Михаил Геллер - Вехи 70-летия. Очерк советской политической истории

• Название: Вехи 70-летия. Очерк советской политической истории
• Автор: Михаил Геллер
• Издательство: Overseas Publications Interchange Ltd
• Жанр: История
• Год: 1987

Краткий очерк основных вех советской политической истории 1917—1987 гг.

---

Террор и обещание утопии, рая на земле. Сочетание утопических обещаний и беспощадного массового террора было гремучей смесью, позволившей партии одержать победу в гражданской войне. Важнейшее значение имело наличие вождя, умевшего дозировать, в зависимости от обстоятельств, составные части смеси.

Умение дозировать оказалось особенно необходимым на последнем этапе гражданской войны, когда она превращается в крестьянскую войну. История России знает большие крестьянские войны. Крестьянская война 20 века значительно превосходит и разинщину, и пугачевщину, как по географическому размаху, так и по числу участников. Первая волна крестьянских восстаний заливает страну в 1918 г. В 1919 г. вспыхивают восстания в Центральной России, особенно жестоко эксплуатируемой продотрядами, на Украине, в казачьих областях. По мере исчезновения опасности возвращения помещиков, по мере того, как победа советской власти становится очевидной, нарастает антибольшевистское крестьянское движение. В 1921 г., писал М.Н. Покровский, «центр России был охвачен почти сплошным кольцом крестьянских восстаний от приднепровского Махно до приволжского Антонова». В действительности размах крестьянской войны был гораздо шире. Красная армия ведет войну с крестьянами также в Белоруссии, в Юго-Восточном крае, в Восточной и Западной Сибири, в Карелии, в Средней Азии. Расширяется не только география крестьянского движения. Оно принимает массовый характер. О размахе крестьянской войны свидетельствует участие в руководстве военными действиями против повстанцев крупнейших военачальников Красной армии: главком С.С. Каменев, командующие фронтами М. Тухачевский и М. Фрунзе, командармы Буденный, Якир, Уборевич, Федько и др.

В конце 1920 г. все активнее начинают выражать свое недовольство политикой Ленина рабочие. Рабочие восстания вспыхивали в разных городах на всем протяжении гражданской войны. В конце 1920 г. забастовки вспыхивают в Москве, особый размах они приобретают в «колыбели революции» — Петрограде. Как осторожно выражается «История КПСС»: «На почве голода рабочие выражали недовольство экономической политикой Советской власти». Это означает, что рабочие выражали недовольство политикой немедленного строительства коммунизма. Рабочие требуют разрешения свободной торговли, считая, что она поможет ликвидировать голод, а затем выдвигают и политические требования: свободы слова, печати, собраний, свободных выборов в советы, созыв Учредительного собрания.

Рабочие волнения в Петрограде производят огромное впечатление на моряков Балтийского флота, «красу и гордость русской революции». Движение начинается на линкорах «Петропавловск» и «Севастополь», которые в 1917 г. были главными очагами большевизма на флоте. 28 февраля экипаж «Петропавловска» принимает резолюцию, излагающую основные требования балтийцев. 1 марта ее одобряет митинг всего кронштадтского гарнизона.

Балтийские моряки требовали прежде всего перевыборов советов, свободы слова и печати для рабочих и крестьян, свободы собраний, профсоюзов и крестьянских объединений. Они требовали «дать полное право действия крестьянам над всей землей, так, как им желательно, а также иметь скот… не пользуясь наемным трудом».

В программном заявлении «За что мы боремся» кронштадтцы писали: «Совершая Октябрьскую революцию, рабочий класс надеялся достичь своего раскрепощения. В результате же создалось еще большее порабощение личности человека… Все ярче и резче вырисовывалось, а теперь стало очевидным, что РКП не является защитницей трудящихся, каковой она себя выставляла, ей чужды интересы трудового народа, и добравшись до власти, она боится лишь потерять ее».

Лозунг моряков — «Советы без коммунистов» — не оставлял сомнений: они выступали не против советской власти, но против власти коммунистической партии. Именно это делало кронштадтское восстание таким опасным для большевиков. Восстание в Кронштадте, заявил Ленин на Х съезде партии, собравшемся в марте 1921 г., опаснее для нас, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые.

