Лилиан Браун - Кот, у которого было 60 усиков

• Название: Кот, у которого было 60 усиков
• Автор: Лилиан Браун
• Издательство: Амфора
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-367-00474-8

«Искусство вечно, жизнь коротка. Оставь царапины на рояле», — советует Крутой Коко, который всеми 60 усиками чувствует: в жизни Джеймса Макинтоша Квиллера назревают крутые перемены.

---

Вечером Квиллеру неожиданно позвонил Джад Амхёрст.

— Знаете, сегодня прибыли витрины для выставок! Полли уже много недель — нет, месяцев! — их ждала. И вот надо же, не успела она уехать, как они прибыли!

Дело было в следующем: проектировщик книжного магазина отвёл специальное место для проведёния различных выставок.

— У нас была уйма идей, но, может, вы хотели бы что-нибудь предложить. И насчёт витрин тоже. Они действительно очень симпатичные.

— Замечательно. Я заеду в магазин завтра.

Квиллер был желанным посетителем «Сундука пирата», и не только потому, что всегда приносил коробку с «вкусненьким» из «Бабусиной сластены».

Уже ночью Квиллер записал в своём дневнике:

Мускаунти на подъёме, дни заполнены хлопотами: новые идеи, новые начинания, новые люди. А по кофейням прежние разговоры. Частенько они далеки от реальной жизни, зато всегда наводят на мысль. А лучшее место для того, чтобы «услышать глас народа», — закусочная «У Луизы»: воистину здесь собираются самые знающие сплетники! Вся штука в том, чтобы слушать, не давая втянуть себя в разговор. Если умники и всезнайки занимают места за столиками, я предпочитаю сидеть у стойки, спиною к «шумной толпе», якобы просматривая сегодняшние газеты, а на самом деле внимательно следя за беседой. Хорошая идея, но, увы, не всегда срабатывает. Заполнявшие зал — продавцы, водители, фермеры — всегда замечали меня и засыпали вопросами: «А что вы на этот счёт думаете? Надо этого жулика гнать взашей? Обворовал он наших слепых? И как только его выбрали?!» Невозможно бывает отмолчаться, хотя все, чего я хочу после того, как покончу с репортажем или настоюсь в очереди в банке да набегаюсь по редакции, — так это чашка кофе и несколько минут покоя. Однажды вместо «Всякой всячины» я прихватил с собой нью-йоркскую газету. Я сидел за стойкой и читал спиной к галдевшему залу… и ни один человек меня не побеспокоил! С тех пор всякий раз, когда я там сидел, сунув нос в «Таймс» или «Джорнал»[25], никто ко мне не приставал.

Двенадцать

В четверг интересная женщина средних лет с причёской из рыжевато-каштановых волос ехала из Локмастера в Пикакс, где свернула с большой дороги в проезд, называемый Маркони, между Публичной библиотекой и зданием Мастерской искусств. Проезд этот — вернее, просека — тянулся через лесной массив, в конце которого открывался сногсшибательный вид.

Перед вами внезапно возникал амбар — в четыре этажа высотой, восьмиугольный, построенный из полевого шпата и обшитый дранкой, а в маленьком цокольном оконце кружились две шальные кошки.

Квиллер вышел навстречу гостье:

— Добро пожаловать в мой амбар, Вивиан.

— Разрешите вопрос? Почему эта улочка носит имя итальянского изобретателя беспроволочного телеграфа?

— Она носит имя живущей в этом лесу совы, которая ухает азбукой Морзе… Милости прошу! Входите и познакомьтесь с Коко и Юм-Юм.

Немного погодя, совсем освоившись, гостья сказала:

— У нас — в нашем Литклубе — всё ещё восторгаются лекцией, которую вы прочли о книге Стивена Миллера «Беседы по истории исчезающего искусства»… Кип считает, что вы принадлежите Локмастеру.

— Благодарю за комплимент, — поблагодарил Квиллер.

— Могу я спросить, что привело вас в Мускаунти?

— Наследство, а потом я переоборудовал амбар и уже не смог с ним расстаться. Сейчас я вам все покажу. Его интерьер — последняя работа очень талантливого дизайнера. Я считаю для себя делом чести сохранить его работу. Акустика в амбаре — фантастическая. Второй такой не найти.

Они вошли, и гостья залюбовалась широкими просторами, пандусами и лестницами, вьющимися по внутренним стенам, открывавшимися с балконов видами, — и все это время сиамцы, словно нанятые стражи, следовали за ней по пятам.

— Вы им понравились! — констатировал довольный хозяин. — У вас есть кошка?

— В библиотеке живёт один из Мойриных «джемовых» котов — сотрудники назвали его Регги, — и у меня дома есть властолюбивый сиамец по имени Цезарь.

— И как вы, две сильные личности, уживаетесь друг с другом?

— Я предоставляю ему полную свободу. Он поступает, как ему вздумается, а я — как вздумается мне.

