Лилиан Браун - Кот, у которого было 60 усиков

• Название: Кот, у которого было 60 усиков
• Автор: Лилиан Браун
• Издательство: Амфора
• Жанр: Детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-367-00474-8

«Искусство вечно, жизнь коротка. Оставь царапины на рояле», — советует Крутой Коко, который всеми 60 усиками чувствует: в жизни Джеймса Макинтоша Квиллера назревают крутые перемены.

---

— И где она сейчас? — спросил Квиллер.

— По его завещанию Либби Симмс продолжает вести частные дела семьи. Он позаботился и о том, чтобы его адвокаты твёрдо знали, какое положение девушка занимает в семье.

— Трогательная история, — проговорил Квиллер. — И сколько ей сейчас лет?

— Лет двадцать с небольшим, по-моему. Эта история показательна для Ледфилдов: искренняя любовь к детям, приправленная тоской — оттого, что нет своих наследников.

Квиллер проштудировал «Легенды старой усадьбы» на предмет деталей, которые, возможно, отыщутся в «Старой усадьбе» Ледфилдов. Готорна он когда-то прочитал дважды — один раз в колледже, другой — когда ему достался экземпляр из библиотеки легендарной Агаты Бернс.

Агата было любимое имя в Мускаунти; что и говорить, великая наставница прожила до ста лет, научив доброму и вечному многие поколения.

Поздно вечером — когда сиамцы были отэскортированы в свои апартаменты на третьем ярусе, а сам он побаловал себя знатной порцией мороженого, — Квиллер записал в дневнике:

Сегодня я нашёл ещё один ключ к тайне гофрированной коробки!

Во-первых, она попала ко мне из Центра Эдди Смита, набитая старыми книгами, полученными в дар от Кэмпбеллов с Алого мыса. И Коко, получается, бесновался вовсе не из-за книг, а из-за коробки. Почему?

Проведенное исследование показало, что Кэмпбел-лы купили кое-что у Ледфилдов и купленное было запаковано в большую коробку из гофрированного картона. Теперь мы знаем, что согласно завещанию Ледфилда распродаются ценные вещи из его коллекции.

Я принёс коробку из чулана с инструментами — она хранилась там с наклейкой «Не выбрасывать», — принёс для Коко, чтобы он её осмотрел, и он снова взбесился. Почему?

У Ледфилдов, как мне сказали, не было домашних животных. Шёл ли от коробки какой-то иного рода запах, который щекотал усики Коко? Если да, то какой?

Когда завтра я вернусь с моего задания — из «Старой усадьбы», — узнает ли Коко, где я побывал? (Смотри следующую запись.)

Квиллер продолжал ещё писать, когда до него донеслось шлёпанье лап, спускающихся по пандусу с третьего яруса. Коко открыл дверь своей спальни, повиснув на ручке двери, — уловка, к которой он прибегал только в крайнем случае. Одновременно Квиллер услышал вой пожарных сирен, а из кухонного окна мог наблюдать красные сполохи над верхушками деревьев. Завыла ещё одна сирена, затем ещё одна. Похоже, что в центре города полыхал серьёзный пожар!

Схватив телефонную трубку, Квиллер позвонил ночному редактору «Всячины»:

— Это Квилл! Где горит?

— В городе! «Старая посудина»! Не могу сейчас говорить. — И — «бах» — зазвучал отбой.

Квиллер позвонил на ферму Макби: и фермер, и его брат были пожарными-добровольцами.

— Ужас! Просто ужас! — воскликнула миссис Макби. — Кто-то поджёг «Старую посудину»!

Поговорив с миссис Макби, Квиллер записал в дневнике:

«Старая посудина» — огромная деревянная коробка на юго-западной окраине Пикакса, величиной с пятиэтажный дом, а по форме напоминающая баржу. Вез окон. Когда-то это здание служило базой, где хранились всевозможные продукты и семенное зерно и куда фермеры из трёх округов свозили их на запряжённых лошадьми фурах. Внутри оно представляет собой ряды полатей, соединенных лестницами и пандусами. С появлением мощеных дорог и машин это гигантское хранилище заменили меньшие по размеру и разбросанные по всему округу склады, но на грязном желтовато-коричневом фасаде, под самой крышей, все ещё красуются четырехфутовые буквы: «Продукты и зерно», а пикаксцы любовно называют это уродство «Старой посудиной». А уж истории, которые они о нём рассказывают, такого сорта, какие вам вряд ли захочется пересказывать вашим детям или теще.

Несмотря на внешний вид и репутацию «Старой посудины», ни у кого даже в мыслях не было её сносить. И вот она сгорела!

Пять

Мускаунтцы были в шоке. Полиция говорила о поджоге. Похоже, «Старую посудину» подпалили хулиганы из Биксби.

