Мерседес Лэки - Роза Огня

• Название: Роза Огня
• Автор: Мерседес Лэки
• Жанр: Научная Фантастика

---

"Надеюсь, среди Ваших учеников найдется кто-нибудь, соответствующий моим требованиям, - не спеша диктовал Мастер. - Ваши научные достижения широко известны даже на Диком Западе, на золотых холмах Сан-Франциско, и я уверен, что человек, получивший образование под Вашим руководством, не посрамит своего учителя. Рассчитывая на Ваше сотрудничество, прилагаю к настоящему письму железнодорожный билет для моего будущего служащего".

Билет первого класса в отдельное купе может вызвать подозрение. Нет, достаточно обычного вагона, да и путешествие по железной дороге вполне безопасно даже для женщины, едущей в одиночестве.

"Жду Вашего ответа как можно скорее".

- Завершить как обычно? - деликатно поинтересовалась саламандра. Он кивнул, и саламандра затанцевала снова, выжигая на бумаге размашистую подпись. Закончив, она повисла в воздухе над письмом, и лист сложился, а потом вместе с железнодорожным билетом скользнул в конверт. Саламандра запечатала конверт, окунув "руку" в воск, и выжгла адрес.

- Отнеси в кабинет профессора Каткарта и оставь там, - распорядился Мастер, и саламандра поклонилась, - Если его студентка не соблазнится на такую приманку, придумаем что-нибудь еще.

- Было бы глупо с ее стороны не соблазниться, - ответила саламандра, несколько удивив своего повелителя. - Ей больше некуда податься.

- Женщины не всегда рассуждают логически, - улыбнулся он. - Лучше считать, что первое предложение она отклонит, и иметь наготове что-нибудь еще.

Саламандра покачала головой, словно не в силах понять причуды смертных, и вместе с запечатанным письмом растворилась в воздухе, оставив Мастера в темноте.

Глава 1

Розалинда Хокинс открыла дверь, сжавшись от испуга. Ожидая увидеть еще одного рассерженного кредитора, она постаралась придать лицу выражение спокойствия, которого вовсе не испытывала. Пасмурный дождливый день перешел в столь же ненастный вечер; дом, который прежде служил Розалинде убежищем, теперь подвергался осаде - и к тому же больше ей не принадлежал.

"Сколько еще мне это терпеть? И надолго ли хватит сил?"

- Мне очень жаль, - начала она, когда распахнулась тяжелая дубовая дверь. - Если у вас есть претензии, вам следует обратиться к мистеру Грамвелту из фирмы "Грамвелт, Дженкинс и...".

Однако за дверью оказался вовсе не враждебный незнакомец.

- И мне тоже следует спрашивать разрешения адвокатов, чтобы нанести вам визит, Роза? - с удивлением спросил невысокий худощавый седой человек, Девушка рассмеялась от облегчения, впервые после похорон увидев доброжелательное лицо; у нее даже закружилась голова, и она испугалась, не прозвучали ли в ее смехе истерические нотки.

- Конечно, нет, профессор Каткарт! - воскликнула она. - Дело просто в том, что сегодня целый день в дверь звонят папины кредиторы, и у меня уже появилась привычка... - Она умолкла, заметив растерянность гостя. - А, не важно! Заходите, пожалуйста! Боюсь, правда, что не смогу предложить вам никакого угощения: утром в сопровождении полисмена явился бакалейщик с судебным ордером и забрал из дома все, что только было съедобного.

Еще неделю назад даже подобное предположение показалось бы немыслимым. Однако с тех пор с Розалиндой случилось слишком много немыслимых вещей, чтобы особенно задумываться именно об этой.

Профессор Каткарт - доктор философии, знаток древних и средневековых языков - был учителем Роэалинды в Чикагском университете. Сейчас его бесцветные глаза пораженно раскрылись. Войдя в переднюю, он снял шляпу и теперь нервно вертел ее в руках. Роза закрыла дверь и провела профессора в гостиную. Там горели все газовые лампы - к чему экономить, если счета и без того уже слишком велики?

Гость осторожно присел на софу, подумав при этом, что завтра, возможно, она будет уже украшать чью-то другую гостиную. Его длинное лицо выражало озабоченность; казалось, он настолько поражен увиденным, что у него нет слов. Розалинда почувствовала, как в нем всколыхнулась жалость: действительно, что можно сказать в подобном случае?

Профессор облизнул губы и все же заговорил:

- Я знал, что после спекуляций, которыми занялся Хокинс, его дела шли неважно, но я и предположить не мог, что дойдет до такой крайности!

- Я тоже, - просто ответила Розалинда, опускаясь в кресло и вцепившись в подлокотник, чтобы не упасть. - Пока папа был жив, его жалованья в университете хватало на оплату счетов, а дополнительные занятия с безмозглыми идиотами из высшего общества заставляли кредиторов держаться в рамках приличий. - Она уставилась на собственные руки, не в силах видеть жалость в глазах гостя. - Ну а теперь они набросились все разом.

- Так отец ничего вам не оставил? - изумился профессор Каткарт.

