Александр Маркьянов - Сожженные мосты

• Название: Сожженные мосты
• Автор: Александр Маркьянов
• Жанр: Альтернативная история

Третья часть «Бремени Империи». Судьба народов и империй решается не во дворцах и не на дипломатических раутах. Тегеран и Багдад, Варшава и Вашингтон, Вена и Санкт-Петербург — везде идет невидимая и жестокая тайная война, в которой каждый вынужден отстаивать свое право на дальнейшее существование. И в этой войне нет непобедимых!

Все семь частей в одном файле.

Сетевая публикация

---

Вчера не сдержался, дал по морде одному парню, который посмел высказаться о нашей семье. Этот парень родом из Индии и не имеет никаких понятий о правильном, достойном джентльмена воспитании. Сейчас немного стыдно от того, что я ударил, не предупредив, и от неожиданности он не смог ответить. Но если бы майор не стал между нами — не знаю что было бы. Мне вынесли устное порицание и назначили три дня наряда по кухне после того, как поправлюсь.

Мы все-таки вылезаем из своих нор. Когда заканчиваются полеты — мы вылезаем из этих проклятых нор и устраиваем прямо на поле игру в футбол. Или соккер, как называют ее заокеанские кузены. Я не знаю, зачем мы это делаем, может для того, чтобы доказать всем что мы еще живы? Но что можно доказать горам, плюющимся в нас смертью?

Мне пока нельзя играть, я просто наблюдаю. Хотели еще сыграть в крикет, но пока у нас нет ничего для этого. Мяч и тот — едва раздобыли.

А сегодня утром привезли Джима. Черт, я его едва узнал. Он всегда был бесшабашным и бесстрашным, помню как мы лезли через забор в школе для девочек. Этот чертов забор, его поставили специально для таких как мы. Высотой десять футов, и еще у этого проклятого забора наверху — пики, как у копий, очень острые. Джим тогда посмотрел на нас и сказал: ну что слабо? А потом полез первым. И пропорол руку. Черт, его рука была пробита насквозь этой пикой, но он не закричал, он высвободил руку и спустился вниз. Потом мы его кое-как перевязали и пошли обратно — ведь до корпуса было четыре с лишним мили. Утром он вышел на построение, и если бы мистер Блумингдейл не обратил внимание на следы крови на форме — ничего бы не открылось. А когда Джимми спросили, с кем он это все затеял, он сказал: я был один, сэр! Вот так вот.

Я был один.

А теперь эти твари убили его. Господи, как я их ненавижу! Я знаю, что враг есть враг — но как их можно наказать за то что они убили Джима? Они боятся нас, они боятся открытых столкновений с нами, они знают, что мы сильнее — и тогда они бьют в спину, бьют из-за угла. Они обстреливают нас из минометов, чтобы напомнить нам: вот мы! Мы здесь! Мы никуда не уйдем, мы будем наносить удар за ударом, пока не добьемся своего! Они подкладывают мины и фугасы на дороги — подлая, злая война войн трусов и убийц. На таком фугасе погиб Джим — майор сказал, что он проявил неосторожность, и я кинулся на него с кулаками за это. Чертова осторожность!

Я знаю, что это делают русские. Проклятье, зачем они это делают? Неужели, они не могут сразиться с нами в открытом бою? Почему бы не выйти — нам против них. Кто бы ни погиб в этих боях — он погибнет достойно, как солдат, видя своего врага и имея возможность ответить! Они кричат на весь мир о своей храбрости — но на самом деле они подлые трусы, вот что!

Как я их ненавижу!

20 июня 2002 года Бруклин Нью-Йорк

Весь остаток прошлого дня у них заняло оформление дела Рафьи Латиха. Сначала прибыли CST, Crime scene technicians, специалисты по сбору доказательств.[295] Честно пытались что-то найти, для этого едва не остановили движение на станции — но у них мало чего не получилось. Пока хотя бы минимально перекрыли движение — по месту преступления прошло не меньше сотни человек, затоптав все, что только можно. Потом прибыли коронеры (OCME, Office of Chief Medical Examiner, офис главного медэксперта, так они назывались) немного полаялись — но труп забрала все таки CSI, так как в перспективе это дело виделось федеральным. Потом, прибывший на место лейтенант полиции Нью-Йорка быстро вразумил подчиненных и заявил, что если федеральная структура имеет желание расследовать это дело — то он, лейтенант Реймс ничего не имеет против этого. Надо — берите, расследуйте. Тем более — никаких перспектив, типичный CCF.[296] Копы эти дела называли витиевато: «Может быть когда-нибудь мы и узнаем кто это сделал.» Ни один из опрошенных свидетелей не смог ни дать описание убийцы, ни заметить даже сам момент убийства. Надежды возлагались на камеры — дабы защитить имущество метрополитена от актов вандализма, везде понаставили камер. Но — здесь их ждало самое большое разочарование. Камера была разбита, причем разбита она была буквально перед самым происшествием, повреждение камеры даже не успели зарегистрировать. Камеру сняли и отправили на экспертизу, труп Латифа увезла служба коронера на вскрытие. Внутри здания станции камера работала — но она могла дать только несколько тысяч возможных подозреваемых — и то если убийца шел из метро или наоборот скрылся в метро. Поток людей был предельно плотный, центр города. Тем не менее — пленку изъяли и отправили на экспертизу. Суть этой экспертизы заключалась в том, что особо мощный компьютер должен был построить фотороботы всех тех, кто прошел через вестибюль станции от +5 до -5 минут до трагедии (взяли такое время, потому что убийце нужно было время сориентироваться) и попытаться опознать в одном из этих лиц известного террориста или подозреваемого в терроризме. Работа была аховая, и скорее всего должна была закончиться ничем.