Квиллер отправился в закусочную «У Луизы» — выпить кофе и послушать, что думает общественность о печальном происшествии. Хотя «Старая посудина» стояла пустой и служила лишь оболочкой для будущего Дома здоровья и развлечений, сама мысль о совершенном над ней надругательстве вызывала негодование. Когда «Всячина» поступила в продажу, её страницы пестрели возмущенными заявлениями чиновников, священнослужителей, меценатов, пенсионеров и учащихся. И хотя Клуб здоровья ветеранов располагал достаточными средствами, чтобы построить все заново, утрата «Старой посудины» задевала за живое. Квиллера просили посвятить ей колонку «Перо Квилла» — с утешениями и рассуждениями, поднимающими дух. Завсегдатаи закусочной были полны гнева и жаждали мести.

Пока возмущенное поджогом общество горевало и бушевало — в меру сил и возможностей, — Квиллер размышлял о случившемся и искал выход.

Как-то, обналичивая чек в банке, он оказался в очереди за Бёрджессом Кэмпбелл, преподавателем местного колледжа и почитаемым предводителем шотландской общины. Слепой от рождения, Бёрджесс всюду ходил со своим псом-поводырем Александром.

— У вас найдётся минутка для разговора? — спросил его Квиллер. — У меня есть конструктивное предложение.

Когда с финансовыми операциями было покончено, они перешли в один из банковских конференц-залов.

— Фонд К., - сказал Квиллер, — готов опубликовать небольшую книжку о «Старой посудине», если ваши ученики потрудились бы собрать кое-какой материал. Они могли бы взять интервью у своих родственников, соседей, общественных деятелей. Кстати, это был бы для них ценный опыт. Можно было бы переснять фото из семейных архивов и поискать фотографии из подшивок нашей газеты. А в подписях к ним высказаться на волнующую Мускаунти тему — о связи «Посудины» с Клубом здоровья ветеранов.

Александр заворчал, и собеседники сочли это за знак одобрения. Александр был умный пёс.

У Квиллера была дурная привычка сочинять рассказы о событиях, прежде чем они происходили, или описывать здания, прежде чем их построили. Полли считала, что ему надо писать романы. К тому же его вымысел всегда был интереснее того, что получалось на самом деле.

Что касается «Старой усадьбы», то Квиллеру очень хотелось видеть её похожей на ту, что была описана Готорном.

Подступы к усадьбе, пожалуй, соответствовали картинам, которые рисовало его воображение… Между двумя столбами неотесанного камня висели железные створки ворот… За ними к дому вела подъездная дорога — длинная, прямая, она шла между двумя рядами тополей и мелькавшими там и сям клумбами с жёлтыми нарциссами… а в конце её стояло внушительное, тюремного вида здание: серый кирпич, голые окна, мрачная входная дверь.

Нарисованный Квиллером образ развеялся как дым, лопнул как мыльный пузырь, как только он постучал в дверь тяжелым медным дверным молотком.

Он ожидал, что его встретит дворецкий с серебряными пряжками на башмаках, а дверь открыла Дейзи Бэбкок в розовом брючном костюме, вся трепещущая от волнения.

— Вы — мистер К.! Прошу вас, входите! Усадьба вам очень рада! А вы привезли с собой Крутого Коко?

Только преданная фанатка «Пера Квилла» могла нести такую чушь. Квиллеру она сразу понравилась.

Он вспомнил, что видел её в магазине братьев Лингуини, когда заказывал воду «Скуунк», но теперь в вестибюле с высокими — на уровне второго этажа — потолками, мраморными полами, с уходящими вверх зеркалами, затянутыми парчой стенами, гигантскими хрустальными канделябрами и лестницей, такой же большой, как мост через реку Квай[11], её игриво-легкомысленный тон звучал неуместно.

Квиллер ответил сдержанно:

— Коко сожалеет, но он договорился о встрече со своим издателем. Он надеется, что вы навестите его в нашем амбаре.

— С удовольствием, — откликнулась она. — Альфредо рассказывал мне о нём. Альфредо развозит «Скуунк», вашу любимую минеральную воду.

— Моему жилищу далеко до этого маленького дворца. Вы водите по нему экскурсии?

— Откуда начнём?

— Как сказал Червонный Король Белому Кролику, начнём с начала и продолжим, пока не дойдем до конца. А там остановимся.

Круглая — в форме каравая — пристройка служила одним из крыльев, которые окружали величественный зал со стеклянным куполом и большими картинами в богатых рамах, тянувших на целое состояние.

Кроме музыкального салона с двумя великолепными роялями, в этой части дома размещалась столовая на шестнадцать персон, а наверху — просторная библиотека. Во всех спальных покоях стояли кровати с пологом и высокие комоды на ножках.

Но главной гордостью и радостью миссис Ледфилд был роскошный сад, снабжавший свежесрезанными цветами все серебряные и хрустальные вазы, какие были в усадьбе… и ещё там были разбиты клумбы, где росли дневные лилии — страсть Натана — пять подвидов, способных выдерживать суровый северный климат.