- Ничего, кроме кипы неоплаченных счетов и этого дома - да и тот уже отдают кредиторам, - устало проговорила она. - Мне любезно разрешили сохранить мои личные вещи - кроме представляющих какую-то ценность, вроде маминого жемчуга.

- Они собираются отобрать у вас жемчуг? - в ужасе переспросил Каткарт. - Но ведь...

- Они забрали жемчуг, - уточнила Розалинда, поправляя очки ледяным пальцем и стараясь отогнать воспоминание о том, как она плакала, когда у нее отобрали единственное, что оставалось на память о матери. - Еще вчера, И другие вещи тоже. - Она стиснула подлокотник, вспомнив весь этот ужас: чужие люди роются в ее вещах в поисках всего, что представляет хоть какую-то ценность. - Книги из папиной библиотеки уже увезли, за мебелью приедут завтра. Дом продадут, как только мистер Грамвелт найдет покупателя. Мне сказали, что пока я могу остаться здесь. Можно было бы поставить на полу гостиной палатку, но и ее уже унесли.

Розалинда не рассмеялась в истерике только потому, что в глазах у нее потемнело; она покачнулась и едва не упала с кресла. Профессор вскочил, кинулся к ней и начал похлопывать по руке. В словах старика неожиданно прозвучала практическая нотка.

- Дитя, когда вы в последний раз ели?

Розалинда покачала головой, не в силах вспомнить... Это вызвало у нее беспокойство: уж не теряет ли она память? Может быть, она лишилась рассудка?

- У меня нет аппетита, - уклончиво ответила она. Профессор хмыкнул.

- Тогда накормить вас - моя вторая задача. Первая - увезти отсюда. Отправляйтесь наверх и уложите вещи. Я не оставлю вас здесь на милость этих проходимцев.

- Но... - попыталась возразить Розалинда, знавшая, что собственные средства профессора весьма ограниченны. Однако он решительно прервал ее, продемонстрировав неожиданную властность:

- Уж как-нибудь я смогу устроить дочь моего старого друга на несколько дней в приличный пансион, а также накормить ее ужином. Что же касается дальнейшего... Вот об этом я, собственно, и пришел поговорить. Пожалуй, лучше сделать это за ужином, вернее - за десертом. А теперь - не спорьте со мной, дитя! Не оставлять же вас в пустом доме! Они ведь и газ отключить могут!

Именно в этот момент светильники мигнули и погасли, оставив Розалинду и ее гостя в сумерках ненастного предзакатного часа. Розалинде внезапно показалось, что дом полон призраков. Это и помогло ей принять решение.

- Я быстро, - сказала она.

Большая часть вещей уже была упакована в баул и единственный сундук; оставалось лишь уложить саквояж. Накануне, пока Розалинда занималась сборами, мистер Грамвелт не сводил с нее прищуренных глаз, как змея, следящая за птичкой: он явно собирался проследить, чтобы девушка не забрала с собой мелочей, из которых можно извлечь выгоду. К счастью, ценности некоторых предметов, хранящих бесценную для Розалинды память, он не знал, иначе отобрал бы и их. Юрист не раз подчеркивал, что все, что Розалинде будет позволено забрать с собой, она получает из милости. Теперь сундук, готовый к отправке, стоял в прихожей, и ей оставалось лишь уложить в саквояж туалетные принадлежности.

- Я оказалась в положении, которое так восхваляют некоторые философы, например, мистер Эмерсон: я не обременена собственностью, - сказала девушка.

- Я найду кеб, - ответил профессор.

В это время ресторан "Бергдорф" не был полон: театральные представления еще не закончились и зрители не хлынули в залы. К счастью, немецкий ресторан не принадлежал к числу любимых мест ее отца, иначе воспоминания помешали бы Розалинде насладиться ужином. Никакие печальные призраки не являлись ей здесь, а профессор Каткарт явно был тут завсегдатаем: метрдотель узнал его и проводил к уединенному столику. Розалинда гадала, что подумали о ней официанты: слишком она невзрачна, чтобы сойти за даму полусвета, и слишком бедно одета, чтобы ее могли счесть невестой или родственницей профессора. Может, ее приняли за домоправительницу, получившую такой подарок ко дню рождения?

"А может быть, я сойду за родственницу-суфражистку или религиозную фанатичку, пожертвовавшую все свои украшения в пользу Билли Санди" [Санди Уильям (Билли) (1862-1935) - религиозный деятель, проповедник-евангелист. С 1896 г. - странствующий проповедник, чьи проповеди собирали многолюдные аудитории], - решила Розалинда. На самом деле это не имело никакого значения. Уважение, которое служащие ресторана проявляли к профессору, распространялось даже на странную девицу, которую он с собой привел; их обслуживали быстро и предупредительно, и метрдотель выказывал по отношению к Розалинде любезность, как будто она носила наряд от Уорта, а не купленный по дешевке у Сирса и Рубака ["Сирс, Рубак энд К°". - фирма, основанная в 1886 г. как форма торговли по почте (по каталогам).].