2 марта Ленин и Троцкий подписывают приказ, объявляющий выступление кронштадтских моряков «белогвардейским заговором». Для подавления восстания выделяется около 50 тыс. бойцов под общим командованием Тухачевского. Красные части ворвались в крепость, защищаемую 5 тысячами моряков, в ночь с 17 на 18 марта. 18 марта все советские газеты посвятили первые страницы 50-летию Парижской коммуны и в один голос клеймили «кровавых палачей Тьера и Галифе». В захваченной крепости шли расстрелы восставших моряков. Оставшихся в живых вывозят на материк и отправляют в концлагеря в Архангельске и Холмогорах.

Восстание в Кронштадте прозвучало для Ленина третьим звонком. В предпоследний день Х съезда, который открылся 8 марта в день первого штурма Кронштадта, Ленин объявил о переходе к новой экономической политике.

Перефразируя Пушкина, можно бы сказать, что НЭП родился под грохот кронштадтских пушек. Поняв, что сопротивление крестьян политике немедленного строительства коммунизма будет возрастать и что только военная сила не сможет сломить сопротивление подавляющего большинства населения страны, Ленин делает шаг назад. Один из большевистских теоретиков Д. Рязанов, очень точно определил НЭП, как «крестьянский Брест». Точно так же, как в 1918 г. Ленин настаивал на необходимости передышки для создания армии, которая могла бы сопротивляться германской военной машине, так в 1921 г. он добивается согласия партии на уступку крестьянам.

Новая экономическая политика была прежде всего аграрной политикой. Продразверстка была заменена продналогом. На 1921/22 г. налог был установлен в размере 240 млн. пудов. Это было в два раза меньше запланированной разверстки, но ровно столько сколько было собрано в реальности. Новый, «облегченный» по сравнению с плановой разверсткой продналог, составлял 339% довоенного прямого налога. Значение замены разверстки налогом было в другом: ограничивался государственный произвол. Введение продналога сопровождалось одновременно разрешением свободной торговли. Ленин пошел на это с болью в душе. Объясняя новую политику на Х съезде, он повторяет свой постоянный рефрен: свобода торговли, значит назад к капитализму. Но признает, что иного выхода нет. Необходимо сделать шаг назад и восстановить полностью истощенные в безумной попытке немедленного строительства коммунизма силы страны и ее населения. Сделать это можно — признавал Ленин — только с помощью капитализма.

Продналог, разрешение свободной частной торговли влекли за собой дальнейшие меры оздоровления хозяйства: денационализация мелких предприятий, разрешение иностранцам приобретать концессии на разработку полезных ископаемых и производство некоторых товаров. В государственном секторе промышленности вводится хозрасчет, восстанавливается понятие прибыли. Это вынуждает вернуться к заработной плате, которая практически исчезла, замененная «распределением».

Положение в стране быстро меняется. Когда герой романа А. Платонова «Чевенгур» возвращается в родной город, ему кажется, что в городе белые, ибо на вокзале в буфете, без очереди, продают серые булки. А около вокзала он видит на магазине надпись: «Продажа всего всем гражданам. Довоенный хлеб, довоенная рыба, свежее мясо, собственные соленья». Приказчик в магазине толково объясняет зашедшей старушке смысл НЭПа: «Дождались. Ленин взял, Ленин и дал». Объяснение — точное. Ленин взял — т. е. начал прыжок в коммунизм — с удовольствием, радостный, убежденный, что все можно. Ленин — дал, т. е. отступил к НЭПу — по необходимости, под давлением крестьянства, угрожавшего основам власти партии.

Новая экономическая политика меняет климат страны. Капиталистические формы экономики соседствуют с «социалистическими», государственными. Появляется — то, чего не было с октября 1917 по март 1921 — возможность сравнения. Можно покупать товары у частника, можно в государственном магазине, сравнивая ассортимент и цены. Можно пойти в государственный театр или в частный. Цензура сохраняется: введенная через 10 дней после Октябрьского переворота «временно», она получает в 1922 г. постоянный статут (Главлит). Но наличие частных издательств создает некоторую возможность выбора. Если нужно было бы одним словом определить суть НЭПа — словом было бы: выбор. Николай Асеев жалуется, что время стало «рыжим», перестало быть окрашено одним красным цветом.

НЭП — был радикальным, поражавшим воображение поворотом. Со дня на день было приказано произвести переоценку ценностей: аскетизм и идейность эпохи коммунизма заменяются хозрасчетом, разговорами о прибыли и «гнилым либерализмом». Партия сохраняет в своих руках все рычаги политической власти, «командные высоты», по выражению Ленина, уступая некоторые позиции в экономике. Это вызывает разочарование у значительной части коммунистов.