На утренней оперативке они не смогли сказать ничего толкового по этому делу и в результате получили нагоняй. Дело повесили на них — сами вляпались, сами и расследуйте.

МакДугал просидел всю утреннюю оперативку мрачный как туча, но ничего не сказал. Потом, сделав несколько звонков, начал собираться.

— Поедешь со мной… — бросил он, ничего больше не разъясняя.

Путь их лежал в знаменитую CSI,[297] куда отвезли разбитую камеру, потом надо было зайти в морг — там сейчас лежал на вскрытии (должны были уже вскрыть) их труп. Потом, как туманно объяснил МакДугал — надо было встретиться с одним человечком…

В CSI — ею пользовались и сотрудники АТОГ по межведомственному циркуляру, обычно их задания ставили в самый конец очереди, но МакДугал имел там какие-то связи и знакомства и его запрос исполнили быстро — они поднялись на нужный им этаж, зашли в канцелярию. Оттуда их послали в баллистику.

— Иеремия… — громко сказал МакДугал, без приглашения толкая дверь — чем порадуешь меня на сей раз?

Иеремией звали здоровенного, под два метра негра, который накинул халат на плечи, потому что нормально одеть его был не в состоянии. Лаборатория было большая, в закрытых шкафах, часть из которых была оснащена окнами-витринами, оружия было в количестве достаточном чтобы вооружить пехотный батальон. На большом столе для исследований был беспорядок, много бумаг, стоял компьютер и два монитора — один был подключен к электронному микроскопу.

— А тебе-то чего понадобилось? — сказал негр с певучим южным акцентом, не вставая со стула и не оборачиваясь.

— Дело по разбитой над станцией метро видеокамере — мое. Сказали — тебе отдали.

— Твое? АТОГ гоняется за хулиганами?

— Там человека убили. Что скажешь?

— Скажу, что это все мне очень нравится. О-о-чень нравится.

Негр развернулся к ним — и Мантино увидел, что левой ноги у него нет, а вместо нее протез. Биомеханический — но все-таки заметно.

— Служба в Мексике здоровья не добавляет, мистер… — насмешливо сказал негр (и что интересно тут смешного?)

— Рик Мантино. Мой напарник.

— Давно?

— Со вчерашнего дня. Так что там насчет камеры?

— Камера — негр сделал эффектную паузу — камера, господа разбита и разбита она выстрелом.

— Выстрелом?! — переспросил МакДугал.

— Вот именно. Выстрелом. Причем из очень необычного оружия.

Негр порылся в столе, достал пакетик, протянул им.

— Когда-нибудь встречались с таким?

Пуля было необычной формы и необычного, очень малого калибра.

— Нет.

— А я встречался. Но только один раз. В девяносто девятом году какая-то русская фирма представила в Лас-Вегасе[298] совершенно новое оружие. Промежуточное между огнестрельным и пневматическим. Идея довольно проста — в любой пистолет мы заряжаем патроны и стреляем. В патронах есть порох, за счет его энергии при взрыве происходит выстрел. Но русские поступили умнее — они сделали патрон, в который вместо пороха закачивается сжатый воздух. Сам патрон получается очень дорогим — но в отличие от патрона к огнестрельному оружию, этот — выдерживает сотню выстрелом и его можно наказать обычным насосом с переходником. В итоге сам выстрел получается дешевле. Они представили несколько видов патронов, причем — что самое удивительное — некоторые из этих патронов по конфигурации точно соответствовали распространенным винтовочным калибрам. Получалось, что Джо Сикс-Пак мог купить у них такой патрон к Ремингтону, насос — и стрелять, к примеру, уток. Или мелких вредителей.

— И выстрел получается совершенно бесшумным.

— Именно! Ты не услышишь его даже если стоишь рядом! А при дульной энергии в двадцать пять джоулей как на мощной пневматике — с таким оружием можно даже охотиться. Тогда же пошли разговоры, что русские разрабатывают еще более мощное оружие на этом принципе, и лицензии на него продавать никому не хотят. Тогда наши местные засуетились и подвели это оружие под общий бан.[299]