ ее царствования, как и всякой деспотической власти. Чудом возродился к жизни, встал статуей в покое ледяного дома замороженный малороссиянин Горденко со своей жалобой, но вопль изнемогающего народа снова перехвачен клевретами Бирона, снова не дошел до слуха российской самодержицы. Порыв ищущего истины Волынского рассыпался ледяными осколками, поле битвы осталось за временщиком – символическое предвестие исхода их борьбы. Низкий шут Кульковский и грязная предательница Подачкина – персонажи, лишенные Лажечниковым и тени читательского участия, – обречены провести в ледяном дворце «брачную» ночь, и даже эти низменные получеловеки страданиями своими на миг снискали сострадание наше. Развалины ледяного дома укрывают последнюю вспышку страсти уже ставшей жертвой Бирона, несущей в себе смерть Мариорицы и истерзанного хитросплетениями своей трагической судьбы Волынского. По выходе из роковых руин Мариорицу ожидает смертное ложе, а Волынского – эшафот. Историю строительства и разрушения ледяного дома Лажечников искусно сопрягает с основной политической коллизией романа – борьбой русской и немецкой партий. Мольба изнуренной страны, донесенная до Петербурга малороссиянином Горденко, гибель правдоискателя, занесшего руку на временщика, переполняют чашу терпения Волынского, побуждают его к активным действиям. И та же казнь Горденки оказывается предзнаменованием трагической судьбы – падения и казни – самого Волынского.

Ледяной дом – олицетворенный контраст. Дом, по самому имени своему предназначенный быть хранилищем очага, человеческого тепла, встречает холодом, убивает все живое, что соприкасается с ним. И это главный, но не единственный символ в поэтике романа. Художник-романтик, Лажечников раскрывает противоречия эпохи в разветвленной системе символических контрастов: жизнь – смерть, любовь – ненависть, пленяющая красота – отталкивающее безобразие, барские забавы – народные слезы, блистательная княжна – нищая цыганка, дворец – нечистая конурка, пламенные страсти юга – северная стужа.

Неизлечимый недуг Анны Иоанновны, преследующий ее страх перед смертью оборачиваются неутолимой жаждой развлечений и удовольствий, сообщают расточительным придворным празднествам оттенок судорожного веселья поневоле, накладывают печать обреченности на забавы, быт императрицы, на всю картину ее бесславного царствования. И везде, где тешится императрица, страдает человек и его достоинство.

Чем больше напоминают об упадке и разрушении эти утехи без истинной веселости, тем более контрастирует с ними юношеская пылкость Волынского, романтически возвышенного, безудержного и в любви, и в деле патриотического служения России.

Именно система символов, пронизывающих «Ледяной дом», связывающих на свой лад исторические описания с романическим действием, способствует созданию в романе тягостной атмосферы безвременья. Эта атмосфера сгущается, охватывает самые несходные моменты повествования благодаря интенсивности лирической окраски, которая входит в роман вместе с личностью автора. Активный, прогрессивно мыслящий человек, современник декабристов (хотя и не разделявший их революционных устремлений), вдохновенный романтик и просветитель, он произносит свой суд над «неразумной» и бесчеловечной эпохой. От авторской активности не ускользает ни один, даже самый скромный элемент рассказа: Лажечников либо клеймит презрением, осуждает и порицает, либо сочувствует, восхищается и вселяет восторг в читателя. Эта лирическая экспансия заполняет «Ледяной дом», не оставляя места для спокойной, эпической картины вещей и событий.

Можно ли, прочитав роман, но проникнуться восторженным сочувствием к Волынскому, ненавистью и презрением к его противникам?

– 4 -

В трактовке образа Волынского романтический метод Лажечникова-романиста сказался особенно отчетливо.