Пол Мелкоу - Лето с семеркой

• Название: Лето с семеркой
• Автор: Пол Мелкоу
• Издательство: «ACT», «Астрель», «Полиграфиздат»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010

Аполло не обычный ребенок, а кластер, состоящий из шести детей, тесно связанных друг с другом.

---

— Куда это они?

— Наверное, они больше не считают Строма матерью.

На озере Кэндис тоже не было. Мы стояли и смотрели в разные стороны, пытаясь отыскать хоть какой-то след Кэндис, угадать, где она может прятаться. Надеюсь, с ней ничего не случилось.

— Смотрите!

Из леса выходила утиная стая — наши утки, все до единой.

— Что они делают?

Утята доковыляли до нас и сгрудились у наших ног.

— О боже, теперь все они привязались к нам.

Птенцы закрякали, причем не по отдельности, а в унисон: с паузами, в постепенно убыстряющемся ритме.

Потом повернулись и зашагали в сторону леса. Мы последовали за ними.

Кластер из целой стаи?

Мы пробирались сквозь кустарник, стараясь не отставать от цепочки маленьких пушистых комочков. Сквозь заросли утята пробирались быстрее, чем мы.

Деревья расступились, и впереди показалась поляна. На земле лежала Кэндис.

— Нет!

Все семеро были бледными и липкими от пота, часто и неглубоко дышали.

Смотрите, как ввалились щеки.

И кожа как папиросная бумага!

На висках просвечивала синяя паутинка вен.

Пока мы осматривали Кэндис, утята сгрудились вокруг нас.

Мы отыскали более легкую дорогу и отнесли всех семерых на ферму — в три приема, два раза по три девочки и мальчика последним. Очень не хотелось разлучать их, но Кэндис все равно отключилась, а нам нужно было как-то доставить ее домой.

— Боже мой! — завидев нас, всполошилась Матушка Рэдд и велела нести Кэндис в лабораторию. Профессиональные интонации в ее голосе нас немного смутили; мы вспомнили, что в бытность квартетом Матушка Рэдд работала врачом. Оставшееся трио специализировалось на экологии. Думаю, она не забыла медицину, хоть и лишилась четверти самой себя. — Кладите ее на стол. Принесите остальных.

Когда мы вернулись со следующей троицей, Матушка Рэдд уже приступила к обследованию: уровень гормонов, анализ крови, генная карта. Когда мы принесли последнего из семерки, Матушка Рэдд разговаривала по видеофону с доктором Томасином.

— В генной карте отклонения от нормы. Похоже, она ввела себе генномодифицирующие препараты, причем всего неделю назад. В результате — шок, почечная недостаточность и припадки. Возможно, деградация общей памяти. Я вызвала «скорую».

— Зачем она это сделала? — На лице доктора Томасина было написано изумление.

Он нас обманывает.

Не знаю, с чего вдруг мне в голову пришла эта мысль, тем не менее все тут же с ней согласились. Теперь это казалось очевидным, хотя до сих пор никто из нас даже не подозревал его в неискренности. У нас хорошо развита интуиция.

— Буду у вас через полчаса.

— Интересно, как мог врач Кэндис не знать, что она манипулирует своим геномом? Ей нездоровилось все лето. — Меда произнесла это тихо, но так, чтобы услышала Матушка Рэдд.

Одна из них обернулась и посмотрела на нас. Наши взгляды встретились, и она едва заметно кивнула.

— «Скорая» уже здесь. — Она обращалась к доктору Томасину. — Мы едем в больницу графства.

— Я вас там встречу, — ответил он и отключил связь.

— Ждите меня дома, — обернулась к нам Матушка Рэдд.

— Но…

— Останетесь тут.

Мы подчинились и, чтобы как-то убить время, стали искать информацию о юридических и медицинских последствиях манипуляции с генами после рождения ребенка. Да, в нашем обществе детей создавали искусственно. Однако после формирования индивидуум — то есть кластер — считался неприкосновенным. Доктор Томасин, создавший Кэндис, по каким-то причинам, ведомым ему одному, продолжал изменять ее, совершенствуя свое творение.

Это неправильно.

Тут у нас не было никаких сомнений.

Прилетевшую неотложку Матушка Рэдд направила в больницу при Институте, а не в центральную больницу графства.

В конце концов Матушка Рэдд сжалилась над нами и посадила к себе в аэрокар, следовавший за неотложкой в больницу. Она не позволила нам управлять машиной, хотя мы прошли полный курс обучения, а наши рефлексы в десять раз лучше, чем ее.