В ожидании, когда посыльный доставит заказанный ланч, они прошли в беседку выпить аперитив. По дороге в вестибюле она наткнулась на его «Лунный свет».

— Совершаете велосипедные прогулки по окрестностям? — полюбопытствовала она.

— Крайне редко. А вы?

— После колледжа — уж нет. Незабываемые дни! Особенно на Британских островах.

Она долго восторгалась беседкой, затянутой сеткой со всех восьми сторон, и, будучи наслышана о воде «Скуунк», захотела её попробовать. Квиллер рекомендовал напиток, созданный им самим, — «Безумие Мускаунти», состоящий из воды «Скуунк» и клюквенного сока.

— Я хотел бы изложить вам одну идею, Вивиан, — сказал он. — Между Локмастером и Пикаксом, несомненно, дистанция огромного размера. Как вы думаете, было бы уместно — более того, желательно, — чтобы над пропастью, разделяющей нас, был протянут мостик в виде выставки оригинальных шляп, открытой одновременно и там, и тут? Жил-был, — продолжал он, — сейчас я буду говорить, как сказитель… Жил-был в Мускаунти фермер Майло Теккерей, который выращивал картофель. Он воспитывал оставшихся без матери близнецов — Торстона и Тельму. Тельма была чуть повыше, покрепче, посмелее брата и всегда за ним присматривала. Были они совершенно разные. Торстон поступил в ветеринарный колледж на востоке страны, женился на коллеге, вернулся домой и открыл в Локмастере лечебницу для животных. У них был один сын. Более шустрая Тельма отправилась в Калифорнию — в Голливуд, и имела там успех как хозяйка частного обеденного клуба; замуж она не вышла, но не упускала из виду и поддерживала брата; сын его стал тяжелым крестом для семьи. В итоге она отошла от дел и вернулась в Мускаунти, чтобы помочь, если это ещё возможно, с непутевым племянником. Кроме всего прочего, она привезла с собой редкую коллекцию — две дюжины фантастических по красоте шляп; она собиралась демонстрировать их на передвижной выставке, а потом выпустить книгу… Всем этим планам не довелось осуществиться из-за племянника, который не только погубил всю семью и себя самого, но и уничтожил коллекцию шляп. Семейный скандал оставил пятно на добром имени Теккереев. Даже лечебница сменила вывеску и стала называться именем её нового владельца. — Квиллер выдержал паузу, ожидая отклика.

— Какая печальная история, — вздохнула Вивиан.

— Но это ещё не конец… Мы успели сфотографировать все двадцать четыре шляпы, прежде чем они были утрачены, и я могу показать вам снимки!

За ланчем — который как раз был сервирован — они вернулись к разговору о Тельме Теккерей — на этот раз о её киноклубе. О том, что она, выходя к своим гостям в обеденный зал, всегда была в шляпе… и что благодаря своим экзотическим головным уборам всегда затмевала такие пикакские рестораны, как «Старая мельница» и «Макинтош».

— Знаете, что мне нужно обсудить с вами? — перешёл к деловой части встречи Квиллер. — Масштаб выставки. Кто-то однажды сказал, что чем больше предметов искусства вас окружает, тем меньше вы видите. Что я предлагаю? Две небольшие выставки открываются одновременно в Локмастерской библиотеке и в книжном магазине Пикакса. Через какое-то время выставки меняются местами, и посетители вновь испытывают волнение от встречи с прекрасным.

— Замечательный план! — одобрила она. — В нашу выставочную витрину вмещается — так, чтобы не тесно было, — дюжина фотографий, и, полагаю, столько же поместится в витрину «Сундука».

После ланча со столов убрали посуду и разложили на них фотографии, запечатлевшие шляпы Тельмы Теккерей, чтобы полюбоваться ими и обсудить детали предстоящей двойной выставки.

— Эти шляпы в сто раз эффектнее, — сказала Вивиан, — чем те, которые предлагают здесь, в нашем захолустье. Кто делал снимки?

— Джон Бушленд. У него было ателье в Инглхарте до того, как там открыли ресторан. Теперь он штатный сотрудник «Всякой всячины». Я помогал ему с этими фотографиями — так сказать, подсоблял мастеру. Для выставок он напечатает их на матовой бумаге и положит на матовые паспарту.

— А какие сведения вы включите в описание каждого экспоната?

— Наименование, имя художника, дату изготовления.

— Замечательно! Я просто вне себя от волнения! Подумать только, что все это совершается на улочке Маркони!

— Ещё одна проблема, — сказал Квиллер. — Тельма не только носила обувь из крокодиловой кожи, но и шляпы держала в картонках с рисунком, имитирующим кожу ящерицы, кажется, или аллигатора… — они, увы, погибли вместе со шляпами…

— Это входит в шляпную моду. Эмблема. Мы изготавливаем их сами. Моя — пепельного цвета полоска. Если удастся найти бумагу с рисунком под кожу какой-нибудь рептилии, можно будет склеить шляпные коробки, как у Тельмы, для каждого экспоната, и это украсит выставку, придаст ей дополнительный шик.