Мы ждали в приемной, пока она совещалась с врачами из Института. В больнице при Институте мы бывали редко; в этом году в одном из вспомогательных зданий у нас проводился урок анатомии. Большинство дисциплин, которые нам преподавали, имели отношение к науке и технике, а болели мы достаточно редко и почти со всеми болезнями справлялись самостоятельно.

Несмотря на поздний час, спать совсем не хотелось. Мы все время связывались с отделением, где лежала Кэндис, чтобы узнать, как она.

Без изменений.

Мануэль смотрел в окно на погруженные в темноту здания. Институт выглядел безлюдным, и я сомневалась, что в городке вообще кто-то есть — а если и есть, то уж точно не студенты и скорее всего не преподаватели. Осенний семестр начнется только через три недели.

Хлопнула дверь. Обернувшись, мы увидели, что с лестничной площадки выскакивает доктор Томасин. Он не стал дожидаться лифта и преодолел шесть пролетов пешком.

Не сговариваясь, мы собрались за спиной Строма — это наша оборонительная позиция.

— Я думал, вы везете ее в больницу графства. — Томасин удивленно смотрел на нас.

— Мы знаем, что вы натворили. И Матушка Рэдд знает, — заявила Меда.

— О чем вы?

Теперь, когда мы не сомневались, что Томасин лжет, уличить его не составляло труда.

— Все лето вы модифицировали ДНК Кэндис. Вы едва не убили ее.

— Согласен, у нее кое-какие проблемы с ДНК. Но я ничего не модифицировал. Где она? — Он попытался обойти нас, и мы снова преградили ему путь. — Прочь с дороги, мелюзга!

— Мы не мелюзга. Мы человеческие существа, и у нас есть права — как и у Кэндис. Только вам наплевать, правда?

В первое мгновение мне показалось, что он бросится на нас, и я почувствовала, как Стром прикидывает разные варианты защиты и нападения. В эту секунду мы представляли собой матрицу вероятности, которая охватывала все мыслимые возможности дальнейшего развития событий.

— Тебе лучше уйти, Джорджи. — На пороге палаты Кэндис стояла Матушка Рэдд.

— Мне нужно увидеть ее!

— Нет.

— Я лишь пытался сделать ее совершенной, как вы не понимаете?

— Понимаю.

— На мне лежит ответственность перед будущим, — продолжал он. Нам необходимо стать жизнеспособным видом. Мы дошли до предела. Мы на грани вымирания и я просто обязан спасти нас!

— В твои обязанности не входит спасать человечество ценой жизни Кэндис, — возразила Матушка Рэдд.

— Вы отвечали за Кэндис, — вставили мы. — И не справились.

Нас вдруг пронзило осознание ответственности — за друзей, за себя самих, за наших уток. Привязанности и ответственность неразделимы.

— Я хотел, чтобы мое создание было не хуже тебя. — Доктор Томасин внимательно разглядывал нас.

— У вас получилось.

Он выдержал наш взгляд, и мы почувствовали запах его мыслей. Через мгновение доктор Томасин кивнул и отвернулся.

После того как Кэндис вышла из больницы, мы виделись всего один раз. Она приехала на ферму, и мы показали ей утиный кластер: сто пятьдесят семь уток образовали единый организм. Мы сказали Кэндис, что собираемся опубликовать статью и хотим указать ее в качестве соавтора.

— Нет, спасибо. Моей заслуги тут нет.

Мы смущенно кивнули. В результате последней генетической модификации она лишилась почти всей общей памяти — это напрочь вылетело у нас из головы.

— Чем ты теперь собираешься заняться?

— Наверное, пойду в медицинский. Многие предметы придется изучать с самого начала. Мне должно понравиться.

— Отличная идея. У тебя получится.

Ее интерфейс обнялась с Медой, и Кэндис отправилась собирать вещи. На посадочной площадке мы еще раз попрощались — все испытывали неловкость. Мы оставили Кэндис свой адрес, только мне почему-то кажется, что она не будет писать. Вряд ли ей вообще захочется вспоминать нынешнее лето.

Проводив взглядом взмывший в небо аэрокар, мы повернули к дому.

Пора проверить, как там наши утки.

Мы за них отвечаем.

---

"The Summer of Seven", 2005

Cб. "Десять сигм", М.: «ACT», «Астрель», «Полиграфиздат», 2010

Перевод Ю.Гольдберга (школа Баканова).

---